Учитель

В августе 1954-го, накануне нового учебного года, в киевской школе №88 появился новый директор. Легко было догадаться, что он совершенно недавно снял военную форму, но, в отличие от многих недавних военных, которые пришли в те годы в школу, не раздавал громких команд, не требовал от бузотеров стоять перед ним смирно. Говорил негромко, но убедительно, это было странно и непривычно. Звали директора Василий Елисеевич Болдырев.

Его всегда можно было увидеть на всех школьных мероприятиях, будь то тематический вечер, который по традиции заканчивался танцами под радиолу, или собрание в каком-нибудь 9-А. Часто выступал сам, критиковал нерадивых учеников, но делал это так, словно разговаривал не с детьми или подростками, а со взрослыми людьми.

Однажды старшеклассников собрали после занятий на лекцию. Шли туда неохотно, многие сбежали, оставшиеся же не пожалели. Директор сам представил лектора — Семена Афанасьевича Калабалина, в прошлом грабителя, прошедшего перевоспитание в колонии для малолетних преступников, которой в 20-х годах руководил А.Макаренко. В книге «Педагогическая поэма» Семен выведен под фамилией Карабанов. Он пошел по стопам своего знаменитого учителя и почти всю жизнь работал в детских колониях.

Внимание аудитории Калабалин привлек с первых слов. Он оказался замечательно талантливым рассказчиком, в лицах представлял всех участников событий, о которых вспоминал, а говорил он о подробностях жизни в колонии, о своем незабываемом учителе Антоне Семеновиче Макаренко, о собственном богатом опыте работы с трудными подростками и юношами. Не скупился на великое множество смешных подробностей, зал просто гремел от хохота. Смех смехом, но Калабалин говорил о вещах серьезных, не делая никакой скидки на аудиторию.

Это событие подняло в наших гла­зах директора, рискнувшего провести встречу с Калабалиным не в закрытом режиме, то есть только с учителями, а в присутствии учащихся.

Скучать нам, старшеклассникам, при Василии Елисеевиче не приходилось: в школе постоянно происходило что-то новое и интересное. Оживилась работа различных кружков, появилась своя киноустановка «Украина», при помощи которой в школе показывали кинофильмы. Радиокружок сумел собственными руками создать школьный радиоузел, которому директор сразу выделил каморку на первом этаже. При его же поддержке новая учительница пения Л.Топольницкая в считанные недели организовала общешкольный хор, который потом гремел на районных и городских конкурсах. Когда в 1955 году началась эпопея с политехнизацией и трудовым обучением, в школе с помощью шефов была оборудована приличная слесарная мастерская, в которой мы овладевали элементарными навыками этого ремесла.

Каждая полезная инициатива находила одобрение у директора, не выпускавшего из поля зрения ее реализацию. Он всячески поддерживал зачатки самоуправления в школе. Именно в 88-й школе в 1957—1958 годах по инициативе Болдырева впервые начала внедряться кабинетная система, вызвавшая настоящий фурор.

Многие выпускники школы не теряли связи между собой, более или менее регулярно встречались, каждый раз приглашая на эти встречи Василия Елисеевича.

31 мая 2008 года наш класс отмечал 50 лет со дня окончания школы в стенах школьного музея, собралось около тридцати бывших одноклассников, а главным гостем был он — Василий Болдырев! На пороге своего 95-летия ему крайне трудно самостоятельно передвигаться, но он наизусть читал стихи Д.Мережковского! Так произошло мое второе знакомство с человеком, которого я знаю более полувека, точнее — думал, что знаю...

Василий Елисеевич родился 28 января 1914 года на хуторе Демков Тацинского района Ростовской области в многодетной семье. Ввиду отдаленности хутора от станицы в школу Василий пошел только в десять лет, но сразу в четвертый класс: школьное начальство высоко оценило способности мальчика и знания, полученные им в семье. В школьные годы увлекался чтением, математикой и рисованием. Сразу по окончании семилетки, в 1927-м, поступил на рабфак Новочеркасского института водного хозяйства и мелиорации. Увлечение книгами привело Василия к собственным литературным попыткам: рукопись повести «Разливы Дона» он отправил М.Шолохову. Писатель посоветовал молодому автору больше читать великих мастеров и учиться у них...

