Неближний Восток Закончив дела в Ираке, США вернулись в Азию

Америка и ее нынешние лидеры, похоже, решили всерьез заняться тем, чем необходимо было заниматься уже последние десять лет - Азией, точнее, Азиатско-Тихоокеанским регионом. В ноябре президент Барак Обама объявил о возвращении США в этот регион, а члены его администрации начали активно работать над выполнением поставленной задачи. Однако за последние десять лет, пока Соединенные Штаты вели глобальную войну с терроризмом, расстановка сил в Азии претерпела определенные изменения. И связаны эти процессы, прежде всего, с усилением влияния Китая, который постепенно заполнял «пустоты», оставленные американцами. Поскольку США меньше внимания обращали на этот регион, КНР получила возможность наращивать свой потенциал в достаточно благоприятных условиях: Пекин усилил свое экономическое присутствие в странах Юго-Восточной Азии, подкрепив их расширением и активизацией дипломатических связей. Наконец, в последние годы Китай все активнее начал отстаивать свои интересы на морских просторах с привлечением военного флота, а это уже не могло не тревожить Вашингтон.

За пять последних лет Пекин сумел модернизировать свой ВМФ, оснастив его кораблями и оружейными системами, которые бы позволили ему проводить операции вдалеке от берегов, противостоять флотам других стран в открытом море. Появление в этом году у Китая первого авианесущего корабля - переоборудованного украинского «Варяга», а также начало нового цикла переоснащения китайского флота (он завершится к 2015 году вероятным появлением в составе ВМФ КНР одной-двух авианосных групп, новых кораблей поддержки, фрегатов, крейсеров, противокорабельных ракетных систем, систем связи и слежения) заставил Вашингтон действовать.

Как следует из октябрьского доклада, подготовленного исследовательской службой конгресса США, вопрос о том, какие меры следует предпринять Америке в ответ на усиление ВМФ КНР, китайской мощи в целом, становится важнейшей задачей стратегического оборонного планирования. Американские эксперты также отмечают, что по мере ослабления военной роли Соединенных Штатов, некоторые страны региона в своей международной политике все более склонны считаться с позицией Китая, и принимают решения, в свою очередь приводящие к дальнейшему ослаблению американского политического влияния.

В среде американских военных и политиков удивление и любопытство по поводу всего, чего достиг Китай, сегодня сменилось обеспокоенностью, что Вашингтон в условиях кризиса не сможет дать адекватный ответ на усиление Пекина. Это не только поставит под вопрос сохранение существующего баланса сил в регионе. Потен­циально опасным является обострение напряженности вокруг Тайваня, с которым Соединенные Штаты связаны договором о безопасности.

Американские военные полагают, что основная задача нынешнего этапа модернизации ВМФ Китая состоит в том, чтобы предотвратить любую возможность вмешательства сил США в конфликт вокруг Тайваня. (Хотя сейчас такой конфликт маловероятен, и остров силой «политического» притяжения все активнее «дрейфует» в сторону «воссоединения» с материком.) Задача обезопасить Тайваньский пролив от американских кораблей уже почти решена Китаем. Сегодня зона морских интересов Пекина простирается далее на восток и на юг, что также приводит к противостоянию из-за спорных островов с Японией и трениям по поводу морских территорий с Вьетнамом, Филиппинами, Малай­зией. Все это создает напряженность вблизи важнейших морских торговых путей планеты, по которым ежегодно перевозится товаров на 5 трлн. долл. Ясно, что страна, собирающаяся осуществлять контроль и гарантировать безопасность этих маршрутов, окажется не только в экономическом выигрыше, но также получит еще один канал для расширения своего регионального и, возможно, также глобального влияния. Это понимают и в Пекине, и в Вашингтоне.

Другой важнейшей особенностью этого региона можно считать то, что здесь до сих пор не существует некоего подобия коллективной системы безопасности, а также единой региональной организации, способной взять на себя ответственность за поддержание стабильности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Отчасти это как раз объясняется тем, что здесь позиции Соединенных Штатов во второй половине ХХ века были настолько сильны, что потребности решать что-либо коллегиально не было. В новом столетии ослабление влияния США привело лишь к большей интеграции региона, но региональных проблем в Азии за последнее десятилетие не убавилось - это обстоятельство сыг­рало на руку Вашингтону.

США выстраивают геополитические треугольники

В ноябре Барак Обама совершил многодневное турне по странам Азиатско-Тихоокеанского региона, финалом которого стала встреча лидеров 18 стран на индонезийском острове Бали в рамках шестого Восточноазиатского саммита (ВАС). Этот саммит можно назвать одним из наиболее представительных региональных форумов в Азии. Он был инициирован десятью странами-членами АСЕАН в 2005 году, и теперь включает также Россию, США, Китай, Японию, Индию, Австралию, Новую Зеландию, Республику Корея. Заметим, что и Россия, и США присоединились к форуму лишь с этого года (правда, Дмитрий Медведев прислал вместо себя главу МИДа Сергея Лаврова).

США ранее отказывались присоединиться к саммиту, поскольку долго не подписывали договор о дружбе и сотрудничестве, по которому страны-участницы ВАС обязуются не применять силу в регионе. К тому же малазийский премьер-министр Ма­хатхир Мохамад, бывший одним из инициаторов создания группы, склонялся к тому, чтобы не принимать США, и эту идею поддерживал Пекин. Но сегодня стало очевидно, что ВАС в перспективе вполне бы мог претендовать на прообраз для создания архитектуры безопасности в АТР. Потому трибуна этого представительного форума и была избрана Бараком Обамой для официального провозглашения новой азиатской стратегии Белого дома. Формально она сводилась к заинтересованности США в обеспечении свободной навигации и отсутствию помех свободной торговли в Южно-Китайском море. Для этого, настаивал американский президент, нужно будет увязать традиционную и нетрадиционную безопасность, в частности, в разрезе территориальных споров в Южно-Китайском море, ядерной проблемы КНДР, борьбы с пиратством.

