«ВЛАСТИТЕЛЬ СЧАСТЛИВЫХ СОЗВЕЗДИЙ»

Немногих великих одновременно так ненавидели и любили, как Тимура (Тамерлана). Руи Гонсалес де Клавихо, посол кастильского короля Генриха III при дворе властителя Самарканда «Султана Мира Тимура Гургана» (как написано на мавзолее Гур-Эмир) оставил интереснейшие мемуары в виде дневника, охватывавшего весь 1404 год. Он записал: «Тамерлан, повелитель Самарканда, завоевал все земли монголов и Индию. Он также завоевал землю Солнца (Хорасан)… Он завоевал и привел к покорности Хорезм, а также всю Персию и Индию, вместе с империей Тебриза и города султана. Он овладел также землей Шелка, вместе с Малой Арменией, Эрзерумом и землями курдов. Победил в битве властителя Индии и отнял у него значительную часть территории. Он разрушил также город Дамаск и завоевал города Алеппо, Вавилон и Багдад. Он совершил походы во многие другие земли и владения, стал победителем во многих битвах и захватил огромные трофеи. Он выступил против турецкого султана Баязида — одного из самых могущественных монархов мира, победил его и пленил».

Секрет редкостной удачливости Тимура-полководца заключался в его уникальных способностях, неутомимом и фантастическом честолюбии. Если Александр Македонский был сыном царя, а Чингисхан — одного из монгольских ханов, тот же Баязид Молниеносный — сыном султана, то Тимур (1336—1405), родившийся в селении Ходжа Ильгар, происходил из обедневшего монголо-тюркского рода Барлас. В 20-летнем возрасте сын эмира Тарагая руководил лишь горсткой разбойников. «Говорят, — пишет Клавихо, — что он с помощью своих четырех или пяти слуг начал отнимать у соседей в один день — барана, в другой день — корову». Вскоре в отряде Тимура было уже триста всадников. Личная храбрость, щедрость, умение разбираться в людях и выбирать себе помощников и ярко выраженные качества вожака принесли Тимуру широкую популярность, особенно в кругу кочевников. Не всегда ему сопутствовал успех. Как-то ночью в столкновении с сеистанцами — «напал на стадо баранов» (Клавихо) — вожак барласов был ранен в правую ногу, от чего стал хромым и к тому же лишился двух пальцев правой руки. С этого времени Тимур и получил известное прозвище Тимурленг (Тимур-хромец), а в европейском произношении — Тамерлан. Интересно, что в Никоновской (Патриаршей) летописи его называют «Темирь Аксак» (Железный Хромец).

В 1361 году в Мавераннахр вторгается монгольский хан Тоглук-Тимур; барласский бек Хаджи Барлас отправился в изгнание в Хорасан, а наш герой был вынужден стать вассалом монголов. Через три года сын Тоглук-Тимура Ильяс Ходжа разгромил повстанцев-сербедаров (сербедар — «висельник»; они говорили, что лучше погибнуть на виселице, чем служить монголам), возглавляемых Тимуром и его побратимом Хусейном — эмиром Самарканда. Впрочем, достаточно быстрое возвращение из Кабула, где нашли приют вожди заговора, стало воистину триумфальным. Политика завоевателей-язычников относительно жестокого искоренения ислама стала катализатором народного восстания. Сербедары в узких улочках Самарканда были хозяевами положения, и монголы, потерявшие до двух тысяч всадников, были вынуждены оставить кашка-дарьинскую долину и уйти в аральские степи.

Но еще Чингисхан часто вспоминал старинную монгольскую пословицу о «двух медведях в одной берлоге»… Тимур блистательно использовал тот факт, что Хусейн в 1370 году расправился с вождями сербедаров и руками его плебса уничтожил побратима Тимура на основе права кровной мести (его убили в цитадели Балхе на севере Афганистана). На широком курултае племен Тимур избирается великим эмиром Мавераннахра и регентом среднеазиатского ханства Чагатаидов — потомков Чингисхана: сам хан Суюргатамши по сути являлся марионеткой; от его имени указы издавал великий эмир. Отметим, что в надписи на знаменитом нефритовом надгробном камне в Гур-Эмире приводится мифическое генеалогическое древо, по которому и Чингисхан, и Тимур происходят от общего предка.