В 1933-м, то есть в 19 лет, Василий Болдырев был назначен заведующим школой колхозной молодежи и учителем русского языка и литературы в станице Мелиховская на Дону — хотя и не имел диплома о высшем образовании. В дальнейшем работал учителем в школах Ростовской области, одновременно обучаясь заочно в Ростовском педагогическом институте на факультете русского языка и литературы, куда поступил в 1936 году. В том же году женился, вскоре родился сын. Работа и семейные хлопоты отнимали так много времени и сил, что в 1939 году учебу пришлось прервать. Думал — на год-полтора, но война поломала все планы.

В начале февраля 1940 года был призван во внутренние войска НКВД как красноармеец стрелковой роты. Направили в часть, дислоцировавшуюся в Украине, и с тех пор вся жизнь В.Болдырева связана с Украиной.

Учитывая знания и опыт Болдырева, его вскоре назначили полковым учителем на общественных началах. Василию также поручили чтение лекций на тему внутренней и внешней политики, с которыми он выступал не только перед сослуживцами, но и перед работниками охраняемых предприятий. Василий Елисеевич со смехом вспоминает, как за несколько дней до начала войны, выступая перед рабочими одного из предприятий Запорожья, высказал твердую уверенность в неизбежности войны с Германией. Этот случай немедленно стал известен начальству, которое распорядилось передать дело в военный трибунал. Заседание было назначено на... 23 июня 1941 года. Получилось так, что начало войны спасло Василия от лагерей, а может, и чего-то похуже...

В первые месяцы войны, когда потери Красной Армии составляли уже миллионы погибших, раненых, пропавших без вести и пленных, в бой бросили стрелковые дивизии ВВ НКВД. В отличие от армейских, комплектовавшихся артиллерийскими и танковыми ротами, в дивизии ВВ входила пехота, вооруженная винтовками Мосина. К тому же солдаты не проходили полного курса обучения, обязательного в армейских частях. Воевать учились на полях сражений под Николаевом, Херсоном, Каховкой и Павлоградом.

В августе 1941 года в разгар боев на Южном фронте Болдырева назначили политруком третьей роты
120-го отдельного стрелкового батальона 57-й бригады ВВ. В петлицах его гимнастерки заблестели два лейтенантских «кубаря». Главной обязанностью политрука в те времена была не болтовня, а умение поднять бойцов в атаку, которая для многих могла быть и очень часто была последней.

В октябре 57-я стрелковая бригада ВВ оказалась в Харькове. Совместно с 216-й и 300-й стрелковыми дивизиями ВВ она прикрывала отход шестой и 38-й армий, получивших приказ на отступление, чтобы не угодить в очередной «котел», подготовленный немцами. 57-я брига­да отбила у врага Куряж, уничтожив более 300 фашистов. В боях за Ку­ряж третья рота и ее политрук Болдырев в течение дня четыре раза (!) ходили в штыковую атаку на врага. В тех боях полегла почти вся рота, и тот факт, что Василий остался жив, можно считать чудом. За участие в рукопашных схватках под Харьковом В.Болдырев был награжден медалью «За отвагу».

Зиму 1942 года Василий провел в боях на Брянском фронте, а когда враг летом 1942 года рвался к нефтяным месторождениям Кавказа, пришлось воевать в должности комиссара, а позже — замполита третьего стрелкового батальона 170-го стрелкового полка Особой Грозненской дивизии ВВ. Названия Грозный, Малгобек, Баксанское ущелье, Иткол, Эльбрус для Болдырева не просто точки на географической карте. В этих боях он был серьезно ранен и лечился в госпитале в Пятигорске. Медаль «За оборону Кавказа» догнала героя в 1944 году, во время его службы в Ровно.

В 1944 году, когда в освобожденных от врага районах Украины тысячи детей остались беспризорными и бездомными, старшего лейтенанта В.Болдырева посылают на службу в город Ровно на должность начальника отдела по борьбе с детской беспризорностью областного управления НКВД.

Усилия и результаты работы Ва­силия Елисеевича были замечены, и его, теперь уже капитана, переводят в центральный аппарат НКВД—МВД Украины в Киеве и назначают заместителем начальника отдела дет­ских колоний и детприемников по учебно-воспитательной работе. В течение 1935—1937 годов эту должность, как известно, занимал А.Ма­каренко. Назначение состоялось с условием получения высшего образования, и капитан Болдырев поехал в Ростов, где получил справку о прохождении соответствующего курса в пединституте, и, предъявив ее, был зачислен студентом-заочником последнего курса Киевского пед­инс­титута им. Горького. В 1946 году он успешно окончил институт и наконец-то стал дипломированным преподавателем русского языка и литературы.

