Кассация. Чье слово последнее?

11 марта 2010 года Конституционный суд Украины вынес решение по делу о конституционном представлении 46 народных депутатов Украины по поводу официального толкования терминов «самый высший судебный орган», «высший судебный орган», «кассационное обжалование», содержащихся в статьях 125, 129 Конституции Украины. В данном вердикте в рекомендательной форме утверждается, якобы кассационным судом должен признаваться высший специализированный суд. Ныне таких судов в Украине два — Высший хозяйственный суд Украины и Высший административный суд Украины (а кое-кто планирует создать еще два — Высший уголовный и Высший гражданский суды), а задача Верховного суда Украины — осуществлять какой-то другой пересмотр судебных решений, который ему определит Верховная Рада Украины.

Это, на первый взгляд, «негромкое» для широкой общественности решение на самом деле является бомбой замедленного действия с чрезвычайно разрушительной силой для общества, правопорядка и государственности, для каждого гражданина Украины. И о таких «шедеврах правовой мысли» люди должны быть проинформированы.

Сегодня объективно имеется потребность в создании разветвленных судебных систем, состоящих из большого количества судов. Естественно, между ними должна существовать иерархия, то есть определение судов по признаку «высший» или «низший». Эта иерархия выстраивается, исходя из объективной потребности в выполнении трех видов судебной работы: рассмотрения правового спора по сути (первая инстанция), пересмотра дела как с фактической, так и с юридической стороны (апелляция), окончательного пересмотра дела исключительно с юридической стороны (кассация). Это три основные функции правосудия, с учетом которых и определяется структура судебной системы.

На самом низшем уравне располагаются местные суды. Это суды первой инстанции, выполняющие 80—90 процентов всей работы в судебной системе. Над местными располагаются апелляционные суды. Они укомплектовываются более опытными и более квалифицированными судьями. Право на судебную апелляцию в уголовных делах есть одним из основных прав, оно прямо закреплено в Европейской конвенции по защите прав человека и основополагающих свобод (ст. 2 протокола №7 к Конвенции).

Апелляционный пересмотр — это важный этап судебной процедуры, но и его недостаточно для обеспечения справедливого правосудия в обществе. На пути к справедливому суду стоят еще два препятствия: несовершенство законодательства и разновариантность его толкования.

При наличии в судебной системе специализированных судов разновариантность толкования закона вообще «растет как грибы после дождя». Дело в том, что каждое звено специализированных судов отражает не общие общественные политико-правовые, социально-экономические и другие интересы, а интересы исключительно своего общественного спектра. И именно под влиянием этих узконаправленных интересов и стремится всегда «по-особому» толковать закон.

Вследствие несовершенства законодательства и разновариантности его толкования в судебной системе объективно возникает конкуренция судебных решений, перерастающая в глобальную проблему неопределенности в праве. Именно для ее преодоления и обеспечения одинаковости применения правовых норм всеми без исключения судами страны и образовывается Верховный суд как единая кассационная инстанция. Как суд, который своими решениями утверждает единую для всех остальных низших судов логику применения правовых норм, единую логику рассмотрения соответствующих категорий дел. Если в судебную систему, наряду с общими судами, также входят подсистемы специализированных или мировых судов, между которыми объективно возникают споры о подсудности, то дополнительной задачей единой кассационной инстанции — Верховного суда страны — является задача обеспечить единую логику применения правил подсудности, чтобы граждане твердо знали, в каком случае в какой суд нужно обращаться.

Именно по указанным причинам в XVIII—XIX вв. в период утверждения демократических устоев государственности в Европе и были созданы кассационные (верховные) суды во Франции, Италии, Бельгии, Испании, Дании, Нидерландах и т.д.). Между тем в России роль единой кассационной инстанции для всех без исключения судов выполнял сенат. В современном итальянском законодательстве о судоустройстве очень емко определено, что кассационный суд Италии обеспечивает «точное соблюдение и одинаковое толкование закона, единство национального права».

Кассационная инстанция, в полном понимании этой правовой категории, — это судебная инстанция, распространяющая свою юрисдикцию на всю систему национального права в целом, есть высшей для всех судов без исключения. Посему не может называться кассационной инстанцией орган или учреждение, распространяющее свою юрисдикцию только на часть национального права. В частности, хозяйственное право или же законодательство о деятельности органов исполнительной власти и местного самоуправления, о государственной службе, о выборах и т.д. Судебное учреждение ограниченной юрисдикции, ввиду достижений при формировании судебной системы «политического компромисса», может быть не более чем «квази-кассацией», т.е. не полной и не полноценной кассацией.

