ВЗЯТКА

Взятка... Взятка?

или Попытка доказательства от противного

Я отдаю отчет в том, что на фоне борьбы с коррупцией и взяточничеством, в который раз объявленной в Украине, на фоне повсеместных разговоров о баснословных суммах, незаконно присвоенных мздоимцами, сам факт, послуживший основанием для написания этого материала, многих возмутит. По разным причинам. Этот факт - приговор Киевского городского суда по так называемому «Делу семерых», или «О взяточниках» (н-р 2-1/96). Семь подсудимых по приговору от 11 декабря 1996 года получили сроки - каждый от 5 до 9 лет.

Если учесть, что изначально подозреваемых в даче взяток и во взяточничестве по этому делу было чуть ли не вдвое больше и что предварительное следствие длилось с начала 1992-го до осени 1995 года, даже неловко как-то предполагать, что и дополнительно в ходе судебного следствия (которое происходило больше года) служителям Фемиды, вероятно, так и не удалось установить судебной истины. Во всяком случае на сегодня приговор, вынесенный судьей Л.Глосом, не вступил в законную силу и обжалован всеми осужденными.

Вполне вероятно, что для обжалования приговора есть серьезные аргументы. И тогда, с другой стороны, обидно за осужденных, которые еще в качестве подозреваемых «отсидели» почти по четыре года в предварительном заключении (к настоящему времени они лишены свободы более пяти лет).

Не берусь прогнозировать, как отреагируют на кассационные жалобы осужденных и их защитников в Коллегии по уголовным делам Верховного суда Украины: отменят обжалованный приговор, частично отменят, отправят на доследование или оставят жалобы без удовлетворения. Но судя по фактам, известным из судебного заседания, есть веские основания предполагать, что и в ходе предварительного следствия, и в суде были, мягко говоря, допущены нарушения и неточности, которые - при непредвзятом рассмотрении - могут побудить Коллегию по уголовным делать посмотреть на аргументы приговора с иной точки зрения, если не совсем его отменить.

Не стану утруждать читателей эпизодами из около сотни (!) томов этого уголовного дела (ибо после такого содержательного повествования вы забудете, с чего все началось и о чем, собственно, речь). Попытаюсь всего лишь на примере очевидных несуразностей в отношении одного осужденного, образно выражаясь, предложить версию доказательства от обратного. При этом она строится исключительно на фактах, имеющих доподлинные свидетельства и, судя по всему, доказательства (невиновности этого осужденного) в материалах того же дела.

Ежели служащие судебной системы дадут себе труд присмотреться к тому, о чем пойдет речь, и многому другому в этом деле «о взятках», то, может быть, тоже будут расстроены очевидной необходимостью признать: первое громкое (и единственное, грозившее однозначностью приговора!) дело о коррупционерах и взяткодателях ... несостоятельно в доказательной части и весьма противоречиво, если сравнивать выводы судьи Л.Глоса и материалы, на которых такие выводы основаны.

Но даже без этого в деле о взятках есть немало сомнительных моментов. Вот только несколько из них. Остается напомнить, что есть такое судейское правило: всякое сомнение насчет доказуемости обвинения трактуется в пользу подсудимого, а не наоборот.

И еще. Юридическая теория и практика свидетельствуют, что дела о взятках - весьма деликатная и труднодоказуемая категория уголовных дел. Однако вполне логично предположить, что этот факт требует от правоохранительных, в частности следственных органов максимального количества доказательств вины подозреваемых. И никакие предположения, если они не подтверждены неопровержимыми фактами и доказательствами, неуместны. Потому что сводят на нет саму идею легальной и законной борьбы с коррупцией и ставят под сомнение дееспособность правоохранительных органов.

Андрей Вишневский, бывший на момент задержания заместителем директора одной из первых в Украине негосударственных юридических фирм - АО «Проксен», приговорен судом к 6 годам лишения свободы. Судья счел его вину - факт дачи двух взяток - доказанной. К моменту вынесения приговора он находился в СИЗО без двух месяцев четыре года.

