Кучма, Трумэн и Грант, или Экс-президентские пенсии по-украински и по-американски

Возвращение правительством Януковича пенсионных льгот экс-президенту Кучме — обратная сторона политики социального геноцида против миллионов рядовых пенсионеров. Этот шаг побуждает к раздумью: то ли политика в принципе не совместима с моралью, то ли печальные рекорды аморальности она ставит именно в Украине? Поэтому уместно вести разговор не о политике вообще (тем более украинской), а скорее о политиках (и не только украинских).

Бывший хозяин Белого дома на грани банкротства

Вспоминая то время, когда он был хозяином Белого дома (1945—1953), президент США Гарри Трумэн говорил: «Я старался никогда не забывать, кем я был раньше, откуда я и куда вер­нусь». В последнем обращении к нации он заявил: «Я снова стану обычным частным гражданином этой великой республики. Так, как это и должно быть».

Отказавшись баллотироваться в президенты на третий срок (хотя конституция ему этого не запрещала), он вернулся в родной город Индепенденс (штат Миссури), «без охраны, без заработной платы, без президентской пенсии» (выделено авт. — А.С.). От федерального правительства никакой финансовой поддержки, кроме ежемесячной военной пенсии — 112 долларов 56 центов. Гарри с женой Бесс жили на деньги, которые сэкономили и хранили в правительст­венных бонах из ежегодных 100 тысяч долларов, получаемых Трумэном во время второго срока пребывания у власти. После уплаты налогов и других расходов, от президентской зарплаты оставалось ежегодно в среднем 4 тыс. долларов. Чтобы улучшить семейные финансовые дела, в последние недели пребывания в Белом доме Трумэн даже вынужден был взять ссуду в Национальном банке.

Очевидно, господин Кучма не поверит в это, или же будет считать экс-президента самой богатой в мире страны олухом. Стоило ли так долго хозяйничать в Белом доме даром?

Но выбор у бывшей первой семьи Америки был небольшой. Из-за тяжелого финансового положения она поселилась в своем старом доме. «Если бы я не продал часть собственности, унаследованной вместе с братом и сестрой от матери, я вынужден был бы жить на социальную помощь», — сознавался Трумэн.

Несмотря на финансовые трудности, он отвергал все предложения, предусматривающие оплату, по крайней мере, равнозначную его президентской зар­плате за работу, которая требовала бы от него минимум времени и усилий. На соблазны легкого заработка у него был один ответ: он не позволит использовать в коммерческих целях престиж и достоинство президентской должности. Однажды фирма «Тойота» как символ улучшения отношений между Японией и Америкой предложила ему подарок на колесах. Трумэн категорически отказался в письменной форме: он «никогда не сядет за руль авто иностранного производства».

Коммерсанта из него не получилось. В молодые годы Гарри стал банкротом, но до последней копейки уплатил предоставленный ему кредит, хотя мог этого и не делать. На склоне лет, продав журналу «Лайф» за фантастическую по тем временам сумму — 600 тысяч долларов — эксклюзивные права на публикацию мемуаров, он умудрился получить в конечном итоге чистой прибыли... 37 тыс. долларов. (Трумэн честно рассчитался с теми, кто помогал ему готовить мемуары, и так же честно уплатил налоги).

Гарри добивается справедливости

Бывший хозяин Белого дома, наконец, снова стал востребованным лицом в обществе, добившись благосостояния неутомимым трудом. Впрочем, он считал себя морально обиженным. Трумэн так объяснил это корреспондентке «Нью-Йорк таймс» Эн О’Гейр Маккормак: «В свое время мы приняли закон, который предоставлял всем генералам с пятью звездами и адмиралам в отставке право иметь троих работников и получать денежную помощь, необходимую для содержания офиса. Странно, что человек, посвятивший 18 лет государственной службе и добившийся всего этого для тех, кто к ней принадлежал, сам разорился...» Трумэн объяснял журналистке, что он добивается не пенсии, а справедливости.

Благодаря его усилиям Конгресс одобрил в 1958 году «Закон о бывших президентах», обеспечивающий их пожизненными пенсиями, средствами на содержание офисов, зарплатой их работникам и почтовыми льготами. Как это ни удивительно, но только 33-й президент Гарри Трумэн первым в истории США попал в список высшей гильдии государственных пенсионеров.

Под рентгеном аналогий

А теперь немного об аналогиях. В 1994 году, во время государственного визита Леонида Кучмы в США, Билл Клинтон неосмотрительно назвал его «украинским Франклином Делано Рузвельтом» (мне довелось услышать это собственными ушами). Поэтому воспользуюсь другой, несколько абсурдной аналогией, сравнив вклад в национальную и мировую историю Кучмы и Трумэна. В течение десяти лет президентства Кучма смог выдвинуть только единственную «концепцию», да и ту бестолковую — о «национальной идее», которая не сработала. В дипломатических кругах (поскольку вообще в мире о нем слышали немногие) он оставил о себе след прежде всего «кассетным скандалом». А с Трумэном связаны провозглашение доктрины его имени и осуществление плана Маршалла, что спасло Европу от кремлевской петли, установление воздушного моста для прорыва сталинской блокады Берлина, отпор коммунистической агрессии на Корейском полуострове и создание НАТО, что предотвратило советскую оккупацию Европы. Концептуально его внешняя политика основывалась на ценностях американской демократии и личных патриотических убеждениях.

Счастье не только
в деньгах...

Однако вернемся к главной теме. Ни один из предшественников Трумэна не получал пенсию как бывший глава государства. Некоторым из них после отставки довелось пережить трудные времена. На грани банкротства оказался даже один из отцов нации, третий президент Томас Джефферсон (1801—1809). Его друзья собрали вместе 16 тыс. долларов, чтобы уплатить его долги и сохранить гостеприимное имение в Монтичелло. Четвертый президент Джеймс Монро (1809—1817), попав в тяжелое финансовое положение, вынужден был продать собственный дом и переехать к дочери в Нью-Йорк.

Драматические перипетии ожидали 18-го президента, победителя в гражданской войне Улисса Гранта (1869—1877). Друзья создали фонд в 100 тыс. долларов для приобретения им особняка в Нью-Йорке. Со време­нем его приятель Уильям Вандер­бильт одолжил Гранту 150 тыс. долларов, чтобы тот основал брокерскую фирму. Менее чем за два года она обанкротилась, и он остался без копейки. Щедрый кредитор готов был полностью списать долг, но Грант не уронил достоинства и отдал ему всю собственность.

Грант снова попал в финансовый переплет. Его дела несколько улучшились после того, как Конгресс восстановил ему генеральское звание и соответствующее жалованье. Но для содержания имения денег катастрофически не хватало. Бывшего президента в конце концов выручил Марк Твен, предложив ему опубликовать воспоминания. Неиз­лечимо больной Грант едва успел написать «Личные мемуары». 450 тыс. долларов, заработанных изнурительным трудом, достались в наследство его семье.

P.S. Если бы Кучме вдруг вздумалось вслед за недавно презентованным опусом «После Майдана» и уже забытым «Украина — не Россия» написать мемуары «Я — не Трумэн, не Джефферсон и не Грант», ему пришлось бы нанимать не только копирайтеров. Впрочем, для этого вполне хватило бы денег и без восстановления экс-президентских пенсионных привилегий. Только кто же будет читать эти мемуары?