Синдром жареного петуха

Счастье — это когда есть кого любить, что делать и на что надеяться.

Китайская пословица

Почему у украинцев один из самых низких индексов удовлетворенности жизнью в Европе (61% несчастных против 39% удовлетворенных)? Почему мы самые несчастливые среди всех постсоветских республик? Несчастливее, чем жители Казахстана и даже Белоруссии, России, хотя, казалось бы, последние — тоже славяне?

В исследовательском проекте «Украина — Европа» в рамках общеевропейского мониторингового проекта «Европейское социальное исследование» директор Института социологии НАН Украины Евгений Головаха представил очень интересные результаты. Оценка удовлетворенности жизнью в Украине является самой низкой в Европе — 4,4 балла по десятибалльной шкале. Защищенными чувствуют себя 15% украинцев. Самые счастливые — исландцы (8,5). В проекте принимали участие 24 государства ЕС и Украина. Этот отлично сделанный тест очень точно показывает уровень напряжения психики. Но он не показывает причины.

А вот некоторые выводы из социологических исследований проекта «Эпикур», финансируемого Евросоюзом. Удовлетворен­ность работой важнее для счастья граждан ЕС, чем семейная жизнь или приятный досуг. И вот что примечательно — чем образованнее европеец, тем меньше уровень его удовлетворенности работой. Что ж, когда-то в Средней Азии наибольший калым давали за невесту, если она была неграмотной. Вот она, мудрость Востока…

В чем же психологические корни такого массового украинского «плача Ярославны на валу»? Вот европейцы уже не то что много работают, а просто «пашут» как проклятые. Европа, как и Украина, тоже не молодеет, а сроки выполнения заданий все жестче, объемы больше, требования к персоналу — драконистее. Стресс из-за работы — повсеместно. И при этом работа для европейцев — основной фактор счастья. А для нас?

Предположу, что основная при­чина — многолетний информационный хаос, обрушившийся на неподготовленное украинское сознание после распада СССР. Вот намедни в Бразилии обнаружили племя индейцев, которое до сих пор еще не сталкивалось с цивилизацией и белыми людьми. Их немедленно окружили жесточайшим карантином из родст­венных племен, потому что любая обыденная инфекция белых для них смертельна — не было шанса выработать иммунитет. А нас не оградили, да мы и сами этого не хотели. Что происходит в голове у человека, внимание которого неустойчиво? Внимание ограничено и не может быть направлено на все сразу. Образы в вашем воображении создаются ограниченным количеством нервных клеток. Если во время чтения «ЗН», к примеру, включен телевизор, то в мозг пробиваются другие сигналы — извне или из самого мозга, и в воображении возникают связанные с ними образы. И вот вы уже не вполне читаете и не вполне смотрите. Вы — напрягаетесь.

В психологии есть разные тер­мины и понятия, обозначающие, что что-то мешает человеку жить, гло­жет, доставляет неудобства, при­чиняет душевную и физическую боль. И есть два основных спо­соба смягчения или устранения этого состояния. Ликвидировать причину навязчивых мыслей — например, социальные реформы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО про­исходят (в состоянии глубокого гипноза или путем рациональной, объяснительной психотерапии). Или убедить людей в необходимости изменить отношение к происходящему. Отечественные политики, по сути, пытаются играть роль психотерапевтов, с той разни­цей, что подлинно терапевтический эффект для них — это хороший электоральный результат.

Когда человека постоянно гложут мысли о том, как решить ту или иную проблему, он не в состоянии думать головой вообще. Люди, имитирующие деятельность политических элит, озабочены тем, как навязать проблемы собственной тусовки всему народу, и изрядно в этом преуспевают. Потом они резко меняют социальную роль и превращаются в терапевтов. То, что это очень напоминает поведение шизофреника, общество, конечно, беспокоит. Оно ищет, как бы от шизофреников защититься. Пыта­ется найти защитников в той же среде изображающих политическую элиту Украины. Спасители находятся и начинают активно сражаться с шизофрениками. Но дело в том, что эффективны в таком сражении (не по результату, а по развязыванию конфликта) только параноики.

Вот другой пример: то, что поведение Гитлера носило все признаки душевного расстройства, не отрицало даже его ближайшее окружение. Но человеку, который эффективно противостоял Гитлеру, — Иосифу Сталину — еще в 1927 году великий Бехтерев поставил диагноз «быстро прогрессирующая паранойя». Разумеется, после этого пребывавший в отменном здравии Бехтерев скоропостижно скончался. Но параноик все-таки завалил шизофреника — трупами своих и его сограждан. Следовательно, если у нас на политической сцене постоянно нервически мечутся шизоидные и параноидальные типы и все это десятилетиями выдается за приближение к стандартам мировой политики — как тут не занервничать?

