Поддержать
В Украине подходит к концу срок подачи документов для желающих занять должность главы Национального агентства по предотвращению коррупции (НАПК) — ключевой институции, призванной стать предохранителем в коррупционных схемах топ-чиновников: коррупцию всегда легче предупредить, чем потом расследовать и доказывать в судах. Нынешний руководитель НАПК Александр Новиков слагает свои полномочия 15 января следующего года. Недавно члены комиссии, которые и будут избирать нового руководителя Нацагентства, продлили срок подачи документов до 22 декабря, чтобы все вероятные кандидаты успели подготовить документы.
Правительство утвердило конкурсную комиссию еще в октябре этого года. Она состоит из трех кандидатов, которых предложили включить в ее состав доноры, и трех, избранных по предложению Кабинета министров. Также каждая из сторон в комиссии имеет дополнительных членов на тот случай, если кто-то в основном составе досрочно сложит полномочия.
ZN.UA пообщалось с главой Комиссии по отбору на должность главы НАПК Мэтью Мюрреем, который уже 25 лет работает над внедрением антикоррупционных структур, в частности в Украине, Афганистане и Судане, а также с украинским юристом и экс-членом Высшей квалификационной комиссии судей Андреем Козловым. Мы задали членам комиссии вопросы о процедуре конкурса, кандидатах, уже подавших свои документы, о реакции на давление со стороны власти и гражданского общества и об их оценке действий действующего главы НАПК.
— Одна из главных новостей о конкурсе — то, что комиссия продлила до 22 декабря срок подачи документов. Каковы причины? Неужели так мало кандидатов хотят стать новым главой Агентства?
Андрей Козлов: Мы надеемся увеличить количество кандидатов. В конкурсных процедурах довольно часто количество все же переходит в качество. Мы надеемся получить большую выборку кандидатов по управленческой деятельности, по бизнесу, в целом из разных сфер. У главы НАПК не должно быть высшего образования только по определенному направлению. Главное, чтобы у него или нее высшее образование было.
Многие кандидаты присылают документы в последний день. Мы увидели, что до трети кандидатов имели проблемы с документами. Это тоже могло послужить причиной их недопущения к конкурсу. Исходя из этого, мы понимали риск остаться с недостаточным количеством кандидатов и не считали, что страна заслуживает такого суженного выбора в этом конкурсе. Поэтому мы продлили срок подачи. Надеемся, что последние несколько дней принесут значительный прирост числа кандидатов, и это поможет сделать достойный выбор. Не хотелось бы, чтобы очень быстро выделились два-три очевидных лидера. Это неправильно, мы должны взвешивать разные стороны человеческой личности и опыта кандидатов.
К тому же у нас был случай с военнослужащим, который, даже находясь в Киеве, столкнулся со сложностью в сборе документов. Мы представили себе, с какими сложностями сталкиваются те люди, которые находятся в более отдаленных местах, ближе к линии фронта.
.jpg "Председатель комиссии по отбору нового главы НАПК Мэтью Мюррей")
Мэтью Мюррей: Когда мы продлили срок (подачи заявок. — Т.Б.), то действовали согласно законодательству. Одна из функций комиссии заключается в том, чтобы, рассматривая вопрос дедлайнов, всегда ориентироваться на лучшее качество. В Украине очень высокий человеческий потенциал. И именно поэтому мы хотим дать возможность всем людям, которые могут быть заинтересованы в этой должности, включая тех, кто не рассчитывал быть избранным на нее. И мы хотели таким образом послать сигнал: «Да, это возможность!». Эта должность открыта для всех. Мы ищем лучшего кандидата.
— Насколько продление срока подачи заявок повлияет на их рассмотрение? Вы отмечали, что уже 28 декабря обнародуете список отобранных к участию в конкурсе кандидатов. Реально ли качественно сделать это за шесть дней?
