Венецианские заработки для закарпатских остарбайтеров

Александр Дякулич из Иршавы — профессиональный спортсмен и тренер местной футбольной команды «Бужора». Из-за глубоких морщин на лице и взгляда разуверившегося человека у него вид едва ли не пенсионера, хотя мужчине только 42. Три года назад, поверив обещаниям знакомой о хороших заработках, Александр взял в долг крупную сумму и поехал за границу. Через пять месяцев, после лишений, унижений и трех арестов, его депортировали на родину — больного, без каких бы то ни было документов, с несколькими евро в кармане. С того времени футбольный тренер безуспешно пытается привлечь мошенников к ответу и вернуть взятые в долг деньги.

История Александра — наглядный пример для многих тысяч людей, которые, выезжая из-за безысходности за границу, чтобы содержать семью и поставить на ноги детей, становятся жертвами мошенников...

Ехать на заработки он не планировал, хотя раньше ему предлагали это неоднократно. Знал от знакомых, что за границей далеко не такой легкий хлеб, как кому-то может показаться. Но в 2003 году безденежье стало особенно ощутимым. Тренерская зарплата Александра была тогда всего 400 гривен. Жена, медсестра, получала еще меньше, поэтому когда соседка Оксана, работавшая директором районного бюро путешествий и экскурсий, предложила ехать на заработки в Англию, Александр колебался недолго.

Соседка пообещала рабочую визу на год и легальную месячную зарплату в три с половиной тысячи долларов. За это нужно было заплатить ей 3600 долларов и еще 1000 взять с собой в дорогу. Мысли, что могут обмануть, от себя гнал, ведь Оксана Михайловна нередко заходила к ним в гости, его жена делала женщине массажи и уколы, они считались хорошими знакомыми. Наконец Александр занял у знакомых под проценты пять тысяч долларов, 3600 из которых передал Оксане. В последний момент выяснилось, что в Великобританию на таких же условиях едут еще два человека — Иван Ляшко и Юрий Стильник, тоже давние знакомые директора турбюро. Во время передачи денег кто-то из «рекрутированных» несмело намекнул, что хорошо было бы получить расписку, что очень оскорбило Оксану Михайловну. «И не стыдно вам? — упрекала она. — Мы свои люди, я вам столько доброго делаю, а вы еще просите какую-то расписку...»

В сентябре 2003 г. они поехали в Киев, где им должны были вручить паспорта с визами и билеты на самолет в Лондон. У вокзала их встретила какая-то женщина, но вместо обещанных документов вручила... купленные на их же деньги недельные туристические поездки в Хорватию (каждая по 500 долларов), паспорта с хорватскими визами и по 1000 долларов. Когда стали требовать объяснений, ответила: «Все вопросы решайте с Оксаной, я только передаю то, о чем меня попросили». Оксана Михайловна по телефону успокоила: «Все хорошо, просто в последний момент изменились планы. Езжайте в Хорватию, и там за 1000 долларов вам откроют английскую визу».

На следующий день они были в хорватском городе Пула. Какой-то мужчина по имени Отто подошел к ним в отеле и взял по тысяче долларов (хотел по 1300, но они не согласились). Когда уже заканчивался срок хорватской визы, Отто перевел приезжих в какую-то ободранную квартиру, за которую они должны были платить по 30 евро в сутки, а еще через три дня принес... чешские паспорта с фотографиями, бронь на отель в Лондоне и объяснил, что с этими документами через Италию и Францию они должны ехать в Великобританию. Когда прошел первый шок, заробитчане потребовали отдать деньги и украинские паспорта. Отто заявил: «Я делаю то, о чем меня просила Оксана Михайловна, поэтому все претензии к ней. А загранпаспорта уже отправлены к вам домой».

На телефонные переговоры потратили около 300 долларов, требуя от Оксаны объяснений, где обещанная легальная виза в Англию. Соседка успокаивала: «Делайте, как сказал Отто, и не переживайте. Половина заробитчан выехали в США по поддельным паспортам». Вернуться домой с фальшивыми документами они не могли, к тому же надо было возвращать кредиторам деньги. Не было иного выхода, как добираться пароходом в Италию. Как только приплыли в Венецию и Иван отлучился к банкомату, чтобы поменять доллары на евро, к двум другим подошли карабинеры и попросили документы. Заробитчан из-за несмелого поведения и разочарованного взгляда видно за километр... Юру отпустили (подделки в его паспорте не заметили), а Александра задержали. В его паспорте даже не совпадали цифры на странице и фотографии...

