БАЛЕРИНУ ВЕЗЛИ В ЧЕМОДАНЕ

Разговоры о росте преступности стали у нас привычными. Рэкет, насилие, воровство захлестнули большие и малые города. Но виновата ли в том криминалистика? Нет, око правосудия, как ее называют, отнюдь не затуманено катарактой. Оно по-прежнему зорко. Об этом убедительно свидетельствует работа судебных экспертов.

Кто написал анонимку?

Если когда-то классическим оружием пролетариата считался булыжник, то в эпоху развитого социализма его роль взяла на себя анонимка. Причиной десятков тысяч инфарктов, разбитых судеб, расторгнутых браков стал совершенно безобидный с виду конверт. Это «секретное оружие» продолжает и сегодня отравлять нашу и без того нелегкую жизнь...

Не успели окончиться занятия на курсах повышения квалификации, а жена одного из слушателей и администрация института, где он работал, уже получили анонимки. Некий благожелатель сообщал о недостойном поведении молодого ученого. Нужно отдать должное его товарищам по институту, решившим, не мешкая, заняться «моральным обликом». Только не пострадавшего, а анонимщика. Было назначено служебное расследование, и в Киевский научно-исследовательский институт судебных экспертиз передали письмо неизвестного ревнителя чистоты нравов и образцы почерка двух женщин, подозреваемых в авторстве.

На первый взгляд, между ними не было ничего общего. Впрочем, анонимщик как раз и старается писать так, чтобы никто не распознал его руку. Только как почерк не меняй, ничего не выйдет. Существует целый ряд признаков, которые словно меченые атомы, непременно проявятся. Выработанный годами динамический стереотип скрыть невозможно. И все же в данном случае автором обличительного письма был кто-то третий. Многолетний опыт подсказывал заведующей лабораторией судебно-почерковедческих исследований, кандидату юридических наук Зинаиде Меленевской, что анонимку скорее всего написал мужчина. Применив специальные математические методы, она доказала это с 93-процентной достоверностью.

Но семь процентов сомнений все же оставались. А коль так, пришлось запросить образцы почерка всех 27 слушателей курсов повышения квалификации — и мужчин, и женщин. Зинаида Семеновна не ошиблась. «Автором анонимного письма является Н.», — значится в ее заключении. Здесь фигурирует фамилия товарища молодого ученого, занимавшегося, как и он, на курсах. Точнее, бывшего товарища. Думаю, после случившегося коллеги вряд ли станут подавать ему руку...

— Но если в вашей лаборатории по почерку столь уверенно определяют пол, — говорю З.Меленевской, — то нельзя ли предложить вам небольшую задачку. Кто написал адрес вот на этом конверте — женщина или мужчина?

— Ох, и недоверчивые же вы, журналисты, люди, —рассмеялась моя собеседница. — Ладно, проверка так проверка. Хотя вообще-то материала здесь маловато. — Несколько минут она внимательно разглядывала письмо. — Пожалуй, его автор женщина, но очень волевая, с сильным и властным характером.

Попадание было, что называется, в яблоко. Мне ничего не оставалось, как поднять руки в знак своего полного поражения. Но каким же образом удалось все это определить?

— Почерк округлый, что свойственно женщинам, — объяснила Зинаида Семеновна. — А о силе характера говорят его некоторые чисто мужские особенности. Кстати, почерк позволяет определить не только пол, но и возраст.

Почерк человека формируется к 23—24 годам, а затем длительное время остается почти стабильным. И только в 65—70 лет начинают заметно проявляться возрастные изменения (если человек перенес заболевание, влияющее на письменно-двигательный аппарат, например инсульт, болезнь Паркинсона, — они наступают и раньше). Но отдельные признаки даже вполне сформированного почерка также постепенно изменяются. Поэтому криминалисты могут не только идентифицировать исполнителя, но и определить, когда именно, сколько лет назад выполнен тот либо иной текст.

Здесь вся работа была выполнена в одной лаборатории, но жизнь не укладывается в прокрустово ложе. Нередко приходится объединяться специалистам разного профиля. И в институте это считается обычным делом. Именно так было в случае, о котором рассказал заведующий лабораторией лазерных методов исследования вещественных доказательств Юрий Попов.

Отпечатки голоса

Утро началось как обычно. Но уже вскоре работники склада обнаружили, что кто-то побывал здесь до их прихода. Хотя нигде не было ни малейших следов взлома, они увидели, что многих вещей не хватает. Вызвали милицию. Оперативники прежде всего исследовали замок и сделали вывод: его открыли ключом. Но работники склада утверждали: когда они пришли, контрольный вкладыш, на котором расписалась заведующая, был цел.

