«ВОЕННЫЙ ЛИБЕРАЛИЗМ» В АГРОУПАКОВКЕ

Сельское хозяйство было и остается одной из наиболее сложных и наименее эффективных отраслей материального производства в Украине. Как в прежние годы, так и сейчас туда направляются огромные средства: в 1999 году, по некоторым оценкам, прямая и косвенная помощь агросектору составила порядка 10 млрд. грн. Тем не менее, аграрии и поддерживающие их коммунисты считают, что эта помощь должна быть еще больше. При этом они даже не пытаются ответить на такой вопрос: в чем причина того, что Советский Союз смог победить во второй мировой войне, создать огромный военный потенциал, стать космической державой и не смог, несмотря на все усилия партийного и советского аппарата, несмотря на поистине гигантские капиталовложения и постоянную помощь государства, обеспечить продовольственную безопасность страны?

Традиционный ответ рыночников, который еще раз был зафиксирован в указе Президента «О неотложных мерах по ускорению реформирования аграрного сектора экономики» и подтвержден в его послании парламенту «Украина: поступь в ХХІ столетие», — все дело в отсутствии частной собственности на землю. Можно было бы, разумеется, отослать приверженцев этой точки зрения к примерам многих стран Африки, Азии и Латинской Америки, где земельная собственность сама по себе никак не обеспечила решение продовольственных проблем. Видимо, помимо формы собственности, есть еще некая важнейшая причина, определяющая уровень эффективности сельского хозяйства. И связана она, скорее всего, не со сферой производства агропродукции.

Сейчас, по мере растущего несоответствия проводимых мероприятий реалиям отечественной действительности, все более и более очевидной становится необходимость смены курса реформирования. В каком направлении? Если судить по публикациям идеологов упомянутого указа, Украина при реформировании сельского хозяйства должна себя вести как рядовая развивающаяся страна. Чтобы лучше понять, к чему ведет подобный догматизм, полностью игнорирующий национальную специфику, давайте хотя бы мельком взглянем на его результаты в промышленном секторе экономики.

Здесь, вместо характерной для развитых стран преимущественно вертикальной ориентации экономического развития, на которой строится деятельность всех многоотраслевых транснациональных корпораций (в СССР их роль исполняли различные министерства и ведомства), в Украине энергично внедряется преимущественно горизонтальная ориентация. Если первая предполагает стратегию первочередного производства технологически сложной продукции, определяющей научно-технический прогресс как основной фактор развития, то вторая ориентирована на низкотехнологическую продукцию и экспорт как основной источник доходов. Такая политика привела к полному развалу наукоемких производств и поставила Украину в полную зависимость от развитых стран или, точнее, ТНК. Теперь та же судьба уготована нашему агросектору.

Прежде всего придется напомнить нашим рыночникам, что западные АПК создавались в свое время подобно ВПК, т.е. таким образом, что внутренняя конкуренция была сведена к минимуму и перенесена главным образом в сферу международной торговли. История этого чрезвычайно любопытного явления современного капитализма восходит к 50-м годам, когда, памятуя о послевоенном голоде и трудностях со снабжением населения продуктами питания, ведущие политики Европы, Америки и Японии считали одной из своих основных задач покончить с зависимостью от иностранных поставок продовольствия. Чтобы с помощью промышленной организации быстро модернизировать сельское хозяйство, преодолев огромное сопротивление многочисленных остатков мелкого производства, был использован один и тот же прием: агросектор был исключен из... рыночной экономики.

Внутренняя конкуренция была ликвидирована высокими закупочными ценами (так решали на Западе проблему диспаритета цен), внешняя — пошлинами и спецналогами, т.е. политикой протекционизма. Тем самым крестьянам как бы говорили: вкладывайте сбережения, берите кредиты, расширяйте производство, покупайте более мощные машины, применяйте больше химии, специализируйтесь — цены вам гарантированы (чем не военное производство?). В итоге вместо крохотных крестьянских наделов возникли огромные массивы пашни, исчезли кустарники, островки леса — все для того, чтобы обеспечить максимально эффективное использование высокопроизводительной агротехники. Вместо естественных методов борьбы с вредителями началась настоящая химическая война.

Поскольку мелким производителям сельхозпродуктов противостояли крупные поставщики машин, кормов, удобрений, торговые посредники и производители продуктов питания, скупающие их сырьевую продукцию, мелкие фермеры рано или поздно попадали в полную зависимость от могущественных концернов. Многие не выдерживали безудержного роста издержек производства, влезали в долги и, в конце концов, разорялись, вливаясь в ряды «трудовых коллективов» города и деревни. Именно таким образом происходила в индустриальных странах «коллективизация», средние размеры сельхозпредприятий заметно увеличились, возникли аграрные фабрики.

Что же нам в свете изложенного выше мирового опыта предлагают? Ни много ни мало — заменить насильственную коллективизацию насильственной парцелляцией. А затем пройти длительный и мучительный путь стихийного индустриального развития агросектора, на который мы в советское время энергично вступили, но вскоре крепко застряли, не сумев соединить индустриальный подход с частным интересом и, главное, с платежеспособным спросом.

Последний фактор может, на первый взгляд, показаться странным. Действительно, спросите любого соотечественника о спросе на сельхозпродукцию — и он ответит, что у нас такой проблемы нет: в течение многих десятилетий спрос устойчиво опережал предложение. Однако ситуация не так проста, если говорить не о спросе вообще, а о платежеспособном спросе, достаточном для обеспечения производства продукции и воспроизводства вложенного капитала.