Оставшись без Александра, двое закарпатцев поехали в Англию. Через некоторое время они рассказали следователю, что из Венеции как-то добрались в Париж и попробовали купить билеты на поезд в Лондон. Им сообщили, что чехам для въезда в Великобританию необходимы визы. Иван позвонил по телефону Оксане, и та посоветовала: «Возьмите такси, может, так виза не нужна. Или ищите работу во Франции».

Несколько дней закарпатцы, не зная языка, блуждали по Парижу, ночуя в парках и скрываясь от полиции. Затем поехали к землякам в Португалию в надежде найти какой-нибудь заработок. Нелегалов никто брать не хотел, деньги быстро закончились, а от постоянного нервного напряжения начались болезни. К счастью, оказалось, что Отто действительно прислал украинские паспорта в Иршаву. Родственники отправили их в Венгрию, и двое заробитчан через месяц скитаний «по Европам», больные, обессиленные и без единой копейки, вернулись домой...

Но Александр Дякулич так и остался в Италии. В полицейском отделении Венеции его несколько раз фотографировали, снимали отпечатки пальцев, раздевали до трусов и обыскивали. Все спрашивали, откуда чешский паспорт, подозревали, что какой-то террорист. Весь день возили на гондолах по инстанциям в сопровождении четырех охранников, постоянно державших руки на пистолетах. Во время допросов бросали в лицо перчатки, били. Не зная ни слова по-чешски, как мог делал вид, что он чех, поскольку деваться было некуда. Наконец повезло — миграционная служба была на ремонте и карабинеры просто не знали, что с ним делать. Его выставили за дверь, предупредив, чтобы максимум через пять дней и ноги его не было в Италии. Спасибо, что деньги не отобрали...

Поздно вечером без каких-либо документов он оказался один в чужой стране. Ту ночь спал в картонной коробке, которую затянул в кусты подальше от глаз полиции. Утром купил в киоске телефонную карточку и позвонил по телефону Оксане. Она сказала, чтобы связался с ней через три дня, может, что-нибудь и придумает.

Затем оказался за 600 км, в Риме, где поселился на квартире еще с двадцатью земляками-заробитчанами. Начал искать работу, но через три дня — полицейская облава. В этот раз назвался своей фамилией, сказав, что паспорт украли. Снова фотографирование, отпечатки пальцев, допросы... И снова повезло — его данные проверили не по общей компьютерной базе, а только по украинской, где не значилось задержание в Венеции.

После оформления документов их бросили в тюрьму. Ночью держали в камерах, а днем всех — и женщин, и мужчин — сгоняли в большой зал с решетками. Там находились проститутки из России, нелегалы из Африки, республик бывшего Союза, Югославии. На пятый день македонцы подняли бунт, требуя скорее решать судьбу заключенных, после чего им выдали какие-то бумажки, взяли расписки, что в течение десяти дней выедут из страны, и выпустили за ворота. Александр с земляками снова вернулся в квартиру. Постоянного заработка не было, ждал случая кого-то подменить.

А дома было трудно. Он уехал, и не стало даже 400 тренерских гривен. Семье не хватало на самое необходимое, а кредиторы ежедневно требовали денег. Александр регулярно звонил по телефону Оксане и просил вернуть жене выманенные доллары, чтобы она отдала долг. Соседка обещала вернуть, когда приедет домой, впоследствии трубку стал брать ее муж — бывший заместитель начальника Иршавского РОВД, подполковник милиции в отставке. «Какие деньги? — кричал он. — Радуйся, что жив. Найму людей в Италии, и те быстро с тобой разберутся, а семье устрою террор». Александр звонил по телефону бывшим воспитанникам и просил дежурить ночью возле дома, чтобы хоть как-то защитить семью... Через пять месяцев знакомый, который уже много лет легально работал в Италии, устроил его на работу в городке Бетолье, в 150 километрах от Рима. Но через несколько дней — снова проверка документов. Карабинеры мгновенно выяснили, что это не первое задержание, и сразу бросили Александра в камеру. А через несколько дней вызвали переводчика и повели на суд. Судья стал выяснять социальное положение — в какой квартире живет, есть ли машина, кем работает жена. Когда услышал, что жена получает 30 евро, долго переспрашивал — за день, за неделю? Никак не мог поверить, что это месячная зарплата, и все спрашивал, как на нее можно жить.

