СУДЬИ МЕНЬШЕ ПОПАДАЛИ БЫ В ЗАТРУДНИТЕЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ,

4 июня 1991 года был принят закон «Об арбитражном суде» и в ноябре этого же года - Арбитражно-процессуальный кодекс Украины. Закон определил прерогативы арбитражного суда как составляющей судебной ветви власти, которая осуществляет правосудие в области хозяйственных отношений. За это время арбитражными судами рассмотрено около миллиона дел. Арбитражный суд является независимым судебным органом в решении всех хозяйственных споров. Об итогах этих восьми лет, современных тенденциях и проблемах арбитража рассказывает Дмитрий Притыка, бессменно возглавляющий Высший арбитражный суд Украины все эти годы.

- Дмитрий Никитович, какие споры арбитражным судам приходится рассматривать сегодня чаще всего?

- По количеству первое место занимают дела, связанные с расчетами - за услуги, разного рода продукцию. Причины этого ясны, главная из них - отсутствие оборотных средств.

Пожалуй, неожиданно для всех на второе место вышла категория дел, связанных с банкротством. Закон «О банкротстве» принят в 1991 году, сейчас наработана новая редакция этого закона. Но учитывая чрезвычайную сложность этой проблемы, я думаю, что даже этот новый закон не даст ответов на все вопросы. Ведь проблема банкротства отнюдь не является исключительно юридической. Это политическая, экономическая и социальная.

СПРАВКА «ЗН»

Общее количество дел, законченных производством арбитражными судами Украины при участии Государственной налоговой администрации на протяжении 1998 года - составляет около 13 тысяч. Из них две трети - дела о банкротстве субъектов хозяйствования. Примерно каждое шестое дело связано с признанием недействительными актов, принятых органами Государственной налоговой администрации.

- Как рассматриваются вопросы такого рода на Западе? Там они решаются проще и быстрее?

- Вовсе нет. Я знакомился с опытом рассмотрения хозяйственных дел в США. Дела о банкротстве рассматриваются там годами. Потому что даже западный мир не ставит своей задачей ликвидацию того или иного предприятия. Несмотря на существующую конкуренцию предприятию стараются дать шанс выжить. Это - сознательная политика, направленная на сохранение живого организма предприятия. Если предприятие все же становится банкротом, то и государство, и общественные организации помогают оставшимся без работы людям переквалифицироваться. Банкротство сопровождается целым рядом действий социального характера. У нас же пока что не решается целый спектр вопросов. Например, шахту признают банкротом и закрывают. Без работы остается огромное количество людей. В последнее время появилось много дел, связанных с банкротством коллективных сельскохозяйственных предприятий - это просто бич. Судья понимает, что, если колхоз признать банкротом, его имущество пустят с молотка, то этого хватит, может быть, только чтобы отдать долги. А что дальше произойдет с работавшими в колхозе людьми, которые останутся один на один со своими проблемами? Так вот Запад идет по пути санации многих предприятий, попавших в тяжелое положение. Находятся промышленники, вкладывающие деньги в их развитие. В Украине это, к сожалению, единичные случаи, причем желание стать санаторами конкретного предприятия изъявляют западные фирмы, но в позапрошлом году было всего 12 таких случаев, в то время как за год рассматривается около 10 тысяч дел такого рода. Санатору выставляют такое количество условий, вынуждают собрать такое количество подписей, что за годы хождений по инстанциям отбивается всякая охота сотрудничать. Ну и, конечно, нестабильность нашего законодательства никак не способствует этому процессу.

На третьем месте по количеству находится одна из наиболее сложных категорий - дела, связанные с налоговым законодательством.

- Какие тенденции прослеживаются при рассмотрении дел такого рода? В чью пользу судом чаще принимаются решения - налоговиков или налогоплательщиков и какой процент этих решений обжалуется и отменяется?

- Если говорить о том, в чью пользу чаще принимаются решения арбитражами - налоговых органов или налогоплательщиков, то здесь сохраняется примерный паритет. Несмотря на общую политику, какого-то массового подхода к этим вопросам нет.

