Правосудие по-европейски и по-украински: в поисках общего языка

Брошюрка карманного формата, содержащая полный текст Европейской конвенции по правам человека вместе с четырьмя дополнительными протоколами и краткими разъяснениями, в украинском переводе насчитывает аж… 58 страниц. Количество статей в этой Конвенции не достигает даже 60. Однако именно эти крайне лаконичные строки вот уже шестое десятилетие определяют сущность «демократии по-европейски». С 1997 года придерживаться этих принципов обязалась и Украина, ратифицировав Конвенцию, тем самым признав приоритетность ее положений над внутренним украинским законодательством. Судя по лавине обращений украинских граждан в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ), призванный служить последней цитаделью в борьбе за выполнение этой Конвенции, украинские суды с этой задачей справляются не очень хорошо. Возникла и угроза эффективности работы и Страсбургского суда. С одной стороны, количество обращений в Европейский суд достигло катастрофических для него масштабов. С другой — возникли проблемы с выполнением уже принятых решений.

В 2000 году Совет Европы решил создать рабочую группу, в которую вошли представители суда и его секретариата, Парламентской ассамблеи Совета Европы, Комитета министров, правительств и неправительственных организаций. В функции этой рабочей группы входили: решение проблемы перегруженности суда путем упрощения процедуры рассмотрения дел, принятия на национальных уровнях надлежащих мер с целью более эффективного выполнения положений Конвенции, а также совершенствование процедуры исполнения решений суда. С целью выполнения последнего пункта этой программы ПАСЕ ввела должность докладчика Комиссии по юридическим вопросам и правам человека в отношении выполнения постановлений ЕСПЧ. Им стал голландец Эрик Юргенс, член группы социалистов.

В условиях невыполнения решений деятельность Страсбургского суда может вообще утратить смысл. Во-первых, даже единичные факты такого рода наносят непоправимый ущерб его репутации. Известен пример Греции, для которой неисполнение постановления Европейского суда послужило причиной постановки вопроса об исключении этого государства из Совета Европы. Афины отказались выплатить крупному нефтеперерабатывающему предприятию компенсацию материального ущерба, определенную ЕСПЧ в размере 20 млн. долл. Комитет министров Совета Европы принял решение об исключении Греции из состава Совета Европы, однако Афины, не дожидаясь результатов голосования по этому вопросу, сами заявили о выходе из организации. Тем не менее выплатив вскоре оговоренную компенсацию, Греция вновь подала заявку на вступление в Совет Европы.

С другой стороны, Страсбург стремится отбирать для рассмотрения те дела, выполнение решений по которым способно исключить повторные обращения по аналогичным проблемам. Ведь сейчас дела-«клоны» составляют порядка 60 процентов обращений в ЕСПЧ. Именно поэтому в постановлениях суда содержатся как индивидуальные меры, так и меры общего порядка, предусматривающие изменения национального законодательства и практики судопроизводства. И этот аспект имеет уже самое непосредственное отношение к Украине.

В процессе подготовки шестого доклада, отражающего состояние дел с выполнением решений ЕСПЧ, секретариат суда выделил 13 стран, ситуация в которых требовала принятия радикальных мер. Об этом говорилось в соответствующих меморандумах, разосланных в июне 2005 года. В них перечислялись дела, задержка с выполнением решений по которым превышала пять лет, а также решения, касающиеся наиболее массовых обращений по поводу аналогичных, многократно повторяющихся дел. Девять стран прислали свои ответы. Болгария, Франция, Молдова и Украина воздержались. В декабре им опять напомнили о необходимости принятия конкретных мер, причем в некоторых случаях это привело к определенным результатам. Однако ситуация в пяти странах — Великобритании, Турции, России, Украине и Италии — вызвала необходимость личного вмешательства докладчика ПАСЕ по вопросам выполнения постановлений ЕСПЧ. В Украине, в частности, особую озабоченность Страсбурга вызвал ход выполнения решений по делу «Совтрансавто-Холдинг» против Украины».

Рассмотрение в Страсбурге иска российской компании «Совтрансавто-Холдинг» против Украинского государства вызвало большой резонанс как в украинских, так и в российских СМИ. Вкратце суть дела сводится к следующему: дополнительная эмиссия акций совместного российско-украинского предприятия «Совтрансавто-Луганск» привела к тому, что доля российской стороны, владевшей 49 процентами акций, уменьшилась до 20, в результате чего она уже не могла влиять на решения компании. Следствием этого стало решение об изменении устава общества и предоставлении генеральному директору права единоличного принятия решений о дополнительных эмиссиях (при этом владельцами новых акций становились преимущественно члены семьи и приближенные украинского руководства СП).

Попытки опротестовать эти решения в украинских судебных инстанциях самого разного уровня не только не привели к торжеству справедливости, но и выявили кучу дополнительных факторов, что и стало основанием для обращения российской стороны в ЕСПЧ, причем с жалобами не только имущественного порядка.

Установить факт нарушения права мирного владения своим имуществом в этом деле вполне были способны украинские судебные инстанции, куда и обращались в течение нескольких лет российские заявители. Изложение хода судебных «разборок» даже в конспективном стиле занимает не одну страницу, и найти его можно в том числе и на страницах «ЗН». Тем не менее в окончательном порядке зафиксировать это нарушение оказалось по силам лишь Страсбургскому суду. Появилось основание для назначения выплаты весьма солидной компенсации.

Именно размер этой компенсации стал объектом наиболее пристального внимания украинских и российских журналистов. При этом диапазон называемых сумм оказывался очень широким — от запрошенных 200 млн. евро до вроде бы реально выплаченных 625 тысяч. Этим, если верить прессе, выполнение решения ЕСПЧ и исчерпывалось.

