ПИРОГ С ЦИАНИСТЫМ КАЛИЕМ

Бурный рост свободных средств информации как «четвертой власти» после развала Советского Союза был прорывом в демократию. Теперь оттепель закончилась. Газеты и телевидение опять стали в одинаковой степени управляемыми - с помощью политической цензуры, экономического давления и физического воздействия.

30-градусный мороз, большое количество выпавшего снега и православные рождественские праздники расслабили страну, и только сотрудники государственной секретной службы ФСБ были начеку: они смогли в течение 20 минут разогнать запрещенную демонстрацию, которая собралась в понедельник перед их центральным зданием на Лубянке в Москве.

«Пасько шпион?! Кто же следующий?» было написано на плакатах, поднятых на морозе демонстрантами. И в Нижнем Новгороде выступили на улицах в поддержку Пасько. А во Владивостоке в прошлый четверг пикетирующие окружили здание суда и резиденцию Тихоокеанского флота.

40-летний Григорий Пасько, бывший офицер флота и корреспондент военной газеты «Боевая вахта», с 25 декабря находится в заключении строгого режима - военный суд Владивостока присудил ему 4 года лишения свободы. Причина - шпионаж. Бывший капитан II ранга передал в 1997 году одному японскому телецентру документальные съемки, которые подтверждали выброс в море ядовитых веществ русским военным кораблем. Сейчас это считается шпионажем. Приговор был вынесен в московских учреждениях на Лубянке, возмущаются правозащитники, афера с Пасько показывает, насколько высока настоящая цена за свободу слова в России.

И не только там. «Сейчас свободная журналистика в некоторых государствах бывшего Советского Союза переживает самый тяжелый период своего существования», - сетует Олег Попцов, телевизионный новатор времени правления Ельцина.

На протяжении пяти прошедших лет было убито 80 журналистов в России, 12 в Украине и, по крайней мере, один в Белоруссии.

Самая последняя трагедия: в Одессе умер редактор газеты Юрий Иванов. Его убили 3 января.

Через десять лет после поворота в политике средствам информации опять перекрыли кислород. В Киеве президент Украины Леонид Кучма в конце года лишил лицензии оппозиционную радиостанцию «Радио Континент», которая при содействии 31-летнего Георгия Гонгадзе стала очень популярной.

Расчлененное тело Гонгадзе без головы уже разлагалось, когда его нашли. Все еще существует подозрение, что киллеры убили критика президента по поручению власть имущих Киева.

В Тбилиси выстрелом в затылок был убит Георгий Саная (26 лет), известный ведущий частного грузинского телевизионного канала «Рустави-2». В империи белорусского самодержца Александра Лукашенко телевидение уже давно ограничено одним государственным каналом, частные радиостанции заявляют о себе подпольно. Перед Рождеством президент снова приказал закрыть еще одну непослушную газету, а строптивых авторов наказал астрономическим штрафом (дословно: заманил в долговую ловушку. - Пер.).

Средства информации в Восточной Европе находятся в предвечернем полумраке. Игоря Александрова, телеведущего утренних передач, даже не пытались сначала запугать. Его сразу же убили бейсбольной битой, утром, без четверти восемь на крыльце офиса телекомпании ТОР, на улице Октябрьской Революции, 11 в городе Славянске, что в Восточной Украине. Преступники уничтожили еще одну часть истории нового времени.

ТОР, маленькая телевизионная станция, названная по имени крепости на холме перед городом, десятилетие назад считалась символом конца монополии коммунистических идей: она была первой телевизионной компанией на территории Советского Союза, которая получила частную лицензию на трансляцию. Продукт горбачевской оттепели.

Совсем мало свидетельств кровавого преступления: могила на пригородном Северном кладбище, покрытая пожелтевшими венками, на лентах которых городское правительство и областная администрация обещают директору маленького областного канала «вечную память».

В панельном доме на улице, которая до сих пор называется «60 лет СССР», на кухонном столике в затемненной комнате вдова Людмила устроила маленький алтарь.

