ХОРОШИЙ ДИКТАТОР ДОКТОР МАХАТХИР

О том, что 77-летний премьер-министр Малайзии Махатхир бин Мохамад собирается уйти в отставку, в прессе сообщалось не раз. Верить этому отказывались не только сами малазийцы, но и иностранные журналисты. Ведь авторитарный лидер некогда малоизвестной страны за 22 года своего правления не раз становился причиной международных скандалов.

И все же доктор М., как называют малазийцы Махатхира, свой пост оставил, выступив напоследок с речью, цитаты из которой стали предметом для обсуждения в большинстве парламентов мира. Фраза «Евреи правят миром. Они заставляют других сражаться и умирать за них» обошла все СМИ, вызвав резкое осуждение за явный антисемитизм. А Конгресс США даже приостановил выделение Малайзии военной помощи в размере 1,2 миллиона долларов.

К обвинениям в расизме Махатхиру не привыкать. В 19 лет он вступил в только что образованную партию Объединенная Малайская Национальная организация и сразу же прославился полемическими заметками о том, что эмансипация женщин заповедям ислама не противоречит. Книга «Малайская дилемма», написанная Махатхиром сразу же после кровавых побоищ 13 мая 1969 года, была запрещена за «разжигание расовой вражды». К тому времени ее 45-летний автор уже был исключен из партии и лишен депутатского мандата — за публикацию открытого письма к тогдашнему премьер-министру страны. Заявив о том, что среди квалифицированных специалистов страны малайцев — менее пяти процентов, а их доля в национальном богатстве не составляет и трех процентов, доктор М. обвинил в этом не «пришлых китайцев», предприимчивых и работящих, а самих малайцев — безграмотных, покорных и безынициативных. В стране, добившейся независимости лишь в 1957 году, 56 процентов населения которой составляли малайцы, 30 — китайцы и 10 — индийцы, любое обсуждение национального вопроса воспринималось как разжигание расовой вражды. Махатхир же позволил себе вообще немыслимое. В адрес малайцев, привыкших считать себя безвинными жертвами хищных китайцев, было брошено много обидных и горьких слов. Их справедливость признали лишь при очередной смене правительства: новый премьер в 1974 году не только восстановил Махатхира в партии, но и доверил ему портфель министра образования. А идеи, изложенные в «Малайской дилемме» (в частности, закрепление за малайцами жестких квот в учебных заведениях, выделение им определенного процента акций наиболее успешных государственных предприятий, система государственного кредитования и т.д.), были положены в основу национальной политики.

С этого момента карьерный рост бывшего провинциального лекаря получает просто-таки космическую скорость, и уже в 1981 году Махатхир Мохамад приносит присягу королю как премьер-министр, обещая: «Мы заставим мир уважать нас, а малазийцев — себя!». Сырьевой придаток развитых стран по производству олова, пальмового масла и каучука, 40 процентов населения которого находится за чертой бедности (350 долларов ВВП на душу населения), — вот какое «хозяйство» доктор М. получил «в управление». Его амбиции у знающих людей вызывали разве что насмешки. Даже то, что к 1997 году доход на душу населения вырос до 5 тысяч долларов, 80 процентов экспорта страны приходилось на перерабатывающую промышленность (в основном электронику и автомобилестроение), уровень нищеты сократился до 7 процентов, а по конкурентоспособности Малайзия уступала только США, скептиков ни в чем не убеждало. Это было накануне страшного финансового кризиса, когда молодые азиатские «тигры» и «драконы» в считанные часы лишились не только зубов и когтей, но и психологической способности к сопротивлению. Западные «укротители» тут же «прописали», «кто виноват» («перегретость» резко рванувшей в рост экономики) и «что делать» (сокращать бюджетные расходы, повышать процентную ставку и жертвовать своей национальной валютой ради структурного оздоровления экономики). Все это правительства стран Юго-Восточной Азии, в том числе и Малайзии, сделали.

Сейчас МВФ критикуют даже в школьных сочинениях. Тогда это было равносильно политическому и экономическому самоубийству. Однако премьер-министр Махатхир осмелился опровергнуть как диагноз, подчеркнув, что экономическая симптоматика Малайзии до кризиса была более чем благополучной (солидный профицит бюджета, инфляция в пределах завидных трех процентов, а о темпах экономического роста говорить и вовсе не приходится), так и методы лечения. Не сразу, правда, а только на практике убедившись в их полной неэффективности. С сентября 1998 года Махатхир жестко привязал курс малазийского ринггита к американскому доллару, процентную ставку снизил до исторически минимальной величины, а из бюджета выделил 12 миллиардов ринггитов (приблизительно 5,4 миллиарда американских долларов) на стимулирование национальной экономики. Кроме того, ограничил вывоз национальной валюты за пределы страны (ввоз иностранной при этом ограничивать не стал). С западными финансовыми умниками, напророчившими малазийцам все мыслимые и немыслимые экономические пакости и оставившими страну загибаться в условиях информационной блокады, Махатхир тоже особо не церемонился, раскритиковав их в пух и прах скопом и Джорджа Сороса персонально. Данные об экономическом состоянии Малайзии в течение ближайших послекризисных лет в западной прессе можно было встретить в основном лишь при анализе общей ситуации в регионе. При этом подразумевалось, что кажущееся благополучие малазийской картинки временное, а настоящий «разбор полетов» можно будет начинать лишь после окончательной стабилизации ситуации. Разумеется, в худшую сторону. Поэтому тот факт, что уже к 2000 году Малайзия восстановила восьмипроцентный рост своей экономики, обеспечив к тому же стопроцентную занятость, до поры до времени можно было игнорировать. А вот ссылку на то, что приток иностранных инвестиций за год после введения «драконовских», антирыночных и антиинвестиционных мер вырос на 60 процентов, найти и вовсе было практически невозможно. Только сам Махатхир мог позволить себе утверждать, что в действительности западному инвестору рыночная демократия по барабану. Гораздо больше его интересует политическая стабильность, которую зачастую может обеспечить лишь твердая рука. Отсюда и его одиозное «хороший диктатор — вот что нужно некоторым странам».