Перевоспитание так называемых трудных детей и подростков, от которых обычные школы избавлялись, или малолетних преступников требовало не столько «тушения пожаров», сколько повседневного изнурительного труда. Нужно было обеспечить учебно-воспитательный процесс всем необходимым и начинать с умных учителей и воспитателей, способных совладать с этой «вольницей». И это тогда, когда не хватало грамотных людей для работы в обычных школах. А таких талантливых воспитателей, как Семен Калабалин, а именно в те годы состоялось их знакомство, можно было пересчитать по пальцам.

Довольно характерен для Болдырева-педагога следующий случай. Однажды одну из колоний посетил тогдашний министр МВД УССР Т.Строкач. Гене­рала достаточно уди­вило и даже воз­мутило то, что, обращаясь к нему, колонисты называли его по имени и отчеству — Ти­мофей Амвросиевич. «Как так? Почему не «гражданин начальник», как записано в инструкции? Что это за вольности?» Василий Елисее­вич объяснил, что его назначили воспитывать оступившихся подростков и юношей, и они скорее откроют душу «Петру Ивановичу», нежели «гражданину начальнику». Грозному министру пришлось согласиться с таким аргументом.

После войны в жутком состоянии оказалась материальная база колоний, многие из них вообще создавались на голом месте. Именно в эти трудные годы проявились незаурядные организаторские способности В.Болдырева, который без «шума и пыли» налаживал учебно-воспитательный процесс в колониях. Планировал написать кандидатскую диссертацию, для которой собрал достаточно материала. Сдал экзамены на кандидатский минимум, но дальнейшие события расстроили эти планы.

После смерти Сталина, ареста и расстрела Берии и бывшего министра МГБ Абакумова МВД и МГБ были подвергнуты основательной чистке. Не секрет, что многие недалекие руководители использовали чистку органов внутренних дел не только от скомпрометировавших себя кадров, но и от людей самостоятельных, с неординарным мышлением. Болдырев никоим образом не был причастен к незаконным арестам, неразрешенным методам следствия и репрессиям, но не боялся высказывать собственное мнение и умел его отстаивать.

Как бы то ни было, его уволили из МВД по сокращению штатов 11 августа 1954 года в чине подполковника. Проблем с трудоустройством «на гражданке» у Болдырева не возникло, его без промедления назначили директором средней школы №88 г. Киева. О том, как сложилось начало нового этапа в его жизни, речь шла в начале очерка.

В школе №88 Василий Елисеевич проработал до середины 1961 года, после чего был назначен директором школы №171. Вот как пишут об этом историки школы, ныне Киево-Печерского лицея «Лидер»: «В 1961 году на районной партийной конференции Василий Болдырев выступил с предложением о создании первой в городе Киеве школы для старшеклассников. Предполагалось, что это будет единственная школа в Печерском районе для старших классов, все остальные школы района — восьмилетки. Его предложение было одобрено, и 1 сентября 1961 года открылась 171-я школа (тогда она называлась Киевской средней общеобразовательной трудовой политехнической школой с производственным обучением №171), а Василий Елисеевич стал ее первым директором».

Болдырев привел с собой из
88-й школы тех учителей-предметников, которых считал самыми лучшими. Именно они — Яков Иосифо­вич Айзенштат (математика), Ольга Васильевна Богачева (химия и биология), Гета Аркадьевна Варшавская (немецкий язык), Василий Степанович Нефедьев (физвоспитание), Виталий Николаевич Черныш (география) и другие — стали ядром нового коллектива.

Впервые в Украине на базе 171-й школы возникла школа для старшеклассников, в которой было до 16 параллельных классов. Здесь развернулось внедрение новой формы организации учебного процесса в старших классах — кабинетной системы вместо классно-урочной. На базе кабинетов биологии, физики, химии систематически проводились городские и республиканские семинары учителей.

Заслуги В.Болдырева не остались незамеченными. В январе 1964 года, за день до пятидесятилетнего юбилея, приказом Министерства образования Украины ему вручили значок «Отличник народного образования» под номером 31956. За внедрение новых методов учебы Василий Елисеевич в декабре 1969 года был награжден серебряной медалью Выставки достижений в народном хозяйстве (ВДНХ) СССР, а школа №171 утверждена для выставочного показа. В 1971 году В.Болдырев стал кавалером ордена Трудового Красного Знамени. На всесоюзной конференции по кабинетной системе 31жовтня — 2 ноября 1972 года в Москве он сделал доклад. И все-таки высшей оценкой его заслуг стало то, что в учительской среде тогда говорили не «школа номер 171», а «школа Болдырева»!

