Sine ira et studio

Привычка плевать в колодец закреплена нами уже генетически. Привычка ругать нашу медицину — такая же. И обращаться к этой же всеми нелюбимой медицине в критические моменты — другой, к сожалению, у нас пока не предвидится.

Статья Екатерины Щеткиной «Диагноз — беременность» («ЗН», №30 от 06.08.05) задела меня за живое. Я не журналист, так же красочно писать не умею, но реально смотреть на вещи присуще каждому, даже не «настоящему врачу».

Итак, цитата первая. «…Предупреждаю читателя сразу: моя «смелость» базировалась на том, что, помимо районной ЖК, на протяжении всей беременности я консультировалась у еще одного — настоящего — врача».

Интересно, не настоящий врач женской консультации — это только там, где наблюдалась Екатерина Щеткина, или это сказано обо всех врачах женских консультаций? Если это касается всех, то имею право подать в суд за оскорбление меня как врача. А теперь о настоящем враче (по мнению журналистки). Отмечено где-либо его консультативное заключение? Я понимаю, что это крючкотворство, но так как сейчас большинство беременных женщин страдают множеством хронических заболеваний, то в случае возникновения каких-либо осложнений беременности к кому будут предъявляться претензии? К тому, кто формально отвечает за беременную, или к тому, кому она верит как оракулу, но кто никакой ответственности за свои рекомендации не несет. Или такого быть не может, потому что не может быть никогда? В нормальных странах кто дает рекомендации, тот и должен за них отвечать. И еще. Сколько раз настоящий врач измерил давление на обеих руках? Назначил ли с момента диагностики беременности фолиеву кислоту, которая, согласно данным доказательной медицины, предупреждает пороки развития нервной трубки плода? В каком сроке были проведены ультразвуковые исследования? Оптимальные сроки его проведения — 10—13, 21—22, 32 недели. Остальные не нужны. Это не придирки — это грамотное элементарное ведение беременности. Если все было именно так, то не исключено, что врач соответствует столь высокому определению как настоящий.

Следующая цитата: «… у врача сей факт почему-то не вызывает не только восторга, но даже сочувствия». Врачи, как священники и судьи, к сожалению, вообще не относятся к людям, которые восторгаются по любому поводу. Возможно, предыдущей пациентке впервые поставили диагноз онкозаболевания, возможно, что-то другое, такое же не столь радостное. Поверьте, поводов для печали у врача значительно больше, чем для восторга. И сочувствовать беременным тоже ни к чему. Моя задача, как врача женской консультации, заключается не в сочувствии, а в наблюдении за беременной и своевременной диагностике отклонения от нормального течения беременности, при необходимости — лечения или госпитализации.

Итак, цитата третья. «Вы приходите к врачу с румянцем во всю щеку и чувством, что можете своротить горы, но в вашем анализе крови, сданном две недели назад, чуть меньше гемоглобина, чем хотелось бы инструкции, — вам вкатят препарат железа на два месяца. Никто даже не поинтересуется: а может, вы накануне сдачи анализа перенесли легкую простуду». Простуда не приводит к количеству гемоглобина меньшему, чем в инструкции. Она не относится к этиологическим факторам железодефицитной анемии, по крайней мере, пока этот аспект еще не исследован. Разве что тянулась она несколько месяцев, что для легкой простуды нехарактерно. То есть для статьи годится, но по сути неверно.

Читаем дальше. «Аргументы о хорошем самочувствии не принимаются — что я могу знать о собственном самочувствии? Истину о нем устанавливает врач».

Я не знаю, как в журналистике, но в медицине есть данные субъективного обследования, т.е. это как пациент себя чувствует, и есть данные объективного обследования, т.е. те, которые устанавливает врач. И не всегда они совпадают. В противном случае врачи вообще были бы не нужны. Но такие заявления, как в вышеприведенной цитате, приносят немало вреда. Единственное, что хорошо, — большинство моих беременных «Зеркало недели» не читают. Потому что, к примеру, для опаснейшего для жизни и здоровья беременной и плода состояния, именуемого врачами как преэклампсия, характерно отсутствие жалоб беременной. Но поверьте, зная, что преэклампсия остается основной причиной перинатальной и материнской смертности, меня абсолютно не волнует, может ли беременная при этом состоянии своротить горы или что-нибудь другое.

