Граница абсурда

Польско-украинские отношения развиваются прекрасно, а Варшава является стратегическим партнером Киева. Такие оценки можно услышать чуть ли не от всех польских дипломатов, активистов НУО и политиков, задействованных в сотрудничестве с Украиной. Если мерить качество украинско-польских отношений частотой совместных семинаров, конференций и культурных мероприятий — это действительно так. Но участники этих встреч с удивительной последовательностью избегают разговоров о вызывающей ситуации на границе, сводящей наше сотрудничество к абсурду. Как будто и нет многочасовых очередей, унизительного отношения к путешествующим или фальшивых милиционеров, которые, тем не менее, вымогают у поляков вполне реальные деньги. Вроде ничего и не происходит.

А проблема действительно первоочередная, если всерьез думаем об евроинтеграционной перспективе. Ведь в эпоху глобализации значительно сокращается чувство расстояния между отдаленными уголками мира, а люди имеют все меньше времени. Из Гданьска или Кракова можно добраться самолетом в Лондон за цену, эквивалентную пятистам гривням. Это и есть европейская интеграция: когда утром во Вроцлаве выходишь на работу, два часа занимаешься делами в офисе, в 10.00 отправляешься в Берлин встретиться с деловым партнером, а после переговоров еще успеваешь вернуться на ночь домой. Такое было возможно уже в 1999 году, когда польско-немецкая граница была одновременно границей ЕС и Шенгенской зоны. А теперь бывает даже, что поляк работает в Лондоне, а на выходные прилетает в Польшу на заочную учебу — поскольку так дешевле. Следовательно, зачем жителю Гданьска и Кракова Украина, если добраться до Львова или Киева стоит дороже, чем до Парижа, Дублина и Рима?

Тесное сотрудничество между Украиной и Польшей сегодня невозможно, и членство в ЕС здесь ни при чем. Как можно сотрудничать, когда автобус Львов—Перемышль всего два часа находится в дороге, а четыре-пять стоит на границе? С автомобилями еще хуже: нередко на въезд в Польшу приходится ждать и десяток-другой часов. Дипломаты и политики упорно объясняют это «требованиями Брюсселя», и украинцы привыкли в это верить. Между тем проблема многочасовых очередей заключается не в этом, и даже не в коррумпированности служащих. От очередей можно избавиться уже сегодня, без особых затрат, если внедрить несколько не таких уж и сложных организационных, технических и правовых новшеств.

По словам начальников перемышльской таможни, 97% пользователей пешеходного коридора «Шегини—Медика» — это «челноки» — поставщики папирос, в большинстве своем граждане Польши (около 70%). Они пересекают границу 2—4 раза в сутки и стоят в очереди на два часа меньше, чем незнакомые со здешними порядками туристы (преимущественно 2—3 часа, тогда как туристы — 4—5). Они просто нахально обходят очередь и становятся впереди всех. В Шегинях товар их уже ждет, затем они не выходят за территорию пункта пропуска, а тут же занимают место в очереди в противоположном направлении. Папиросы сразу за границей сдают посредникам, которые завозят их грузовиками в Германию и Великобританию, а сами челноки без задержки идут в Украину еще раз. Мелкие контрабандисты покупают как минимум три блока среднего класса папирос по
26 грн. каждый, а продают их посредникам — за 30 злотых
(48 грн.), и так три раза в день. Лишние пачки прикрепляют скотчем к телу и переносят под курткой. Эти люди зарабатывают ежемесячно 2000—5000 гривен, что в несколько раз больше, чем может им дать легальное трудоустройство в Перемышле.

Контрабанда уничтожает экономику польского пограничья, высасывая из нее рабочую силу, а заблокированная челноками граница делает невозможным развитие туризма в Галичине и Волыни. Без свободного передвижения людей нереально также экономическое сотрудничество, инвестиции в Украине среднего польского бизнеса. Необходимо подчеркнуть: проверка одного челнока, случается, продолжается минут семь — за это время таможенники могут переправить целую группу польских туристов, каждый из которых тратит в Украине в пять раз больше денег, чем один такой контрабандист.

Изменения необходимо начинать с правовой базы. Несовершенным, в частности, является польско-украинское соглашение «О личном движении». Оно допускает пересечение границы несколько раз в день, что лицам, легально сотрудничающим с Украиной, не нужно. Следовательно, новое соглашение должно содержать какие-то количественные ограничения для польских граждан, чтобы они могли путешествовать в Украину не чаще, скажем, чем один раз в сутки, четыре раза в неделю и десять раз в месяц — за исключением водителей автобусов, дипломатов и т.д.

Соответственно польское министерство юстиции должно разработать эффективные механизмы борьбы с контрабандистами. Вместе с тем не обойтись без полной легализации продажи на польских рынках украинских неакцизных товаров (фруктов, овощей, кофе) и трудоустройство в Польше украинских заробитчан. Ведь служащие прилагают немалые усилия в борьбе с явлениями, которые, в отличие от контрабанды папирос, нужны польской экономике. Скажем, бабушку из-под Жовквы штрафуют за нелегальную продажу в Томашове украинского картофеля, тогда как контрабандисты спокойно торгуют папиросами возле самого пункта пропуска.