Две мерцающие свечи освещают фотографию с изображением интеллектуала, которому было лишь 45 лет: высокий лоб, зачесанные на пробор волосы, глаза, серьезно смотрящие через огромные очки. По старому обычаю тут лежит кусочек хлеба для умершего. Тут же - телеграмма от главы государства Кучмы.

«Известие о том, что сердце Вашего мужа перестало биться, я переживаю как личную потерю, а также как потерю для всей Украины», - выразил свои соболезнования президент, а также сообщил, что сам возьмет под контроль расследование преступления.

Людмила Александрова говорит, что благодарна за сочувствие, а ее дочь Анна (16 лет) и сын Алексей (20 лет) в ответ только молчат. Президент выразил свое соболезнование под давлением других стран. Международная журналистская организация публично критиковала Киев за то, «что в Украине насилие против журналистов достигло такого уровня, которого нет ни в одной европейской стране».

Своему окружению Кучма конфиденциально заявил, что прежде всего на карту поставлен его имидж. Нужно было помешать, говорил униженный аферой с Гонгадзе глава государства, чтобы такие события, как в Славянске, не «расходились по всему миру». Разве не умирают ежедневно десятки людей и без зарубежных причитаний? Агенты украинской спецслужбы СБУ следят за каждым, кто посещает семью жертвы. Новый директор телевизионного канала ТОР, в советские времена секретарь партийного комитета, запретил поддерживать какие-либо отношения с бывшими сотрудниками Александрова.

«Смешная цена - 3000 грн., приблизительно 630 евро, была назначена в качестве вознаграждения тому, кто даст показания против убийцы Александрова», - взволнованно говорит Нина Рыкова, свободная журналистка областного центра Донецка. Милиция отделалась от этого убийства, назвав его «хулиганством», - несчастный случай при банальной драке. Они представили бомжа как убийцу, который «ошибочно» убил телевизионного директора. «Только слепец мог не заметить, что Александров оказался жертвой расплаты», - говорит Рыкова.

Двух самых главных свидетелей на протяжении недель упорно не замечали. Их зовут Михаил Сербин и Олег Солодун, а встретиться с ними можно было только при конспиративных обстоятельствах: вечером в безлюдном парке соседнего городка Краматорска. Оба мужчины, в прошлом офицеры милиции, были высококвалифицированными специалистами по борьбе с организованной преступностью и коррупцией. Изнуряющая работа в районе Донецка, где политика, экономика и преступный мир работают бок о бок и где миллионные доходы текут по темным каналам со сталелитейных заводов и угольных шахт.

Капитан Сербин (35 лет) носит сейчас синий адидасовский костюм, а майор Солодун (40 лет) сидит за рулем потрепанного «Опеля». Конец их карьеры начался тогда, когда они упрекнули вышестоящих начальников в криминальных связях.

Это было в августе 1998 г. Тогда начальник милиции г. Краматорска вызвал к себе Сербина и стал уговаривать совершить убийство двух людей. «Одного из крупных преступников должны были освободить из-под ареста и, как было известно, его прямо около ворот тюрьмы должен был забрать его киевский опекун (с известным именем), - вспоминает капитан. - Милиция должна была спровоцировать беспорядочную стрельбу, а я должен был в это время уложить обоих ненужных свидетелей подозрительной сделки».

Чикаго в Украине. Сербин сообщает о последствиях безнравственного требования. Он рассказал, как один краматорский главарь банды признался в связях с начальником милиции и как этот свидетель днем позже был убит вместе с тремя посторонними гражданами в одном из кафе. Он сообщил о магнитофонных пленках, которые изобличали его бывшего начальника, и о миллионах долларов на испанских счетах.

Он рассказал также о том, как он и его друг Солодун, обивая пороги, носили уличающие материалы против продажного верховного руководства и везде натыкались на равнодушные лица: в областных органах власти, в Министерстве внутренних дел в Киеве, у генерального прокурора. Как они, опытные сыщики, были уволены и как он, Сербин, полгода пробыл в заключении, после того как работники сыска внезапно нашли в его автомобиле 399 галлюциногенных таблеток («Они хотели нас заставить замолчать»).

