ЕЩЕ НЕ СТАРОСТЬ

Сто лет жизни — событие, заметное само по себе. Если же юбиляр прожил яркую и интересную жизнь, сохранил отличную память, способность радоваться жизни и творчески мыслить, то к нему проявляют неподдельный интерес не только геронтологи.

Бывшему главному конструктору Института электросварки им.Е.Патона Платону Ивановичу Севбо часто звонит директор Борис Евгеньевич Патон, не забывают его ученики и соратники. Их много. В былые годы под руководством Севбо работали несколько сотен конструкторов. Возглавляя Государственную квалификационную комиссию по защите дипломных проектов, он дал путевку в жизнь многим выпускникам КПИ, по его книгам учились проектировать сварочное оборудование не только в бывшем Советском Союзе, но и в дальнем зарубежье. В том, что многие годы приезжавшие со всего мира промышленники и коллеги-сварщики называли Киев «Меккой сварки», — немалая заслуга и Платона Ивановича Севбо.

В день рождения юбиляра поздравили и вручили ему орден «За заслуги» Борис Евгеньевич Патон, представители администрации Президента Украины, горсовета Киева, представители СМИ и ближайшие соратники.

Чтобы оценить по достоинству заслуги П.Севбо, следует вспомнить, что сварка — одна из ведущих технологий современного производства. Как и большинство технологий, она состоит из нескольких компонентов: оборудования, материалов и, наконец, действий, преобразующих, изменяющих изделия. Так вот первая составляющая — оборудование — навсегда связана с именем Севбо.

В 1937 году его пригласил в Институт электросварки академик Е.Патон. В комплексной программе развития сварки, разработанной Евгением Оскаровичем, большое место отводилось автоматизации технологии.

Платон Иванович к этому времени успел окончить духовную семинарию, поработать сельским учителем и уже во время учебы в КПИ стал работать в промышленности (техником, конструктором, заведующим КБ завода). Событиями его жизни можно иллюстрировать историю страны. Расстреляли его отца — священника, сельского учителя. Когда виноватыми за провал планов пятилетки в четыре года объявили «старых спецов», досталось и молодым. Расправу над Севбо остановили рабочие завода, любившие начальника за доброе отношение и высокую эрудицию.

Скупой на похвалы Е.Патон написал о нем в мемуарах: «Долго мне не удавалось найти подходящего человека, которому по плечу бы пришлось руководство конструкторским бюро. Наконец его возглавил Платон Иванович Севбо, инженер-механик с большим стажем, человек вдумчивый и серьезный. На него можно было положиться».

В течение нескольких десятилетий автоматизировать процесс дуговой сварки пытались во многих странах. К середине 30-х годов первого успеха добилась американская фирма «Линде». Еще не разобравшись в сущности своей технологии, она поспешила запатентовать способ, а за ноу-хау запрашивала миллионы долларов.

Малочисленный коллектив «молодого» Института сварки в кратчайшие сроки создал отечественный способ скоростной автоматической сварки, а секреты технологии Евгений Оскарович Патон выдал в первой в мире книге на эту тему.

В декабре 1940 года было принято правительственное постановление о внедрении скоростной автоматической сварки под флюсом, и уже через полгода аппараты Севбо работали на двадцати крупнейших машиностроительных заводах Советского Союза.

Великая Отечественная война стала суровым испытанием идей Патона. По просьбе директора Институт электросварки был эвакуирован в Нижний Тагил и разместился на «Уралвагонзаводе». Вскоре туда прибыл из Харькова и танкостроительный завод им.Коминтерна. Во всем мире танки сваривали вручную — слишком капризна была броневая сталь и слишком сложной была конструкция корпуса. А фронту не хватало танков…

Т-34 — лучший танк второй мировой войны — стал объектом пристального внимания патоновцев. Пока шел поиск новой технологии, небольшое конструкторское бюро во главе с Севбо разработало 20 типов установок для сварки узлов средних и тяжелых танков. Производство танков было поставлено на поточные линии, основой которых стали автосварочные установки. Производительность изготовления корпусов машин выросла в 8 раз. У автоматов работали вчерашние фэзэушники. Уже к концу 1942 года наша армия начала получать больше танков, чем немецкая, на вооружение которой работала промышленность не только Германии, но и оккупированных стран.

В «Воспоминаниях солдата» танковый генерал Гудерман после войны напишет, что его предложение фирме Круппа скопировать Т-34 было отвергнуто потому, что «конструкторов смущала… невозможность выпуска с требуемой быстротой важнейших деталей Т-34». Так до конца войны в Германии и не нашли секретов скоростной сварки. Только в США к концу 1944 года появилась подобная технология.

