«ВЕРЮ, ЧТО МЫ ПРИДЕМ К ПЕРЕГОВОРНОМУ ПРОЦЕССУ»

События на Ближнем Востоке, связанные с противостоянием израильтян и палестинцев, не могут не волновать большинство людей, небезразличных к судьбе нашей планеты, независимо от того, какую сторону они поддерживают. Каждый из нас понимает, что существование этого конфликта отнимает законное право и израильтян (среди которых много наших бывших соотечественников, а у некоторых и родственников), и палестинцев на мирную жизнь, что само по себе уже является достаточным основанием для глубокой тревоги. Однако конфликт является также постоянным источником угрозы нарушения достаточно хрупкого равновесия между условно «западным» и «арабским» мирами. Трудно представить, к каким глобальным политическим и экономическим последствиям может привести ухудшение отношений, например, между США и ЕС с одной стороны и Саудовской Аравией, Египтом, Кувейтом и Иорданией — с другой. Возможно, именно это и обсуждалось в Вашингтоне на встрече президента Буша с наследным принцем Саудовской Аравии.

Поэтому каждый миролюбивый человек хотел бы скорейшего справедливого разрешения ближневосточного конфликта. Но что такое «справедливого», когда каждый и понимает, и реализует «справедливость» по-своему. В 1993 году, когда я работал послом Украины в Лондоне, меня пригласили принять участие и даже сопредседательствовать на одном из заседаний первой конференции по мирному урегулированию, проходившей в Иерусалиме. Тогда, благодаря усилиям мировой общественности и инициативе норвежского министра иностранных дел, впервые появилась надежда на реальное установление конструктивного диалога между руководством Израиля и Ясиром Арафатом. Диалога, который должен был привести к созданию независимого палестинского государства и к миру на Ближнем Востоке. Увы, мы помним, как трагическая гибель Ицхака Рабина и другие причины сорвали процесс урегулирования.

Недавно я по телефону поздравлял своего израильского коллегу и старшего друга профессора Эфраима Качальского-Кацира с днем рождения. Естественным был мой вопрос, как он живет в условиях террора, на что я получил шутливый ответ: он живет на этой территории около 80 лет и за эти годы привык к терроризму. Но затем серьезно добавил, что он напишет мне об этом в письме. Я получил это письмо, а прочитав, решил, что мысли, изложенные в нем мудрым и опытным человеком, могли бы быть интересными и полезными для читателей вашей газеты, которую я очень ценю. Поэтому я позвонил профессору Качальскому и попросил разрешения на публикацию его письма, адресованного мне.

Однако перед текстом письма хотел бы сказать несколько слов об авторе — профессоре Эфраиме Качальском-Кацире. Это выдающийся ученый в области биохимии, биофизики, биотехнологии. Из интересных или важных моментов в его биографии хотел бы выделить то, что родился он в Киеве в 1916 году, но в два года покинул наш город и вновь туда приехал только в 1989 году на научную конференцию. В 1972 году в аэропорту им. Бен Гуриона террористами был убит его старший брат — выдающийся биофизик профессор Аарон Качальский-Кацир. С 1973 по 1978 год Эфраим Качальский был президентом Государства Израиль, а затем продолжил научную карьеру. Сейчас, несмотря на недавно перенесенное тяжелое заболевание, он продолжает заниматься активной научной и педагогической деятельностью в Вайцмановском Институте наук и в Университете Тель-Авива.

С искренним уважением, академик Сергей Комисаренко.

Дорогой Сергей!

Я знаю, то, что происходит на Ближнем Востоке, не может тебя не волновать. Сообщения СМИ часто противоречивы, и многое из того, что в них сообщается, неправильно. Поэтому я решил сообщать некоторые факты, которые, я думаю, тебе надо знать. Я это делаю не только как твой коллега и друг, но и как бывший президент Государства Израиль, который имеет лучшее представление о том, что действительно происходит здесь, нежели те, кто прямо с этим не сталкивался.

У нас сейчас тяжелые времена, потому что Ясир Арафат и другие члены палестинского руководства верят, что взрывы самоубийц и другая террористическая активность подорвет дух еврейского народа. Они не понимают, что именно использование террора, направленного против обычного гражданского населения, сплачивает население Израиля в готовности бороться с террористами и уничтожить терроризм.

Нас не особенно жаловали в этом регионе с самого начала, когда было создано Государство Израиль. Это событие сразу же вызвало против нас атаку пяти арабских государств. И с тех пор постоянно были попытки уничтожить нас или с помощью войн, или с помощью террора. Мы поняли, что должны иметь сильную армию, чтобы выжить. Я занимал пост «главного ученого» Министерства обороны в первые годы существования нашего государства и поэтому принимал активное участие в становлении израильской армии, которая создавалась как сдерживающая сила против потенциальных врагов. Сейчас наше существование вновь подвергается опасности со стороны фанатиков, которые хотят уничтожить наше государство и вновь заставляют нас защищать себя.

Непосредственной причиной решения нашего правительства начать военные операции был всплеск терроризма. Взрывы самоубийц с поражением наших в кафе, больших магазинах, дискотеках и школах, обстрел автомобилей на автотрассах или скоплений людей на автобусных остановках или на вокзалах, взрывы автомобилей и тому подобное стало сейчас ежедневным явлением. В этих атаках погибло более 500 мужчин, женщин и детей, более 1000 человек ранено. Так как палестинское руководство не хотело или не могло остановить всплеск террора, у нас не было другого выбора, кроме как сделать это самим.