Судья Л.Глос решил в отношении А.Вишневского воспользоваться уголовным законодательством в редакции ...1962 года. Между тем юристы, знакомые с этим делом и законодательством по части права, утверждают, что надобно было воспользоваться содержанием ст.170 (часть 2) Уголовного кодекса в редакции от 6 марта 1992 года. Для людей, не обремененных знанием юридических нюансов, это ничего не означает. Для осужденного - это намного более мягкое наказание.

Опять же, юристы и даже некоторые судьи Киевского горсуда сомневаются в правомочности рассмотрения дела судьей Л.Глосом. Начнем с того, что с начала 22 ноября 1994 года председатель Киевского горсуда, как выражаются в этой среде, расписал дело судье В.Скрипке. Последний весьма дотошно изучал дело и даже постановил в судебном заседании 22 декабря 1994 года продолжить рассмотрение дела единолично. Заместитель председателя Верховного суда Украины В.Маляренко признал такие действия судьи В.Скрипки правомерными.

Однако через год произошло исключительное для судов событие: без всяких там письменных разрешений, как это предусмотрено процедурой, 10 января 1995 года (надо полагать, что судья Скрипка к тому времени материалы дела - до сотни томов - уже знал на зубок; он до сих пор это дело помнит...) дело о взятках передается к рассмотрению другому судье - Л.Глосу. Так доподлинно и не известно до сих пор: зачем было забирать дело у судьи (и почему он его отдал?), когда он мог его быстро и четко рассмотреть, так как материалы изучал больше года?.. Вскоре после этого первый судья по делу о взятках покинул судейский корпус и пополнил ряды адвокатов...

Между тем, никто так и не отменил законного по сей день, вероятно, первого постановления - «О рассмотрении дела судьей Скрипкой В.П. единолично». Мне трудно на сей счет рассуждать, но все-таки есть вопрос: так что, судья Л.Глос не был правомочен рассматривать дело о взятках?!

Как бы там ни было, но Глос дело взял, рассмотрел в судебном заседании и вынес приговор.

Все это вместе взятое дает основание прежде всего подсудимым и их защитникам сомневаться в том, что приговор написан (и что это именно тот приговор, который вынес этот судья!) одним судьей Л.Глосом и он не нарушил тайны совещания.

В связи с Вишневским еще одна странность. Когда его арестовывали, то в постановлении заместителя генпрокурора от 4 февраля 1993 года значилось, что в отношении него дело возбуждено на основании четырех фактов дачи взяток. Впоследствии эти факты не нашли подтверждения, и подозреваемому А.Вишневскому по ним даже не было предъявлено обвинение. Вместе с тем, как ни странно, это уголовное дело (возбужденное по неподтвердившимся фактам) до сих пор не закрыто. Зато приговор Вишневскому вынесен по факту дачи взятки, в отношении которого даже не возбуждалось уголовное дело.

А среди неподтвердившихся фактов взяткодательства, кроме прочего, следствие выдвигало версию о том, что Вишневский в качестве взятки дал высокопоставленному чиновнику ... галстук за 7 долларов. Понятно, что с такими «баснословными суммами взяток» дело было бы провалено изначально.

К слову сказать, в связи с вышеописанным и по многим (!) другим поводам в судебном заседании подсудимые и адвокаты предъявили чуть ли не сотню возражений и заявлений, так и оставшихся без внимания суда... Мол, вы себе там заявляйте, а суд идет своим путем…

Доказательство вины А.Вишневского в основном построено на показаниях двух других обвиняемых (об этом подробнее - несколько позже): А.Погребняка (при допросах использовалась видеозапись - от 12 декабря 1992 года) и О.Мирошниченко (протокол допроса от 28 декабря 1992 года) - обоих допрашивали до ареста Вишневского. Но в суде, когда воспроизводилась видеозапись, выяснилось, что она не соответствует тому, что содержится в протоколах допросов в части показаний о причастности Вишневского. Но судью, вероятно, это не смутило.