Александра признали виновным в нелегальном пребывании в стране и осудили на три года тюрьмы. Правда, отсрочили наказание в связи с выдворением. Если в течение десяти лет он вновь приедет в Италию — попадет за решетку на весь срок. В наручниках, еще с двадцатью земляками его посадили в самолет (остальные пассажиры смотрели на них как на бандитов) и отправили в Киев. Там к самолету подогнали отдельный автобус, на трапе — работники СБУ. И снова допросы, проверки. Когда свои, родные правоохранители отобрали мобильный телефон и последние 50 евро, он не выдержал и сорвался на крик. Подошел какой-то мужчина и дал 70 гривен. «Этого хватит до Закарпатья, — сказал. — И не кричи, так будет лучше для тебя». В середине февраля, через пять месяцев «заработков», он вернулся домой с несколькими гривнями в кармане. В первые же дни пошел к соседке. Она категорически отказалась вернуть деньги.

Уголовное дело против Оксаны Михайловны возбудили еще раньше, после заявлений И.Ляшко и Ю.Стильника. Следствие проводило Иршавское, затем — Виноградовское райотделение милиции, позднее дело расследовал заместитель начальника следственного управления УВД Сергей Россоха. Директора турбюро обвинили в мошенничестве в особенно крупных размерах и в злоупотреблении служебным положением (от 5 до 12 лет заключения). В течение всего следствия женщина молчала, отказавшись давать какие-либо свидетельства.

— Летом 2005 г. дело передали в суд, и сразу начались неприкрытые попытки его похоронить, — рассказывает Александр. — По ходатайству адвоката подсудимой рассмотрение безосновательно перенесли из Иршавы в Мукачево. Мне не верится, что в Иршаве процесс мог быть объективным, но по крайней мере он был бы публичным, о нем говорили бы люди. Показать это ходатайство судья в очень грубой форме отказался, а позже выяснилось, что документа в деле вообще нет. О досудебном рассмотрении ни нам, ни прокурору не сообщили, заседание неоднократно переносили фактически без причин. Наконец в апреле этого года судья отправил дело на дополнительное расследование. Главное основание — необходимо выяснить личность Отто и привлечь его к ответственности. Командировку в Хорватию милиции никто не даст, установить, кто такой Отто, нереально, поэтому следователь выделил этот эпизод в отдельное производство. Судья вынес решение, зная наперед, что его невозможно выполнить. И сделал это демонстративно, будто преднамеренно на что-то провоцируя. Нас, троих мужчин, занявших деньги, чтобы поехать за границу и заработать на образование детей, подло обманули, а закарпатское правосудие пытается оставить преступление без наказания. Есть черта, которую нельзя переступать...

Судя по собранным следствием материалам, вина подсудимой столь очевидна, что отрицать ее нет смысла. Но сама она так не считает. Оксана тоже называет себя потерпевшей, причем даже в большей степени, чем заробитчане. Мне удалось поговорить с ней после заседания областного суда, рассматривающего апелляционное заявление прокуратуры на постановление Мукачевского суда. Точнее, не столько с ней, сколько с адвокатом, — сама подсудимая в разговоре участия почти не принимала.

— Оксана Михайловна не отрицает факта, что брала деньги, — говорит адвокат Мария Микита. — Если бы она была нечестной, могла бы отрицать, тогда они вообще ничего бы не доказали. Но все было совершенно иначе. Заробитчане договаривались об английской визе в Киеве, а моя подзащитная по их же просьбе выступила посредником. В этом и была ее ошибка. Оксана Михайловна просто собрала деньги и передала своему знакомому, который повез их в Киев. Почему мужчин отправили в Хорватию, она не знает.

