Как нам обустроить Киев

В последние годы вокруг планов застройки Киева идет немало жарких споров и даже столкновений. Однако на самом деле все это не противостояние прошлого и будущего, а самые разнообразные конфликты интересов отдельных людей, политических сил и финансово-экономических групп.

Историческая среда (иллюзии и реальность)

Большинство авторов, публично выражающих свое возмущение строительной практикой последних лет, представляют Ки­ев в образе города, застывшего мно­го веков назад. Очевидно, они исходят из того, что он отнесен ООН к числу исторических городов, а также из общеизвестного славянского штампа «Киев — мать городов русских». Но Киев — живой город, изменяющийся ежедневно как сейчас и как было всегда. Меняются только масштабы. Тот Киев, что так люб авторам, большинство из которых стали киевлянами не так уже давно, сложился в 70—80-е гг. прошлого века. Он не имеет почти ничего общего с древним прошлым города. На самом деле все то, что мы считаем старым городом, имеет возраст не более 200 лет, а то и меньше.

Киев середины ХIХ в. был провинциальным центром, одним из многих городов Российской империи, его значение даже в Украине не было первостепенным. Намного большим вниманием царского правительства в те годы пользовалась Одесса и даже Полтава. Серьезные проекты могли реализовываться в городе только с «высочайшего соизволения». Яркие примеры этому — строительство Андреевской церкви, Университета св. Владимира, Владимирского собора, Института благородных девиц (Октябрьский дворец).

Город даже в обозримое время пережил несколько периодов интенсивной застройки. Это конец ХVIII—середина ХIХ в., начало ХХ в., периоды 1934—1940-х гг. и 1960—1990 гг. Каждому такому периоду соответствовало либо изменение статуса города, либо какие-то серьезные сдвиги в экономике края.

В результате строительного бума к концу 1914 года в городе возникла разновысокая, разностильная застройка кирпичными домами, абсолютное большинст­во которых даже с большой натяжкой нельзя отнести к разряду архитектурных шедевров. Размеры города все еще не были большими. Даже в середине
ХIХ в. не существовало нечетной стороны ул. Ярославов вал, на месте скверов по ул.Юрия Ко­цюб­инского был Волчий яр глубиной около 20 м. Еще в 1915— 1922 гг. за районом площади Победы (бывший Ев­баз) начинались пригороды.

Нынешний этап преобразования облика города объективно вызван повышением его статуса европейской столицы, переходом строительного комплекса из состояния затратного (потребляющего бюджет) в состояние самоокупаемого и даже прибыльного — наполняющего бюджет.

Если отбросить романтические и ностальгические мотивы и попробовать трезво оценить место Киева среди других европейских столиц и соответствие архитектуры города этому месту, то придется признать, что Киев конца ХХ в. — это провинциально-колониальный центр российского тоталитарного государства. Застройка города представлена в основном конгломератом помпезных зданий госучреждений, доходных домов невыразительной архитектуры и массовым строительством послевоенного периода, одинаковым для всех индустриальных центров стран Варшавского договора.

Киев не имеет особого столичного шарма, дворцовых комплексов (обязательный атрибут всех европейских столиц), просторных проспектов и площадей, организованной экспозиционной панорамы, четкой системы эвакуации. Киевские площади, кроме Контрактовой и обезображенного последней перестройкой Майдана незалежности, таковыми не являются, а лишь исполняют функции транспортных узлов.

Неповторимость и очарование придает городу комплекс при­родной среды и холмистый рельеф, благодаря которому гости Киева наблюдают непрерывную смену панорамных видов. Это важно учитывать в повседневной градостроительной практике. Для Киева не столь весомы вид отдельного дома или вычурность его фасадов, как расположение здания и его способность влиться в симфонию панорамного вида, придавая ему новую окраску.

В столице имеются несколько исторических ансамблей (Киево-Печерская лавра, Софийский собор, воссозданный Михайловский собор) и ряд архитектурно-исторических достопримечательностей (остатки Золотых ворот, Андреевская церковь и Владимирский собор, Оперный театр, «Дом с химерами», «Замок Ричарда», Николаевский костел, ротонда Аскольдовой могилы, мост Патона). Из последних архитектурных достижений — набережная на Оболони, хотя и с большой натяжкой.