Осталось только одно: дорога в гласность. Игорь Александров, руководитель телевизионного канала ТОР, дал им возможность выступить в его правдивой передаче «Без ретуши».

«22 сентября 2000 г. мы впервые оказались перед телекамерой и рассказали нашу историю, - рассказывает капитан. - Зрители были шокированы, - они записывали интервью на магнитофоны и распродавали потом кассеты». В трех сериях экс-офицеры выносили на суд общественности то, что им было известно о продажности милиции и юстиции. Незадолго перед четвертой серией Александрова убили. «Журналист, который не позволил себя сломить», - с уважением отзывается о нем Сербин. «Украинский Робин Гуд», - так назвал его Солодун.

Однако почему они, основные свидетели обвинения, еще живы? Почему должен был заплатить Александров? «Очень просто, - объясняет Сербин, - сами по себе мы мало значим. Наши доказательства стали публичными только благодаря Александрову. Они не убивали какую-то конкретную личность, они убили голос».

При этом шефа телеканала все же предупреждали. В 1998 году ему за «оскорбление» депутата парламента Славянского избирательного округа уже предъявляли иск - Александров назвал влиятельного предпринимателя «королем водки», который своим магазином принес несчастье в семьи шахтеров. Городской суд вынес тогда невероятный для Украины приговор: запрет профессии на пять лет.

Сейчас это все уже история. На телеканале ТОР, 36-й канал, с момента смерти Александрова показывают только мыльные оперы, такие, как «Антонелла» или «Петербургские тайны». Одним словом, это теперь канал, где процветает одно пустословие: передачи «Без ретуши» больше нет, да и ежедневные новости исчезли.

«За последние годы убиты 12 моих коллег, таких людей, как Александров», - с болью подытоживает журналистка Нина Рыкова. Это были те, кто свято верил в новую свободу слова - в стране, где самая маленькая газета становится органом печати различных политических партий, региональных властей или ловких олигархов.

В эти дни министр внутренних дел великодушно издал неслыханное распоряжение: теперь украинские журналисты могут носить с собой оружие, по меньшей мере оружие с резиновыми пульками. Кроме того, Рыкова отметила, что записала себе в телефонную книжку киевский номер 212-70-22. Это горячая линия секретной службы (секретного агентства), в которую должны обращаться журналисты, если им чем-либо угрожают. Но кто должен доверять руководству, в котором министр внутренних дел вместо того, чтобы искать убийц, насмехается над их жертвами? «Они сами виноваты, если своими публикациями вызывают огонь на себя», - сказал шеф милиции. Это звучало как предупреждение избегать в будущем щекотливых тем.

Всего 150 км на северо-восток отделяют Славянск от России - страны со свободой слова, как завистливо считают украинцы. Но уже в Пензе, что в 600 километрах от границы, они быстро бы «отрезвели». Пенза - это «только пример того, как у нас идея свободы слова опять провалилась», говорит Руслан Горевой из московского «Комитета по защите гласности».

Старый губернский город, который находится недалеко от Волги и где проживает 1,5 миллиона жителей, является центром области, по величине равной Сумской и Ривненской вместе взятым (в Spiegel - «как и Нижняя Саксония». - Пер.). Дух нового времени перепахал пензенские средства информации как тяжелый плуг. «Пензенская правда» - бывший партийный орган печати провинциальных коммунистов - теперь принадлежит губернатору. Его зовут Василий Бочкарев, он один из самых богатых предпринимателей области. Как гласит молва, его именем назвали одну из самых известных марок пива в России.

Первая газета, которая пришла на рынок после развала советской империи, называется скромно «Наша Пенза» и находится под руководством бывшего коммуниста, а из-за недостатка капитала находит свою поддержку в городской администрации.