Вещи не улетают сквозь стены. Поэтому не обязательно быть Шерлоком Холмсом, чтобы предположить: грабителей впустила сама завскладом. Именно с этой версии и началось расследование. А так как одним из главным вещдоков был контрольный вкладыш, его и передали в Институт судебных экспертиз. Криминалистов просили установить, является ли оставленная на нем подпись автографом этой женщины.

Сравнивая вкладыш с другими документами, где была ее подпись, эксперт-почерковед обратил внимание на одну, казалось бы, незначительную деталь. Хотя почерк был очень похожим, штрихи отдельных букв на «контрольке» выглядели как бы сдвоенными. Впрочем, незначительным открытие показалось бы лишь постороннему. В институте сразу же поняли, что это обстоятельство может стать одной из важнейших улик, и контрольный вкладыш попал в лабораторию лазерных методов исследований. Здесь документ, обработанный особым составом, поместили под луч криптон-аргонового лазера. А затем, изучив его через окуляр поляризационного микроскопа, установили, что подпись действительно имеет сдвоенные штрихи: один получен при помощи копировальной бумаги, а другой нанесен шариковой ручкой, заправленной фиолетовой пастой.

— Преступникам не откажешь в изобретательности, — объяснил Юрий Павлович. — Решив точно скопировать подпись, они рассчитывали, что подозрение непременно падет на заведующую складом. А сделано все было чрезвычайно просто. На контрольный вкладыш при помощи обычной копирки перевели ее подпись с какого-то старого документа, а затем обвели буквы шариковой ручкой. Но воры не учли, что точно скопировать линию, не отступив в сторону хоть на долю миллиметра, вручную практически невозможно. И здесь у них не было никаких шансов. Лазерный луч после нанесения на бумагу специального реактива вызвал люминисценцию букв, полученных под копиркой. А почти неразличимые невооруженным глазом несовпадения с ними штрихов, выполненных фиолетовой пастой, помог зафиксировать микроскоп. Заключение экспертизы гласило: подпись подделана...

Очень о многом криминалистам может рассказать и человеческий голос. Ведь рэкетиры и другие шантажисты стали нынче умными. Они предпочитают не писать своим жертвам записок: знают, что почерк неузнаваемо изменить невозможно. Куда безопаснее позвонить по телефону, считают преступники, и, максимально изменив голос, изложить свои требования.

Однако как бы человек его не искажал, в произнесенных фразах всегда можно выделить характерные элементы, связанные с физиологическими особенностями речевого аппарата, просвещал меня заведующий лабораторией лазерных методов исследования вещественных доказательств. Наш голос столь же индивидуален, как отпечатки пальцев. К тому же, исследуя речь с помощью лингвистических методов — а для этого привлекают специалистов-филологов, — можно не только довольно точно диагностировать психо-эмоциональное состояние говорящего, но и определить его национальность, даже профессиональную принадлежность.

Более того, экспертиза позволяет идентифицировать звуковую среду.

— Вы можете не поверить, — рассказывал Юрий Попов, — но не так давно нам пришлось доказывать, что действие происходило в движущейся кабине лифта. И это стало одной из важнейших улик...

Насильник, долго выслеживавший молодую женщину, вошел в парадное и успел вскочить вслед за ней в лифт. А когда дверь захлопнулась и кабина двинулась вверх, угрожая ножом, начал к своей спутнице приставать. Но она, к счастью, не растерялась и нажала кнопку связи с диспетчером центрального пульта ЖЕКа. А тот оказался человеком сообразительным, и, вызывая милицию, дал дежурному возможность записать на магнитофон «фонограмму» происходящего в лифте.

Подозреваемого задержали недалеко от этого дома. Однако он, как водится, стал все отрицать. Мол, знать ничего не знаю, возле парадного оказался случайно, а потерпевшую вообще вижу в первый раз. Тогда была назначена фоноскопическая экспертиза, и в результате удалось не только точно доказать, что зафиксированный на пленке голос принадлежал именно данному человеку, но и то, что инцидент происходил в движущейся кабине лифта. Так следствие получило решающую улику...

«Топорная» работа

Представляете ли вы, каковы служебные обязанности судебно-медицинских экспертов? Даже дальние родственники, не говоря уже о соседях и всем остальном человечестве, убеждены, что они главным образом заняты вскрытием трупов. А между прочим, это, как правило, специалисты высочайшей квалификации, использующие новейшие достижения медицины, генетики и даже молекулярной биологии.

