НЕНОРМАЛЬНАЯ НОРМА ЗАКОНА, ИЛИ ПОЧЕМУ ПАДАЮТ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ АКЦИИ УКРАИНЫ

Собственность — вот дух законов.

Шарль Монтескье

Как говаривали классики, свобода — это осознанная необходимость. Экономическая свобода с ее рынком, конкуренцией и предпринимательством, — это осознанная необходимость исполнять экономическое законодательство. Желательно — тщательно разработанное, с детально прописанным порядком этого самого исполнения. Любое несовершенство законодательства или противоречивость составляющих его нормативных актов допускает неоднозначность трактовки законов. И этот пресловутый «дышлизм» (от пресловутого «закон как дышло...») обязательно приводит к последствиям, прямо противоположным цели законодательного акта.

Признаем откровенно: на заре независимости Украины Верховная Рада принимала экономические законы, весьма далекие от совершенства, и именно этим не в последнюю очередь был вызван резкий спад экономики. Непосредственные разработчики законов и законодатели сами это почувствовали. Не случайно, видимо, на протяжении 1992—1993 годов в закон о собственности было внесено девять изменений, в 1992—2000 годах в закон о предприятиях в Украине — 43, а в закон о хозяйственных обществах — 10 изменений.

Однако заметных изменений в экономике не произошло. Таким образом, возникает вопрос: был ли в этих изменениях законодательства сущностный смысл? Дали ли они что-нибудь для позитивного развития экономики? В качестве примера рассмотрим те сегменты действующего законодательства, с которыми в той или иной мере столкнулись 15 миллионов украинских акционеров.

Удар трактовкой
по закону

В законе о собственности
(ст. 13) указано: «Объектами права частной собственности являются… акции…» Написано достаточно ясно. Граждане выкупают государственную собственность своего или чужого предприятия, используя в качестве платежного средства приватизационный имущественный сертификат (ваучер), личные деньги.

Право собственности в данном случае должно было подтверждаться акциями, которые фиксируют долю акционера в коллективной собственности. В ст. 48 этого закона указывается: «Украина законодательно обеспечивает гражданам, организациям и другим собственникам равные условия защиты права собственности». И здесь же: «Защита права собственности осуществляется судом, государственным арбитражным судом или третейским судом».

Однако недаром древнеримские юристы придумали когда-то издевательскую дефиницию: «Закон есть то, что мы разъясняем». Проблемы с трактовкой использования собственником своего права начались уже с того момента, когда на некоторых арендных предприятиях (таковых среди приватизируемых было большинство) их руководители самовольно распространили на себя право получения 30% имущества. Разъяснили, так сказать, закон. Между тем, согласно указу Президента Украины № 699 от 26 ноября 1994 года (пункт 2), подобная норма на арендные предприятия не распространялась. Но это не остановило процесс искажения законодательства.

Лучше поздно,
чем никогда

В 1999 году ФГИ признал факт неправомерности использования положений этого указа для арендных предприятий. Поздновато, однако. Ибо в период 1995—1998 годов сам же ФГИ успел «поработать на славу». Учитывая незнание будущими акционерами формулировок законодательства, работники ряда региональных органов ФГИ утверждали учредительные документы, отводящие искомые 30% «куда надо и кому нужно». Не просто так: на основании протоколов общих собраний «представителей трудовых коллективов». Тем самым фактическому хищению коллективного имущества в особо крупных размерах был придан статус подзаконного государственного акта.

Но подобное деяние подпадает под статьи 86-1 и 84 Уголовного кодекса Украины, предусматривающие наказание в виде лишения свободы на срок от 10 до 15 лет. Происшедшее — результат не только отсутствия правовой грамотности граждан. Основная причина — нежелание законодательной и исполнительной власти отслеживать последствия использования законодательных актов, выявлять причины и движущие силы развала экономики и своевременно их устранять.

Вечность
как юридический термин

Схожее «передергивание» сущности норм законодательства проявилось и при подмене акций (документа, законодательно подтверждающего право собственности) сертификатом акций. Основанием для этого послужили подзаконные акты органов исполнительной власти. В данном случае сертификат должен был играть роль временного документа до обмена его на акции. Срок обмена акций не был установлен, и этот период растянулся на годы. Таким образом, для миллионов собственников законодательно не были обеспечены не только равные, но и вообще хоть какие-нибудь условия защиты права собственности.

