А САМОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ УНР БЫЛА ТАК БЛИЗКО

К 80-летию провозглашения Центральной Радой Украинской Народной Республики самостоятельным, ни от кого не зависимым, свободным и суверенным государством украинского народа

Один из самых героических и драматических периодов в истории освободительной борьбы украинского народа в 1917-1920 годах приближался к своему апогею. Центральная Рада, провозгласив Третьим Универсалом Украинскую Народную Республику, стала главным политическим центром освободительного движения, собрав вокруг себя большинство существующих политических партий, движений, общественных организаций.

На первый взгляд, исторический процесс как будто успешно развивался в нужном и возможном направлении. Силой, волей и словом народа на украинской земле образовалась новая Республика. Осуществилась многовековая мечта. Но ликовать долго не пришлось. И торжество было почти иллюзорное. Ибо временное шоковое состояние врагов, их неорганизованность, бессилие воспринимались как «победа» над ними, и не больше. На каждом шагу ощущались результаты четырехлетней жестокой империалистической войны, истощившей и обескровившей край.

Фабрики и заводы перестали вырабатывать жизненно необходимые товары, железные дороги находились в полуразрушенном состоянии, деньги падали в цене, количество хлеба и жиров стремительно уменьшалось, надвигался голод. Бесчинствовали ватаги грабителей и убийц, ожесточенные фронтовые части бросали окопы, рассеивались по Украине, верша кровавую резню.

В такой обстановке руководство Центральной Рады, увлекшись исключительно митинговой национально-освободительной борьбой, не только практически, но и теоретически, в законотворчестве почти не осуществляло социальных преобразований в интересах трудового народа. И если были какие-то перемены, то дальше Киева из-за отсутствия мощных рычагов управления и надежной связи с местными властями они не распространялись.

А на севере советская власть все силы направляла на уничтожение старого государства и эксплуататорских классов и слоев. Большевики были решительными, неумолимыми, даже жестокими.

Украинская же демократическая власть сохраняла, уважала, не давала пальцем притронуться к основам буржуазно-помещичьего господства на голодной, обворованной Украине и сама вольно или невольно стала приобретать характер старой бюрократической буржуазной власти. Как позже признавал В.Винниченко, «все наши недостойные пародирования с попами, все наши реверансы перед помещиками, банкирами, фабрикантами, все наши заигрывания с союзниками и империализмом, все это происходило на глазах обескураженных крестьян, рабочих, солдат».

Какой еще агитации не хватало против великой идеи национального освобождения, чтобы расколоть нацию, разбить, как зеркало, на многочисленные куски, а потом стремиться в них заглядывать, чтобы увидеть то, что хотелось и не хотелось? Трудно ответить.

Ввиду такого положения драматизм власти не заставил себя долго ждать. Выборы в Украинское Учредительное собрание в назначенный Третьим Универсалом срок не состоялись, и создать сильную революционную власть над Украиной для наведения порядка в лице нового правительства не удалось. Разочарование простого народа усиливалось, надежды таяли, безразличие и нейтралитет росли.

Среди общеукраинского движения усиливался раскол, в пляске хаоса вытанцовывалось два лагеря и образовалось двоевластие - сторонников украинской идеи и большевизма, над которыми нависали монархизм, белогвардейщина, западный империализм и безвластие, замешанное на нищете и неразберихе.

Жесточайшее противостояние двух правительств в конечном итоге привело к гражданской войне, к интервенции и к самому падению УНР. Центральная Рада, чтобы спасти положение и с целью создания общей освободительной атмосферы, обращалась ко всем народам старой России с предложением создать свои республики, которые входили бы в федерацию. По ее мнению, создание единого, объединенного правительства якобы способствовало бы в первую очередь примирению с Австро-Венгрией и Германией благодаря действию реальных сил демократии. Но в этом вопросе тоже не было явной определенности. А во внутренних своих политических и экономических делах сдвиги хотя и намечались, но тут же и угасали.

Земельная реформа с нормой надела в 40 десятин земли на каждое хозяйство, как провозгласил Третий Универсал, провалилась из-за протеста заинтересованных в таком провале депутатов Центральной Рады, ликвидация частной собственности на землю тоже не прошла.

В Генеральном секретариате на почве неудовлетворения последним Универсалом произошли значительные изменения. Появились протесты от национальных меньшинств, банкиров, сахарозаводчиков, союза земледельцев и других. Еще больше усиливалась нерешительность Центральной Рады в главных вопросах, особенно в войсковом, то есть в создании реальной силы для защиты своей государственности.