Вы можете резонно заметить, что тем не менее они не особенно любят рассказывать о своей работе. И это верно. Как правило, судебно-медицинские эксперты стараются не углубляться в перипетии уголовного дела и не отвлекать внимание на детали, не относящиеся к предмету исследований. Постоянно сталкиваясь с изнанкой жизни, проявлениями патологической жестокости, низости и цинизма, они волей-неволей выработали своеобразную защитную реакцию: чтобы остаться после подобных мерзостей в здравом рассудке, — все ненужное отсекать. Но дело, о котором пойдет речь ниже, оказалось столь необычным, что заведующий отделением медицинской криминалистики Главного бюро судебно-медицинской экспертизы Украины Олег Филипчук запомнил его во всех подробностях.

Это началось после того, как в районе Киева из Днепра извлекли целлофановые мешки с частями человеческого тела. Прежде всего следовало идентифицировать личность. Иначе говоря, определить пол и возраст того или той, чьи руки, ноги и обезглавленное туловище бросили в реку. Криминалисты установили, что они принадлежали невысокой и очень худощавой молодой женщине.

— Мы сразу же обратили внимание на ее необычные ноги, — вспоминает Олег Владимирович. — Такие высокие стопы, мощные связки и сильно развитые икроножные мышцы могли быть или у спортсменки, или у балерины. Но учитывая, что покойная при жизни весила не более 45 килограммов, остановились на второй версии.

Поскольку никаких заявлений об исчезновении киевских балерин не поступало, местные оперативники обратились к соответствующим картотекам других городов и выяснили, что за несколько недель перед тем балерина пропала в Санкт-Петербурге. Оказалось, что здесь в милицию поступило заявление от артиста балета одного из театров. Он сообщал, что они с женой — тоже танцовщицей — решили провести выходные на даче. Но там в субботу вечером поссорились, и жена уехала в город. С тех пор он свою супругу больше не видел.

Так как в данном случае имело место расчленение трупа, следственные органы решили изъять на даче топор. Это было сделано скорее формальности ради — просто так, для порядка. Ведь никаких определенных подозрений еще не существовало и в помине. Каким образом тело убитой женщины очутилось в Киеве, оставалось полнейшей загадкой. И хотя следов крови на топоре не было, его отправили на исследование в столицу Украины. И на сей раз наш замшелый бюрократизм и неистребимая страсть перестраховываться вдруг сработали самым невероятным образом...

Казалось бы, коль нет ни малейших зацепок, чего же мудрить. Однако сами эксперты рассудили иначе. Дело в том, что при разрубах на теле жертвы остаются следы от скольжения лезвия. Если на обработанные особым образом кости и хрящи посмотреть через микроскоп, то можно увидеть валики и бороздки, сформированные за счет мельчайших неровностей на поверхности металла. И вот что очень важно. Подобно отпечаткам пальцев, такие зазубрины, выбоины и завалы абсолютно индивидуальны.

Филипчук и его коллеги провели эксперимент. Топором, привезенным из Санкт-Петербурга, специально нанесли повреждения, а затем их сопоставили с микроотметинами на трупе. «Отпечатки» полностью совпали. Это было стопроцентным доказательством.

Но коль тело молодой женщины расчленено именно данным топором, не может быть, чтобы на нем не осталось хоть каких-то следов, рассуждал Олег Владимирович. И оказался прав! Они действительно были. Между проушиной и ручкой иммунологи обнаружили кровь. По группе и другим признакам она совпала с кровью погибшей.

Под давлением неопровержимых улик муж балерины сознался в преступлении. Это произошло вечером в субботу. Убив жену, он расчленил труп и затолкал руки, ноги и туловище в целлофановые мешки, а их в свою очередь упаковал в большой чемодан. Утром в воскресенье перед тем, как уехать в аэропорт, «отметился» у соседа, зайдя к нему якобы за спичками. Прилетев в Киев и получив багаж, танцовщик-убийца прямо из Борисполя поехал на пристань — прокатиться на прогулочном катере. Так мешки с их страшным содержимым оказались в Днепре.

А дальше события развивались, как в самом лихом детективе. Вечером того же дня, возвратившись самолетом в город на Неве, убийца взял такси и помчался на дачу. Через час, как ни в чем не бывало, он с тем же самым соседом уже пил водку — самое железное алиби было готово. При аресте в кармане преступника нашли обратный авиабилет. Он настолько верил, что его никогда не разоблачат, что даже не потрудился его уничтожить...

Когда удачно заканчивается громкое дело, лавры успехов пожинают следователи, судебные эксперты обычно остаются в тени. Но что поделаешь — такая у них работа.