Вышеупомянутые верховные (кассационные) суды создавались в европейских странах в один и тот же период, когда в них образовывались и парламенты. Как законодательный орган может быть только один в правовой системе, так должен быть один и кассационный суд. Конечно, если речь идет об унитарном государстве, ведь федеративное потому и имеет такое название, что состоит из ряда автономных правовых систем, соединенных федеративной основой.

В демократической правовой системе право фактически осуществляет «круговорот» вроде известного круговорота воды в природе. Сначала законодатель принимает правовые нормы и «из одних рук выпускает» их в общественную жизнь. Со временем, пройдя апробацию в многочисленных жизненных ситуациях, правовые нормы возвращаются опять в одни, но уже в другие руки — «в руки» Верховного (кассационного) суда для окончательной проверки их содержания. Посему законодательная функция парламента и кассационная функция Верховного суда — это две взаимодополняющие государственные функции в едином механизме национального права. Во всех демократических странах парламенты очень внимательно следят за решениями верховных (кассационных) судов и, учитывая эти решения, коррелируют законодательные инициативы.

Классический постулат построения демократической правовой системы заключается в том, что в системе национального права унитарного государства может существовать только одно судебное учреждение с полным набором признаков кассационной инстанции. Если одним предложением сформулировать теорию судебной кассации, то она будет звучать так: верховный суд страны — кассационная инстанция. И точка.

Верховный суд страны является кассационной инстанцией еще и потому, что функция кассации — самая высшая функция в иерархии судебных функций. Выше кассационной функции никаких других судебных функций не может быть по определению.

Говоря о самой высшей судебной инстанции, также нужно сказать, что окончательный пересмотр дела исключительно с юридической стороны имеет три основные модификации. Это прежде всего упомянутая кассация (Франция, Италия, Бельгия и другие страны), ревизия (Германия), повторная апелляция (США, Англия). Хотя все из названных модификаций и имеют свои особенности, тем не менее служат одинаковой цели: путем окончательного пересмотра дела в самом высшем суде страны обеспечить единство судебной практики.

В резолютивной части Решения Конституционного суда Украины от
11 марта 2010 года, указывается:

«— определение в положении пункта 8 части третьей статьи 129 Конституции Украины как одной из основных принципов судопроизводства «обеспечение... кассационного обжалования решения суда» в системной связи с положениями части первой статьи 8, статьи 125 Основного Закона Украины означает лишь одноразовое кассационное обжалование и пересмотр решения суда; законом могут быть предусмотрены и другие формы обжалования и пересмотра решений судов общей юрисдикции;

— определение в части третьей статьи 125 Конституции Украины высших судов как высших судебных органов специализированных судов означает, что высшие суды осуществляют на основаниях и в пределах, установленных законами о судопроизводстве, полномочиях суда кассационной инстанции относительно решений соответствующих специализированных судов;

— определение в части второй статьи 125 Конституции Украины Верховного суда Украины как наивысшего судебного органа в системе судов общей юрисдикции означает, что конституционный статус Верховного суда Украины не предусматривает наделения его законодателем полномочиями суда кассационной инстанции относительно решений высших специализированных судов, реализующих полномочия кассационной инстанции».

В решении утверждается, что «в соответствии с принципом верховенства права вопросы распределения правосудных полномочий между Верховным судом Украины и высшими судами, определения стадий судопроизводства и форм проведения должны быть подчинены гарантиям права каждого человека на справедливый суд». Относительно права человека — общеизвестно. А дальше — очевидная путаница. Во-первых, «правосудных полномочий» в природе не существует. Во-вторых, принцип верховенства права именно и устанавливает, что ради определенности в праве только один, наивысший, суд должен исполнять функцию кассации. Относительно же распределения полномочий, то и тут все просто: все суды страны являются низшими судами по отношению к Верховному (кассационному) суду.

В мотивировочной части решения вполне правильно указано: «наличие двух кассационных инстанций для проверки решений специализированных судов не соответствует основам правовой определенности». Иначе говоря, Конституционный суд Украины установил, что не должно быть двух кассаций. Но ведь в резолютивной части делается абсолютно противоположный вывод — что в Украине должно существовать две кассационные инстанции для проверки решений специализированных судов, то есть Высший хозяйственный суд и Высший административный суд. А «при желании» Верховной Рады Украины они могут увеличиться до четырех (речь идет о намерениях создать Высший уголовный суд и Высший гражданский суд). О каких основах правовой определенности тогда будет идти речь?

КСУ установил, что в системной связи с положениями части первой статьи 8, статьи 125 Основного Закона Украины конституционная фраза «обеспечение... кассационного обжалования решения суда» (п.8 ч.3 ст.125 Конституции Украины) означает только одноразовое кассационное обжалование и пересмотр решения суда; законом могут быть предусмотрены и другие формы обжалования и пересмотра решений судов общей юрисдикции.