А.К.: Могу подтвердить, что это возможно. Закон возлагает на нас только одну обязанность — в течение трех рабочих дней опубликовать перечень всех заявителей. Из числа этих заявителей мы потом должны отобрать тех, кто допущен к участию в конкурсе. Комиссия проактивна в этом вопросе и постоянно публикует разъяснения о требованиях к кандидатам. К тому же мы ввели электронную форму подачи документов. Возможно ли до 28 декабря провести допуск? Это ориентировочная дата. Мы не обязаны это делать, но надеемся, что успеем.
Процесс обработки этих документов с самого начала ведется секретариатом. Предварительные выводы по материалам сделаны, комиссия рассмотрит их и примет решение. Возможно, кто-то из кандидатов (мы предоставили им такую возможность) самостоятельно пересмотрит предоставленный пакет документов и воспользуется правом один раз дополнить или заменить его.
— Что вы уже сейчас можете сказать о кандидатах, уже подавших свои документы? У вас есть возможность просматривать эти анкеты? Кто эти люди? Какова сфера их работы сейчас?
А.К.: У членов комиссии есть доступ к материалам с самого начала. Те из нас, кто уже знакомится с материалами, пытаются пока не заходить дальше соблюдения формальных требований к поданным документам. Это для того, чтобы у нас не складывалось заранее негативное или позитивное мнение. Когда люди будут допущены к участию в конкурсе, мы немедленно начнем максимально подробно знакомиться с их материалами.
Согласно подписанному с Национальным антикоррупционным бюро (НАБУ) меморандуму, определенная часть фамилий и других данных заявителей или уже ушла, или в скором времени поступит в бюро, чтобы оно с помощью своих инструментов провело тщательный поиск и анализ информации об этих людях по всем возможным реестрам, в том числе за границей. Это тоже один из способов решить общую для всех конкурсов проблему по обеспечению полного и беспрепятственного доступа к реестрам.
— Нынешний глава НАПК слагает полномочия 15 января 2024 года. В своих заявлениях как члены комиссии вы отмечали, что ориентировочно новый глава будет объявлен 10 февраля. Видите ли вы возможность того, что конкурс затянется? Какие риски для этого существуют?
М.М.: Наша цель — достичь качества. В Украине есть очень высокопрофессиональные и добропорядочные люди, преданные делу и готовые работать в этой сложной сфере предотвращения коррупции. Это не правоохранительная работа, не расследования, это совсем другой набор процессов, нуждающихся в других компетенциях: терпении, способности выстроить доверие, навыков исполнительного менеджмента. НАПК — возможно, одно из самых важных агентств в Украине, когда мы говорим о продолжительных усилиях, необходимых для того чтобы снизить уровень коррупции и прежде всего предотвратить ее появление.
По закону у нас есть возможность продлить конкурс при необходимости. Но надеемся, что у нас будет достаточное количество кандидатов, включая несколько сильных, и мы сможем завершить процесс до 10 февраля, может быть, чуть позже. Это ориентировочный график, мы же понимаем, что в стране, находящейся в состоянии войны, планировать с высокой точностью невозможно. Но и затягивать у нас нет никакого плана или оснований. Мы уверены, что переходной период между 15 января и 10 февраля может быть успешно организован всеми участниками процесса.
— Наверное, вы следили за тем, как проходил конкурс на главу Специализированной антикоррупционной прокуратуры (САП) в Украине. Это была довольно длительная и напряженная история. Плюс конкурс на директора НАБУ, где тоже возник инцидент, когда члены комиссии по международной части проявили показательную лояльность к позиции представителей Украины. Скажите, есть ли у комиссии инструменты, которыми в случае необходимости она будет защищаться от давления, если его будут осуществлять представители власти или кто-нибудь еще?