Несмотря на сложность дел этой категории, ежегодно обжалуется примерно одинаковый процент решений. Как ни странно, это уже стало закономерностью, наверное, все-таки положительной. Оспаривается примерно 6-8% таких решений и отменяется 1%.

- После нашумевшего заявления г-на Пустовойтенко по поводу якобы ненадлежащего рассмотрения этой категории дел арбитражами суды пересмотрели свои позиции или исполнительная власть более не прибегала к подобным выпадам?

- Я думаю, что в данном случае произошло изменение взглядов с обеих сторон. Не только мы поняли, что не всегда были правы. Налоговики также осознали, что они также не всегда правы, выполняя свои функциональные обязанности, что не всегда их протоколы и решения соответствуют действительности.

- То есть антагонизма между вами нет?

- Сегодня его действительно нет, хотя несколько лет так оно и было, а на каждом совещании речь шла о том, что арбитражные суды мешают наполнять бюджет.

- В начале нынешнего года Украинский союз промышленников и предпринимателей Украины обратился в Высший арбитражный суд по поводу постановления Кабинета министров от 18 декабря 1998 года «Об утверждении порядка применения непрямых методов определения объема операций, облагаемых налогом на добавленную стоимость» с просьбой признать его недействительным и на время рассмотрения дела в суде приостановить действие этого документа. Когда будет рассматриваться это обращение и как лично вы относитесь к методам такого рода?

- Дело было назначено к слушанию на этой неделе, оно будет рассматриваться коллегиально. Я не изучал подробно материалы этого дела, но думал над этой проблемой. В частности, отслеживаю публикации на эту тему в прессе. Складывается впечатление, что большинство людей склоняется к тому, чтобы поддержать это постановление. Во всяком случае, такое впечатление сложилось у меня, и я разделяю эту позицию. Кстати, такие методы применяются в мире достаточно широко. Это тяжело, непривычно, но с чего-то здесь следует начинать.

-Высшему арбитражному суду предстоит рассмотреть целый ряд дел, связанных с приватизацией облэнерго. В частности, проверкой Генпрокуратуры установлены нарушения закона, которые, по мнению ее представителей, должны привести к аннуляции договоров купли-продажи, подписанных между Фондом госимущества и ООО «Веррона плюс» (продажа государственного пакета акций «Луганскоблэнерго»), Фондом госимущества и ООО фондовой компанией «Арсенал» (по продаже госпакета акций «Сумыоблэнерго»). Таким же образом, утверждают в Генпрокуратуре, был реализован госпакет акций «Полтаваоблэнерго», «Львовоблэнерго», «Прикарпатьеоблэнерго», «Черниговоблэнерго»...

- Я одного боюсь, чтобы мы не занялись в очередной раз компанейщиной. Чтобы ни Генпрокуратура, ни другие органы не создали только видимость борьбы за интересы государства. Для того, чтобы решить спор, в том числе удовлетворить требования Генпрокуратуры, нужно исследовать бизнес-планы, которые предоставлялись комиссии во время проведения конкурса. Предстоит исследовать договоры купли-продажи и затем сопоставить эти позиции, выяснив, выполнены они или нет. И если они выполнены, говорить не о чем.

- Что касается претензий Генпрокуратуры, то речь, в частности, идет о том, что практически все покупатели акций названных объектов не имели опыта работы и управления в энергетической области, хотя это было обязательным условием.

- Я ознакомился с этими материалами и обратил на это внимание. Это условие конкурса действительно есть где-то в конце списка. Однако такой опыт работы отсутствует у той или иной компании, которая выкупила часть акций. Но мне известно, что некоторые из этих предприятий нанимали на работу менеджеров западных фирм, которые всю жизнь этим занимаются. Так что вопрос очень сложный, спорный.

