О принуждении к служению

Слова министра культуры Кириленко о том, что "культура должна служить фронту", вызвала демонов из самых глубин исторического небытия - советской школы с ее лекториями и прочими внеклассными мероприятиями под стандартным названием "Музы не молчали" (ровесники не дадут соврать). Лектории были ничего, терпимые - стихи в исполнении одноклассников (чаще, впрочем, одноклассниц), слайды, а иногда даже кино показывали. И если стихи в том возрасте еще не слишком ценились (во всяком случае те, которые читались на лекториях), то кино - совсем другое дело. Кино - это да.

Ленты-то какие были! Увлекательные. Убедительные. Не возникало сомнения ни в героизме, ни в художественной правде, ни в том, что страна была великой. И по сей день многие уверены, что "не все было так плохо". Да, пускай в "Александре Невском" минимум исторической правды. Пускай "Щорс" Довженко - чистейшее мифотворчество. Или тот черно-белый фильм, не-помню-как называется, где главная героиня в Берлине под свежеводруженным над рейхстагом знаменем говорит явившемуся откуда ни возьмись Сталину: "Иосиф Виссарионович, можно я вас поцелую?" И Великий вождь всех народов и Корифей всех наук в ответ смущенно, но мудро усмехается в усы. Ну и ладно, что вранье про Сталина в Берлине. Но ленты-то великие! А пели как! И в области балета - сами знаете. В общем, да, "музы не молчали". Попробовали бы промолчать...

Культура служила фронту. Ни у кого не возникало либерального черчиллевского вопроса "а за что мы тогда воюем?" Для советской культуры было естественно служить - и она делала то, что велели. Совместить творческие прозрения и метания с программой очередного съезда КПСС было делом техники. А если какие-то творческие мятущиеся души не желали совмещаться, упорствовали в своем либеральном стремлении к свободе творчества - тем хуже для душ.

Впрочем, будем справедливы к министру культуры Кириленко, реанимировавшему советский слоган о "служивой культуре" - он никогда не давал повода думать о себе как о либерале. Ведь он откровенно созвучнее идеологическому отделу "Правого сектора", чем каким-нибудь "евролиберастам" вроде Андруховича. И идея пропаганды - "культуры, которая служит" - министру культуры близка и понятна, как и многим выпускникам советских школ. То есть он скорее нашел бы общий язык со своим коллегой - российским министром культуры, точно так же озабоченным тем, чтобы "культура служила интересам государства", чем с коллегой, например, французским, который почти наверняка - "Шарли".

Я вовсе не оспариваю необходимости пропаганды. Особенно в условиях войны. И того, что заказчиком пропагандистских продуктов вполне может быть государство. То есть в нормальных обстоятельствах именно государство и должно им быть (впрочем, наши условия так далеки от "нормальных", что я и тут, скорее, поставила бы на волонтеров). Но, во-первых, одно пропагандистское ведомство у нас уже есть - Министерство информации. И в нынешнем нашем состоянии, боюсь, мы не можем себе позволить целых два. А во-вторых, "культурные госзаказы" в нашем исполнении всегда оказываются только дополнительными камнями на шее каждой конкретной культурной отрасли. Спросите, например, у книгоиздателей.

Но что если действительно, как утверждает министр культуры, "артисты не хотят оставаться в стороне"? Так они же и не остаются! Все желающие свободно посещают зону АТО с выступлениями и творческими встречами, проведывают раненых в госпиталях, идут на обмен пленными, вступают в добровольческие батальоны, устраивают благотворительные концерты и собирают деньги (кто на танк для бойцов, кто на хлеб для гражданских), транслируют миру информацию об Украине. Без всякого госзаказа, между прочим. По зову сердца. В рамках собственной свободы творчества, самовыражения и гражданского выбора. Министр культуры хочет им чем-то помочь? Пускай поможет. Например, сделает так, чтобы государство им не мешало. Не только в желании помочь фронту, но вообще в любой творческой самореализации.