Начинается эра великих завоеваний полководца, называвшего себя тенью Аллаха на земле. Из Кеша Тимур переезжает в Самарканд, где начинает в первую очередь строить крепкие стены (уничтоженные воинами Чингисхана в 1220 году), цитадель и дворец. Главными помощниками великого эмира стали горожане и крестьяне, уставшие от неурядиц, и, конечно же, мусульманское духовенство — в Мавераннахр потянулись проницательные шейхи из Термеза, Балха, Кабула и других городов Персии, Афганистана. Шаг за шагом в 70—80-е годы XIV века он захватывает Фергану, Ташкент, Хорезм. Тимуру все труднее сдерживать свои желания выйти за пределы родной Средней Азии. «Весь мир не стоит того, чтобы иметь двух правителей», говорил великий эмир.

Постепенно Тимур разрабатывает тактику, по которой он вначале поддерживал одного властителя в борьбе с другим; а уже после победы наставал черед и «союзника». Но вот с Тохтамышем, которого Тимур сам посадил на ханский престол в Золотой Орде, получилась «заминка», растянувшаяся на… 16 лет. Властитель Мавераннахра помогал ему в борьбе с ханом Белой Орды Урусом. Энергичный «протеже» очень скоро вышел из-под контроля, стал вести широкую завоевательную политику в Закавказье и на Урале. На некоторое время Тохтамышу даже удалось перехватить инициативу в долгом противостоянии. Так, в 1378 году он, используя отсутствие Тимура, переносит боевые действия на территорию вассального великому эмиру Хорезма и захватывает ряд городов Мавераннахра. В ответ Тимур проводит три похода (1389, 1391 и 1394—1395 годов). О накале противостояния и грандиозности событий говорят неумолимые цифры: в апреле 1391 года «султан Турана Тимур с двумястами тысячами пошел по кровь Тохтамыш-хана» (надпись высечена на камне у горы Улуг-таг, что в современном Казахстане; найдена в 30-е годы XX века и хранится в санкт-петербургском Эрмитаже). После двухмесячных переходов, постоянной погони и мелких стычек произошло генеральное сражение, закончившееся полной победой Тимура.

Последний и решающий удар по Золотой Орде Тимур наносит в 1395 году на реке Терек. И вновь великий эмир встретил серьезное сопротивление; Тохтамыш выскользнул из окружения, но через несколько дней погиб в родных степях в междуречье Волги и Дона. Во время этого похода Тимур немного «зацепил» Русь, разорив Елец; впрочем дальше полководец не пошел, и победа его над Тохтамышем имела судьбоносное значение для всего восточно-православного мира. Читатель может задаться вопросом — имел ли прямое отношение к истории Восточной Европы властитель-полководец? В августе 1399 года два татарских хана — вассалы Тимура — разгромили на реке Ворскла почти 100-тысячную союзную армию (литовцы, поляки, галичане, волыняне и тевтонские рыцари), которой командовал великий князь Литовский Витовт. Битва эта достойна отдельного исследования, как и победная 1369 года на Синих Водах (о последней и по сей день фактически ничего не известно).

Все знают о жестокости Тимура. Так, после победы над иранской (персидской) армией он приказал последних защитников Сабзавара замуровать живыми в городские стены. В Исфахане после карательной экспедиции (жители его отказались выплачивать дань и перебили гарнизон) воины Тимура из 70 тысяч черепов соорудили несколько башен…

В 1398 году Тимур совершает давно задуманный поход в Индию — страшный погром ожидал Делийский султанат. В битве при Панипате султан Махмуд потерпел полное поражение, а 100 тысячам(!) пленных-индусов были отрублены головы. Из Дели великий эмир привез в свою столицу несметные богатства. Надо отметить, что с пленными, как и Чингисхан, он поступал «разумно». Так, в покоренных областях все духовные лица брались под защиту, в Самарканд отправлялись лучшие ремесленники, архитекторы, философы, историки, математики, астрономы… Все они получали работу и участвовали в возведении дворцов, мечетей, мавзолеев, медресе, загородных садов, городских укреплений, оружейных мастерских. Значительная часть великолепных построек времен правления Тимура сохранилась и до нашего времени. Это усыпальница Гур-Эмир (в ней похоронены Тимур и многие его потомки из династии Тимуридов), соборная мечеть, называемая ныне Биби-ханум.