Выступление по этому поводу заместителя генерального прокурора было широко разрекламировано в прессе. Дела эти - крайне непростые, и судьи будут в весьма затруднительном положении. С одной стороны лозунг - большой и красивый, а с другой стороны - конкретные материалы дела. Никто ведь толком не знает о том, что есть в материалах дела, все только ждут результата, и это меня пугает. Конечно, прокуратура сегодня, в соответствии с законом «О прокуратуре» и Переходными положениями Конституции продолжает осуществлять общий надзор, и сегодня это оправданно, так как существует действительно много фактов негативного, а то и уголовного характера. Но пусть бы прокуратура доводила свои дела до конца. Мы часто получаем их протесты, исковые заявления, но оказывается, что поднимаемые вопросы не дорасследованы.

- В случае признания арбитражными судами недействительными договоров купли-продажи объектов приватизации после погашения в установленном порядке приватизационных имущественных сертификатов покупатели требуют вернуть им приватизационные бумаги для их дальнейшего использования в процессе приватизации госимущества. Но действующим законодательством не предусмотрен порядок возвращения собственникам использованных и погашенных приватизационных документов по договорам, признанным недействительными. Количество таких дел очень быстро растет, но проблема зашла в тупик...

- Это действительно тупик. Мы подготовили соответствующий запрос в Верховную Раду Украины. Объект можно вернуть, а вот сертификат уже погашен. Механизм расчетов крайне сложен и здесь нужно что-то решать. Кроме того, в последнее время было рассмотрено большое количество таких дел. Как правило, решение об изъятии определенных объектов принимается объективно.

Я приведу пример, касающийся Николаевского цементного завода, что во Львовской области. Покупатели, выигравшие конкурс, «Хорда ЛТД» и АО «Градобанк» изначально предлагали за это предприятие баснословно большие суммы инвестиций: 155 миллионов долларов США и 128,5 миллиона долларов США. Обязались внести в развитие предприятия эти суммы, получив определенный процент акций. Прошло время, ни о каких миллионах речь не идет. В нарушение закона, предусматривающего включение в договор купли-продажи обязательств в размере конкурсных предложений, фактически дальше в договоре речь идет о сумме инвестиций, в пять раз меньшей. Впрочем, за 1997-1998 годы ни одно, ни другое предприятие вообще не вносило инвестиций. Ко мне приезжали представители трудового коллектива «Николаевцемента», которые рассказывали, что имея фактически руководящий пакет акций, эти акционеры в основном и распоряжаются продукцией. Но ряд потенциальных инвесторов был лишен возможности инвестировать «Николаевцемент».

- Уменьшился ли поток дел, связанных со спорами относительно столичной недвижимости?

- В последнее время в этом плане стало поспокойней, основные события в этой области, видимо, закончились. В данное время передела по Киеву нет. Сейчас к нам поступает очень много дел, связанных преимущественно с арендой помещений.

- По данным руководителей региональных арбитражей, о которых шла речь на последнем пленуме ВАСУ, гражданские суды сплошь и рядом отменяют их решения...

-Такие случаи действительно имели место, в частности в Днепропетровске, но они единичны.

- Насколько независимыми являются сегодня арбитражные суды и Высший арбитражный суд?

- Существующая законодательная база позволяет нам быть независимыми при решении конкретных хозяйственных споров.

- А как обстоят дела на практике? Является ли актуальной для вас и ваших коллег проблема, о которой неоднократно ставил в известность общественность председатель Верховного суда Украины Виталий Бойко, а именно: стремление ряда представителей депутатского корпуса повлиять на решения судов вплоть до Верховного суда и настырные попытки народных избранников оказать давление на суд?

- Существуют определенные реалии жизни, особенно здесь, в Киеве, где находится около 450 народных депутатов, которые, вернувшись из своих округов, часто обращаются по поводу конкретных дел. Конечно, попытки повлиять на конкретное решение есть. В нашем обществе еще не привыкли к мысли, что судебная система - это такая же отдельная ветвь власти, как законодательная и исполнительная, которая содействовала бы росту авторитета этих двух ветвей власти, если бы ее оставили в покое.

- И все же часто ли представители других ветвей власти пытаются тем или иным образом повлиять на решения, принимаемые судьями?

- Ситуация меняется. Сегодня министры уже практически не обращаются, в то время как 5-6 лет назад от них был целый вал просьб. Не обращаются из администрации Президента. Я так понял, что Президент дал жесткую установку - ни в коем случае не мешать суду. Остаются только народные депутаты.

