ПРИТЯЖЕНЬЕ ЗЕМЛИ

Если успешность аграрного переустройства оценивать по количеству выданных государственных актов на владение земельными участками, то Запорожская область занимает одно из ведущих мест в стране. Однако это вовсе не означает, что земельный передел начисто лишен конфликтов и противоречий. Власти этого не отрицают, правда, с непременным акцентом на то, что коль в процессе реформирования и есть нарушения, то им присущ, скорее, эпизодичный, нежели системный характер. Один из начальников, кстати, представляющий правоохранительные органы, недавно высказал любопытное мнение на сей счет — дескать, там, где бывшие руководители сельхозпредприятий были добросовестными и порядочными, конфликтов при разделе собственности удалось избежать.

Что ж, личностный фактор и вправду имеет далеко не последнее значение. Однако совсем нелишне задуматься над качеством нормативного акта, эффективность которого зависит от морально-этических качеств исполнителей. Есть ли гарантии, что отсутствие недоразумений на начальном этапе исключает их возникновение в будущем? Пока что жалобы крестьян по земельным вопросам (они, кстати, составляют треть всех обращений в областную госадминистрацию) преимущественно касаются формальной стороны дела, справедливости распределения.

Об этой и других характерных особенностях земельной реформы — наша беседа с директором государственного предприятия «Запорожгеоинформ» Вячеславом РАДИОНОВЫМ.

— В том, что реформа у нас действительно осуществляется, нет никаких сомнений. Беспокоит другое. Судя по отчетам, успехи вроде бы налицо. Но это вовсе не означает, что реформирование имеет отношение к земле и субъекту ее владения. Крестьянин нередко не имеет представления о своем участке, не говоря уже о правах и обязанностях, связанных с его обладанием.

— То есть, как это «не имеет представления», если в акте указаны границы земельного участка?!

— Очень просто. Даже если акт находится на руках у собственника (что, кстати, случается далеко не всегда), пользоваться землей он вправе только после выноса границ участка в натуру. Но это происходит еще реже. А у нас почему-то принято считать, что коль акт выписан, то и реформирование произошло. И чиновники стараются побыстрее отрапортовать о выполнении поставленной задачи.

Однако, согласитесь, прежде чем что-либо делить, необходимо хотя бы иметь представление о предмете распределения. Если это земля, ее сначала надо измерить, инвентаризировать. Не секрет ведь, что колхозы в свою бытность имели так называемые неучтенные площади, которые позволяли добиваться «рекордных» урожаев. Кто станет их владельцем? Догадаться, полагаю, нетрудно.

— А как обстоит дело с той землей, что уже распределена по актам?

— К сожалению, тоже далеко не лучшим образом. Хотя бы потому, что есть основания усомниться в качестве этих документов. Если, например, земельно-кадастровое бюро не располагает геодезической лицензией, то оно не вправе определять географические координаты. Однако управление земельных ресурсов расценивает это как несущественную условность, нисколько не препятствующую оформлению земельных актов. Получается нонсенс: земельная реформа осуществляется без геодезии. Она попросту подменена методами, имеющими весьма отдаленное отношение к науке, — так называемой кабинетной геодезией. Иными словами, дело ограничивается преимущественно использованием карт поверхности территории, оставшихся в наследство еще со времен Союза. А землепользователь вместо точной геодезической информации получает какой-то эрзац. В итоге происходит то, что неизбежно должно случиться. Собственник участка измеряет его площадь, а результат не соответствует информации, указанной в акте. Подобный конфликт разрешить практически невозможно, поскольку каждая из заинтересованных сторон пользуется, так сказать, персональным аршином.

— И в чьих руках главный аршин?

— У структур Госкомзема. Фактически они монополисты, выполняющие свыше 70 процентов работ. Кстати и Госкомзем, и бывший Госкомитет по геодезии и картографии, реорганизованный в государственную службу со статусом министерского управления, находятся в одном ведомстве — Минэкологии. Но сферы ответственности за ведение земельного кадастра между ними до сих пор четко не определены.

— Выходит, в акты на владение землей изначально закладывается информация, которая не соответствует действительности?

— Ответить на этот вопрос может лишь структура, контролирующая как процесс паевания в целом, так и достоверность указанных координат земельных участков в частности. Однако такой организации не существует.