В настоящий момент подавляющее большинство акционеров так и не имеет акций, а на ряде предприятий акционерам не выдали даже сертификата акций. Однако, несмотря на массовость нарушений, реакции ФГИ, Кабмина и прокуратуры не последовало. А нищающие «собственники», не искушенные в тонкостях юриспруденции, не додумались даже обратиться в суд. Впрочем, если бы и додумались, то и тогда вряд ли обратились бы, ведь затраты на судебные издержки зачастую превышают их доходы.

Но самой большой проблемой явилась реализация на практике
ст. 23 закона о собственности, которая гласит: «Работнику, который прекратил трудовые отношения с предприятием, а также наследникам умершего работника выплачивается стоимость вклада». Эта статья «замечательна» тем, что носит вневременной характер. Уходит в вечность — потому и можно ее игнорировать до бесконечности. Так оно и происходит в действительности.

В период сертификатной приватизации 1992—1997 годов руководители значительной части предприятий в качестве организационно-правовой формы хозяйствования выбрали закрытое акционерное общество (ЗАО). Собственником предприятия могли быть только его работники. Аргументируя такой выбор, руководители предприятий обычно ссылались на то, что в этом случае их собственность не будет скуплена иностранными инвесторами, а сами акционеры не окажутся выброшенными за ворота предприятия. Нередки были и случаи, когда работников склоняли к участию в ЗАО не только обещаниями процветания, но и угрозами увольнения.

Без государственного руля
и акционерных ветрил

Тогда большинство будущих акционеров не догадались, что истинной целью создания невиданных в мире ЗАО с огромной численностью акционеров являлась возможность полного устранения государства от контроля над предприятием и возможность сохранения за его руководителем своей должности на неограниченный срок вне зависимости от результатов работы. Подобное было предопределено законодательством, в котором априори были заложены причины продолжающегося спада экономики.

После завершения приватизации, избавившись от обрыдлого контроля государства, большинство руководителей ЗАО пошли дальше. Они начали избавляться сначала от контроля над ними со стороны наиболее активной части акционеров, способных претендовать на руководящие должности, а затем — от всех остальных, недовольных ухудшением экономического положения предприятия. Именно в этот период был отмечен резкий рост безработицы. В 1996 году ее уровень по сравнению с 1995-м вырос в три раза, в 1997-м году — в пять, в 1998-м году — в восемь, в 1999-м — в девять, в 2000 году — в тринадцать раз!

Подобное развитие событий не могло не отразиться на сознании миллионов граждан Украины. Годы «подзакония» выработали у них стойкий стереотип психологического неприятия законодательства, направленного на захват собственности бывшей партийно-хозяйственной номенклатурой. Это мнение подтвердилось принятым в 1996 году (после завершения приватизации основной части предприятий) законом об отпусках. Статья 26 этого документа гласит: «В порядке, определенном коллективным договором, собственник или уполномоченный им орган в случае простоя предприятия по не зависимым от работников причинам может предоставлять отпуск без сохранения заработной платы или с частичным ее сохранением».

Норма частная против нормы общей

В данном случае имеет место правовой абсурд. Гражданин поступает на работу без ограничения ее срока и с возможностью прерывания только в случаях, предусмотренных действующим законодательством — оплачиваемые отпуска, болезнь, выполнение государственных и общественных обязанностей и т.п. Это основополагающий принцип трудового права. Работник вступает в трудовые отношения с работодателем — также неограниченные и непрерываемые. Они четко определяют тот или иной вид материальной компенсации работнику в случае прерывания работы в соответствии с положениями законодательства.

Эти отношения весьма конкретны и, наряду с прочим, предусматривают обязанность администрации обеспечить работника работой, соответствующей его квалификации. В связи с этим норма рассматриваемого закона, согласно которой работодатель, ссылаясь на положения коллективного договора, может предоставлять отпуск без сохранения заработной платы, вступает в противоречие с неограниченностью (непрерываемостью) срока трудовых отношений. Таким образом, норма конкретного закона оказалась выше общей нормы трудового права. В более точной формулировке частная норма закона по сути дела отменяет общую норму закона. Это и есть правовой абсурд.

