Это не капитализм, Карл!

"Нас погубят - политика без принципов, удовольствия без совести, богатство без работы, знание без характера, бизнес без морали, наука без человечности и молитва без жертвы"

Махатма Ганди

Маркс был абсолютно безупречен в своих предположениях.

Но его теория - это лишь модель. Как и все теории, она ограничена и исчерпаема. Жизнь же - необъятна. Все искажения теории возникают при попытках втиснуть спонтанные порядки мира в навязанные порядки модели. Такие попытки заканчиваются либо распадом самой модели, либо ее постоянной искусственной подпиткой за счет истощения природных и человеческих ресурсов. Если природный ресурс - рента - условно неограничен, возникает процесс философской интоксикации, когда одна негодная модель сменяет другую.

Но если Маркс строил свою модель "от жизни", то сегодня в постиндустриальном мире мы имеем модели "из головы". Если Маркс анализировал спонтанные порядки общества, то сейчас мы живем в навязанных обществу порядках.

В классическом капитализме добавленная стоимость получается путем удовлетворения спроса, который определяется спонтанными порядками, возникающими из логики жизни. Это логика замысла мира и, в том числе, замысла относительно человека.

Сам же человек имеет определенный "бонус": он может творить - быть собой. Когда замысел человека, созданные им навязанные порядки вписываются в логику замысла относительно человека, мы получаем гармонию и называем это креативом. Так, например, дикие сорта растений (спонтанные порядки) находят свое уникальное развитие в работах селекционеров (навязанные порядки). Но следует помнить, что новые гибриды нуждаются в постоянном внимательном обновлении, иначе они вырождаются. Так и любые навязанные порядки для обеспечения своей устойчивости требуют постоянных издержек.

Расцвет капитализма и был тем периодом, когда спонтанные и навязанные порядки выступали в симфонии. В случаях нарушения ее, конфликт проявлялся в виде кризисов, войн, периодов стагнации.

Нынешняя эпоха постиндустриального развития характеризуется разрывом между спонтанными порядками замысла относительно человека и замыслом (моделями) самого человека.

Основой возникновения такой конфигурации есть навязанный спрос. Он возник из недр капитализма как игнорирование логики спонтанных порядков общества. Эта логика включала в себя в качестве существенного формирующего фактора меру бытия и моральный закон как ее основу.

Как только при определении цели предпринимательской деятельности этими фундаментальными обстоятельствами стали пренебрегать в угоду экономической формуле, были созданы предпосылки образования общества принудительного обмена. В поле неформальных норм и правил это сделало допустимым формирование принудительного успеха как меры бытия. Спрос на рынке товаров и услуг стал навязанным. Социальный заказ в пространстве общественных отношений превратился в объект манипуляций. А государственные функции - в обслуживание фикции.

Если в индустриальную эпоху целью социализации человека все равно оставалось формирование комплекса фиксированных действий, позволявших человеку координировать себя в пространстве спонтанных порядков мира и общества, то в условиях постиндустриальной эпохи социализация человека превратилась в его встраивание в модель мира и общества.

Разница становится фундаментальной: вместо "быть счастливым" человеку навязывают представление о том, как "сделать себя счастливым", убедить себя в том, что ты счастлив. В такой конфигурации неизбежно возникают конфликты между замыслом относительно человека и замыслом самого человека. В первом случае он действует по логике, из которой возникают спонтанные порядки мира, они устойчивы по своей природе. Во втором - он сам создает логику навязанных порядков, которые всегда являются затратными и подвержены распаду. Фактически жизнь человека перемещается из естественного мира в мир моделей. Подчиненными этому обстоятельству становятся и процесс формирования опыта, и система образования, и содержание общественных и семейных стереотипов. Целью социализации становится не комфортное сосуществование с разнообразием мира, а успех в навязанных моделях, которые постоянно изменяются в зависимости от тренда навязанного спроса.

Человек всегда хочет быть любимым, какой бы риторикой или действиями он ни прикрывался. Но при этом работает фундаментальное правило: чтобы тебя кто-то полюбил, ты тоже должен полюбить кого-то. Это недостаточное условие, но необходимое. Это замысел относительно человека. В его логике возникают спонтанные порядки: семья, род, сообщество, народ.

В моделях постиндустриального общества такая логика может оказаться паразитной, хоть и будет признаваться существующей. Она перестанет быть основой новой социализации, поскольку самоотверженность и лидерство - суть разные вещи.