Постоянное напряжение психики приводит к чрезмерной активации стволовых структур моз­га, поддерживающих бодрствующее состояние. А центры дыхания, давления и сердцебиения находятся как раз в том самом стволе. Поэтому состояние внутреннего беспокойства ведет к совершенно конкретным и ощутимым физическим недомоганиям.

Это было описание того, с чего начинается состояние коллективного дискомфорта — с информации, разрушающей психологическую защиту человека.

А как оно развивается? Во-первых, конечно, материальные проблемы. И не столько они (где в мире их нет?), сколько невозможность их решить, не нарушая закон или то, что от него осталось. Это сильнейший стрессогенный фактор. Во-вторых, сами люди. Их все больше и больше. Изолироваться невозможно, они все агрессивнее — от скрытого отчаяния. Они покупают все больше машин и все меньше выполняют ПДД, они слушают громкую музыку, чтобы перекрыть громкий соседский мат и т. п. Ну и, мягко говоря, нарушение питания. То есть массовое пьянство, постепенно вытесняющееся наркотиками.

И тут круг замыкается, психо­логическая защита «съезжает» окончательно. Еще и потому, что вместе с ней «съезжает» самооценка, о чем собственно и речь.

Самооценка не бывает просто низкой или высокой, это вульгарное толкование. Человек может считать себя привлекательным внешне (один фактор) и бед­ным (другой). И то и другое может объективно не соответствовать действительности. Причем внешность — фактор неизменяемый, а состояние — наоборот. В принципе.

Если у группы людей, у общества совокупная низкая самооценка по определённому фактору и они никак не могут это изменить (или им так кажется, или их в этом убеждают), то создается устойчивое психическое напряжение. Включается резервный механизм защиты — компенсирующее поведение. Зачастую оно такое же, как у детей. Это обида на весь мир, если прямого виновника немедленно установить невозможно.

Скромность, естественная черта национальной культуры, здесь также играет свою роль. Ведь до сих пор в ответ на комплимент у нас принято извиняться и отрицать какие-то свои естественные преимущества. Это вроде как культурно. Но с психологической точки зрения — очень глупо. Такая скромность саморазрушительна.

И последняя характерная черта современных украинцев — сравнительно небольшое чувство гордости. Это позволяет делать публичные жалобы на свою тяжкую жизнь полупрофессиональным занятием. «Полу», потому что особого эффекта это не дает: ни Европа, ни Россия на милостыню более не горазды. Но самооценку помогает разрушать.

Наша постоянная самокритичность, озвучиваемая подавляющим большинством политиканов, — не более чем мазохизм. Политикам это нужно для того, чтобы перебросить ответственность с себя на электорат. Но общественно поддерживаемый мазохизм, выдаваемый за открытость, самокритичность и еще бог знает какие европейские нормы, — это просто медленное самоубийство национальной психики.

Украинское общество психологически нездорово. Поведением многих людей руководит не здравый смысл, а их неизменяемые недостатки, которые выдаются за национальные особенности или «болезнь роста» молодой демократии. Любые призывы к логике и разуму — бесполезны. Человек слеп в психологической защите. Чем занимается Евросоюз и США по отношению к нам? Они ведут себя как психиатры. Единст­венный способ наладить отношения — это подыгрывать, предоставлять информацию, поддерживающую и усиливающую систему психологической защиты. Но это в случае, если такая система есть, просто сильно повреждена. А если напрочь разрушена?

Из наблюдений за окружающими мы знаем, что человек в состоянии душевного расстройства никогда себя таким не признает. Если он хотя бы предполагает такую возможность, значит — просто очень переволновался. Определить отличие легко — если сильно падает внимательность, память, то даже при не очень плохом настроении это показатель сильного стресса.

Учитывая, как легко и доверчиво украинцы в массе своей голосуют за примитивных демагогов, которые годами несут несусветную чушь, как не помнят уроков даже новейшей истории, как быстро начинают любить новую власть уже потому, что она власть, уместно ли удивляться, почему они так жалуются друг другу и всему миру на жизнь? Ведь это, по данным социологов, — понарошку. Пока жареный петух не клюнул. Известно куда — туда, где чувство собственного достоинства.