М.М.: Комиссию назначили, чтобы избрать главу НАПК, и эта комиссия очень сильная как в целом, так и каждый отдельный ее член. У каждого из нас есть хороший опыт, и мы смогли продемонстрировать высокие стандарты в работе. Мы как комиссия не будем обращать внимание на давление со стороны каких-либо органов власти, правительства и других. Даже если кто-то будет пытаться на нас давить, это не сможет повлиять на наш выбор. Также на нас нельзя давить, чтобы затянуть какие-то процессы.
Я абсолютно уверен в этом, и здесь есть два фактора. Первый: я 35 лет работаю в этой сфере. Это очень сложное поле, где надо принимать сложные решения. Я сталкивался с очень коррумпированными чиновниками, целыми сетями и видел, что они делали. И мне надо было с этим бороться и защищаться от этого. Второй фактор: у нас есть очень четкие и серьезные процедурные правила, которым мы следуем. Они прописаны таким образом, что защищают нас. Они построены так, что если на нас осуществляют давление, мы не можем отклониться от основного курса. Также общаюсь с другими членами комиссии, и я уверен в них. Наша цель — найти достойного кандидата.
А.К.: Сейчас мы не чувствуем никаких попыток повлиять на деятельность этой комиссии. По крайней мере той части, которая назначена по предложениям доноров. Надеюсь, то же могут сказать и коллеги, назначенные непосредственно Кабмином. Если попытки влияния будут, мы сделаем их публичными. Мы будем заявлять даже о том, что получали сигналы о преимуществах того или иного кандидата. Это наша работа, и мы ее должны выполнить.
По сравнению с другими конкурсами я хочу также обратить внимание на то, что у нас в определенной степени уникальный случай, когда все три члена комиссии, назначенные по предложениям доноров, должны отдать свой голос за то или иное решение. В конкурсе на должность директора НАБУ голоса должны были отдать двое из трех «международных» членов комиссии. Я с трудом представляю себе возможность «договориться» со всеми тремя из нас, учитывая наш предыдущий опыт, репутацию и нажитых за эту жизнь врагов.
— Поскольку в комиссии шесть членов, то ей нужно четыре голоса для результативного голосования. У вас есть эти железные четыре голоса, как думаете?
А.К.: Каждый член комиссии независим в своей деятельности. Конечно, жестких гарантий быть не может. Ожидаемо, что группы членов комиссии, назначенных по подаче доноров и по видению Кабмина, с самого начала имели общее видение и близкое мировоззрение внутри этих групп. Впрочем, разный опыт и разное видение улучшают процесс. Вместе с тем очень важно, чтобы при этом не ухудшался окончательный результат. Если в определенный момент мы увидим, что действительно достойный и лучший кандидат не набирает нужного количества голосов или в комиссии будет расхождение три на три голоса, то конкурс, наверное, надо будет начинать заново. Но я верю в наших коллег. Особенно во время войны никому не захочется сделать плохой выбор, по крайней мере хуже, чем есть на самом деле.
— А давление общественности? Если представители гражданского общества будут анализировать кандидатуры и выносить свои вердикты, кто достойный, а кто нет? Какие риски здесь и какой у вас план действий в этом случае?
А.К.: Общество большое, у него разные прослойки и оно имеет власть. У него, конечно же, свои симпатии и антипатии. Но, в отличие от членов комиссии, делать отводы или самоотводы в этом случае оно не будет. Нельзя исключить ситуацию, в которой от разных деятелей гражданского общества, профессиональных сообществ, в конце концов, от власти в широком смысле заранее появятся свои фавориты и свои аутсайдеры. Роль комиссии заключается в том, чтобы у ее членов не было ни фаворитов, ни аутсайдеров до того, как мы ознакомимся со всей информацией об этих людях.