Китайский премьер Вэнь Цзябао, в свою очередь продвигавший идею Пекина о теснейшей интеграции региона, в том числе и в торговле, сразу же отверг какое-либо участие третьих стран в спорах о Южно-Китайском море, сказав, что они будут решаться на двусторонней основе. Пекин также подверг критике Вашингтон за то, что тема территориальных споров была вынесена на саммит, в то время как китайская делегация хотела этого избежать. В ответ Соединенные Штаты дали понять, что не хотели доставить неприятности КНР, и заявили, что речь в данном случае идет лишь об «утверждении позиций США как важной державы в Тихоокеанском регионе». Очевидно, Пекин должен с этим считаться.

Кроме того, Барак Обама подтвердил серьезность намерений по укреп­лению роли США в Азии, усилением военного присутствия в Австралии. С будущего года начнется размещение 2500 морпехов, кораблей и самолетов на севере Австралии. Фактически до 2016 года в Дарвине будет построена небольшая американская военная база, ориентированная на операции в регионе Южной Азии и расположенная ближе других к морским коммуникациям. Также не исключено создание американских авиабаз на австралийских островах в восточной части Индийского океана.

Сразу после турне американского президента стало известно еще об одной инициативе - создании тройственного альянса Соединенных Штатов, Австралии и Индии. Он, как заявили в Вашингтоне и Канберре, не направлен против Пекина, но в то же время очень напоминает идею «окружения Китая», которая муссировалась в 2007 году и предполагала альянс США, Японии, Австралии и Индии. Тогда, правда, из той затеи ничего не вышло из-за оппозиции Токио и Дели, но сегодня американские стратеги сумели найти подход к строительству геополитического союза.

Ключевым в альянсе будет связка США - Австралия, в то время как Индия до последнего времени не была настроена к участию в нем, поскольку не хотела ссориться с Китаем. Однако к началу декабря ситуация начала меняться - правительство Австралии, очевидно, под давлением Соединенных Штатов неожиданно пересмотрело свою позицию не продавать Индии уран для нужд ядерной энергетики (страна не является подписантом Договора о нераспространении ядерного оружия). Уже седьмого декабря Дели посетил министр обороны Австралии Стивен Смит, который сообщил, что все «барьеры» для продажи урана сняты. Он также договорился с индийскими военными о расширении практической кооперации в военной сфере, особо отметив, что Индия поддержала позицию США о необходимости обеспечения «свободной навигации» в Южно-Ки­тайском море. Стало также известно, что индийские нефтяные компании готовы участвовать в исследовании ресурсов Южно-Китайского моря, заключив контракты с Вьетнамом, который претендует на ряд спорных с Китаем морских участков.

США также не отказываются и от идеи участия в альянсе Японии: 21 декабря в госдепе состоялись трехсторонние консультации с участием представителей Индии и Японии, которые обсуждали развитие «стратегических отношений» в Азиатском регионе. За день до этого также было объявлено, что Токио избрало новейший американский истребитель F-35 для перевооружения своих ВВС в течение ближайших пяти лет.

В контексте усиления влияния в Азии следует также рассматривать состоявшийся 1-2 декабря визит главы американской дипломатии Хиллари Клинтон в Бирму. Руководитель госдепа посещает эту страну впервые за последние 50 лет. Этой поездкой США хотели бы подчеркнуть прогресс в демократических преобразованиях, которые достигнуты в последние два года, и заявили о возможности активизации экономических контактов. Однако, с другой стороны, визит был расценен наблюдателями как еще одно «вторжение» США в зону интересов Китая, ведь Бирма до последнего времени была китайским сателлитом.

Китай не испугался

К удивлению наблюдателей, Пекин достаточно сдержанно отреагировал на все происходящее. Китайский МИД даже приветствовал попытки США наладить дружественные отношения со странами региона. Лишь китайские военные в своем заявлении, сделанном после долгой паузы, сказали, что попытки США усилить военное присутствие в Азии является отражением «ментальности» холодной войны и способно подорвать доверие партнеров, учитывая, что Пекин заинтересован в развитии стратегического диалога с Вашингтоном. А что до угрозы «окружения и изоляции Китая», то такой политики США придерживаются в регионе уже последние 60 лет, и она, очевидно, уже не способна оказать влияние на Китай.

Такой сдержанный тон эксперты пытаются объяснить желанием Пекина сохранить благожелательные отношения с Америкой в преддверии важных перемен в китайском руководстве, которые произойдут в будущем году, а также связывают этот подход с выборами в США. Ожида­ется, что вице-председатель КНР Си Цзиньпин, который, вероятно, станет лидером Китая после Ху Цзиньтао, посетит Соединенные Штаты в начале будущего года для обсуждения перспективы отношений. Этому, правда, может помешать разворачивающаяся в Америке предвыборная кампания, и Пекин явно не желает давать повода ни Бараку Обаме, ни его конкурентам из лагеря республиканцев разыграть карту «китайской угрозы». А без нее все новейшие инициативы американских военных и дипломатов в Азии будут лишены смысла. В то же время для Пекина важно, чтобы США отказались от «антагонизмов» и попыток вести себя с Китаем так, словно это СССР. В Китае говорят, что лишь в таком случае они признают и в достаточной мере оценят «возвращение США в Азию», поскольку уровень переплетения и взаимозависимость интересов двух стран лишь возрастет.