В редакции «Нашей Пензы» заседает штаб по выходу из кризисной ситуации, состоящий из редакторов некоторых газет, приехавших из провинции. Причина следующая: 26 известных областных политиков, среди них вице-губернатор, предъявили иск оппозиционной газете «Новые биржевые ведомости», а также шести журналистам за «оскорбление» - статья, которой и в России имеют привычку запугивать журналистов. Их требованием была компенсация в 2,6 миллиона рублей (примерно 98000 евро).

Суд решил дело в пользу истцов, противная сторона подала кассационную жалобу в вышестоящий суд. «Если они настоят на своих требованиях, мы можем закрывать свою газету, - сказал Александр Маринов, главный редактор «Нашей Пензы», - сумма иска больше, чем наши финансовые резервы».

Причиной спора является апелляция, которую Маринов и его коллеги направили в Москву. Пензенская область постепенно превращается в частную холдинговую компанию, которая контролируется губернатором и его окружением, сообщали они президенту Владимиру Путину и руководителю его пресс-службы. На исходящие из Кремля реформы нападают, а на оппозиционные газеты охотятся. Чем дальше от Москвы, тем положение безнадежнее.

«Вместо коммунистов теперь царствуют бояре, мы попали из огня да в полымя», - эмоционально говорит главный редактор новой газеты «Мир людей» Александр Яхонтов. «Мы не можем жить без публичного контроля власти», - кивает Сергей Иншеватов, сотрудник «Новых биржевых ведомостей».

На протяжении нескольких месяцев работа их редакции была парализована. Судебные заседания поглощали все время, дело заняло уже восемь папок.

При этом речь уже не идет о том, кто красный, а кто белый, кто реформатор, а кто старый коммунист. Под письмом Путину подписались правые, центристские и прокоммунистические газеты. Редакторам около 30 лет, а их газет, существующих на деньги местных спонсоров, больше десятка.

«Речь идет о главном зле России, - говорит Иншеватов. - Новая номенклатура бессовестно делит богатство и при этом не терпит никакого контроля со стороны граждан». Это очень плохо, что в Пензе, не так, как в других регионах, нет никаких соперничающих между собой финансовых центров или политических группировок, только один всемогущий губернатор: «Можно быть либо за него, либо против него. И ничего другого».

Когда-то богатая область, которая раньше снабжала продуктами Москву и Ленинград, является теперь последней в огромном Волжском регионе. Выплата заработной платы для чиновничьего аппарата здесь является приоритетной, однако имеют место наибольшие задержки зарплаты населению и распространено пьянство.

Публичное обсуждение этого следует расценивать как предательство, решил полный жизненных сил губернатор. Это повредило бы авторитету области в глазах московского центрального руководства. Поэтому он выступил в защиту того, что сам называет «информационной вертикалью власти».

Это означает, что общественная жизнь протекает собственно так, как это представляет «Пензенская правда», а также три ТВ-канала и государственная радиостанция, контролируемые губернаторской властью. Конкурентным газетам, таким, как «Наша Пенза», которая издается тиражом в 100 тыс. экземпляров, - почти в 10 раз меньше, чем у губернаторской газеты, - с трудом выдается аккредитация для участия в официальных мероприятиях. При торжественном посещении Патриарха Русской православной церкви или при заседании областного совета главный редактор Маринов обычно стоит за дверью.

Фирмы должны давать свою рекламу только в «Пензенскую правду». Раньше, рассказывает Яхонтов, губернатор сам звонил после критической статьи и страшно сердился. «Александр, - кричал он в трубку, - что это за дерьмо ты написал? Ты хуже, чем коммунисты и евреи вместе взятые».

Теперь в подобных ситуациях в редакцию приходят несколько качков и угрожающе объявляют: «Или вы в три дня прекращаете критику на губернатора, или мы очень быстро прикрываем вашу лавочку».