— А практический опыт что подсказывает?

— К сожалению, ничего утешительного. Если в области уничтожена треть геодезических пунктов, являющихся основным инструментом геодезических измерений, то о какой достоверности координат может идти речь? Сеть пунктов построена по принципу минимальной достаточности. Следовательно, бреши в ней практически исключают возможность непосредственно на местности определить точные границы участка. Это все равно что ловить рыбу дырявым неводом. Можно, конечно, воспользоваться уже упоминавшимся методом кабинетной геодезии, что, собственно, и делается. Но это чревато тем, что площади участков накладываются друг на друга, провоцируя конфликты между их собственниками.

— Если эти пункты действительно необходимы, то почему они уничтожены?

— Потому что государственной собственностью они являются лишь формально. В наследство от бывшего Советского Союза геодезическая сеть досталась нашей стране даром. Поэтому, наверное, и отношение к ней соответственное. Судите сами. В одном из районов милиция задержала сборщика металлолома, разрушившего геодезический пункт. Дело дошло до суда. И начали появляться вполне закономерные вопросы. Почему, например, на пункте нет таблички о том, что как государственная собственность он охраняется законом?

Дальше начали выяснять, кто потерпевший. А его, оказывается, попросту нет, поскольку геодезические пункты не находятся ни на чьем балансе. То есть, фактически они ничейные. Правда, Земельный кодекс обязывает владельцев земельных участков сохранять геодезические знаки. Но каким образом и за какие средства они должны это делать — абсолютно неизвестно.

Подчас складываются и вовсе нелепые ситуации. К примеру, человек стал владельцем земельного участка, на котором расположен геодезический пункт. Получается, пункт переходит в частную собственность, а ею владелец вправе распоряжаться по своему усмотрению. Но это в идеале, а на практике все обстоит гораздо проще — в акте, подтверждающем право собственности на земельный участок, попросту не упоминается о наличии геодезического пункта.

— Земельный кодекс — это единственный нормативный документ, обеспечивающий сохранность геодезических пунктов?

— Нет, есть еще указ Президента, постановление Кабмина, и даже у нас в области издано распоряжение облгосадминистрации об охране геодезических пунктов. Кстати, оно пока первое и единственное в стране. Но вся беда в том, что нет действенного механизма, позволяющего применять требования этих документов на практике. Мы разработали и предложили органам архитектуры, землеустройства мероприятия, позволяющие хотя бы сохранить оставшиеся геодезические пункты. Однако, к сожалению, дальше разговоров дело так и не пошло. Поэтому разрушение пунктов не прекращается. И подчас — с подачи государственных органов. Например, городская архитектура выдала разрешение на строительство супермаркета в областном центре на месте, где находился геодезический пункт, числившийся в государственном каталоге.

— И все же, Вячеслав Леонидович, есть ли выход в сложившейся ситуации?

— Конечно же, есть. И он не предполагает затрат. Просто в реализации земельной реформы следует отказаться от совершенно ненужной спешки, вызванной желанием побыстрее отчитаться. Пока потенциальные собственники в очереди за актами явно не толпятся. А если отсутствует спрос, то незачем и торопиться с оформлением документов в ущерб их качеству. Достаточно обратиться к опыту реформирования восточных земель Германии, где судам пришлось определять границы каждого второго участка. Подобные проблемы сейчас характерны для Польши. Неужели и нам обязательно надо наступать на те же грабли?! А что касается геодезической сети... Каждый из уничтоженных пунктов непременно придется восстанавливать. И затраты будут немалыми. А ссылки на то, что сейчас государство не имеет средств для надлежащего содержания пунктов, по меньшей мере, безосновательны. Пользование государственной геодезической информацией и геодезическими пунктами, согласно закону, у нас платное. Но большинство реформаторов земельных отношений это требование попросту игнорирует. Вероятно, в целях экономии, размер которой — сущий мизер по сравнению с неизбежными убытками в будущем.

Вместо послесловия. Ежегодно в Запорожской области уничтожается около 6 процентов геодезических пунктов. Только в областном центре их утрачено 1760 из 4400. Затраты на восстановление одного геодезического пункта составляют от 10 до 50 тыс. грн.