У НАС, В ОКРАИНЕ

Место действия и все действующие лица вымышлены.

Их сходство с конкретными персонажами в какой бы

то ни было реальной стране совершенно случайно

и не может служить основанием для судебного иска.

Не рекомендовано

Министерством образования для постановок в кукольных театрах средних школ

Действующие лица:

Абдулла, он же президент, он же кандидат в президенты Чучма.

Красноармеец Сухов, он же кандидат в президенты Отмороз.

Саид, он же кандидат в президенты Малчук.

Петруха, он же кандидат в президенты Сименоненко.

Верещагин, он же кандидат в президенты Ткаченище.

Гюльчатай - наложница Абдуллы, кандидат Натали Витренчиха.

Верволков, Остопустенко, Пьявчук, Чуркис и Ведмедчук подручные Абдуллы.

Картина 1

По знойной степи мимо песчаных барханов бодрой походкой шагает красноармеец Сухов-Отмороз. Из придорожной пыли виднеется голова закопанного Саида-Малчука. Голова напевает: «Если кто-то кое-где у нас порой…».

Сухов-Отмороз: Ты кто такой?

Саид-Малчук: Генерал.

Сухов-Отмороз: Ну ты и закопался, генерал!

Саид-Малчук: Так я же генерал невидимого фронта! Выкопай меня, я тебе еще пригожусь!

Сухов-Отмороз: Да нет, Саид, от закопанного тебя больше пользы. Глядишь, в ночь выборов о тебя Абдулла и споткнется. Ты пока попей (поит его из чайника. Саид-Малчук жадно пьет, набираясь «Спокойной силы»).

Саид-Малчук: Пивка бы еще. Принеси, вон и ларек на соседнем бархане.

Сухов-Отмороз (внимательно присмотревшись): Это не ларек, это - предвыборный мираж под патронатом Абдуллы.

Сухов продолжает путь, оставив Саида закопанным в земле по самый рейтинг.

Картина 2

Белый домик у моря. В саду густо растут зерновые и зерно-бобовые культуры. Среди зарослей гуляют павлины. В домике ожидает обеда Верещагин-Ткаченище. Жена ставит на стол здоровенное корыто.

Верещагин-Ткаченище: Опять икра? Надоело! Вот кукурузки бы - чтоб было на что икорку намазать...

В комнату входят Сухов-Отмороз и Петруха-Симеоненко. Верещагин выставляет на стол огромную бутыль. Разливают по пиалам.

Сухов-Отмороз: Слышь, Николаич. Мы идем с Абдуллой воевать. Одолжи нам пулемет для последнего и решительного боя.

Верещагин-Ткаченище: А я с чем останусь? Мне что, микрофонами отстреливаться? Я пулемет на комбайн поставил. У меня же уборочная - кукурузу от бандитов защищать надо. Вот если бы я с вами пошел...

Сухов-Отмороз: Ну так пойдем! Вместе - надежней будет. (Высыпает на стол початки кукурузы. Верещагин жадно тянется к ней вилкой. Сухов бьет его по рукам) Погоди, Николаич, - это не сухой паек, а план избирательной кампании.

Верещагин-Ткаченище (недовольно убирает вилку): Ну?

Сухов-Отмороз (раскладывая кукурузу): Ты, Николаич, пойдешь слева, я - по левому центру, а ты, Петька, прикроешь нас с крайней левой точки. Что молчишь, Петруха?

Изрядно напившийся Петруха-Симеоненко решительно встает.

Петруха-Симеоненко: Тоже мне, «крайнего» нашли! Да я, может быть, с Абдуллой один на один справлюсь! (Уходит.)

Картина 3

Во дворе Петруха-Симеоненко натыкается на верещагинских павлинов.

Петруха-Симеоненко (глотая слюнки, заискивающе): Цып-цып-цып! (задумчиво) Что бы вам такое пообещать?!

Ничего не придумав, бросается за разбегающимися павлинами с криком: «Именем девятнадцатой партконференции стой, жирная курица!!».

Дорогу Петрухе перебегает Гюльчатай-Витренчиха.

Петруха-Симеоненко: Натали, покажи личико! Я же с серьезными намерениями - союз заключить или электоратом поделиться. Покажи личико, Натали!

Гюльчатай-Витренчиха откидывает паранжу. Под ней оказывается Абдулла-Чучма, с изощренным цинизмом напевающий: «Как много девушек хороших…».

Абдулла-Чучма: И что ты хотел сказать Натали? Можешь сказать прямо мне?

Петруха-Симеоненко (заикаясь): Вы меня убьете?

Абдулла-Чучма: Не сейчас - во втором туре.

Петруха-Симеоненко (оживляясь): А вот я сниму свою кандидатуру и товарищ Сухов во втором туре тебя самого убьет!

Абдулла-Чучма: Возможно. Но (достает маузер) ты этого уже не увидишь.

Петруха-Симеоненко: Все понял!! Кстати, смотри, какие птички! Пойдем, Абдулла, павлинов стрелять!

Абдулла-Чучма (обрадованно): Да ты, Петруха, просто мелкий партбраконьер!

Петруха-Симеоненко (обиженно): Во-первых, я - партфункционер. И не мелкий, а крупный. А во-вторых - никакого браконьерства. Мы же с вами будем производить отстрел под вашим патронатом.

Уходят обнявшись.

Картина 4

Берег моря. Абдулла-Чучма во главе своих подручных осматривает нефтяные цистерны в поисках политических противников.

Остопустенко: Абдулла, Сухов наверняка скрывается в одной из этих пустых цистерн.

Абдулла-Чучма: Как пустых! Ты же только вчера мне говорил, что все цистерны заполнены на зиму нефтью!!

Остопустенко, Верволков, Пьявчук, Чуркис и Ведмедчук краснеют, прячут глаза и смущенно переминаются с ноги на ногу.

Внезапно раздаются рев мотора и пулеметная очередь. Из-за бархана вываливается огромный комбайн, ведомый опытной рукой Верещагина-Ткаченище. Банда пытается занять круговую оборону.

Сухов-Отмороз (выскакивает из-за цистерны, кричит): Верещагин, уходи с комбайна! Сейчас будет взрыв!

Верещагин-Ткаченище: Погоди, Саныч, дай только ближе к выборам подойти.

Раздается взрыв компромата, однако комбайн как ни в чем ни бывало продолжает наступление, а камарилью взрывной волной разметает по аэропортам (Бельгии, США, Швейцарии, Израиля).

Раздается крик - «Стоп мотор!», солнце неожиданно меркнет и в сражение вмешивается Режиссер.

Режиссер: Что вы тут наснимали? Что это за народная самодеятельность!? Вы что, не верите опросам Гоцис-Селлапа?! Еще вовсе не известно, кто кого победит.

Б.А. Трахомиомахер (хором): Но ведь кино должно чем-нибудь заканчиваться!

Режиссер: Совершенно верно. Вот когда в стране все это закончится, тогда и доснимем кино.

Занавес.