Оценивая ситуацию, нужно помнить, что реальное окружение даже таких ансамблей, как Софийский и Михайловский соборы и Киево-Печерская лавра, уже с середины ХIХ в. не имело ничего общего с историческим. Ведь соборы были задуманы и построены в окружении хаотичной одно- или двухэтажной застройки, а Киево-Печерская лавра вообще соединялась с городом узкой лесной дорогой.

Поэтому общественность должна с учетом этого определиться, за сохранение какого Киева она борется: исторического, буржуазного конца ХIХ в. или социа­листического конца ХХ века. Фактически все мероприятия киевских охраннопамятниковых служб в последние годы направлены на сохранение псевдоисторической среды ХIХ—начала ХХ в., которая имеет сомнительную архитектурную ценность. Конечно, и автору хотелось бы любой ценой сохранить такие участки буржуазного и социалистического города, как район улиц Стре­лецкая—Рейтарская—Ярославов вал, Андреевский и Владимирский спуски, набережная Днепра, район улиц Институтской—Липской—Шелковичной—Городецкого, Пушкинской— Репина—Прорезной—Антоновича (до ул. Саксаганского), Сагайдачного—Контрактовая площадь и прилегающие улицы, цельный кусок Соцгорода, но только без украшательства — с минимальной реставрацией фасадов.

Столичные притязания Киева

Потуги последних лет не смогли повысить «столичность» Киева. Городу по-прежнему нужен креативный градостроитель с масштабным мышлением, этакий своеобразный барон Осман, благодаря энергии и дальновидности которого всего с 1853-го по 1870 гг. после очередного пожара был практически полностью перестроен весь Париж. Осман и его помощники, сохранив все действительно ценное (Монмартр, дворцы, остров Си­те, Латинский квартал и т.п.), безжалостно снесли трущобные кварталы и пробили широкие общегородские магистрали, превратив Париж в цельный и стильный столичный город.

Киеву далеко до этого. Наш город, безусловно, обогнал другие столицы мира только по трем параметрам: уродованию фасадов домов застеклением балконов и навешиванием кондиционеров, количеству и безысходности транспортных пробок, а также засилью игорных заведений.

Транспортная сеть центральных районов Киева осталась на уровне начала ХХ века, когда по городу ездили пролетки и ломовые извозчики. В центре города отсутствуют дублирующие трассы. За послевоенные годы в центре пробита всего одна улочка (Новый проезд). Уже сейчас в выходные и праздничные дни, когда перекрыта главная транспортная артерия города Крещатик, транспорт задыхается в многокилометровых тянучках. Город находится в состоянии постоянного транспортного ступора, и в самое короткое время может наступить полный коллапс.

Киев неразумно разросся. Ошибочность политики экспансии в полной мере ощущают на себе жители Троещины, Оболони, Борщаговки, Святошино и других спальных районов, построенных в 1960—1995 гг. Здесь созданы своеобразные зоны второсортного жилья, концентрируются группы нелегальных мигрантов, здесь выше уровень преступности и меньше уровень занятости.

Сейчас Киев вновь готовится к очередному этапу «расползания» — до границ проектируемой окружной дороги, втягивает в себя Борисполь, Бровары, Вышгород, Вишневое, Бучу, Ирпень и даже Обухов.

В прошлом создание целой серии жилых спальных районов привело к необоснованному расширению площади города, породило уродливую трехзонную структуру (центр, пояс промышленных предприятий и кладбищ, спальные массивы), многократно увеличило протяженность коммуникаций (следовательно, и потери в сетях, и объемы ремонтных работ), создало огромные транспортные проблемы на дорогах, мостах и в метрополитене. В то же время остались неиспользованными возможности уплотнения центра города, сноса и замены ветхого и морально устаревшего жилого фонда. В центре города и на берегах водое­мов по-прежнему размещаются заводы «Арсенал», «Большевик», «Транссигнал», им. Артема, «Ра­дар», «Ленкузня» и другие, транс­портные предприятия и прочая инфраструктура, место которой где-нибудь на окраинах.