Сейчас об экономических успехах Малайзии говорят немало. По средним темпам прироста ВВП за пять лет страна значительно опережает соседние Таиланд и Индонезию. Ее фондовый индекс за этот же период вырос втрое, против двукратного роста у соседей. Не забывают журналисты упомянуть и самое высокое здание мира в столице Малайзии Куала-Лумпур, еще не так давно застроенной убогими хижинами и китайскими торговыми кварталами. Восторгаются мультимедийным коридором, бросающим вызов американской Силиконовой долине, и самым крупным в Азии аэропортом. А доктор М. все равно недоволен: разговоры о «малазийском чуде» лишают необходимости думать и анализировать, настойчиво трудиться и преодолевать препятствия. Именно это позволило стране под его руководством, прежде одной из самых бедных и отсталых в мире, превратиться в быстро развивающуюся. Уже к 2020 году, по замыслу Махатхира, Малайзия должна войти в клуб развитых стран мира. И снова западные скептики сомневаются. На этот раз, правда, упирая на то, что у руля уже не будет самого Махатхира.

Но Махатхир не только запустил двигатель, он построил сам корабль, умудрившись сплотить малайцев, китайцев, индийцев, мусульман, христиан, приверженцев буддизма и конфуцианства в новую историческую общность — малазийский народ. За 22 года его правления в стране не произошло ни одного крупного конфликта на расовой или религиозной почве — достижение, о котором многие лидеры гораздо более развитых и преуспевающих стран мира могут только мечтать. Более того, Махатхиру удалось убедить свой народ, что ислам, принесший мусульманам прогресс и процветание тринадцать веков назад, должен служить тем же целям и сейчас. Малазийцы в это поверили и обманутыми себя не почувствовали. Теперь Махатхир замахнулся на весь мусульманский мир. В своей речи, негативно воспринятой мировой общественностью, он призывал отказаться от бессмысленных терактов, религиозного экстремизма и добиваться признания и защиты прав мусульман более цивилизованными методами. Малайзия — светское государство. С одной стороны — толерантность и религиозная умеренность, с другой — достаточно сильные позиции ислама. Именно такое устройство многими воспринимается как оптимальная модель мусульманского общества. Ее распространение основано на осознании сил, единении и умении защищать свои интересы, сполна используя собственные богатства, включая и нефтяные. В таком развитии событий многие сильные мира сего явно не заинтересованы, потому тезисы эти журналистами были попросту проигнорированы. Зато резонансная еврейская тема отработана по полной программе.

В статьях и книгах доктора Махатхира, которые можно найти в Интернете также на русском языке, содержится немало «ереси», которую СМИ тиражировать не спешат. Так, например, торговлю финансами, оборот которой в 20 раз превышает реальный оборот торговли товарами, Махатхир называет непродуктивной и аморальной, требуя признать ее незаконной. Ведь финансовые сделки, в ходе которых росчерком пера или кликом мышки перебрасываются огромные денежные суммы, не создают дополнительных рабочих мест, не способствуют производству новых товаров или услуг, удовлетворяя лишь потребность в сверхобогащении кучки валютных спекулянтов, богатеющих на разорении миллионов простых людей, а иногда и целых государств.

Диктатором Махатхир прослыть не боится. Любые проявления инакомыслия в своем окружении пресекает очень жестко. Анвар Ибрагим, бывший в 1998 году вице-премьер-министром и потенциальным преемником Махатхира, осмелился выступить с открытой критикой его программы выхода из кризиса. В результате против Анвара тут же были выдвинуты обвинения в коррупции и гомосексуализме — полностью сфабрикованные, как утверждал обвиняемый. По сообщениям западных газет, шофер Анвара, свидетельствовавший против него, описывал насильственный гомосексуальный акт, якобы имевший место в здании, которое, как оказалось, на тот момент еще даже не было построено…

Свою вину Анвар не признал даже после того, как в процессе допроса ему серьезно повредили позвоночник, что не помешало суду приговорить его к пятнадцати годам тюремного заключения. Шесть из них он уже отсидел. Адвокаты Анвара надеются, что после отставки Махатхира их клиент сможет выйти на свободу и отправиться на операцию в Германию. Тем более что один из назначенных сроков (за коррупцию) уже истек. Однако аналитики утверждают, сразу же освободив Анвара, новый премьер-министр Абдулла Ахмад Бадави тем самым подтвердит, что дело было чисто политическим. С другой стороны, таким поступком новый премьер обезоружил бы доставшихся в наследство многочисленных критиков. Так что прогнозировать развитие событий в этой ситуации мало кто берется.

Зато в западной прессе снова разгорелась дискуссия на тему, бывают ли диктаторы «хорошими». Ведь истории известен не один пример, когда авторитарные правители действительно служили национальным интересам. Для подобных случаев даже термин специальный придумали: «управляемая демократия». Осталось только определить, кто кем и ради кого управляет.