Цитата пятая, по смыслу превосходящая все остальные. «С виду вроде порядочная женщина, а сама только и смотрит, как бы сифилис подцепить...»

Исследования на сифилис делаются не исходя из мнения женщины о себе, т. е. порядочная она или нет. И в данном случае ориентиром служат объективные данные, т.е. результат реакции Вассермана. Моя задача — не допустить рождения ребенка с врожденным сифилисом. Перед тем как писать статью, кто-нибудь поинтересовался, сколько за последний год родилось детей с врожденным сифилисом? Я не претендую на статистическую достоверность, но в среднем из 50—60 моих беременных пациенток одна-две с сифилисом, причем некоторые лечились неизвестно где и как, и положительная реакции Вассермана может проявиться уже в сроке 29—30 недель. Но все равно лечение даже в таком сроке дает эффект, и ребенок родится здоровым.

Теперь об амбарной книге. Без цитат. В приказе, которым мы вынуждены руководствоваться, черным по белому написано, что в случае если беременная вовремя не явилась на прием, то сначала патронажное посещение делает акушерка. Если же беременная все равно не является в женскую консультацию, тогда к ней должен идти врач. Хочется ли мне ходить домой к беременной, которая может на моем участке и не жить? Я прекрасно понимаю, что к моей врачебной работе это не имеет никакого отношения, но с моим душевным спокойствием это ненужное дело связано непосредственно. Конечно, было бы лучше, если бы эти сведения, как и многие другие, хранились в базе данных поликлиники, но такое нам и не снилось. Бесплатно компьютеры почему-то не выдают, а если бы и выдали какую-то списанную ЭВМ, то где найти программиста, который напишет для нее бесплатно программу?

То же и о карточке беременной. Спасибо, что благодаря рекламам нам их напечатали и выдали. В ином случае это было бы моей проблемой. Каждый бланк — от рецептурного до направления на анализы — это моя проблема. Причем чем больше беременных, тем больше проблем. Есть беременные, у которых нет ни копейки даже для ксерокопирования. У них есть только восторг от беременности, который я не всегда разделяю.

17 лет — это ровно столько, сколько я работаю в женской консультации. За это время в ней не поменялось почти ничего. Та же аппаратура, та же убитая мебель, то же качающееся гинекологическое кресло. Правда, благодаря присоединению к всемирной программе борьбы со СПИДом мы перестали стерилизовать перчатки, пользуемся одноразовыми, и теперь они не рвутся во время осмотра. Еще у нас появился аппарат для УЗИ и был сделан косметический ремонт.

Медицина не может быть бесплатной по своему существу. Она очень дорогая. Дорого стоит современное медицинское оборудование, дорого стоят нормальные исследования. Дорого должен стоить также труд настоящего врача.

Мне тоже хочется просто работать и получать за это нормальную зарплату. Объясните мне с точки зрения вечности, а не сиюминутного настроения, неужели мой труд приносит меньшую пользу, чем труд какого-то брэнд-менеджера, рекламирующего какие-то очередные соленые сухарики? А пока что наше население платит своим здоровьем за оскорбительное отношение государства к труду врача. Ненужными обследованиями (что не так страшно) и ненужным лечением (что намного страшнее).

И пока наши статьи закона о бесплатной медицине приносят только вред, потому что те, кто принимали этот закон, им не пользуются. Для них это просто лозунг для достижения своих целей. Медицина может быть бесплатной только в очень богатом обществе, когда государство берет на себя всю полноту заботы о вашем здоровье. В противном случае платить должны вы из своего кармана. Причем оплачивать не только труд врача, а и стоимость современной дорогостоящей аппаратуры, а также все другие затраты. Не говоря уже о дорогостоящих медицинских исследованиях, которые Украина еще долго не сможет себе позволить. А без них наша медицина так и будет оставаться медициной XVIII столетия.

P.S. О себе. В 1988 году закончила с отличием мединститут им.Богомольца. С той поры работаю врачом женской консультации. Имею первую категорию. Получаю на руки менее 500 гривен (после очередного повышения зарплаты). Т.е., имея двух детей и мужа доктора физмат наук, уже давно должна была безвременно почить, т.к. на каждого члена моей семьи получается около 250 гривен, что меньше прожиточного минимума. Можно пойти работать в частную клинику. Но, во-первых, без знакомства или звания туда не возьмут, а во-вторых, с моими моральными принципами путь туда мне заказан.