М.М.: Во всем мире сейчас восторгаются украинским гражданским обществом. Оно вдохновляет мир своей стойкостью и яростью. Начиная с Революции Достоинства гражданское общество всегда играло важную роль и заложило основания антикоррупционной деятельности в Украине. И мы постоянно сотрудничаем с украинским гражданским обществом. Мы как комиссия приглашаем их быть нашими партнерами, чтобы они продолжали доносить месседж, что мы все еще ждем кандидатов. Мы видим их как равных в этом процессе. Что же касается финального решения, то у комиссии будет иммунитет от давления со стороны кого бы то ни было. Мы примем решение на основании нашей оценки, на основании тестов, на основании процедур, на основании проверки добропорядочности и будем пытаться быть максимально объективными.
— Представим такую ситуацию: у вас есть «короткий» список кандидатов на нового главу НАПК. К вам кто-то обращается из правительства или офиса президента, не обязательно непублично, а правительство или Банковая декларируют, что поддерживают того или иного кандидата. Как вы на это отреагируете? Планируете ли вообще какие-то публичные или закрытые консультации с властью?
А.К.: У некоторых из нас такая репутация, что подобное обращение в принципе невозможно. Потому что оно принесет больше вреда, чем пользы тем, кто и в чью пользу обращается. С другой стороны, задача исполнительной власти — обеспечить конкурсную процедуру операционно и институционно. Например, организовать проведение спецпроверки и быстро передать на рассмотрение Кабмина ту кандидатуру, которую мы признаем лучшей. А у Кабинета министров в этом случае довольно простая и легкая задача: в случае, если лицо прошло спецпроверку, назначить его на должность. Если закон доверяет этой комиссии избрать хорошего руководителя НАПК, это наше дело. И мы его сделаем.
М.М.: На сегодняшний день у нас не было такого давления. И я сомневаюсь, что у нас появятся такие сигналы или такое давление. Для правительства это будет большой ошибкой. Если кто-то поддерживает какого-то конкретного кандидата, это такому кандидату не делает чести.
— Кроме непосредственной функции НАПК — предотвращение коррупции, это и большая структура, которой нужно управлять. Поэтому человек, заступающий на должность главы агентства, должен иметь государственное мышление. Но готов ли кто-то из вас поступиться критерием добропорядочности, если вы видите крутого профессионала-менеджера перед собой?
М.М.: Нет, мы не будем делать никаких исключений по добропорядочности. Это очень просто. Добропорядочность здесь играет центральную роль и влияет на то, как мы оцениваем кандидатов. Только те люди, которые являются глубоко добропорядочными, могут управлять такими организациями. Лучшие лидеры — добропорядочные. У них развиты замечательные проактивные навыки слушать, они знают, как строить связи и отношения с людьми. Они вдохновляют тех, с кем ежедневно работают. Им доверяют сотрудники. И все это коррелирует с уровнем добропорядочности. Человек должен уметь руководить такой большой организацией, но, по моему опыту, именно добропорядочные люди лучше всего показывают себя в таком деле.
А.К.: Управленческий опыт и лидерство — это взаимосвязанные вещи. Лидер должен вести вперед своим примером. Вот почему это важно, чтобы руководитель был добропорядочным. Если руководитель недобропорядочный, как на него смотрят подчиненные? В самом агентстве работает около 400 людей, и ими всеми нужно руководить, нужно делегировать полномочия. Если даже в этих вопросах не будет надлежащей добропорядочности, то система рано или поздно начнет давать сбой. Нет, исключений не будет, управленческий опыт должен включать в себя и добропорядочность.
— Не кажется ли вам, что эффективно управлять такой структурой не сможет победитель, не знакомый с основами менеджмента больших организаций? И все же какое внимание вы будете уделять этому во время отбора?
М.М.: Как мы отмечали, комиссия хочет определить кандидатов с сильным лидерством и управленческими навыками. Одним из признаков того, что у человека есть эти навыки, может быть опыт управления большими организациями, но это, безусловно, не единственный или даже не самый важный индикатор. Сильный лидер и менеджер для НАПК будет уметь развивать отношения как внутри самого НАПК, так и с другими стейкхолдерами на основе уважения, общих ценностей, доверия и преданности общей миссии. Этот лидер будет терпеливым, с интуицией и будет знать, как привлекать и мотивировать сообщества людей для противодействия коррупции в правительстве и обществе.