Согласно резолюции Третьего Всеукраинского войскового съезда об украинизации армии и флота от 14 ноября 1917 года ставилась задача, чтобы постоянные армии были преобразованы на национально-территориальной основе. А отсюда выдвигалось требование немедленного изъятия украинцев на фронте и в тылу в отдельные части. А также украинизации гарнизонов на территории УНР.

Такая же украинизация выдвигалась и в Черноморском флоте, на 80% укомплектованном украинцами. Ввиду зимней кампании на Балтийском флоте, во время которой оперативная деятельность флота приостанавливалась, требовалось, чтобы все украинские моряки во время этой зимней кампании немедленно были переведены в Черноморский флот и чтобы он в дальнейшем пополнялся исключительно украинцами.

С этой целью на Балтфлот и в Петроград в декабре была послана специальная делегация во главе с членом Центральной Рады Табуренским. Как свидетельствуют архивные документы, которые нам удалось разыскать, 5 января 1918 года этот вопрос рассматривался на заседании Совета Народных Комиссаров под председательством Ленина. Совнарком поручил народному комиссару просвещения Луначарскому вести переговоры с представителями украинских моряков Балтфлота и информировать их о действительном положении на юге, о настроениях в Черноморском флоте и т.п.

В тот же день Луначарский доложил о результатах своих переговоров на заседании Совнаркома, который, не желая решить этот вопрос в пользу Украинской Народной Республики, постановил:

«Передать представителям Украины письменный ответ Совета на их требование:

а) необходимость согласования на переход украинцев-моряков из Балтфлота в Черноморский большинства моряков Черноморского флота;

б) необходимость обеспечения Балтфлота от того вреда, который может быть ему причинен неожиданным отходом большого количества моряков-украинцев;

в) предварительно обсудить и рассмотреть этот вопрос в особенной смешанной морской комиссии с представителями от моряков-украинцев».

6 января Табуренскому был дан такой ответ, и на этом дело и остановилось, если не считать собственноручного, по распоряжению Совнаркома, потопления в Новороссийской бухте Черноморского флота, так восхитительно инсценированного в драме А.Корнейчука «Загибель ескадри».

Да что там моряки-украинцы с их Черноморским флотом, которые так нужны были российскому Балтийскому флоту. Натуральным спектаклем было возвращение Киеву знамен, булав, бунчуков, кленодов и других ценностей Запорожского казачества, которые отобрала Екатерина II и перевезла в Петербург в Преображенский собор, одновременно ликвидировав и Гетманщину. 12 декабря 1917 года Центральный Исполнительный Совет по предложению Луначарского принял специальную резолюцию и «Грамоту братьям-украинцам», написанную Луначарским, о передаче трофеев как память о славной борьбе украинцев за свободу в торжественной форме народного праздника перед Преображенским собором с участием войсковых частей.

Последний абзац грамоты, подписанный Свердловым и Лениным, звучал особенно великолепно: «Народ великорусский и революционный Петроград шлет свободному Киеву священный дар в знак братства народов. Пусть славится и крепнет братский союз вольных народов России и всего мира, пусть исчезнет враждебность и даже тень угнетения одной нации другою».

Однако обещанное торжество закончилось на бумаге декретов советской власти, а само возвращение «дара», награбленного в минувшие, как и в последующие времена, не случилось. По той же причине - не нанесения вреда российским музейным хранилищам. А затем и маски долой.

Оставался нерешенным и другой вопрос - аграрный, самый главный и животрепещущий. В официальном объяснении Генерального секретариата от 25 ноября 1917 года, как нужно понимать те или иные мысли последнего Универсала о земельных делах, отмечалось: «Сохраняя все народное хозяйство: машины, леса, строения, поля, скот и другое, заботясь о порядке на Украине, Универсал не разрешает никаких самовольных захватов земель и всякого добра, порубок лесов и другое, ибо такие захваты и порубки неминуемо разрушат от настоящего времени всенародное богатство и вызовут разруху и споры в крае и среди крестьянства. …право собственности ликвидируется только на земли нетрудовых хозяйств», все прочие земли, сельскохозяйственный инвентарь, лошади и т.п. «остаются в собственности нынешних хозяйств и под наблюдением и в распоряжение уездным и губернским земельным комитетам при помощи комитетов волостных».

Явная нерешительность и отсутствие конструктивности и определенности сквозили и в наспех сконструированном законе о земле, изданном 31 января 1918 года, а также по вопросу прекращения войны. К тому же местные большевики своей более радикальной политикой и агитацией, особенно в проблемах собственности, создавали еще большую анархию и хаос. Погромы помещичьих хозяйств, грабежи фабрик и заводов, уничтожение запасов хлеба, скота, посевов, сжигание лесов, садов, грабежи квартир, магазинов, дезертирство из армии не знали предела, и не было силы все это приостановить.