Как оказалось, в Страсбурге думают иначе. Нарушение права на мирное владение собственностью — для демократического общества вещь, конечно, серьезная. Однако суть иска в Страсбург этим пунктом отнюдь не ограничивалась. Гораздо более принципиальным для европейцев оказалась продемонстрированная Украиной неспособность уважать право компании-заявителя на справедливое и публичное разбирательство ее дела независимым и беспристрастным судом в соответствии с п.1 ст.6 Конвенции.

В соответствии с постановлением суда, нарушение этой нормы выражалось в следующем:

— неоднократные попытки президента Украины оказать давление на решения национальных судов;

— применение процедуры протеста (обращение за «надзором»), позволяющее опротестовывать окончательные решения суда без каких-либо ограничений;

— отказ суда от публичного рассмотрения аргументов и отсутствие объяснения мотивации решения суда.

Более того, наказ президента Украины председателю Высшего арбитражного суда «защищать интересы Украины» в этом деле привел в действие обвинение по ст. 14 Конвенции, запрещающей любую дискриминацию по всем признакам, в том числе и по признаку национального происхождения. Да и вообще, как-то не вписался в среднеевропейскую веру в справедливый и беспристрастный суд. Решения которого (в украинском контексте), кроме всего прочего, без ограничения как по времени, так и по количеству, могут быть оспорены органами надзора (в данном случае прокуратурой).

С точки зрения европейцев, исключение возможности повторения подобной ситуации в Украине требует выполнения всего лишь трех пунктов (цитируется по проекту доклада «Имплементация постановлений Европейского суда по правам человека», англоязычную версию которого можно найти на сайте ПАСЕ):

— принятие всех необходимых мер по имплементации указа президента от 12.07.03 (призванного обеспечить безусловную имплементацию всех правовых норм, включая Конвенцию, защищающих независимость судопроизводства);

— исключение в дальнейшем возможности прокуроров оспаривать окончательность судебных решений по гражданским делам;

— продолжение обучения применению Конвенции, включая прецедентное право Европейского суда, в том числе профессиональную подготовку и повышение квалификации судей и прокуроров, обеспечение им возможности постоянного доступа к европейскому прецедентному праву; широкое распространение украинского перевода решений и аргументации ЕСПЧ в министерствах, прокуратуре, в судах и среди представителей местных властей.

Там же фиксируется и ход выполнения этих требований:

— В отношении проблемы неоднократного вмешательства чиновников в судопроизводство: указ президента от 12.07.03 подкреплен новым Гражданским процессуальным кодексом, что само по себе гарантирует независимость судопроизводства. Кроме того, существуют еще и проекты новых Уголовного, Хозяйственного и Гражданского кодексов; поправок к Закону «О судопроизводстве».

— В отношении функции надзора (протеста): эта процедура была упразднена украинским законодательством в июне 2001 года. Однако, в соответствии с положениями Гражданского процессуального и Хозяйственного процессуального кодексов, за прокурорами все еще сохраняются полномочия требовать аннулирования окончательных решений по гражданским делам в порядке защиты прав личности или государства, даже если те не являются участником процесса. Новый Гражданский процессуальный кодекс, принятый 18.03.04 г. и вступивший в силу 01.01.05 г., лишает прокуроров полномочий добиваться пересмотра окончательных решений суда по гражданским делам (статьи 353 и 362). С другой стороны, действующие положения Хозяйственного процессуального кодекса 1991 года все еще предусматривают такую возможность (статьи 107, 111—114).

— В отношении обучения применению Конвенции: украинская сторона предоставила исчерпывающую информацию о целях Судейской академии (созданной в октябре 2002 года), а также перечень семинаров и конференций, организованных с начала ее работы в апреле 2003 года. Хотя информация о программе и продолжительности существующих курсов нуждается в дополнении.

— В отношении публикации и распространения: постановление Европейского суда от 25.07.02 г. было переведено на украинский и опубликовано в официальном бюллетене, №44/2003, в бюллетене Министерства юстиции №9/2003, в журнале «Прецедентное право ЕСПЧ», а также в бюллетене Верховного суда (№3(43), 2004), который доступен как вышеперечисленным организациям, так и общественности.

...В Украину Эрик Юргенс отправился после посещения России. Страны, в которой до сих пор не отменена смертная казнь, в которой люди гибнут (в Чечне) и просто так, и после обращения в ЕСПЧ, страны, в которой не выполняются решения Страсбургского суда. Более того, государства, в котором нет свободы слова. Почему же в российских СМИ визит Юргенса, а также дело судьи получило общественный резонанс, а в украинских — нет?

Ольга Кудешкина, назначенная в декабре 2000 года судьей Московского горсуда на неограниченный срок полномочий, летом 2003 года рассматривала дело, имевшее широкий общественный резонанс. Обвиняемым выступал бывший следователь МВД, к делу были также причастны некоторые высокопоставленные государственные чиновники. В частности, государственный обвинитель Шохин вел себя настолько вызывающе, что народные заседатели отказались участвовать в процессе и заявили о самоотводе. Однако председатель Мосгорсуда потребовала от Кудешкиной не приобщать письменные заявления заседателей о причинах самоотвода к материалам дела. Этот факт О.Кудешкина расценила как давление на суд и внесла все высказывания в протокол.

Дело было передано другому судье, а Кудешкина прокомментировала факты давления на нее со стороны Мосгорсуда и прокуратуры в СМИ. 19 мая 2004 года Квалификационная коллегия судей Москвы приняла решение применить к О.Кудешкиной дисциплинарное взыскание в виде досрочного прекращения полномочий судьи, а также лишить ее 1-го квалификационного класса судьи.

Европейский суд по правам человека в Страсбурге присвоил жалобе российского судьи приоритетный статус.