- На сколько процентов от потребности арбитражные суды финансируются государством, соответственно, в каком объеме вам предоставляется заниматься по сути самофинансированием?

- Именно так и получается. В конце прошлого года и в начале нынешнего мы «дрались» за проект бюджета. Хотя в принципе на финансирование всей системы арбитражных судов необходимо около 23 миллионов гривен, согласились на более-менее компромиссную цифру - 14,5 млн. гривен. Потом, когда начался хозяйственный год, Кабинет министров принял постановление и снял с нас около 30%. Ну и еще, конечно, лимит Минфина. В результате сегодня мы финансируемся на 100% по заработной плате и начислениям на заработную плату, более-менее нормально финансируется статья на содержание пенсионеров, ушедших в отставку судей, которые получают деньги через нас. Что же касается остального, в том числе командировочные, плата за разного рода услуги, канцелярские расходы, на это мы не получаем практически ничего.

- Насколько независима судебная власть, если учитывать, что судьи получают зарплаты, премии, квартиры из рук власти исполнительной?

- Я думаю, что если бы в бюджете были деньги, никто бы не говорил о том, что мы получаем средства от исполнительной власти, а значит, как утверждают некоторые депутаты, принимаем решения в ее пользу. Все осуществлялось бы механически, и никто бы не придавал этому особого значения. Сегодня это одна из самых больших проблем судебной власти, но не потому, что мы попадаем в зависимость, а потому, что ввиду отсутствия средств мы не можем надлежащим образом организовать нашу работу.

В проекте нового закона «О судоустройстве» предусмотрено предложение создать судебно-административный центр, который будет подотчетен непосредственно Совету судей и будет независим в финансировании судов. Впрочем, деньги-то все равно будут выделяться из бюджета. Хотя только государственной пошлины мы передали в бюджет в прошлом году около 200 миллионов гривен.

СПРАВКА «ЗН»

В качестве государственной пошлины в бюджет было также передано 2,5 млн. долларов США, 50 млн. немецких марок, 3 млн. российских рублей, 10 млн. белорусских рублей.

- Сколько судей арбитражных судов было привлечено к дисциплинарной или уголовной ответственности за эти восемь лет?

- Слава Богу, уголовных дел не было ни одного случая - тьфу-тьфу-тьфу, конечно. Что касается привлечения к дисциплинарной ответственности, то такие случаи были. Мои коллеги привлекались за невыполнение своих обязанностей. В частности, к дисциплинарной ответственности были привлечены несколько заместителей председателей, в том числе зампредседателя арбитражного суда Волынской области. Он систематически не выполнял свои прямые обязанности, допускал волокиту. Мы его воспитывали, воспитывали и в конце концов вынесли этот вопрос на Высшую квалификационную комиссию, ему было объявлено несколько выговоров, а затем Высший совет юстиции Украины все же освободил его от занимаемой должности. Однако подобные случаи - единичны, таких прецедентов всего, может быть, около десятка за восемь лет.

Мы ориентируем председателей судов на то, чтобы они отслеживали случаи систематического принятия неправильных решений. Ну, допустим, если у одного судьи отменяется пять решений - конечно, речь не идет об очень сложных делах, по которым действительно возможны разные подходы. И такая работа, пусть не очень охотно, но все же проводится. Например, недавно рассматривались представления председателей арбитражных судов Винницкой и Тернопольской областей. Но, увы, иногда нам бывает слишком трудно, так сказать, избавиться от некоторых людей, потому что процедура лишения судьи его полномочий очень непростая.

СПРАВКА «ЗН»

Всего в системе арбитражных судов Украины работает 462 судьи. Среди них 26 заслуженных юристов, двое награждено орденами «За заслуги» третьей степени, 381 сотрудник награжден - «Почетный работник арбитражного суда».

При Высшем арбитражном суде действуют научно-исследовательский и научно-методический центры, в которых ежегодно повышают свою квалификацию около 200 судей из разных областей Украины.