С другой стороны, следует наконец определиться: действительно ли нужны Украине самые низкие в Европе цены на папиросы и водку, и это в условиях острого демографического кризиса? Постепенное повышение акциза на указанные изделия было предпосылкой любых разговоров о членстве Польши в ЕС, особенно остро этот вопрос ставила Германия. Следовательно, целесообразно поднять его во время визита в Украину польского премьер-министра, провести переговоры, вследствие которых Польша предложит Украине что-то в обмен на повышение акциза. Например, либерализацию рынка труда, стипендии, экономические преференции или даже финансовую компенсацию, что пошла бы на сохранение архитектуры Львова.

Стоит также присмотреться к положительному опыту словаков. На украинско-словацкой границе даже на 10 пачек папирос нужно заполнять таможенную декларацию и уплатить за них 30 крон (5 грн.) таможенной пошлины. Это забирает немного времени, а между тем некурящие проходят таможенный досмотр вне очереди, мгновенно. Даже внутри Словакии полицейский может оштрафовать владельца украинских папирос на сумму, равнозначную 1000 грн., если тот не имеет с собой упомянутой декларации. Благодаря подобным механизмам особенно больших проблем с контрабандой у словаков не возникает.

Важная проблема — продолжительность проверки на границе одной машины или лица. Она значительно дольше, чем принято в Европе, — 7—10 минут и больше. Это связано с непреложными объективными причинами, касающимися безопасности внешней границы Европейского экономического пространства (ЕвЭП). Тем не менее путешественники часто обвиняют таможенников в намеренном торможении процесса. Действительно, искусственное удлинение проверок остается для польских таможенников единственным способом уменьшить объем контрабанды, а страдают от этого честные путешественники. Тем не менее на них мало кто обращает внимание, поскольку туристы составляют всего лишь несколько процентов проезжающих, а участников конференций, общественных деятелей и т.д. часто пропускают вне очереди. Таможенники не скрывают своего отношения к границе как к «папиросной технологической линии». В каждом они усматривают потенциального контрабандиста, которого нужно на границе продержать, чтобы отбить охоту ехать в Украину за товаром.

Коррумпогенные ситуации можно устранить просто: вводя совместные польско-украинские контроли. Такой механизм успешно функционирует в пункте пропуска Кросценко—Смильница. Характерно, что обе стороны якобы настаивают на введении совместных проверок во всех других пунктах пропуска, однако почему-то этого нет.

Очень важна также унификация документов. Ведь после заполнения украинской таможенной декларации приходится повторять всю процедуру на польской стороне. Ничто не мешает польским и украинским таможенникам искать наркотики и оружие вместе. Совместные контроли и унификация документов позволят также избегать расхождений в данных по поводу объема торговли между польскими и украинскими статистическими комитетами. Это вопросы очень активно лоббируют украинские дипломаты в Варшаве.

На границе есть один анахронизм, значительно удлиняющий время ожидания. Это иммиграционная карточка Украины. В рубрику «цель прибытия» и «адрес принимающей стороны», можно вписать что угодно — данные не проверяют и не используют.

Несовершенной является польская визовая политика. Принципы, которыми руководствуются консульства, выдавая визы, и пограничники (которые окончательно подтверждают разрешение на въезд в Польшу), — противоположные. Напомним: визы ввели для того, чтобы можно было предварительно, в консульствах, отфильтровать нежелательных гостей от честных граждан. Но визы дают практически всем, а потом пограничники должны со многими проводить продолжительную разъяснительную беседу, являющуюся, скорее, компетенцией консула. Очень часто человек, которому пограничники аннулируют визу за грубое нарушение, приезжает через четыре дня в тот же пункт пропуска и делает то же самое. Подобное отсутствие согласованности — главная причина автобусных очередей, несмотря на введение «зеленых полос». Почти всегда весь автобус должен ждать час-полтора одного-двух пассажиров, у которых имеются проблемы с документами.

Выход из этой ситуации нашли словаки. Пересечение украинско-словацкой границы на автомобиле тоже отнимает несколько часов, а автобусом — час-два. Между тем пешком границу проходят в течение 20 минут. Это понятно: проверить пешехода легче, чем человека и его машину (не краденная ли, имеет ли соответствующие действительности документы, в хорошем ли состоянии). Обнаружить контрабанду в подручном багаже тоже легче, чем заглянуть под колеса и кресла в поисках папирос. Поэтому многие словаки оставляют машины на стоянке в Вышних Нэмэцкых (или доезжают туда автобусом из Михаловиц) и доходят до Ужгорода пешком.

Польскую границу почему-то запрещено пересекать пешком (за исключением Шегынь). Польские политики, дипломаты и пограничники объясняют это требованиями ЕС, причем не называя ни одного правового акта, — такого запрета попросту не существует. Жаль только, что об этом не знают даже люди на высоких должностях, от которых и зависит наведение порядка на нашем новом «железном занавесе».