В отличие от этой позиции, но в системной связи с теоретическими знаниями, национальным историческим и мировым опытом организации и функционирования судебных систем, следует отметить, что, например, в кассационных судах Франции, Италии, Бельгии и других стран обычной практикой является слушание одного и того же несколько раз. В частности, кассационный суд Франции состоит из пяти палат по гражданским делам и уголовной палаты; кассационный суд Италии состоит из трех палат по гражданским делам, один — из трудовых и шести палат по уголовным делам; кассационный суд Бельгии состоит из трех палат (уголовной, трудовой, гражданской и коммерческой) и т.д. В кассационных судах этих стран, а также в кассационных судах любой европейской страны дела вначале слушаются наименьшим составом судей (трое-пятеро). Потом, если жалобщик докажет, что его право не получило надлежащей защиты, дело повторно будет слушаться судебной палатой в полном составе или на объединенном заседании нескольких палат. Если правовой вопрос в судебном деле имеет важное значение для всей правовой системы страны, то такое дело может в дальнейшем быть рассмотренным всем кассационным судом в полном составе на пленарном заседании.

Если в стране высшей судебной инстанцией признается объединенный сенат всех высших судов (как в федеративной Германии), тогда судебное дело, содержащее важный правовой вопрос, может в конечном итоге, после всех предыдущих пересмотров, слушаться именно в этом объединенном сенате всех высших судов.

Таким образом, кассационный пересмотр не является и технологически не может быть одноразовым. О никакой одноразовости кассационного пересмотра не идет речь ни в Конституции Украины, ни в каком-либо международно-правовом акте.

Одноразовость кассационного обжалования и одноразовость кассационного пересмотра решения суда — это эксклюзивное изобретение Конституционного суда Украины, изобретение, не имеющее никакого методологического обоснования, не имеющее аналога ни в теории права, ни в мировой практике.

Что же касается тезиса о том, что законом могут быть предусмотрены и другие формы обжалования и пересмотра решений судов общей юрисдикции (то есть другие, кроме апелляции и кассации), то это правильно, потому что существует пересмотр по нововыявленным обстоятельствам. Но данный тезис никоим образом не означает, что существуют конституционные основания для того, чтобы устанавливать какие-то формы обжалования и пересмотра решений судов, высшие, нежели кассационное обжалование. Таких конституционных оснований в Конституции Украины нет и быть не может.

Вывод Конституционного суда Украины о том, что конституционная фраза «высшими судебными органами специализированных судов являются высшие суды» (ч. 3 ст. 125 Конституции Украины) означает, что высшие суды осуществляют на основаниях и в пределах, установленных законами о судопроизводстве, полномочия суда кассационной инстанции относительно решений соответствующих специализированных судов, не следует ни из какой-либо нормы Конституции Украины, ни из какого-либо международно-правового акта, не подтверждается национальным историческим и мировым опытом функционирования института кассации.

В самом решении Конституционного суда указанный вывод не подкреплен какой-либо мотивацией, фактически он «взят из воздуха».

Высший специализированный суд при компромиссном подходе может быть наделен отдельными элементами, присущими кассационной инстанции, как это и есть сейчас в Украине относительно Высшего хозяйственного и Высшего административного судов, но ни при каких обстоятельствах высший специализированный суд ни для единой совокупности судов не может быть полной и окончательной кассационной инстанцией.

О чем же действительно свидетельствует ч.3 ст. 125 Конституции Украины — «высшими судебными органами специализированных судов являются высшие суды»? Да лишь о том, что все другие специализированные суды относительно высших являются судами низшими. Соответственно у высшего специализированного суда есть компетенция отменять и изменять решения низших специализированных судов. И все. Остальное — фантазии и предположение.

Теперь относительно вывода Конституционного суда о том, что «определение в части второй статье 125 Конституции Украины Верховного суда Украины как наивысшего судебного органа в системе судов общей юрисдикции означает, что конституционный статус Верховного суда Украины не предусматривает наделение его законодателем полномочиями суда кассационной инстанции относительно решений высших специализированных судов, реализующих полномочия кассационной инстанции».

Этот вывод требует отдельного внимания.

Дело в том, что в украинском юридическом сообществе сейчас доминируют воспитанники советского социалистического права, во главе угла которого, как известно, находился принцип «Вся власть Советам». Господствуя в социалистической системе над всеми другими государственными органами власти, Совет как законодательный орган, конечно, определял роль, место судебной власти, принципы судопроизводства, статус Верховного суда, порядки рассмотрения дел и их пересмотра. Определял все именно потому, что не было распределения власти.