Если в индустриальном обществе капитал был обеспечен собственностью, возникавшей из логики спонтанных порядков мира, то в постиндустриальном обществе капитал становится продуктом логики навязанных порядков и при этом может вступать в конфликт с природой мира.

Навязанные порядки обогащенного урана составляют нынче одну из глобальных угроз существования человечества. Но дело не только в угрозах, но и в ситуативных модельных ценностях, приходящих на смену ценностям, не являющимся доктриной момента.

Графеновая пластина - это всего лишь специально (а не спонтанно) структурированный углерод. Но в рамках навязанной модели мира она становится огромным капиталом, так как совершает революцию в энергетике. Вне рамок этой модели ее стоимость мало чем отличается от стоимости такого же количества угля.

В обоих примерах принципиально важным становится выбор цели, которую преследовали создатели таких навязанных порядков. Потому что в этих случаях разрушаются существующие уклады жизни.

Это касается и ГМО - классическом примере созданных искусственно порядков, отвергнутых эволюцией. Их длительное взаимодействие со спонтанными порядками мира остается непредсказуемым.

Постиндустриальный мир называют еще "информационным". При этом навязанной ценностью становится установка, что "информация - это капитал". Капиталом может быть только переосмысленная в опыт информация, воплощенная в порядок, но сама по себе она таковым не является. В постиндустриальном обществе информация есть инструмент. Она есть механизм формирования навязанного спроса. Вокруг этого спроса формируются модели. С помощью информационных манипуляций, для обеспечения устойчивости таких моделей, людям навязывается ложное представление об успехе.

Капитализм возник как эволюция институциональной процедуры. Она состоит в том, что собственность универсально легализируется в право собственности. Общество эту процедуру признает (легитимизирует), а государство это право охраняет и описывает как законы функционирования капиталов. Индустриальное общество действует в этих же парадигмах.

Особенности же постиндустриального общества состоят в том, что, сохраняя процедуру, капиталом становится еще и объявленная (навязанная) в модели ценность. Такой ценностью есть, например, различные деривативы, обеспечение которых весьма условное, к тому же только в специальных, навязанных схемах. Разнообразные фьючерсы и есть такими суррогатными капиталами. В них объявляется право собственности кого-то на то, чего в данный момент еще нет. Поэтому выдумывается модель, в которой такой абсурд, с точки зрения капитализма, может считаться капиталом. Это смысл постиндустриального информационного общества, а никакой не обмен информацией. Но в замысле относительно человека есть незыблемая установка: "Завтрашний день не обещан никому". Таким образом, придуманная человеком постиндустриальная модель вступает в конфликт с природой мира и человека. Решает этот конфликт (оттягивает неминуемый крах) постиндустриальное общество через манипулирование информацией. Сама информация в нем есть моделью, а не капиталом, механизмом, а не целью.

Не человек в окружающем мире, а модель мира, приносящая прибыль, становится онтологией постиндустриального общества. Не исключен вариант, когда такая модель сможет благополучно обойтись без человека. А к такой версии и стремится развитие противоречий, потому что, "убрав" человека, постиндустриальному миру удастся избежать конфликта с замыслом относительно человека.

Quo vadis?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, что постиндустриальное общество - это апофеоз общества потребления. Здесь важно дискурсы не путать с парадигмами. Потребление - это дискурсы, а общество потребления - это парадигмы. Критика общества потребления должна быть критикой его парадигм, а не самого потребления.

Парадигмы общества потребления состоят в манипуляции "хочу", навязывании "могу". Как результат - никчемное "имею". Парадигмы общества потребления формируют у человека ложное представление об успехе. Это деформирует и извращает способы достижения успеха - потребление (дискурсы).

Если мы живем в дурное время, то нужно не рассказывать, как необходимы точные хронометры, и все время подгонять их стрелки, а нужно изменить время, в котором мы живем.

P.S. Украина "благополучно" перескочила период капиталистических отношений и, не получив консервативных прививок респектабельными капиталами, пустилась во все тяжкие постиндустриального мира.

Поэтому навязанный спрос приобрел в ней характер откровенного грабежа (например, фармацевтический и энергетический рынки), а манипуляция с социальным заказом - формы циничной лжи (достаточно вспомнить мультипартийные биографии наших политиков). Государство в таких условиях не стало даже обслуживать фикцию, а занялось активным участием в перечисленных грехах, легализуя их.

Таким образом, перед Украиной стоит двуединая задача: построить в стране капитализм (компромисс между спонтанными и навязанными порядками) и прекратить манипуляции (вернуть меру бытия, сформулированную замыслом относительно человека).