А хилым изданиям из числа губернаторских газет, напротив, помогают административными методами. Кто в районном центре Голище (такого центра в Пензенсской области нет. - Пер.) по давней привычке хотел продавать молоко от своей коровы, постоянно подвергался вымогательствам и вынужден был подписываться на районную газету. Учителя вместо невыплаченного жалованья получали в качестве натуроплаты абонемент на «Пензенскую правду». А ветераны войны, которых в области 21000, получили от губернатора к 55-летию со дня Победы годовой абонемент - губернатор стремился к переизбранию в апреле. Тираж «Нашей Пензы», возмущался Маринов, упал от этого сразу до 20000 экземпляров, здесь в области никто не может позволить себе две газеты.

За десять лет после переворота иссякли все силы у местных средств информации. Из-за постоянной нехватки денег все издания появляются только раз в неделю - Пенза - единственный регион в России, где больше нет ежедневных газет.

Какой прок от сенсационного сообщения о найденных мешках с фальшивыми бюллетенями голосования на последних выборах? «Никакого, - смеется Яхонтов, - пока мы сможем начать действовать, все следы будут уничтожены».

Также и «Новые биржевые ведомости», учрежденные деятельным молодым предпринимателем, испытывают жестокую килевую качку. У двух редакторов этой газеты нет ни квартиры, ни машины, они пишут статьи на древнейшем компьютере в полуразрушенном здании. Не дожидаясь решения по делу об «оскорблении», судебный исполнитель уже в декабре выволок из редакции все столы и шкафы.

О том, что крайняя нужда вынудила их писать статьи под заказ, главный редактор Иншеватов вовсе не хочет умалчивать. Кто раскрывает пензенские газеты, сразу же может прочитать: могущественный директор сберегательного банка, только что переехавший со своим банком в новую многоэтажку с большими окнами в убогом центре города, заказал на один и тот же день хвалебные статьи о своем предприятии. «Биржевые ведомости» получили за это 5000 рублей, почти 190 евро, «Новая газета» - вдвое больше. «Несмотря ни на что, мы были очень рады. Здесь все так делают», - сказал Иншеватов. Все-таки ему было немного стыдно.

По сравнению с глухой Пензой Москва - это русский Нью-Йорк. Город, где ведется горячая борьба на рынке печати, город, переполненный УКВ-станциями и шестью ТВ-центрами, один из которых разрешает своей телеведущей при выступлении снимать платье. И в Москве также прошла уже романтическая пора свободы слова. В «Новой газете» можно прочитать забавную небылицу. В ней говорится о праздничном мероприятии в органах спецслужбы ФСБ.

Руководство этой службы, следуя старой советской традиции, наградило подчиненных за примерное выполнение обязанностей - в «Новой газете» приводится перечень роскошных подарков. Вручались медали «Заслуженный чекист», часы с «патриотической символикой», бинокли и чайники, кофеварки и китайские утюги, электропилы и лобзики, дрели, рубанки, шлифовальные станки, тарелки, стаканы, китайские зажигалки и портсигары.

Отмечались заслуги шпионов не за охрану во время официального визита главы иностранного государства или за раскрытие сделки по продаже наркотиков. Благодарность выражалась за более бризантную операцию: подведение итогов с опасным для Кремля телецентром НТВ. Почти на протяжении полутора лет ФСБ выслеживала империю информационного магната Владимира Гусинского, его редакция подвергалась обыскам, счета проверялись, а его сотрудники шантажировались.

Тогда крепость была подготовлена для штурма. Прокуратура обвинила Гусинского, в невозврате кредита на огромную сумму. Гусинский сбежал за границу: кредитор, близкий к Кремлю концерн «Газпром», реорганизовал телецентр. Слабый протест за рубежом затих.

«Концерн Гусинского был единственным оппозиционным информационным центром в России, который имел вес», - сказал Михаил Федотов, горько улыбаясь, медленно меряя шаги вокруг стола. С портретов на стенах смотрели Борис Ельцин, играющий в теннис, лауреат Нобелевской премии мира Андрей Сахаров и поэт-диссидент Булат Окуджава - символические фигуры демократического прорыва.