А.К.: Добавлю, что мы вводим развернутый психологический тест, который даст возможность выявить у кандидатов необходимые лидерские, управленческие и организационные способности, в том числе те, которые только ждут своего достойного проявления. Таким же образом мы также сможем провести оценку рисков, связанных с личностью каждого кандидата.
— По результатам международного аудита, деятельность НАПК не была признана неэффективной. И вместе с тем эффективной она тоже не признана. Институция действительно была перезагружена, но руководство нынешнего главы Александра Новикова непрозрачное, есть большие проблемы с антикоррупционной экспертизой законодательных актов и прочее. Проблема еще и в том, что на уровне НАПК и общественности результаты аудита практически не отрефлексированы, и это плохой сигнал для будущего руководителя. Глава НАПК открыто подыграл власти в момент голосования за коррупционный законопроект №5655 о градостроительной реформе, который подкладывает мину под все будущее поствоенное восстановление Украины. Как вы это прокомментируете и как этот факт будет использован во время отбора кандидатов?
А.К.: Здесь несколько другая проблема. НАПК не то чтобы не дало замечаний и не провело антикоррупционную экспертизу, оно это сделало. Но потом, когда эти коррупционные риски были указаны, ситуации, которых они касались, не были устранены или урегулированы. Вместо этого еще больше сузилось участие общественности и исчезли процедуры-предохранители. И в дальнейшем я не почувствовал последовательности со стороны НАПК в вопросе отстаивания своей позиции относительно этих антикоррупционных рисков.
Более того, у меня сложилось впечатление, что НАПК внутренне приняло, по моему мнению, ошибочную идеологию этого законопроекта. Законопроект направлен на будущее восстановление Украины, поэтому давайте поймем, какая цель восстановления и кто ее выгодополучатели. А это люди, громады и общество. Не застройщики и не государство. Роль громады в вопросах планирования городов и сел, в вопросах контроля, ее способность сказать свое слово, что именно ей нужно в градостроительной деятельности, исчезли. И об этом НАПК вообще не сказало, указав в своем выводе только то, что сужена возможность проведения внеплановых проверок по обращению граждан и юридических лиц. Это фактически все, что оставалось от общественного контроля под благой целью ускорить процесс строительства и получения разрешений.
И даже после этих замечаний, которые НАПК высказало, агентство не боролось за них. Фактически оно устами руководителей разного ранга подтвердило, что замечания учтены, но на самом деле этого не произошло. И это проблема для НАПК.
К чему я веду? Я считаю, что любой новый руководитель должен учитывать и сильные, и слабые стороны предшественников. Нынешнего главу НАПК можно поблагодарить по крайней мере за то, что он вытащил структуру с очень низкого уровня и сделал ее намного эффективнее, при этом не скатившись окончательно в авторитаризм единоначалия.
М.М.: НАПК — еще молодая институция. Как показывает аудит, она проходит через кризис роста. Это нормально. Я работаю со многими такими агентствами по всему миру. И требуется время для того, чтобы встать на правильный путь, пройти этот рост и стать сильным деревом. На этой стадии все игроки в Украине должны помогать этому агентству вырасти и заработать. Потому что миссия этого агентства — создать национальную систему подотчетности и добропорядочности в Украине. Для того чтобы это успешно реализовалось, каждый должен нести свою ответственность — каждый гражданин и каждый член правительства.
Мы пытаемся выбрать лидера для этого агентства, который сможет работать со всеми этими стейкхолдерами. Кого бы комиссия ни избрала, ему понадобятся поддержка и помощь. Очень важно, чтобы за этим новым лидером стояло все украинское общество. Успех НАПК не может зависеть только от одного человека. Все должны сделать свой вклад. Это то, за что украинцы сейчас воюют.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google