В отличие от промышленности, в нашем агросекторе взаимодействуют две формы обеспечения спроса: бестоварная и товарная. Как всякое экономическое явление, бестоварная форма имеет позитивные и негативные стороны. К первым относится возможность получения продуктов питания при экстремальных или близких к ним ситуациях. Личное хозяйство спасало крестьян в годы гражданской и отечественной войн, хрущевских экспериментов и брежневского «благорасположения». Спасает бестоварное производство крестьян от голода и в постсоветский период, когда при переходе к рыночным отношениям сельские жители были практически лишены возможности участия в распределении благ капиталистической системы.

Особенность Украины и других стран СНГ также в том, что, помимо крестьян и членов их семей, в бестоварном получении продуктов участвуют миллионы жителей городов и поселков, для которых их дачные, садовые и огородные участки давно превратились из мест отдыха в один из важных источников пропитания. Значительную их часть составляют пенсионеры, которым в сегодняшних условиях без участка просто не выжить. Все они в течение многих лет служили живым доказательством того, что даже в условиях коллективной собственности (ее имели миллионы членов дачных и садоводческих кооперативов) можно получить высокие урожаи и моральное удовлетворение от работы на земле.

В украинской научной и прикладной литературе почти нет работ, в которых исследовались бы не только позитивные, но и негативные последствия бестоварного производства сельхозпродукции. Между тем наличие значительного бестоварного производства в существенной мере определяет низкую эффективность аграрного сектора Украины. Причина достаточно очевидна: товарное производство обеспечивает не только возврат затраченных ресурсов, но, что не менее важно, и воспроизводство средств труда. Следовательно, товарная реализация сельхозпродукции создает необходимую финансовую основу для внедрения современных технологий, использования высокопроизводительных машин и механизмов, сокращение потерь и — на этой основе — систематический рост эффективности сельского производства. Однако получение значительных объемов бестоварной продукции создает мощную конкуренцию товарному производству и существенно сокращает область платежеспособного спроса на товарную продукцию. Для наглядности — такой вот пример.

Среднее фермерское хозяйство (семья из пяти человек) на площади в 10 га при урожайности 150 центнеров картофеля с 1 га может в обычных условиях получить 150 т картофеля в год. С учетом расходов на семенной материал будущего года (примерно 15 т) и личного потребления (1—2 т) на продажу фермерская семья может предложить не менее 130 т. Стало быть, при среднедушевом (по стране) потреблении в 100 кг в год каждая фермерская семья может обеспечить картофелем 1300 человек. В пересчете на все население страны это означает, что производство картофеля может быть обеспечено, если в стране им будут заниматься не более 200 тыс. фермеров и членов их семей. Однако на самом деле его выращивают в десятки раз большее количество жителей Украины! Даже с учетом расходования картофеля на откорм скота реальное число работников, участвующих в его выращивании, во много раз больше того количества, которое необходимо для обеспечения нормального товарного производства. Иными словами, сделать хозяйство рентабельным среднестатистический фермер может только при достаточном числе покупателей.

Поскольку существенно увеличить платежеспособный спрос отдельно взятой семьи практически невозможно (никто не будет есть картофеля, хлеба и молока больше, чем необходимо по физиологическим потребностям), увеличить сбыт сельхозпродукции можно только в том случае, когда изменится соотношение производителей и потребителей этой продукции. Именно этот фактор в значительной мере определяет эффективность аграрного сектора любой страны, и Украины в том числе.

Если указанное соотношение так важно, каков же должен быть его уровень для обеспечения высокоэффективного сельского хозяйства? В определенной мере ответ может быть получен из сопоставления соответствующих показателей в ряде ведущих капиталистических стран, где налицо значительный и устойчивый спрос на сельхозпродукцию основных категорий населения, и в Украине. Так вот отношение числа занятых в агросекторе к остальному населению в США равно 1:39, в Англии — 1:47, в ФРГ — 1:25, во Франции — 1:16, в Канаде — 1:27, в Японии — 1:13. Поскольку в бывшем СССР это соотношение составляло 1:4,4, а в нынешней Украине — 1:3,1, можно сделать вывод о том, что в сегодняшних условиях платежеспособный спрос на сельхозпродукцию остается весьма низким и не обеспечивает высокого уровня эффективности отечественного агросектора.

До коренного изменения данной ситуации и достижения оптимального соотношения «производство — потребление» господдержка сельского хозяйства в Украине остается крайне необходимой — как при низких, так и при высоких урожаях. При низкой урожайности рост цен на сельхозпродукцию, как правило, не может покрыть даже минимальных затрат на ее производство. Банкротство хозяйств — как коллективных, так и индивидуальных (семейных) — будет вести (и уже привело) к тому, что часть земли окажется исключенной из процесса производства, отчего дефицит продуктов еще более возрастет. Поэтому поддержка этих производителей — необходимое условие сохранения агропроизводства как такового. При высоком же урожае возникает проблема перепроизводства. В этом случае господдержка необходима для оказания помощи экспортерам сельхозпродукции и тем производителям, у которых продукция, по объективным причинам, оказалась дороже среднерыночной.

Игнорирование этих реалий приведет к хорошо известному финалу. Только на сей раз вместо «военного коммунизма» мы построим «военный либерализм». А потом будем выкарабкиваться через очередной нэп.