К слову сказать, не думайте, что на видеопленке был зафиксирован момент дачи Вишневским взятки (тогда и говорить особо было бы не о чем). Там была воспроизведена ситуация в том виде, как ее себе представляли следователи и два на то время, вероятно, толком ничего не понимающие подозреваемые.

Вынося приговор, судья оставил без должной оценки участие в проведении комплексной внешнеэкономической экспертизы следователя СБУ по особо важным делам г-на Шевченко-Коржанецкого. А зря, ведь в судебном заседании эксперты заявили, что, во-первых, текст выводов экспертизы с их рукописей печатал именно следователь СБУ, печатал в другой комнате. А когда им зачитали этот напечатанный текст в суде, эксперты заявили, что они пришли к несколько иным выводам в ходе экспертизы. Остается добавить, что это принципиально меняет и выводы, сделанные судьей. В частности, если экспертами не установлено, что при прохождении установленной процедуры лицензирования и квотирования были нарушения (о чем твердит Вишневский), значит даже повода для дачи взятки не было... Ведь взятка, если следовать формулировке УК, - это вознаграждение, которое предлагается за определенные услуги. В случае с Вишневским, надо полагать, он должен был спровоцировать чиновников-мздоимцев превысить свои полномочия, и в нарушение законной процедуры оказать ему помощь в получении лицензии для незаконного экспорта в Польшу фирмой «Гефест» 10 тыс. тонн диоксида титана. Но если ничего не нарушено, и этот факт подтвержден в суде многими свидетелями, то есть ли смысл предполагать, что имел место факт взятки?

Так что же это, если не нарушения процессуального кодекса, которые могли повлечь и другие несуразности?

Андрей Вишневский был арестован 4 февраля 1993 года по подозрению в даче взяток должностным лицам Министерства экономики Украины. К моменту его задержания дело о взятках «раскручивалось» следственной группой СБУ и «операми» из Генеральной прокуратуры Украины больше года. Судя по всему, на расследование громкого дела были брошены лучшие силы...

Супруга Андрея Вишневского рассказывала, что при обыске в их весьма скромном жилище, уже после ареста ее мужа, оперативники были крайне удивлены и не скрывали своего разочарования: вероятно, они предполагали, что подозреваемый в баснословных, на то время, суммах взяток молодой и многообещающий юрист живет в суперсовременных хоромах и хранит в тайниках и на счетах баснословные суммы (для будущих взяток?). Они были обмануты в своих надеждах.

Впрочем, четыре года спустя судью Л.Глоса этот факт не смутил, и он вполне серьезно резюмировал, что если в 1993 году у Вишневского все же была определенная сумма (как уже и возможность ее легально заработать, что, впрочем, судью не интересовало), значит, резюмировал судья, и в 1992 году он имел достаточно средств, чтобы предлагать взятки.

Я спрашивал недоверчиво и осторожно уже у подсудимого А.Вишневского: мол, согласись, что могли все-таки быть доллары для взяток? На что Андрей, похоже, резонно заметил, что этот вывод звучит как издевательство. Получается нечто странное: что если у тебя есть сейчас (разговор был прошедшей зимой) какая-то сумма в гривнях, значит год тому назад у тебя тоже она была (когда и гривни еще не было в обращении!). Но даже если и так, это ведь еще само по себе не означает, что имеющиеся деньги предназначены именно для взятки. Это всего лишь предположение. Так ведь можно невесть до чего договориться...

Должны же быть основания для дачи взятки? Судья, вероятно, решил в этой связи, что для Вишневского основанием служило возможное вознаграждение юридической фирме «Проксен», где работал Вишневский, которое могло быть получено фирмой (а, значит, ее владельцами, но не А.Вишневским, который не был совладельцем «Проксена»). Но в суде один из учредителей «Проксена», допрошенный в качестве свидетеля (А.Задорожный, директор юрфирмы), пояснил, что вскоре, после того, как от имени юрфирмы Вишневский взялся за оформление документов по лицензии для «Гефеста», он сообщил коллегам, что эта сделка не сулит «Проксену» вознаграждения. Но у А.Задорожного, по его же показаниям, были моральные обязательства перед этими клиентами, и он велел Вишневскому заниматься оформлением дальше. Но даже то, что и прибыли это не сулило, и то, что даже если бы и было вознаграждение - то юрфирме «Проксен», а не лично наемному юристу А.Вишневскому, - не послужило для судьи поводом для снятия подозрений в корысти и личной заинтересованности этого человека по этому эпизоду.