В 1943 году Е.Патон первым из украинских академиков был удостоен звания Героя Социалистического Труда. Работа Платона Ивановича Севбо была отмечена Сталинской премией I степени «…за участие в коренном усовершенствовании технологии и организации высокопроизводительного поточного метода производства средних танков при значительной экономии материалов, рабочей силы и снижении себестоимости». И еще — в 43-м Севбо стал кандидатом технических наук.

Еще шла война, а патоновский ИЭС возвратился в Киев. Промышленная ситуация тех лет была ужасной. Украина в развалинах — затоплены шахты, вышла из строя ДнепроГЭС, разрушены заводы… Еще на Урале Патон переориентировал коллектив на решение задач восстановления экономики страны — основной упор на новый подход к проектированию машин, средств транспорта, мостов, основанный на максимальном применении автосварки. И опять одно из основных звеньев — специализированные сварочные, а затем и сборочно-сварочные автоматы. Оборудование, созданное П.Севбо и другими конструкторами, компенсировало нехватку тысяч квалифицированных специалистов, обеспечило экономию электроэнергии, металла. На сотнях заводов и строек работали сварочные автоматы.

Когда открылся «железный занавес», западные коллеги с удивлением обнаружили, что в Советском Союзе есть технологии, которые им никак не удавалось разработать. Одним из первых сварщиков на Международную выставку в Ганновер поехал Платон Иванович. Однажды к стенду с его аппаратами подошел представитель фирмы Круппа. Не скрывая восхищения, он обратился к главному конструктору: «Мы купили бы ваш институт или хотя бы отдельных специалистов за любые деньги, но жаль…». Он не договорил, кивнул головой и растворился в толпе.

Ровно десять лет тому назад в юбилейной статье журнал «Автоматическая сварка» писал о П.Севбо: «Учителем и руководителем он был суровым, но справедливым. Категоричность оценок удивительным образом сочеталась у него с заботой о молодых коллегах, вниманием к замыслам и успехам каждого. Учил Платон Иванович не только искусству конструктора, но и широте мышления, самостоятельности и ответственности, инженерной и человеческой порядочности. Всю свою жизнь словом, делом и личным примером утверждает и отстаивает П.Севбо уважение к профессии конструктора.

…В последние годы Платон Иванович отдает много сил и энергии пропаганде истории сварки. Воспитанию молодежи на лучших традициях и достижениях отечественной и мировой науки и техники».

Сказанное в научном журнале звучит суховато, но справедливо и четко. Сегодня Платон Иванович любит принимать у себя старых соратников, охотно беседует с молодыми специалистами, дает интервью за чашкой чаю с печеньем, а иногда угостит и чем-нибудь покрепче.

В теплые поздравительные фразы Борис Евгеньевич Патон вдруг вставил директорское замечание: «Распыляетесь вы, дорогой Платон Иванович, на приемы гостей и абстрактные размышления. Пора вам во втором своем столетии взяться за мемуары. Вот, например, Доллежаль (в ноябре я ездил в Москву поздравлять его со столетием) уже несколько лет пишет. И о нас с вами, между прочим, помнит».

— Ну как же. А мы разве не помним? Николай Антонович, главный инженер завода «Большевик» в конце 30-х годов. Потом конструировал химические аппараты, как называли тогда атомные реакторы, академик.

— Вот и расскажите, как вы внедряли у него свои аппараты, — подзадорил Патон. — Между прочим, в ответ на поздравления Доллежаль подчеркнул, что ему не важно быть академиком, что конструктор — это ценнее, настоящий конструктор — это творец с высоким интеллектом.

— Да, Доллежаль — настоящий конструктор.

— Ну вы тоже не отстаете. Если быть точным, то всего на несколько месяцев. А если без шуток, то мне как директору иногда жаловались. Вы от подчиненных требовали технической эрудиции, самодисциплины…

— А что же в этом плохого? Между прочим, школа Евгения Оскаровича.

— Согласен. Потому и не давал ход жалобам. Но вы все же превышали полномочия, рекомендуя интересоваться литературой, музыкой, живописью, наконец, заниматься спортом, — шутил Борис Евгеньевич.

— Ну здесь подчиненные должны действовать по команде: «Делай как я». Я подавал личный пример. А что касается физкультуры и спорта… Так вы, Борис Евгеньевич, всю жизнь в теннис играете, плаваете, а водные лыжи… Разве легче это, чем байдарка? Я же только на байдарках плавал. А зарядку в 11 часов вся страна делала — полезно для здоровья. Кроме того, за мной 40 граммов коньяка, поэтому прошу за юбилейный стол, — пригласил Платон Иванович.