О целесообразности принципиального изменения градостроительной структуры киевские архитекторы и кое-кто из мэров говорил давно и много, но безрезультатно. На вынос предприятий не выделялись средства, на снос строений был наложен запрет, а городу всегда недоставало жилья. Поэтому нужно было строить жилье на новых площадках, нужны были строители (их вербовали в селах и маленьких городках), которым в свою очередь тоже требовалось жилье. Возникла порочная стратегия городской застройки.

Конфликт: горожане — новое строительство

Население всегда и везде сопротивляется новой застройке. Вспомним хотя бы парижские истории появления Эйфелевой башни (активный протест большинства горожан, возглавляемый Золя, Жюлем Верном, Де­бюс­си), стеклянной пирамиды Лувра, здания музея Помпиду или киевскую войну против стеклянных фасадов отеля «Хайят».

Большинство народа не информировано, что при застройке новых кварталов архитекторы оставляли резервные площадки для последующего построения новых современных зданий, чтобы в будущем за счет этого обновлять и улучшать вид жилых массивов и кварталов. Естест­вен­но, что эти резервные площадки временно приспосабливали под спортивные, детские и другие площадки. Сейчас это будущее настало — появились новые технологии строительства, исчез диктат типовости, изменился и обогатился декор зданий. Уже возможно и целесообразно уплотнять застройку. Но никто жителям этого не объясняет. В их сознание умело вносятся негативные настроения и мысли о разбойниках-строителях.

Так как новая культура взаимоотношений и ограничений чер­ты дозволенного еще не сформировалась, то возникла уродливая ситуация, которой тут же воспользовались коррупционеры, чтобы выколачивать дополнительные деньги из застройщиков. Возникли фирмочки по организации протестов, «общественных слушаний», по «разруливанию» ситуаций и т.п. С уважением относясь к мнению сограждан, необходимо все же признать, что не может такое серьезное дело, как развитие города, зависеть от эмоциональных взрывов толпы и спонтанных решений очередного состава столичной мэрии или руководства района.

Давайте направим усилия общественности на упрощение фантастически усложненной системы согласований и экспертиз, где процветает, особенно в последнее время, неслыханная коррупция; добьемся создания системы жесточайших табу и ограничений на строительную деятельность в небольших, еще сохранившихся островках старого буржуазного города.

Памятники старины и городское окружение

Теоретически бывают памятные здания двух видов: памятники архитектуры или истории. В редком случае памятник архитектуры является одновременно и памятником истории. Все здания-памятники по своему статусу делятся на объекты мирового, национального и местного значения. Вокруг них предусмотрена организация охранных зон: архитектурных, регулируемой застройки, ландшафтных.

Памятники архитектуры принципиально относятся к двум типам: здания-памятники, созданные великими или известными архитекторами (пример — Андреевская церковь) или здания — представители определенного этапа развития общества (памятник советского периода, памятник помещичьего быта и т.п.).

Киев имеет всего два памятника архитектуры и истории мирового значения: это Софийский собор и Киево-Печерская лавра. Памятников национального значения в Киеве много, но большинство из них относится к разряду памятников истории. Это здания, где происходили значительные исторические события (заседания Центральной рады) либо в которых проживали известные люди. Иногда последние приводят к курьезам. Украинская поэтесса Леся Украинка, часто меняя жилье, превратила в памятные здания целый ряд особняков по ул.Саксаганского (бывшая Марино-Благовещенская), в результате чего большая часть улицы попала в охранную зону. В то же время перестали иметь статус памятников многие здания, где жили деятели, которых власти уже не чествуют.

Памятников архитектуры мирового значения в Киеве практически нет. С большой натяжкой можно назвать Андреевскую церковь, созданную по проекту великого итальянца Растрелли, но без его непосредственного участия и авторского надзора.

К сожалению, в Киеве мало зданий — памятников архитектуры национального значения, так как здесь практически не работали зодчие мирового уровня. Интересные, самобытные здания можно пересчитать на пальцах (Андреевский собор, Оперный театр, Мариинский дворец, градостроительное решение Крещатика, Владимирский собор (росписи Васнецова), Кирилловская церковь, Николаевский костел. Как архитектурный фокус можно рассматривать «Дом с химерами» Городецкого.