А теперь вспомним: лицензия на экспорт получена, по словам экспертов, без нарушений законодательства, регулирующего внешнеэкономическую деятельность; никакое баснословное вознаграждение лично А.Вишневскому от заказчика не светило (теоретически, конечно, юрфирма могла получить гонорар, но и это не установлено судом); Вишневский лишними деньгами не располагал (во всяком случае, суд не утруждал себя доказательством этого смелого предположения). Тогда, из версии доказательства от обратного получается приблизительно следующее: А.Вишневский, что - такой альтруист, что дал взятку на общую сумму 3450 долларов и 70 немецких марок из личных сбережений и даже без надежды на последующее вознаграждение только потому, что директор «Проксена» имел личные моральные обязательства?! Вряд ли это есть неоспоримым доказательством взяткодательства... Тем более, что Вишневского никто не подозревал в нелогичности поступков или нетвердости сознания и ума.

Но самое интересное вот в чем: путаные и противоречивые показания одного из мздоимцев, который не смог в суде ни точно назвать дату получения взятки, ни место, ни обстоятельства получения ее. Адвокаты и подсудимые утверждают, что это и есть еще одно доказательство невиновности А.Вишневского - так сказать, доказательство от противного.

Следствие, а затем и судья утверждают, что А.Вишневский, взявшись оформить разрешение «Гефесту» на экспорт 10 тысяч тонн диоксида титана, обратился к А.Погребняку (с которым когда-то вместе работал в Торгово-промышленной палате). Тот, по версии следствия, установил размер взятки в 1,5 тысячи долларов. Но, мол, Вишневский принес только 1450 долларов, а вместо недостающих - еще 70 немецких марок. За это, решило следствие, А.Погребняк «провел» решение о выдаче лицензии через Совет квотирования Минэкономики, миновав отраслевой отдел министерства. Если же присмотреться к доказательной части, то можно заметить, что свидетели утверждали (и это есть в материалах дела), что по сути-то ничто не было процедурно нарушено. Материалы о выдаче лицензии «Гефесту» рассматривались на заседании Совета по квотированию дважды - 18 февраля и 3 марта 1995 года (соответственно протоколы СК 4 и 5), и все необходимые для принятия положительного решения документы и условия при этом были в наличии. Свидетели это подтвердили. В частности именно те должностные лица, которые вели протокол, выдавали Вишневскому необходимую выписку. Если учесть, что по истечении четырех лет, когда уже дело слушалось в суде, многое стерлось из памяти (я имею в виду мелочи), то можно понять некоторые неточности или просто неуверенность некоторых свидетелей. Но в конце концов сумма их показаний свидетельствует, что лицензия получена согласно всем требованиям, в том числе процедурным. И не нужно было Вишневскому (как полагает суд) обращаться к чиновнику Мирошниченко, который хотя и работал в МВЭС, но не имел отношения к оформлению документов по лицензии для «Гефеста».

Но суд все-таки решил (и указал в приговоре), что документы рассматривались один раз! Несмотря на наличие в материалах дела данных о двух протоколах и показания свидетелей...

Что же касается такого доказательства вины Вишневского, как его разговор в Минэкономики со знакомым А.Погребняком, который естественно удивился, когда увидел старого знакомого и поинтересовался, что тот здесь делает, так это вряд ли само по себе есть доказательством вины. Даже если Погребняк спросил у своих министерских коллег по поводу готовности документов Вишневского (к тому моменту они уже были оформлены), это вряд ли можно расценить в качестве услуги. Хотя бы потому, что оформляли все бумаги в отделе, к которому Погребняк да и Мирошниченко не имели отношения, позволяющего им ускорить (и тем более незаконно оформить) прохождение лицензионных документов «Гефеста» (в чьих интересах выступал Вишневский).