Но дело не только в этом. Трудовое право основано на нормах прямого действия, а в рассматриваемом нами случае — между нормой права и возможностью её использования стоит коллективный договор, т.е. подзаконный акт местного значения. Если закон об отпусках рассматривать как часть трудового права (так и должно быть), то присутствие одного подзаконного акта в сфере действия норм права только прямого действия выглядит правовой неграмотностью.

Следует учесть также, что право работодателя предоставлять отпуск без сохранения заработной платы было установлено после длительного периода массового принудительного отправления работников в отпуска без оплаты. В этом свете ст. 26 закона «Об отпусках» выглядит банальной попыткой задним числом оправдать беззаконие прежних лет. Закон обратной силы не имеет, и поэтому существование ст. 26 закона «Об отпусках» не может быть основанием для препятствий возбуждения уголовных дел по факту незаконного отправления рабочих и служащих в неоплачиваемые отпуска в предшествующий принятию этого закона период.

Кому служит закон?

Вот так на протяжении многих лет формировалось общественное мнение: мол, украинское законодательство априори было создано «наперекосяк». Чтобы сделать возможным ускоренное теневое перераспределение собственности в интересах бывшей партийно-хозяйственной номенклатуры. Потом мы удивляемся сознательному нежеланию граждан следовать законам, какой бы сферы права они не касались. Берут пример со «старших».

Уже весной 1997 года Запорожское областное отделение ФГИ Украины опубликовало результаты своего анализа, которые отчетливо свидетельствовали: после проведенной приватизации наиболее резкое сокращение производства, численности и средней зарплаты произошло именно в акционерных обществах, причем в еще большей мере ? в ЗАО. Именно в этот период буйно расцвела теневая деятельность руководителей ЗАО: создание «родственных» малых предприятий, осуществляющих функции посредника, приобретающего готовую продукцию по заниженной цене и продающего сырье по завышенной, сдача помещений в аренду с получением части оплаты «черным налом» и т.д.

Массовые увольнения акционеров сразу же выявили неопределенность ст. 23 закона «О собственности». При увольнении акционеров им отказывали в выплате их доли в имуществе, мотивируя это отсутствием у предприятия достаточных средств. Взамен этого предлагалось за бесценок частным образом приобрести у них сертификат акций. У находившихся в затруднительном материальном положении уволенных акционеров не оставалось другого реального выхода. Они за копейки продавали свои сертификаты.

Этот процесс идёт и сегодня. Он продолжает подрывать всякие попытки создания на территории Украины правового государства. Поэтому, хотя бы сейчас, в период продолжающегося процесса перераспределения собственности, необходимо дать правовую оценку тому, что творилось под прикрытием действующего законодательства. В частности, массовому увольнению работников с целью завладеть принадлежавшей им собственностью посредством скупки акций за бесценок. Мера запоздалая, но без подобных шагов мы никогда не сформируем стремление миллионов граждан Украины к правовому обществу и государству.

Отказы акционерам в выплате стоимости их доли в номинальном размере руководство ЗАО аргументировало также ст. 32 закона «О хозяйственных обществах»: «Акционерное общество имеет право выкупить у акционера оплаченные им акции только за счет сумм, которые превышают уставный фонд, для их последующей перепродажи, распространения между своими работниками или аннулирования. Указанные акции должны быть реализованы или аннулированы в срок не более одного года».

Не будем останавливаться на том, что и в этом законе речь идет об акциях, а не о сертификате акций. В условиях сознательного развала производства со стороны руководства предприятия его оборотные средства — в том числе прибыль — сократились. Поэтому на многих предприятиях отсутствовали необходимые суммы уставного фонда, за счет которых, согласно вышеупомянутой ст. 32, и можно выплачивать стоимость акций увольняющимся акционерам.

Таким образом, закон «О хозяйственных обществах» в части статьи 32 пришел в противоречие с законом «О собственности» в части статьи 23.