Беда не в том, что министр хочет помочь тем, кто хочет побороться за победу своими профессиональными методами. Беда в том, что именно в этом он видит свою задачу, а в "служении" - задачу культуры. Вообще
министр до ужаса мало знает о культуре. Чего стоят только его слова о том, что "культура консервативна". Он не видит свою задачу в том, чтобы дать культуре возможность просто быть, развиваться, нормально функционировать в стране, где она до сих пор не имела и не имеет такой возможности. Вообще о стратегиях и реформах речь не идет - всех стратегов и реформаторов из министерства тщательно вычистили.

При этом, естественно, остается за скобками то, что действительно есть от "культуры" в нынешней войне. То, что Украина проиграла сначала культурную, духовную битву за свою целостность - и только потом начала терять реальные территории. Что ситуацию надо исправлять не только на фронтах методом грубой силы, но и на уровне тонких материй. Хорошо, что мы, наконец, признали, что под видом АТО ведем настоящую войну за независимость. Но от этого не рассасывается факт гражданского конфликта. И вопрос, как жить дальше с травмами войны по обе стороны нынешнего фронта, не снимается. В конце концов, только культура и именно она может дать ответы на эти вопросы.

Если дать ей шанс. Если не загнать ее в очередное гетто. Дать ей быть тем, чем она есть от Бога. Рефлексией. Самосознанием. Системой мировоззрений. Терапией. Она может поддержать духовный рост, сыграть роль в воспитании и формировании ценностных ориентаций. Может заставить переосмыслить целую жизнь - собственную, своего поколения, народа, всей человеческой расы. Она может сыграть свою роль в истории завтра, может - лет через сто, а может - никогда. Она может использовать огромный арсенал методов воздействия на душу - в том числе, провокационных, жестких, травмирующих. И самое страшное, что можно для нее сделать, - ограничить ее в свободе. Как жесткими методами цензуры, так и "мягкими" методами "принуждения к служению".

До сих пор одним из маркеров нашей "нормальности", нашего социального здоровья была относительная (главным образом, в сравнении с Россией) свобода слова и самовыражения - свидетельство того, что наш прицел на здравый смысл не сбит окончательно. Но, увы, нынешняя риторика министра Кириленко неприятным образом созвучна риторике министра Мединского.

Впрочем, от этого она только смешнее. У российского министра культуры есть реальная возможность, рычаги влияния на культурный процесс в его стране. У министра Кириленко их нет. Поэтому все его слова и шапкозакидательские интонации спокойно можно делить на любое, сколь угодно большое число. За исключением разве что некоторых, очень узких областей. В.Кириленко - министр-партфункционер, сменивший в министерском кресле министра-революционера. Его задача постараться максимально дешево и пассивно удержать структуры отрасли от развала, законсервировать их до лучших, так сказать, времен. Бывший министр Е.Нищук и его команда пытаясь искать возможности реформ, создавать и продвигать стратегии - оставались мечтателями, революционерами, романтическими "людьми Майдана" и мозолили этим глаза начальству.

У В.Кириленко такого недостатка нет. Он органическая часть украинского политикума и чиновничества, чьим кредо была и остается имитация. Которая сейчас просто начала особенно мозолить глаза на фоне реальных дел реальных украинцев, дублирующих функции государства во всем, что касается выживания, и делающих это успешно, отчаянно, рационально, любовно.

Самое честное, что можно было бы сделать в отношении Минкульта в этой ситуации - упразднить. Хотя бы ради экономии. Но это противоречило бы закону о неубывании энтропии. Как известно из школьного курса физики, подобное не случается без какого-нибудь очевидного катаклизма. Казалось, таким катаклизмом была революция достоинства. Казалось, таким катаклизмом стала война. Но, судя по министру культуры, до настоящего кризиса мы еще не доползли.