Федотов, юрист и профессор, был одним из них. Он составил первый закон о печати для посткоммунистской России, в 1992 г. Стал министром печати, а потом послом при Юнеско в Париже.

«Все проиграли в битве с НТВ, - считает Федотов, - честолюбивый телеведущий Евгений Киселев, который сразу хотел стать и генеральным директором, и главным редактором, хозяином денег и программ, - его прогнали. Концерн «Газпром» считает, хоть у него есть НТВ, но теперь новая собственность не имеет никакой ценности. Самое большое - это зритель. Для него больше нет во всей округе ни одного критикующего канала».

Писатель Владимир Сорокин возмущается по поводу возвращения «брежневского феодализма». Он сетует, что «на всех каналах опять все тот же бодрый и оптимистический тон», доминируют «банальные темы», мелькают только «серые лица кремлевских бюрократов». И вездесущий президент, которого средства информации прославляют «как единственного настоящего национального руководителя за последние 300 лет русской истории».

Что было бы самой большой опасностью для свободы печати, с таким трудом достигнутой когда-то? «Перемена духа во главе страны», - считает Федотов. Уметь стоять правой ногой в либерализме, а левой в тоталитаризме. Хотеть быть сразу Петром I и Владимиром Лениным. Либерализовать экономику, но и одновременно ужесточить условия работы для прессы в Чечне. Журналистов, которые пишут о преступлениях в армии, обвинить в шпионаже, а средства информации заново приучить к «патриотическому воспитанию российских граждан».

Разве это случайно, что в стране, где руководит бывший сотрудник секретной службы, из телепередачи убирается предложение, в котором говорится, что КГБ советского времени был «преступной организацией», которая пытала людей и отправляла в психиатрические больницы, как это недавно случилось на государственном канале ОРТ?

Профессор составил новый закон о печати и хочет отнести его в Думу. Он надеется опередить министра печати, который в данный момент работает над проверкой закона. Федотову знаком проект, предлагаемый Кремлем. «В нем много мелких плохих изменений, - говорит он, - это пирог с цианистым калием: большой, с ароматным запахом, но с ядовитой начинкой».

Кто оскорбит «честь и достоинство» должностных лиц, в будущем вовсе не должен привлекаться к судебной ответственности. Если редакция три раза отказывается печатать опровержение, она должна быть закрыта. Первое изменение закона о печати Дума приняла в декабре.

Однако тяжелейшее заболевание все же поражает журналистский цех. Федотов считает: «Пишут только на заказ, просто-напросто за деньги. У молодых людей нет никакого представления о журналистской этике».

Где общественное издание, которое противодействует реставрации? «Его больше нет», - утверждает Вячеслав Измайлов из «Новой газеты», издания, которое детально освещало праздник спецслужбы, посвященный разрушению НТВ. Люди утратили веру в якобы свободную прессу».

Бывший главный редактор НТВ Киселев полагал, что он монополизировал свободу слова. Он со своими единомышленниками потянулся к московскому телевизионному каналу ТВ-6, вытесняя оттуда коллег и разрушая последний оплот журналистской солидарности, которая во времена Ельцина объединяла средства информации. Ирония судьбы: сейчас близкий к Кремлю концерн разрушил также и ТВ-6. Высший третейский суд подтвердил вынужденную ликвидацию.

В Москве осталось еще только три-четыре маленькие газеты, у которых нет долгов - ни Кремлю, ни какому-либо кредитору. Есть издания, такие, как «Новая газета», 50 сотрудников которой довольствуются ежемесячной зарплатой в 80 евро, чтобы два раза в неделю в киоски поступало до 200000 экземпляров. Они работают на компьютерах, которые экс-президент Михаил Горбачев купил на свою Нобелевскую премию. Кремль не приглашает их на мероприятия, потому что они заглядывают за кулисы власти и критикуют нескончаемую войну в Чечне.

«Мы последние, у кого есть идеалы», - говорит еврей Вячеслав Яковлевич Измайлов. Но он, на всякий случай, уже отправил свою семью в Израиль.

Spiegel, №3, 2002 г.