За юридическим несоответствием двух законов скрывалась возможность теневого массового перераспределения собственности в личных интересах. Многие руководители акционерных обществ не преминули ею воспользоваться. Этот процесс продолжается по сегодняшний день. И стимулирует дальнейший развал производства, в лучшем случае – поддержание его в стадии стагнации.

И тень скрывает
все следы…

Массовым нарушением законодательства являлась и является не только скупка акций ЗАО по явно заниженным ценам, но и затягивание покупки акций увольняющихся акционеров на период, значительно превышающий год. Кроме того, в сложившихся условиях должна была бы существовать норма закона, ограничивающая монопольное право кого-либо из акционеров и его родственников на владение контрольным пакетом акций. Это необходимо хотя бы в силу того, что ЗАО подобного рода создавались не за «живые» деньги акционеров. Поэтому они не ощущали себя такими же владельцами собственности, как когда-то (до 1961 года) – пайщики артелей, вложившие в их имущество собственные деньги. Но подобная норма закона не появилась, поощряя стремление руководителя подобного предприятия к теневому перераспределению собственности.

О том, что такие процессы являются реальностью, а не теоретическим предположением, свидетельствуют не только сотни публикаций в прессе на эту тему, но и практика применения ст. 32 закона «О хозяйственных обществах». Сумму, превышающую уставный фонд, — для выкупа акций, — можно получить путем его уменьшения с соответствующим уменьшением стоимости одной акции. Это отражало бы реальность изменения стоимости предприятия в текущий период и было бы обосновано экономическим содержанием уменьшения уставного фонда за счёт одной из его составляющих.

Однако, насколько известно автору, до сих пор случаи уменьшения уставного фонда ЗАО с большой численностью акционеров практически отсутствуют. Но даже если бы такая попытка состоялась, то руководство ЗАО смогло бы воспользоваться ст. 16 закона «О хозяйственных обществах», гласящей: «Уменьшение уставного фонда при наличии возражений кредиторов общества не допускается». А среди кредиторов общества в обязательном порядке найдётся хотя бы одно «карманное» малое предприятие руководителя ЗАО, которое, естественно, заблокирует уменьшение уставного фонда.

Круг замкнулся. Более того, статья 50 закона «О собственности» закрепляет за «теневиком» – председателем правления ЗАО — возможность «обрубить концы» в такого рода имущественном споре, ибо гласит: «На требования о возврате имущества из чужого незаконного владения устанавливается трехгодичная исковая давность».

Закон как дышло
и как рычаг манипуляций

Вот теперь все. Можно с уверенностью утверждать, что нормы украинского законодательства, регулирующие отношения собственности в большинстве ЗАО, созданных в основном с использованием приватизационных имущественных сертификатов, находятся в противоречии с интересами позитивного развития экономики. Подобное характерно и для открытых акционерных обществ. Состряпанные ведомствами подзаконные акты усугубляют положение.

За годы, прошедшие с начала сертификатной приватизации, только ленивый руководитель предприятия не изучил наше законодательство, не нашел возможности обойти его и использовать в своих корыстных целях. Отсюда и массовость деятельности «изобретателей», направленной на теневое перераспределение собственности, на окончательный развал экономики.

В украинском законодательстве есть норма закона, в содержание которой мало кто вдумывается. «Если в результате издания акта органом государственного управления или местным органом государственной власти, не отвечающего закону, нарушаются права собственника или других лиц в отношении владения, пользования или распоряжения принадлежащим им имуществом, такой акт признается недействительным по иску собственника или лица, права которого нарушены», – гласит ст. 57 закона Украины «О собственности».

Что делать?

Можно лишь представить себе, сколько миллионов исков граждан было бы направлено в суды, если бы законодательство было доступным для большинства граждан Украины. Если бы они имели возможность не только ознакомиться с ним и понять его, но и реально воспользоваться правом для защиты своих интересов.

Вот только что делать сейчас, когда несовершенно само законодательство? Ответ может быть только один: его надо менять. Причем тщательно, продуманно, отсекая малейшие лазейки. Тогда и экономика начнёт двигаться в позитивном направлении.