Странно, что конституционные судьи в современной Украине до сих пор находятся в социалистическом измерении. Во всех без исключения демократических странах мира роль Конституции именно в том и заключается, чтобы осуществить две основные вещи:
1) признать распределение власти как принцип ее организации и как обязательное условие для господства в обществе не произвола, а свободы; 2) определить характер отношений между государством и лицом. Остальное — это детали.

Признать распределение власти — означает прямым способом, в Конституции, утвердить, что вся законодательная власть принадлежит парламенту, вся исполнительная — правительству (в современном украинском варианте — правительству и президенту), вся судебная власть — судам во главе с Верховным (кассационным) судом страны.

При этом, что касается судебной власти, конституции одних стран прямо отмечают, что судебная власть принадлежит Верховному суду страны (как в США). В других конституциях демократических стран такого прямого указания нет. Тем не менее считается аксиомой, что Верховный (кассационный) суд страны потому по своему назначению и верховный, что он — высший суд над всеми остальными судами. Соответственно имеет полномочия отменить или изменить решение любого суда в стране. А это и означает, что именно Верховный (кассационный) суд страны наделен всей полнотой судебной власти.

Более чем очевидно, что конституционное толкование статуса Верховного суда Украины — как, кстати, и статуса Верховной Рады Украины, президента и правительства — должно начинаться с раскрытия содержания ст.6 Конституции Украины, которая устанавливает принцип распределения властей. Предоставить юридически правильное толкование роли, места, полномочий Верховного суда Украины как самой высокой судебной инстанции без ссылки на закрепленный в ст. 6 Конституции Украины принцип распределения властей невозможно.

Полномочия на осуществление судебной власти Верховному суду Украины предоставлены в Украине как демократической стране не парламентом, а Конституцией. И потому, между прочим, лишение пленума Верховного суда Украины полномочий на осуществление правосудия не отвечает содержанию Основного Закона. Передача полномочий на осуществление кассации в любом виде на уровень низших судов (в частности Высшему хозяйственному и Высшему административному) не соответствует содержанию Основного Закона.

К сожалению, приходится констатировать, что сами судьи Верховного суда Украины в свое время были соавторами (вместе с отдельными народными депутатами) такого уникального творения, как пересмотр дел по исключительным обстоятельствам. Создавая в условиях перегруженности самой высокой судебной инстанции этот шедевр, они фактически «рубили ветку, на которой сидят». Ни теория права, ни мировая практика не знают такого порядка пересмотра судебных решений как пересмотр дел по исключительным обстоятельствам, который стоял бы выше кассации. Эта нынешняя украинская модель пересмотра является сплошным клубком путаницы, она прямо противоречит основам процессуальной формы, так как предусматривает пересмотр на основаниях, находящихся за пределами самого пересматриваемого судебного дела. Аксиома процессуальной формы гласит: «Все основания для пересмотра судебного дела лежат в самом деле, следовательно, не может быть оснований для пересмотра дела, которые находятся за его пределами».

Если бы только судьи Верховного суда Украины «сидели на ветке» под названием «кассация», то потерю такой ветки можно было бы пережить. На самом же деле на этой ветке сидит все украинское общество, его правопорядок, покой, его стабильное демократическое развитие.

Еще раз хотелось бы подчеркнуть, что проанализированное высшее решение Конституционного суда Украины является бомбой замедленного действия. В случае внедрения трех, четырех, пяти обособленных кассационных судов вся судебная практика превратится в сплошной хаос. Под влиянием отдельных политических и социально-экономических интересов каждая кассационная инстанция будет формировать собственные, обособленные от других составляющих судебной системы правовые позиции и подходы в правоприменении, массовых масштабов приобретет конфликт в вопросах определения подсудности. Кроме того, постоянная «война» между отдельными судебными юрисдикциями не только будет блокировать судебную систему, — она объективно разрушительным образом будет влиять на законодательный процесс и разбалансирует основы правовой системы страны.

Целесообразно напомнить слова выдающегося юриста ХІХ века, одного из лучших специалистов в вопросах организации судебной системы и построения порядка судопроизводства Ивана Яковлевича Фойницкого: «...континентальные государства ...могут достигнуть объединения судебной власти, а следовательно, и обеспечение ей внешней самостоятельности подчинением всех судебных дел высшему кассационному надзору одного суда. Всякое колебание такого объединения ведет к дроблению судебной власти и ее слабости».

Подведя итог, зададим риторический вопрос. Избирательность привлечения профессиональных знаний — это отныне признак работы Конституционного суда Украины? В профессиональных кругах известно, что именно в профильном отделе Института государства и права им.В.Корецкого НАН Украины, который занимается фундаментальными проблемами развития системы правосудия, в частности судоустройства и судопроизводства, в течение 2002—2009 годов неоднократно предоставлялись публичные методологические разъяснения относительно недопустимости дробления основной функции Верховного суда Украины — функции кассации.