К слову сказать, судья решил и указал это в приговоре, что якобы весной 1992 года на экспорт того самого диоксида титана был установлен в Украине режим квотирования и лицензирования. Но, позвольте! В ст.16 закона Украины «О внешнеэкономической деятельности» установлено еще в 1991 году, что к одному и тому же товару может применяться либо квотирование, либо лицензирование. Третьего не дано. Тогда что имеет в виду судья, когда говорит об обоих условиях вкупе?

Вы заметили, сколько уже сомнительных и, возможно, совершенно противоположных доказательству вины фактов истолковано судом именно в качестве доказательства вины?! И это только по поводу дачи взяток Вишневским. В приговоре же содержится более 20 эпизодов взяток. Осуждено по делу пять мздоимцев и два взяткодателя...

И по поводу вины А.Вишневского это еще не все! Согласитесь, что коль уж исходить из того, что он все же дал взятку Погребняку, то есть смысл установить обстоятельства и место передачи денег. Так вот в процессе этого установления нетрудно было - в судебном заседании - установить, что Мирошниченко впервые увидел взяткодателя Вишневского ...только в зале суда, куда привозили из СИЗО всех подсудимых! Более того, из не очень последовательных предварительных показаний Мирошниченко следовало, что взятку он получил от Вишневского в здании Минэкономики на лестнице между третьим и четвертым этажами.

Но свидетели, которые по логике и должны были вручить Вишневскому документы с разрешением получить лицензию, утверждают, что в апреле (как говорится в приговоре!) ни Мирошниченко, ни Погребняк при этом не присутствовали. И присутствовать не могли, потому что в этот период времени они, как сотрудники созданного Минвнешторга там не значились. 25 февраля 1992 года, когда согласно указу президента на базе двух министерств - МВЭС и Минторга - было создано единое внешнеэкономическое и торговое министерство МВЭСТорг, которое разместилось уже в здании на Львовской площади. Там и по сей день находится МВЭСТорг Украины... Мирошниченко, как и все сотрудники ликвидированного МВЭС, до 1 мая находился в старом здании и занимался передачей дел. Мог ли Мирошниченко в марте-апреле превысить свои служебные полномочия и «помочь» Вишневскому (пусть бы даже он его знал) в министерстве, где он не работал?

Но даже если и так, то есть еще одно доказательство от противного. В новом министерстве отдел лицензирования уже не был даже теоретически подчинен О.Мирошниченко, который прежде возглавлял управление оперативного регулирования внешнеэкономических связей. И включен был этот отдел в состав управления развития экспорта, квотирования и лицензирования. Здесь начальником был не О.Мирошниченко, а П.Кабан. И с момента создания единого министерства непосредственным начальником В.Передерия (которому, по выводам суда, Вишневский тоже платил взятку). Так что, по меньшей мере, «превысить полномочия» теоретически мог П.Кабан. Но к нему у суда претензий в получении взятки от Вишневского не оказалось. К слову сказать, обо всем этом судье рассказывал и А.Вишневский, и В.Передерий...

Был на суде свидетель А.Василенко, бывший начальник договорно-правового отдела ликвидированного МВЭС. Он-то мог подтвердить, что после ликвидации этого министерства все службы переехали на Львовскую,8. Но его никто об этом не спросил. А подсудимый Вишневский спросить не имел возможности, ибо в этот день его в суд из СИЗО не привозили.

Есть в сюжете о Вишневском еще масса тонкостей, которые при ближайшем рассмотрении, вероятно, могли бы быть восприняты судом иначе, чем это следует из текста приговора. И неизвестно, как бы тогда выглядел приговор в отношении А.Вишневского (и был ли бы он вообще осужден?) да и других осужденных по делу о взятках. Но для меня (и, вероятно, многих других) непостижимой тайной остается один из факторов, который имеет непосредственное отношение к принятию решения судьей по каждому конкретному факту и обвинению - правосознание конкретного судьи... Возможно, именно это сыграло решающую роль при вынесении обвинительного приговора Андрею Вишневскому?..