КТО НАС НАКОРМИТ

Еще не фермеры. Но, возможно, уже и не колхозы

Не секрет, что производство сельскохозяйственной продукции беспрерывно сокращается. И если падение объемов производства земледелия еще можно объяснить прошлогодней засухой, то разрушение такой сложной и трудоемкой отрасли, как животноводство, показывает, что за всем этим стоят более существенные причины, чем неблагоприятные погодные условия. В коллективных хозяйствах Николаевской области, начиная с 1990 года, происходит резкое падение поголовья всех видов скота. Процесс этот происходит столь бурно, что создается впечатление: отрасли вот-вот настанет конец.

Судите сами. В 1990 году в колхозах и совхозах области поголовье коров составляло 224,8 тысячи, в 1991-м - 216,7 , в 1992-м - 206,8, в 1993-м - 183,0, в 1994-м - 168,8, в 1995-м -151,1, в 1996-м - 137,3 тысячи, в начале нынешнего в коллективном секторе поставлен своеобразный рекорд - всего 112 тысяч коров… Причем, дело поставлено с «размахом» - ликвидируются целые фермы. Как правило, как раз те небольшие животноводческие подразделения, на которых держатся небольшие бригадные села. Нынче, проезжая по области, часто можно видеть грустную картину: вчера еще полные жизни, а теперь опустевшие фермы зияют раскрытыми крышами и выбитыми окнами, а кое-где уже и стены разобраны. За последнее время только, например, в Доманевском районе таким образом исчезли более 20 небольших ферм. По области же число потерь исчисляется сотнями. Нетрудно предположить, что при такой динамике к 2000 году если коллективные хозяйства и сохранятся, то коровы в них уже вряд ли будут.

Может, в таком случае делу помогут фермерские хозяйства? Увы, эта категория если и делает успехи, то лишь в земледелии: ее доля в общем объеме производства зерна, сахарной свеклы, подсолнечника занимает от 2 до 6 процентов. 1 642 коровы и 3,5 тысячи свиней, ясное дело, погоды еще не делают.

К счастью для местных потребителей, есть еще одна категория хозяйств - личные подворья крестьян. И пока идут споры о том, кто накормит страну в период обвального падения производства животноводческой продукции, нас все в большей мере кормит самая скромная на селе сила, не требующая ни кредитов, ни льгот, ни дотаций. Именно эти хозяйства продемонстрировали фантастическую способность к выживанию и развитию в нынешних условиях, заполняя прилавки местных базаров довольно дешевой продукцией.

Мы уже проиллюстрировали, как падает поголовье коров в коллективных сельхозпредприятиях. На крестьянских подворьях картина не только иная, но, можно сказать, противоположная. В 1990 году здесь насчитывалось 61,9 тысячи коров, в 1996-м - уже 92,1 тысячи. Если подобные темпы сохранятся, то через пару лет «коровий потенциал» коллективного и личного сектора сравняется.

Тенденции, которые мы проследили на статистических данных Николаевской области, еще более четко проявляются в разрезе отдельных районов. В некоторых из них, например, в Баштанском, Снигиревском, удельный вес личных хозяйств в развитии животноводства еще более значителен.

Конечно, восторгаться успехами личных хозяйств не стоит. Какими бы темпами не повышалась их эффективность, ресурс домашних ферм вскоре будет исчерпан. Если колхозное и фермерское производства основываются на какой-никакой, но все же технике, то на домашних фермах, как и сто лет тому назад, - тяжелый сугубо ручной труд.

Издавна бытовало представление о личных хозяйствах, как о придатках, дополнениях к колхозной системе, которым, в зависимости от идеологической или политической конъюнктуры, то давали простор для развития, то жестко давили налогами или административными запретами. Этот стереотип вторичности не изжит и до сих пор. Можно только представить, насколько смелее и увереннее крестьянин развивал бы свою домашнюю ферму, если бы к его услугам были прокатные пункты различной техники, кооперативы по заготовке кормов, внесению удобрений, обработке земли, пастбища для скота и загоны и еще много необходимых, но нынче, как правило, отсутствующих услуг!

В условиях свободного выбора все больше крестьян задумываются над тем, как хозяйствовать дальше: развивать свое личное хозяйство, которое все в большей мере кормит сельскую семью, увеличить его за счет земельного и имущественного пая или и дальше работать в зачастую запущенном колхозе, без зарплаты и дивидендов. В чью пользу будет сделан выбор, во многом зависит от того, насколько четко, со знанием дела будет проводиться земельная реформа, насколько в ее ходе будут использованы не надуманные, а вполне реальные показатели работы тех или иных хозяйств. В данном случае, на мой взгляд, лучшим судьей является не политика и идеология, а бесстрастная статистика. А она, увы, свидетельствует, что лучше всех, во всяком случае пока, идут дела в тех структурах, где есть реальный хозяин.