Остальное — это иногда добротные, иногда проходные творения, в основном использовавшие технику «кирпичной архитектуры», которая не признана архитектурными мэтрами мира как некое особое явление. Почти все такие здания, сохранившиеся с ХIХ в., авторство которых установлено, являются памятниками архитектуры местного значения.

Однако при фактически небольшом количестве действительно ценных памятных зданий целые участки города включены в различные виды охранных зон, накладывая существенные ограничения на застройщиков. В городе существует зона Древнего Киева (заповедник «Древний Ки­ев»), зона центра и более широкая зона центрального ареала. Все это создает определенную путаницу. Например, по проспекту Победы за площадью Победы можно строить здания любой этажности (такие здания высотой в 40—45 этажей уже запроектированы), а на ул. Зоологической, которая намного дальше от центра, на любые здания выше 27 м нужно получать согласования памятноохранных служб города и Минкультуры.

Пришло время собрать непредвзятых специалистов и вместе с записными памятноохранителями провести серьезную ревизию. Необходимо убрать все неразумные ограничения.

Если говорить откровенно, сегодня главными нарушителями застройки исторического центра являются архитекторы, которым не хватает или мужества, чтобы бороться с капризами чересчур жадных застройщиков, или этического воспитания, чтобы не браться за сомнительные проекты. Именно архитекторы, члены киевской организации архитекторов, идут на компромиссы и обосновывают самые одиозные архитектурные решения последних лет.

К числу безусловных ошибок автор относит последнюю реконструкцию Майдана незалежности, создание «Метрограда», нарушение пропорций нового здания «Парус», недостаточную высоту колокольни Михайлов­ского собора (пример того, что нельзя слепо восстанавливать старое, когда окружение изменилось: сейчас эта колокольня явно проигрывает Софийской), недостаточно изящное решение стеклянного параллелепипеда комплекса «Леонардо» (бывшая гостиница «Театральная»), стеклянное здание офисного центра на Подоле, обрезанный силуэт гостиницы «Салют», сверхплотную застройку нечетной стороны площади Леси Украинки, жилой дом «Ботаник-тауэр» и, конечно, одиозный дом на ул.Грушевского. Не­приятные ощущения вызывают отдельные фасады «под ХIХ век», ведь каждое здание должно нести отпечаток своего времени, а не подделываться под прошлое. Нынешнее поколение киевских специалистов не смогло создать хоть что-то, что могло бы попасть в специальные сборники современных архитектурных шедевров. Справедливости ради, нужно признать, что, наряду с оче­видными архитектурно-строи­тельными ошибками в городе построено немало удачных зданий. Город в целом становится более красивым и современным.

Очевидно, что процесс встраивания между существующими строениями огромного количества новых зданий является болезненным. Общеизвестны случаи деформаций соседних с новостройками зданий на улицах Шота Руставели, Жилянской и других.

К слову, настоящие строители никогда не остаются безучастными к малейшим проявлениям деформаций в заселенных домах и, как правило, безвозмездно выполняют противоаварийные ремонты либо компенсируют нанесенный жителям ущерб.

Высотная застройка — практика и перспективы

Выше уже упоминалось, что в предвоенном городе высоткой считался десятиэтажный дом Гинзбурга. После завершения этапа восстановления разрушенных войной зданий в Киеве началось массовое пяти-, шестиэтажное строительство. Характерные образцы этих домов, т.н. хрущевки, «украшают» собой Чоколовку, Сырец, Дарницу, Нивки.

В начале 70-х годов в городе началось строительство девятиэтажных кирпичных, а затем и крупнопанельных домов (Руса­нов­ка, Березняки, бульвар Леси Украинки, Отрадный, Левобережный, Лесной, Оболонь). В конце 70-х город начал освоение 16-этаж­ных домов. Как правило, их вводили в качестве акцентов в однообразную девятиэтажную серость. Была сделана попытка построить целый квартал из однотипных шестнадцатиэтажных домов на ул. Соломенской, но в результате получилась та же серость, но повышенной этажности. Это однозначно показало, что улицы города должны застраиваться разнообразными зданиями как по форме и цвету, так и по высоте.