Большая опасность угрожала и из России движением большевистских отрядов на Дон и Кубань, которых украинские заградительные линии не пропускали и разоружали. 17 декабря Совнарком предъявил Центральной Раде грозный ультиматум, обвиняя ее в «дезорганизации» фронта, в разоружении советских войск, в поддержке «буржуазного правительства» Войска Донского. Ввиду всех обвинений Рады Совнарком угрожал «объявить, без всяких колебаний, войну ей, даже если бы она была уже вполне формально признанным и бесспорным органом высшей государственной власти, независимой буржуазной республики украинской». На удовлетворение ультиматума отпускалось только 48 часов. В противном случае - война. И она вспыхнула, несмотря на предложение Генерального секретариата не воевать, а повести переговоры с УНР, как с отдельным государством.

Генеральный секретариат ответил на угрозу провозглашения войны прекращением вывоза бесплатного хлеба в Московщину и решил выпустить местные бумажные деньги, обеспеченные доходами Украины.

В тот же день, 17 декабря, в Киеве собрался съезд Советов крестьянских, рабочих и солдатских депутатов с целью принудить действующие силы переизбрать Центральную Раду. Однако большинство участников съезда составляли крестьяне: из 2000 делегатов большевиков было только 124. Видя свою малочисленность, они покинули съезд и уехали в Харьков. Слившись с депутатами краевого съезда Донецко-Криворожского бассейна, созвали там I Всеукраинский съезд рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, на котором обвинили Центральную Раду в антинародной, мелкобуржуазной политике, шовинизме и национализме, создали свой Центральный Исполнительный Комитет Советов, как высший орган власти в Украине. Так образовалось двоевластие и формально: Генеральный секретариат, Центральная Рада во главе с М.Грушевским и харьковское правительство - Народный секретариат, который объявил о недейственности всех приказов Генерального секретариата в Киеве, отдал свое распоряжение вывоза хлеба из Украины в Россию, о демократизации армии, агитировал за раздел всей земли и объявил войну Центральной Раде, опираясь главным образом на Красную гвардию, которая была переброшена в Украину из Петрограда и Москвы и была сформирована из рабочих и матросов - убежденных большевиков, ненавидящих Центральную Раду, и «хахлов» вообще. Возглавил военное наступление В.Антонов-Овсиенко.

Положение украинского правительства, как отмечает историк Н.Полонская-Василенко, было крайне тяжелым по нескольким причинам: большевикам нечего было брать с боем промышленные города, так как там они находили своих сторонников среди рабочих, молодежи, преимущественно российской и русскоязычной, которые переходили на их сторону и выдавали украинских деятелей; крестьянство, оживившись дезертировавшими с фронта солдатами, заняло выжидательную позицию и занималось хозяйством; Центральная Рада в большинстве социалистическая по своей идеологии мало чем отличалась от большевиков, на митингах заявляя устами своих лидеров: «Если Украина не будет социалистической, нам не нужна никакая». Следовательно, она не могла вести с ними решительную и успешную борьбу в главных вопросах, особенно в ликвидации помещичьих притязаниях на землю.

В самой Центральной Раде и Генеральном секретариате не было чувства единства, дисциплины и полной уверенности в своей силе и успехе. Возникали даже попытки правительственных переворотов и добровольной отдачи себя под арест. И все же наибольшая опасность истекала от советской России, которая повела в Украине уже ничем не прикрытую вооруженную агрессию против почти такого же социалистического правительства. Ведь Ленину и самый человечный социализм был не нужен, если он внедрялся не с его подачи и благословения, то есть не российский, что подтвердилось дальнейшей политикой КПСС в мировом социалистическом движении. Но надо было как-то выходить из создавшегося положения.

Украинское правительство в ответ на официальную ноту Совнаркома от 21 декабря стремилось повести результативные переговоры с Россией о прекращении военных действий и 24 декабря заявило свои условия:

1) Немедленное прекращение военных действий и вывод советских войск с территории Украинской Народной Республики.

2) Официальное признание со стороны Совнаркома УНР и заявление о полном невмешательстве Народных Комиссаров во внутреннее положение и социальное устройство Украины.

3) Федеративная связь Украины с Великороссией по особому соглашению.

4) Признание буржуазности и контрреволюционности за всеми, кто не принадлежит к большевистскому течению и не разделяет политики Народных Комиссаров, Генеральный секретариат УНР решительно отвергает.

