Февраль: "И прости нам…"

Никогда не проси у Бога сделать работу, которую должен сделать сам.

Так говорил вуйко Дезьо

Сегодня утром я встал поздно. Суббота. Подошел к окну, открыл, зажег в подсвечнике свечку и начал проговаривать "Отче наш". Когда дошел до "и прости нам вину нашу", заметил, что улыбаюсь. Такого со мной еще никогда не было, я всегда молился сосредоточенно и преданно. А дело в том, что пока молился, я смотрел в окно. Из наших дворов с двумя сумками в руках - красной и черной - вышел мужчина. Между елками, напрямик через газон, он направился к проспекту, перешел через одну полосу движения, что в сторону "Туриста", потом между голыми кустами роз перелез через изгородь, разделяющую полосы, и двинулся через проезжую часть дальше. Пройдя стоматологическую поликлинику, исчез во дворах напротив.

Самое любопытное, что пешеходный переход был слева от его маршрута всего лишь метрах в тридцати. На газонах и между розами лежал снег, коварно поблескивал лед. Но он с сумками через изгородь и две полосы попер напрямик. Именно попер. Это его упорство, наверное, и развлекло меня - никакой критической мысли или замечания не возникло, просто настроение стало беззаботным и легким. Хорошо, что сегодня суббота и утром машин мало.

Такой веселой молитвы у меня не было ни разу в жизни. Я еще подумал: "А может, именно так - легко, открыто, весело - и нужно проговаривать "Отче наш"?

Ведь искреннее доверие дарит легкость раскрепощения, а не бремя принуждения".

Приподнятое настроение взбудоражило мою фантазию. Я начал выдумывать, что могло быть в сумках того мужчины.

Перебирая возможные варианты, очень скоро пришел к безоговорочному выводу: в сумках у него две подушки-валентинки. Вот потому мужчине и было не важно, где там пешеходный переход. Он спешил домой, пока жена в парикмахерской, чтобы в шкафу под летними одеялами спрятать сюрприз и не раскрыть его до праздника.

Пока фантазировал, понял, что одеваюсь. Я тоже знаю, где продаются валентинки.