Изменение высотности зданий в Киеве, как и во всех центральных городах СССР, происходило не стихийно, а с учетом наработок строительной науки и современных возможностей строительной (в основном грузоподъемной) техники. Для советских строителей были недостижимы освоенные во всем капиталистическом мире технические решения и технологии возведения 50—100 этажных зданий.

Только после развала Советского Союза и перехода на новые интернациональные технологии в Киеве появилась техническая возможность строить здания с железобетонным каркасом высотой до 35—40 этажей, а с металлическим — еще более высокие. Однако этому воспротивились пожарные службы города, выдвижные лестницы которых могли обеспечить эвакуацию потерпевших с высоты не более 50 метров. Компромиссным решением было установлено, что могут строиться без дополнительных условий здания, у которых высота пола последнего этажа, где постоянно находятся люди, не превышает 73,5 метра (22—23 этажа). Сейчас Киев купил первую лестницу для эвакуации людей с высоты 90 м, вскоре приобретет еще несколько. Это позволит в обозримом будущем поднять разрешенную высоту массовых зданий до 32—33 этажей. Но нужно ли это городу?

Во всех исторических столицах высотные здания (высота свыше 100—50 м) устанавливаются упорядоченно, на специально выделенных площадках. В Париже это квартал Дефанс и небольшая зона застройки вдоль Сены, в Вене — новый квартал за Дунаем, в Лондоне — район Темзы. В этих городах высока градостроительная культура и дисциплина.

В Киеве вопрос постановки высоток обсуждался Госстроем еще в конце 70-х гг. ХХ в. Тогда было решено обозначить ими застроенное подножие Печерского холма. Сейчас рассмотрена другая схема. Согласно ей, высотки ставятся на Правобережье по границе центрального ареала и на въездных магистралях в город. По Левобережью ограничения на возведение высоток не установлены. Де-факто дома повышенной этажности (не высотки) высотой 75— 80 м строятся во всех районах и многих кварталах города. Огорчительно, что два таких дома под эгидой СБУ построены в районе ул. Ирининской и Мало-Житомирской, соперничая в панорамном обзоре с колокольней Софии Киевской. К этому привело отсутствие четкой градации зданий по высоте (что есть высотное и невысотное здание) и задержка с формированием требований к ним и к особенностям их постановки. Сейчас уже нужно не определять места, где могут строиться 25—30-этажные здания, а четко и крайне жестко обозначить зоны, где никому их нельзя ставить ни при каких условиях.

В ближайшее время следует ожидать появления протяженных зданий и объектов сложной конфигурации. Во многих статьях звучит мысль, что Киев не имеет утвержденного генплана. Это неправда. Он утвержден в 2002 году на двадцатилетнюю перспективу и определяет зонирование застройки, развитие транспортной инфраструктуры, границы зеленых зон города. Задачей генплана не является решение вопроса постановки отдельного здания. Эту задачу не решают и проекты детальной планировки территорий. Речь должна идти о проработке перспектив развития отдельных кварталов, разработке перспективных разверток улиц, прорисовке характерных панорамных видов.

Строители должны добиваться, чтобы на уровне Верховной Ра­ды был принят особый законодательный акт, запрещающий:

— заставлять застройщика повторно (многоразово) согласовывать проект на разных стадиях его продвижения в одних и тех же инстанциях;

— требовать от застройщика (заказчика) предоставления доказательств полной поддержки проекта местным населением;

— использовать процедуру согласований для доведения до сведения городских инженерных служб самого факта начала строительства;

— увязывать выдачу разрешения на строительство с требованием получения в городских органах разных справок или подписания с ними разного рода договоров, соглашений и тому подобного (на аренду или выкуп земельного участка, передачу средств в разные фонды или городской бюджет и т. д.).

Киевские архитекторы и строи­тели заслуживают того, чтобы их наболевшими проблемами кто-то серьезно занялся. Очевидно, они ничем не хуже водителей маршруток или междугородних перевозчиков, их работа не менее значима. Тем более что работают они на будущее нашей столицы.