— Но потерпевшие говорят, что неоднократно звонили по телефону Оксане, и каждый раз она отвечала, что все идет по плану.

— Сегодня ни я, ни кто-либо другой не может этого утверждать. Возможно, и звонили, но кто о чем говорил, доказать нельзя.

— А вы разве не помните, что говорили? — обращаюсь к Оксане, которая невозмутимо сидит рядом, вроде речь идет не о ней.

— Оксана Михайловна говорит, что ответила им — делайте что хотите, — вновь отвечает адвокат. — Сейчас киевляне все отрицают, а ребята их поддерживают, хотя раньше говорили, что те все знали. Моя подзащитная — такая же потерпевшая, как и заробитчане.

— С этим трудно согласиться.

— Мне даже хуже, — неожиданно вклинивается в разговор Оксана, — потому что и они выступают против меня, и из Киева, а я осталась одна. За все годы моей работы я никого не обманула.

— Александр Дякулич говорит, что ваш муж неоднократно угрожал ему по телефону.

— Никаких угроз не было, все это неправда.

— Если вы были не в курсе дела, то зачем вообще вмешивались в него?

— Я знаю эти семьи не первый год, как же могла не помочь им?..

Стоит лишь добавить, что знакомый Оксаны, который якобы повез деньги в Киев, так запутался на допросах, что против него возбудили уголовное дело за дачу неправдивых показаний.

На прошлой неделе Апелляционный суд подтвердил решение Мукачевского, правда, исключив из него некоторые пункты.

— Мы пришли к выводу, что дело можно рассматривать отдельно от эпизода с личностью по имени Отто, — говорит Георгий Гошовский, председательствующий на заседании Апелляционного суда. — Чем фактически развязали следствию руки. По нашему мнению, подсудимая должна привлекаться к ответственности вместе с двумя жительницами Киева (речь идет о женщинах, купивших турпоездки в Хорватию и встречавших заробитчан на вокзале в Киеве. — Авт.). Из первоначальных свидетельств потерпевших вытекает, что они, возможно, были союзницами подсудимой. Если же орган досудебного следствия считает, что эти лица не виновны, то должен вынести постановление об отказе в возбуждении против них уголовного дела. Но не сказать ничего, а привлекать только ее — неправильно. Кроме того, надо установить, кто вышел на неустановленного Отто — подсудимая или эти женщины, и кто именно бронировал номера в лондонском отеле. В уголовном деле есть перевод факсового сообщения о бронировании, но оригинала почему-то нет, хотя он и значится как изъятый. Все эти вопросы нетрудно выяснить с помощью очных ставок между подсудимой и киевлянками, а также проверив, разговаривали ли они в это время с Хорватией. Тогда станет понятно, директор турфирмы — главная фигура в деле или только отдельное звено в цепочке...

Рассуждения Г.Гошовского были бы вполне уместными, если бы не одно «но». Следствие выясняло роль двух жительниц Киева в преступлении. Правда, очные ставки между ними и подсудимой проводить нельзя, поскольку Оксана Михайловна вообще не дает никаких свидетельств, а проверить телефонные переговоры, к сожалению, уже невозможно, поскольку такие данные хранятся лишь определенное время. Доказательств вины киевлянок не нашли, поэтому следователь и вынес постановление об отказе в возбуждении против них уголовного дела, которое находится в третьем томе дела. А оригинал факсового сообщения о бронировании номеров содержится в деле относительно Отто, выделенном в отдельное производство. Если судья не нашел этих документов, можно предположить, что он или не очень внимательно изучал дело, или эти документы исчезли после того, как их передали к Мукачевский суд.

Что же касается Оксаны, то, по мнению следствия, ее вина доказана полностью, ведь преступление считается совершенным с момента перехода чужого имущества или денег во владение виновного лица, то есть с момента, когда заробитчане передали подсудимой свои деньги. Апелляционный суд почему-то считает иначе... У следствия есть месяц, чтобы учесть его замечания, после чего уголовное дело передадут на новое рассмотрение.