Только при таких условиях украинское правительство могло вступить в какое-либо соглашение с Совнаркомом и готово было послать своих представителей для переговоров в г.Витебск. Но эти предложения не нашли понимания в Петрограде. Ибо цель была выше ставок: ни при каких обстоятельствах не выпускать Украину из объятий России, хотя и советской. «А Владивосток-то нашенский», подчеркивал Ленин, и Россия без Украины с ее природными богатствами, покорным и трудолюбивым населением, выгодными географическими и климатическими условиями, как не раз утверждал Л.Троцкий, немыслима вообще. И они знали, как нужно это делать.

На Украину двинулись 12-тысячные силы во главе с В.Антоновым-Овсиенко и его кровавым подручным, старшиной царской армии, а теперь полковником М.Муравьевым. 9 января большевики захватили Екатеринослав, в Харькове разоружили два украинских полка, 19 января взяли Полтаву, потом Глухов, Кролевец, подступали к Бахмачу, на защиту которого были отправлены с офицерами 300 киевских студентов и гимназистов, большинство которых не умели даже винтовку держать в руках. Они все были уничтожены муравьевскими красными бойцами возле станции Круты. Путь на Киев открылся.

Видя такое положение, 22 января собралась Малая Рада, поставив на обсуждение вопрос о полной независимости Украины от России, который лег в основу Четвертого, и последнего, Универсала. Он начинался: «Народе України! Твоєю силою, волею, словом утворилась на Українській землі вільна Українська Народна Республіка. Здійснилася давня мрія твоїх батьків, борців за волю й право робочого люду!

…Віднині Українська Народна Республіка стає самостійною, від нікого незалежною, вільною, суверенною Державою Українського народу».

Однако отмечалось, что только Украинское Учредительное собрание, как самая высшая революционная власть, должно решить вопрос о федеральной связи Украины с народными республиками прежней Российской империи. Демократические свободы, провозглашенные Третьим Универсалом Украинской Центральной Рады, подтверждались, и отдельно провозглашалось: в самостоятельной Украинской Народной Республике все народы пользуются правом национально-персональной автономии, которая закреплена за ними Законом 22 января.

Четвертый Универсал призывал весь народ стоять непоколебимо на страже добытой свободы и прав нашего народа и всеми силами защищать свою судьбу от всех врагов крестьянско-рабочей Украинской Республики.

Правительство, которое теперь именовалось Радой Народных Министров, должно поднять народное благосостояние, отстроить разрушенные фабрики, установить контроль над производством, государственную монополию над жизненно важнейшими товарами и торговлей ими.

Когда на заседании Малой Рады обсуждались важнейшие законы, пути и средства воплощения их в жизнь, Киев оказался почти окруженным российскими войсками и отрядами местных большевиков. А силы Центральной Рады были ничтожны. На улицах рвались снаряды, шли ожесточенные бои. Украинские полки, находящиеся в Киеве, в большинстве провозгласили «нейтралитет», как утверждал Д.Дорошенко.

Ночью 9 февраля под напором войск Муравьева Кабинет Министров и Центральная Рада с 3000 вояков оставили Киев и выехали в Житомир. В столице развернулась расправа над противниками большевизма. Город испытал такие погром и резню, которых не знал со времен Андрея Боголюбского. 11 февраля в Киеве была провозглашена Украинская Рабоче-Крестьянская Республика с Народным секретариатом во главе.

Возвратилось украинское правительство в Киев после ухода большевиков перед вступлением германских войск 2 марта. В условиях оккупации оно стало еще менее дееспособным. 28 апреля, когда Центральная Рада составляла Конституцию Украинского государства, в зал ворвался немецкий отряд и распустил собрание. На второй день М.Грушевский все же был избран первым Президентом Украинской Народной Республики, но ненадолго. Центральная Рада пала.

К власти с помощью немцев пришло консервативное правительство во главе с крупным землевладельцем в Украине, бывшим адъютантом Николая II генералом П.Скоропадским, который провозгласил себя квазигетманом в «Українській державі» с целью восстановления правопорядка и ликвидации «социалистических экспериментов» Центральной Рады, чтобы «спасти страну от хаоса и беззакония». Украина вступила в новую, более драматическую полосу, теряя и то, что она, несмотря на многие ошибки, приобрела за год тяжелой борьбы за свою свободу.

Пройдут века, однако 22 января 1918 года, Четвертый Универсал, имя Михаила Грушевского будут сиять самыми яркими самоцветами в короне свободолюбивой Украины.