Тимур был прекрасно развит физически, и хотя неграмотен, но для своего времени слыл человеком весьма — парадокс — образованным. Личные чтецы в любой обстановке — в походе, в часы досуга или дома — читали сочинения на интересующие великого эмира темы. Так, в «Дневнике похода Тимура в Индию» Гияс ад-дин Али отмечал, что его повелитель и во время походов держал при себе «дабиран-и хас» (личные секретари) и «фадилан-и аср» (образованные люди эпохи). Благодаря арабскому историку Ибн Халдуну он имел широкие познания в истории; ценил всякое знание, но в первую очередь, если оно могло принести практическую пользу. Страстью великого эмира была архитектура.

Рано или поздно Тимур должен был вступить в схватку с еще одним великим завоевателем — турецким султаном Баязидом Молниеносным. В 1400 году полчища великого эмира покоряют Сирию: прекрасные воины — мамелюки египетского султана Фараджа были вынуждены спасаться в Синайской пустыне. Между Тимуром и Баязидом завязывается переписка: Железный Хромец старался в письмах быть учтивым, но визави перешел допустимую черту, пообещав обесчестить его гарем и, что самое оскорбительное, — его любимую жену…

Тимур тянул время — в тылу его войск оставался враждебно настроенный Багдадский халифат. Если бы Баязид оправдал свое прозвище и бросился на помощь мамелюкам, а позже и халифу, возможно, великому эмиру пришлось бы перейти к обороне. Но в истории сентенция «если бы» как минимум не научна.

В 1396 году Баязид Молниеносный разгромил под Никополем крестоносцев, фактически выступивших союзниками Тимура. Эта победа окончательно вскружила голову султану, и он решил не вмешиваться в события на Ближнем Востоке, где его потенциальные союзники терпели поражение за поражением. На волоске от гибели в это же время находилась и Византийская империя. Её столица Константинополь была в плотном кольце осады турок-осман. И именно Железный Хромец на целых 50 лет оттянул агонию великого творения императора Константина.

В июне 1401 года войско Тимура стремительным маршем двинулось из Сирии на восток — к Багдаду. Целую неделю пушки обстреливали городские стены. И вдруг в 12 часов дня, в самую жару, великий эмир отдал приказ о штурме города; его защитники были захвачены врасплох. Из отрубленных голов построили 120 башен, а погибло до 90 тысяч багдадцев. Путь на запад был открыт.

Целый год Тимур готовился к решающей схватке с Баязидом Молниеносным. В июне 1402 года его армия неожиданно спустилась с гор Армении на Анатолийскую равнину. Соперник принял вызов. Решающая битва состоялась вблизи Ангоры (современная столица Турции Анкара). Одним ударом было уничтожено дело всей жизни могущественного султана, грозы христианского мира.

Великий эмир возвращается в Самарканд и начинает подготовку к войне с китайской династией Мин. По мнению историков, непримиримых противоречий между державой Тимура и Поднебесной империей не было. Такова уж была природа великого завоевателя. В самом конце 1404 года во главе 200-тысячной армии Тимур отправляется на восток. Но зима, настолько холодная и суровая, что такой не было уже 100 лет, спутала все планы неутомимого воителя. А 18 февраля 1405 года в городке Отрар император Востока умирает. По одной версии, Тимур, как и все воины, замерзал и выпил слишком много вина. Перед смертью он несколько раз повторил: «Нет Бога кроме Бога». Китай, видимо, находился под защитой «Небесного защитника».

Как и Чингисхан, Тимур лично интересовался мельчайшими подробностями в подготовке военных походов; имел разветвленную систему разведки, собиравшую данные о силе и возможностях противников. Великий эмир пользовался непререкаемым авторитетом среди своих военных помощников и мог в полной мере опираться на полководцев созданной им империи, в отличие от большинства чиновников, ставших во главе гражданского управления.

Держава Тимура стала разваливаться буквально сразу после его смерти. Многие Тимуриды становились известными властителями (как его внук, великий ученый и реформатор Улугбек, построивший обсерваторию в Самарканде, но убитый собственным сыном), полководцами (как Захиреддин Бабур, создавший империю Великих Моголов в Индии), но все же они не поднимались до таких высот в достижении власти над людьми. Впрочем как политик Тимур уступал тому же Чингисхану. Великого эмира в первую очередь интересовали ресурсы завоеванных стран, и удерживать власть над ними потомкам «Властителя счастливых созвездий» становилось все труднее и труднее.