Все складывалось хорошо. В январе 1974 года директора поздравили с шестидесятилетием, но у Василия Елисеевича и мыслей не было о «заслуженном отдыхе». Здоровье его не подводило, он был преисполнен сил и новых планов. Беда, а другим словом нельзя назвать внезапное увольнение, свалилась, откуда ее никто не ждал.

Одним из преподавателей рус­ского языка и литературы в школе №171 работал Марк Исаакович Райгородецкий. О.Богачева вспоминает, что это был учитель от Бога. Пылкий почитатель литературы, он не мог не познакомиться с автором очень популярной в свое время книги «В окопах Сталинграда», известным писателем Виктором Некрасовым, который жил тогда в киевском Пассаже. Не только познакомился, но и стал гостем в его квартире, где частенько собирались друзья хозяина. И вот 17 января 1974 года, вспоминал Виктор Платонович, «девять человек, предъявив положенный на это ордер со всеми подписями, в течение 42 часов (с перерывами, правда, на ночь) производили в моей квартире обыск». Такой же процедуре подверглись и те, кто входил в круг частых посетителей его дома, в том числе и Райгородецкий, у которого во время обыска обнаружили самиздатовскую литературу.

От руководства школы №171 потребовали характеристику на учителя. Василий Елисеевич подписал объективный документ, в котором Марк Исаакович характеризовался с положительной стороны. На требова­ние переписать характеристику Болдырев ответил отказом. В КГБ это было расценено как вызов, сразу сообщили в обком партии. Секретарь обкома предложил строптивцу «альтернативу»: либо тот покидает школу по собственному желанию, либо кладет партбилет на стол. Исключение из партии было равноценно «волчьему билету», с которым светила работа дворника или кочегара. Так в его трудовой книжке появилась запись: «26.08.1974. Освобожден от должности директора школы №171 Печерского района г. Киева в связи с переходом на пенсию».

Конечно, если абстрагироваться от подоплеки этого события, то ничего катастрофического не случилось: была нормальная по тем стандартам пенсия, хорошая квартира на Липках, собственный «Жигуль», на котором исследованы все грибные места Киевщины. В конце концов масса увлечений, включая охоту, фотолюбительство и рисование. Появилось много времени для сражений за шахматной доской, ведь Болдырев еще в 1957 году получил третий разряд по шахматам. Все это так, однако еще очень долго его не покидало ощущение насильственно прерванного полета...

В 1982 году внезапно умирает жена Валентина Петровна, тоже известный в Киеве педагог, специалист по русской словесности. Она была в свое время завучем в школе №51, а потом директорствовала в школе №86. Вместе они прожили 46 лет. Горе не сломило Болдырева, но одиночество удручало. И случилось небольшое чудо — он познакомился с Зинаидой Перехрест, работавшей тогда завкафедрой русского языка и литературы в Институте легкой промышленности. Зинаида Григорьевна тоже было вдовой. Они зарегистрировали брак в январе 1983 года, когда жених стоял на пороге 70-летия. С тех пор живут вместе, недавно отметили серебряную свадьбу.

Однажды в начале 90-х Зинаида Григорьевна случайно познакомилась с работами художников-флористов, создававших картины и миниатюры из материалов растительного происхождения: цветов, стеблей, листвы, тополиного пуха, соломки и т.п. Зинаида Григорьевна записалась на курсы флористов. Сначала Василий Елисеевич только сопровождал супругу на занятия. Постепенно новое увлечение жены передалось ему, и оба стали все свободное время посвящать творчеству.

Так к концу восьмого десятка лет открылась новая страница в биографии нашего героя. В довольно почтенном возрасте Василий Елисеевич стал художником, хорошо известным как в среде новых коллег, так и у почитателей флористики.

Поэт Николай Заболоцкий полвека назад писал:

Два мира есть у человека:

Один, который нас творил,

Другой, который мы от века

Творим по мере наших сил.

Миру, безусловно, удалось произведение, имя которому — Василий Болдырев. Но и мир, который всю свою долгую сознательную жизнь создает Василий Елисеевич, стоит наследования.