В результате теракта в гостинице в Натаньи в марте погибли 29 и ранены 140 человек, которые собрались накануне Пасхи на традиционную трапезу Седер. Этот взрыв заставил нас разработать возможность использования военной операции для борьбы с терроризмом. Когда же через несколько дней взрыв самоубийцы убил 15 и ранил 40 человек в популярном ресторане в Хайфе, правительство отдало приказ армии занять Женин и некоторые другие известные центры активности террористов. Как и большинство других израильтян, я чувствую, что мы имеем право защищаться, и поэтому полностью поддерживаю такое решение правительства.

Многие люди, особенно в Европе, не понимают, что особенности местности, из которой террористы осуществляют свои действия, неотвратимо ведут к жертвам среди мирного палестинского населения, когда дело доходит до вооруженного конфликта. Стрелки занимают позиции в густонаселенных местах. Создатели бомб прячут свои изделия в жилых домах. Снайперы стреляют из домов, школ, церквей и мечетей. Машины скорой помощи используются для перевозки и террористов, и оружия. Чтобы свести к минимуму жертвы среди гражданского населения, наша армия приняла решение не применять военно-воздушные силы в этих густонаселенных местах. Вместо этого, со значительно большим риском для собственной жизни, наши солдаты идут от дома к дому, отыскивая террористов и разрушая их инфраструктуру — мастерские и склады для оружия и боеприпасов, а также центры, где молодых людей учат взрывать себя, чтобы обеспечить место в раю за убийство израильтян. В таких местах, как Женин, армия должна была завезти тяжелое оборудование для очистки дорог и других путей, заминированных в ожидании наших солдат. Дома, прочие строения и даже мертвые тела часто были заминированы минами-ловушками, взрывы которых приводили к жертвам с обеих сторон и разрушению жилищ. Перед тем, как войти в строения для их обследования или для прохождения бульдозерами подозрительных мест, солдаты с помощью мегафонов четко и неоднократно предупреждали жителей о необходимости покинуть жилища. Многие выходили, а многие — нет, что неотвратимо приводило к жертвам среди гражданского населения.

Однако было очевидно, что военной операции на Западном берегу недостаточно, чтобы прекратить террор против Израиля. Она еще не закончилась, когда во время переговоров президента Буша с премьер-министром Шароном о возобновлении переговоров между Израилем и палестинцами самоубийца взорвал себя в месте развлечений в Ришон ле Зионе, убив при этом 15 и ранив 26 человек. Грустная ирония заключается еще и в том, что в это же время в ООН рассматривалось предложение о резолюции, осуждающей Израиль за использование «чрезмерной силы» против палестинского населения, в которой даже не упоминались многочисленные смертельные атаки против населения Израиля.

Шокирующая правда заключается в том, что атаки, подобные той, что была в Ришон ле Зионе, не являются неожиданными: молодые палестинцы с раннего детства воспитываются в атмосфере призывов к «жертвоприношению» во имя джихада, направленного против евреев и израильтян. Действительно, одним из самых тревожных аспектов нынешней ситуации является та атмосфера, в которой палестинцы воспитываются годами, не изменившаяся даже после того, как принципы мирного урегулирования были разработаны договоренностями в Осло в 1993 году и закреплены договором между Ицхаком Рабином и Ясиром Арафатом. Школьные программы и учебники палестинцев содержат агрессивную пропаганду и призывы к ненависти. Трудно поверить, что молодые люди когда-либо смогут преодолеть это влияние. Полное изменение духа и содержания обучения должно стать важнейшим приоритетом любого соглашения о примирении между нашими народами, если мы имеем надежду на мирное сосуществование в будущем.

Я всегда буду помнить, что Голда Меир сказала о своем гневе против террористов: «Это очень плохо, что они убивают невинных евреев, но они еще заставляют наших молодых людей, которым по 19—20 лет, защищая себя, ранить или убивать другие человеческие существа, которые также были созданы Богом».

Для меня события последних 20 месяцев, когда началась нынешняя интифада, усилили две позиции, связанные с местом гражданского населения в военном конфликте. Во-первых, терроризм, который направлен на убийство как можно большего количества гражданского населения, абсолютно неприемлем в цивилизованном обществе и не может быть оправдан никакой причиной. Во-вторых, общепринятые нормы военных действий не могут подвергать опасности гражданское население за счет использования жилых кварталов в качестве военных баз, выставляя их как возможные места для военных действий или используя гражданское население в качестве щита во время военных конфликтов. Другими словами, жилые кварталы должны быть свободны от военных целей и ограждены от возможных атак.

Несмотря на нынешние трудности, я все же верю, что мы придем к переговорному процессу и достигнем договоренности с палестинцами о создании демилитаризованного палестинского государства, а также будем рады нормальным мирным отношениям между нашими народами. Я надеюсь, что когда такой день настанет, мы сможем установить научное и технологическое сотрудничество между научными сообществами наших стран, а также всех арабских государств — наших соседей. Эту идею я обсуждал с Анваром Садатом в 1978 году во время его исторического визита в Иерусалим, когда был инициирован первый мирный процесс между Израилем и арабским государством. Для нас, двух президентов, было очевидным, насколько такое сотрудничество будет выгодно для всех стран нашего региона.

С наилучшими пожеланиями, искренне твой
Эфраим Качальский-Кацир.