Встать, суд идет! Международный трибунал начинает судить Радована Караджича

Лидер боснийских сербов Радован Караджич 31 июля предстал перед международным трибуналом по бывшей Югославии, чтобы выслушать обвинения — в геноциде, военных преступлениях и преступлениях против человечности. Гаагская Фемида занесла свой меч над головой второго по значимости виновника кровавых событий на Балканах в первой половине девяностых годов прошлого века. Как и в случае с делом виновника №1 — Слободана Милошевича, суд над Караджичем может затянуться на годы. При этом перспективы процесса крайне неопределенные.

Однако уже сегодня арест Караджича, его передача международному трибуналу по бывшей Югославии — события огромной политической важности не только для тех, кто все эти годы желал увидеть Караджича на скамье подсудимых, но и для Балкан и всей Европы.

«Боснийский мясник»

С именем Караджича связаны наиболее кровавые страницы войны в Боснии в 1992—1995 годах — самого масштабного конфликта в Европе со времен Второй мировой войны. А именно — 44-месячная осада Сараево (10 тысяч жертв), взятие боснийскими сербами населенного мусульманами города Сребреница (около восьми тысяч погибших), а также этнические чистки мусульманских анклавов в Восточной Боснии, в результате которых были изгнаны 250 тысяч (всего же за годы войны беженцами стали более двух миллионов человек).

Итогом войны стала гибель 100 тысяч человек, в основном мусульман. За все эти злодеяния Караджича и собираются судить в Гааге.

Впрочем, в балканской трагедии не все так просто. Не будь Караджича, сербы Боснии, возможно, разделили бы участь своих собратьев из Восточной Хорватии и Косово. Вот почему Караджича многие считают героем, политическим лидером, определившим современную конфигурацию Балкан. И даже победителем в той войне.

Республика Сербская в Боснии, созданная его усилиями, признана мировым сообществом. Она не слилась с Сербией, как того желали в Белграде. Ее существование закреплено положившими конец войне Дейтонскими соглашениями 1996 года, которых без Караджича попросту бы не было.

Впрочем, именно эти соглашения, создавшие уникальную государственную конфигурацию в Боснии и Герцеговине, во многом законсервировали разобщенность трех этнических групп — хорватов, боснийцев-мусульман и сербов. После завершения переговоров в Дейтоне Караджич из победителя быстро превратился в преступника и за ним началась настоящая охота.

Ричард Холбрук — американский дипломат, которому досталась слава главного миротворца в Боснии, признавал, что именно от Караджича зависело, станет ли возможен мир. Позже он также писал, что «арест Караджича не снимет всех проблем, с которыми столкнулось мировое сообщество в Боснии». Тем не менее именно от того, как решится судьба нескольких военных преступников, зависит, смогут ли боснийские общины прийти к согласию.

Вот почему столько лет десятки тысяч миротворцев, размещенные в Боснии, и целая армия сотрудников спецслужб разных стран искала Караджича как на территории бывшей Югославии, так и по всему миру.

Облавы, слежка и даже аресты его родных и близких, допросы и прослушивание телефонов ни к чему не привели. Несколько раз в СМИ появлялась ложная информация, что Караджич пойман. Дошло до того, что Евросоюз формально определил для Сербии одно и, пожалуй, главное условие развития политических отношений — отправка в Гаагу Радована Караджича и полевого командира боснийских сербов Радко Младича. Без этого любые разговоры с Белградом о евроинтеграции прекращались.

Сербы давали понять, что прилагают максимум усилий для поиска этих людей. В 2005 году премьер-министр страны Воислав Коштуница назвал Караджича «камнем на плечах Сербии», и многие поверили, что теперь уж точно ему не избежать ареста. Но ничего не произошло.

Тем временем соратники Караджича призывали своего лидера держаться, бороться и не слушать призывы сдаться добровольно. Чему тот и следовал…

За годы пребывания на нелегальном положении Караджич полностью сменил амплуа: написал и издал пять книг, стал продвинутым духовным гуру, целителем и, можно сказать, совсем другим человеком — доктором Драганом Дабичем. В этой личине седовласого старца с современным мировоззрением, идеями, далекими от политики, Караджич проживал три последних года под самым носом у людей, которые за ним охотились в Белграде.

Здоровая жизнь доктора Дабича

Сегодня главным остается вопрос: так ли неуловим был Караджич багодаря своему умению маскироваться или в Сербии просто кто-то упорно не хотел, чтобы его нашли?

Даже видавшие виды специалисты конспирации и разведки отдают должное умению Караджича преображаться. По словам политического аналитика Зорана Драгишича, его опыт войдет в учебники криминалистики. Живя в городе, где были велики шансы его опознания и ареста, Караджич умело маскировался и заметал следы. Создал себе легенду, достал поддельные документы и даже смог обеспечивать свои материальные потребности, заведуя частной клиникой.

У него была молодая любовница, с которой он не стеснялся показываться на людях. В то же время тем, кому довелось побывать у него дома, он демонстрировал фото четырех парней в футболках американской бейсбольной команды и говорил: это мои внуки, которые живут в США. Там же якобы осталась его жена, с которой он порвал отношения.

