Американский дневник: Чикаго

«Город с широкими плечами», — сказал когда-то поэт Карл Сандберг о трудолюбивом характере Чикаго. Смотрю на него с сотого этажа John Hancock Center и, кажется, вполне понимаю Сандберга. Город до сих пор восстанавливается после Большого пожара 1871 года, уничтожившего практически все. Тем не менее насколько талантливо восстановление! Чикаго признан архитектурным центром США. Именно здесь возносятся к небу десять из пятидесяти самых высоких зданий мира.

После 1960-х годов строительство небоскребов в США вышло «на поток». Большие города приобрели обычные ныне для нас очертания. Новые инженерные решения предлагают не просто высокие, а стильные небоскребы. Например, John Hancock Center одет в стальной каркас. Такая оболочка — не просто бутафория, это деталь конструкции, поддерживающая высотку, а также элемент фасада. На нижних этажах «Большого Джона», как прозвали его чикагцы, размещены офисы, магазинчики, парковка на тысячу авто, кассы обсерватории и площадки обзора.

Чернокожая кассирша выбивает восьмидолларовые билеты на площадку обзора на сотом этаже. К услугам туристов — два из восьми скоростных лифтов. Под коротенькую справку об истории небоскреба со дня рождения в 1969 году посетители проносятся ввысь мимо квартир, бассейнов, гимнастических залов, катков. Апартаменты здесь тем дороже, чем выше удаляешься от земной поверхности, и, наконец, совсем дорого посетить ресторан на последнем этаже.

Когда облака спускаются ниже, «Большой Джон» цепляет их себе на «рога» — на две высокие телевизионные антенны. Тогда город укрывается белым одеялом и прячется от туристов. Но при ясной погоде Чикаго позволяет рассмотреть себя: и увиденное из небоскреба поразит фантазию любого европейца. Город тянется ввысь блестящими кристаллами высоток и простирается все дальше, за горизонт, и даже там не заканчивается. Вечерние фонари подчеркивают ровность улиц. По ним снуют маленькие огоньки авто. Сказочный пейзаж, созданный человеком, уже сам по себе является шедевром. В окнах напротив разлилось необъятное озеро Мичиган. Вместо фонаря над ним блестит красное вечернее солнце. Оно освещает маяки, оградившие воды озера, порт, крохотные парусники, парк аттракционов.

Вдоль побережья ползет змеей длинная пробка из машин, спешащих домой. И вдруг вспоминаешь, что уже пятница, и тебя точно так же ждут к ужину на другом континенте, с другой стороны планеты. Становится немного печально, и очень хочется домой...

Мы гуляем по ночным улицам Чикаго. Разбежались покупательницы со свертками и обновками, которые «охотились» днем в торговых центрах. Местный бомонд оккупировал респектабельные рестораны. Черный зазывала приглашает нас присоединиться. Но для прощального ужина ищем что-то особенное. В супермаркете за углом находим... сало. Каким бы банальным это желание ни казалось, именно сала хочется после трех недель в Штатах. Нас не перевоспитать гамбургерами! И пусть «национальный продукт» совсем не такой, как дома, вечеринка в номере умиляет до слез.

Утром Чикаго не хочет нас отпускать. Полчаса ждем проверки в аэропорту. Очередь тянется медленно, складывается в семь локтей. Среди этой тесноты суетится, размахивая руками, чернокожий работник службы безопасности аэропорта. Речитативом он объявляет перечень вещей, которые запрещено брать в самолет, а для иллюстративности встряхивает пластиковым пакетом с коллекцией предметов «особого внимания». На какой-то миг кажется, что он читает рэп, и мы в каком-то цирке, а не в аэропорту; и сейчас упадет в обморок мать с ребенком на руках... Тем не менее задерживает нас не разбувание и не копание в наших чемоданах, а непогода. Пилоты полчаса не отваживаются взлететь. Однако как только над Мичиганом появится солнце, устремляемся в небо. И уже через девять часов устало улыбаемся «землякам» — работникам Венского аэропорта, которые дадут нам билеты у окна на самолет, следующий домой.