Караджич не постеснялся создать свой веб-сайт (not founded ), где рассказывал об альтернативной медицине, медитации, йоге, психологии, продавал амулеты (Караджич имеет медицинское образование). Для страждущих доктор Дабич проводил семинары о том, как вести здоровый образ жизни (один из семинаров даже посетил его племянник, которого теперь подозревают в укрывательстве дяди).

Своим опытом на эти темы он также делился на страницах не очень популярного до ареста Караджича журнала «Здоровая жизнь», где за несколько лет работы никто не заметил его сходства с разыскиваемым лидером боснийских сербов. Удивительно, как эту похожесть не заметили завсегдатаи небольшого паба «Сума­сшедший дом», в котором доктор Дабич любил пропустить рюмочку красного вина, а иногда в хорошем настроении даже играл на гуслях (эта привычка Караджича была хорошо известна). Самое смешное, что доктор Дабич всегда садился за столик, над которым висели портреты Радко Младича, Слободана Милошевича и самого Радована Караджича.

Такое поведение явно свидетельствует, что Караджич не боялся ареста. И не потому, что был уверен в надежности своей легенды и маскировки, а твердо знал, что его никто не собирался арестовывать.

Но за пару дней до ареста Караджича был смещен шеф сербской службы безопасности Раде Булатович, соратник бывшего премьера Воислава Коштуницы. Именно власти и подконтрольные им спецслужбы, как теперь полагают, обеспечивали прикрытие Караджичу и не спешили с его арестом.

Новый директор службы государственной безопасности (BIA) Саша Вукадинович еще раз проанализировал данные, собранные ранее. Все остальное было делом техники, говорят специалисты. По сведениям из источников в Боснии, на Караджича вышли за несколько дней, прослушивая телефоны соратников Радко Младича (возможно, что не за горами и арест последнего).

Арест в автобусе №83

Арест, как теперь известно, произошел прямо в рейсовом автобусе в столице Сербии. Караджича окружили сотрудники спецслужбы и предложили пройти с ними. Он не сопротивлялся, но на первом допросе в основном отмалчивался. Спустя неделю в Белграде принято решение об экстрадиции Караджича в Гаагу. Несмотря на протесты радикальной оппозиции и столкновения на улицах Белграда, он был выслан из страны.

Вопреки ожиданиям, Ка­раджич не подал апелляцию, которая могла отсрочить процесс его перевозки в Нидерланды, и объявил о намерении защищать себя в трибунале самостоятельно. Это может усложнить процесс, поскольку Караджич, в отличие от Милошевича, который тоже себя защищал сам, не имеет юридического образования.

Аналитики уверены: арест Караджича стал возможным только в результате смены власти в Белграде, где лишь месяц назад сформирован новый кабинет Мирко Цветковича, заявивший о своей решимости арестовать разыскиваемых лидеров боснийских сербов и улучшить отношения с Европейским союзом, вывести Сербию из международной изоляции, которая только усилилась в результате одностороннего провозглашения независимости Косово и попыток прежде всего сторонников Воислава Коштуницы «переиграть» косовскую карту. Арестом Караджича Сербия дала сигнал всему мировому сообществу, и в первую очередь Евросоюзу, что готова к поиску компромиссов по всем существующим вопросам и проблемам.

Как бы там ни было, в Сербии считают, что они выполнили главное условие ЕС — устранили последнее препятствие на пути к евроинтеграции. Есть данные, что уже к концу года сербы готовят формальную заявку на присоединение к Евросоюзу.

В Европейском союзе Белград пока одобрили, назвав арест и выдачу Караджича «мужественным решением» и «важным шагом в сотрудничестве Сербии и ЕС». Однако уже на этой неделе из Брюсселя и других столиц стран Европы прозвучали голоса, что подписанное с Сербией в мае соглашение о стабилизации и ассоциации не будет ратифицировано, пока два других участника преступлений — Радко Младич и Горан Хаджич не будут переданы международному трибуналу. (Напомним, что в 1995 году трибунал в Гааге выдвинул обвинение против этих лиц одновременно, так что будет сложно судить одного в отсутствии другого.)

Белград был вынужден проглотить эту горькую пилюлю, хотя такая ситуация привела к первому кризису нового правительства, протестам и блокированию оппозицией работы скупщины. Бывший премьер Коштуница, которого теперь обвиняют в укрывательстве Караджича и прочих преступников, заявил, что суд в Гааге более не имеет легитимности, поскольку с пристрастием относится именно к сербам. Их осуждено более всего, в то время как хорваты, боснийцы и албанцы выходили из зала суда победителями.

Однако в Гааге считают, что трибунал ООН по бывшей Югославии наиболее эффективный, хотя и не лишенный недостатков инструмент наказания международных преступников. После фактического провала дела Милошевича в связи с неожиданной смертью обвиняемого 11 марта 2006 года именно дело Караджича — новая возможность для международного трибунала подтвердить свою дееспособность и непредвзятость.