ИНТЕГРАЛЬНАЯ МЕДИЦИНА — КЛЮЧ К ЗДОРОВЬЮ В ХХI ВЕКЕ

Валерий Минченко - известный киевский журналист-публицист. Кажется, только вчера мы обсуждали с ним тему статьи, которую Валерий Павлович готовил специально для «Зеркала недели». Смерть вырвала его из жизни буквально на ходу: по дороге в редакцию «Демократичної України», где он продолжал увлеченно работать, несмотря на болезнь. В последние дни своей жизни Валерий Павлович очень много трудился, как бы торопясь закончить незавершенное. Его сердце остановилось, когда в этой статье была поставлена последняя точка. Он упал в пути...

Где взять лекарства, чтобы «вылечить» сомнения? Точнее, как снять тяжесть предчувствия, что следующий (!) 2000 год лишь перевернет время, как песочные часы, и все посыплется-потечет вспять без желанных изменений? Хотя по большому счету даже изменений уже мало. Нужен перелом. Прорыв в новое качество. Одним словом, казус диффицилис, как говорили древние, - трудный случай.

Медицина в аналогичных ситуациях, то есть при трудных болезнях практикует так называемое «второе мнение». Даже если существует полное доверие к лечащему врачу и самому лечению, в таких случаях принято выслушать мнение и других специалистов. Чтобы при окончательных выводах учесть весь набор лечебных вариантов, а может быть, и некоторые альтернативы тому, что на данный момент кажется «единственно возможным» решением.

Предлагаемые диалоги - своего рода «второе мнение» у постели нашей медицины, слабое ровное дыхание которой может означать и начало выздоровления, и переход в коматозное состояние.

Если «реки» не ищут море...

Вот парадокс: чем дольше ты знаком с неординарным человеком, тем труднее объять истинный масштаб личности. То ли мешает короткая дистанция, то ли всегда легче обозреть «древо жизни» целиком, чем рассматривать все его ветви...

В конце 50-х годов под сверхтаинственным Челябинском-65 произошел первый ядерный апокалипсис XX века. Лишь со временем, когда, на нашу беду, появились новые «меры величины», узнаем, что тогда на волю вырвался атомный джин силой в двадцать чернобылей.

В очередной раз вышло почти по-библейски: чем страшней антихрист, тем ближе Христос. В маленький уральский городишко Кыштым съехался почти весь цвет нашей тогдашней генетической науки. Среди прибывших ученых был, например, легендарный Зубр, как стали называть после одноименного романа всемирно известного генетика Тимофеева-Ресовского. В его научный интерес входили последствия кыштымской аварии на растительный мир. С аналогичной, но все же иной миссией оказался рядом с ним недавний эксперт-консультант Всемирной организации здравоохранения в ранге советника ООН, доктор медицинских наук, доктор биологических наук профессор Геннадий БЕРДЫШЕВ.

- Геннадий Дмитриевич, почему этот тяжкий жребий выпал именно вам? Ведь по сути в вашу задачу входило изучение человека в «нечеловеческих» условиях.

- Такова уж специфика генетических проблем. Они проявляются не сразу, а по истечении многих лет. К тому времени после уральской катастрофы прошло два десятилетия и появились первые признаки наследственных болезней, которые меня и заинтересовали. Так что «жребий» был избран сознательно и добровольно.

- Но ведь «пуля» на излете, тем более такого ядерного калибра, особенно коварна. Хотя ваш отец - потомственный еще со времен запорожского казачества кузнец - образно говоря, и «выковал» вам довольно прочные гены, скажите честно: за себя не было страшно?

- Многое пояснит одно обстоятельство. Работая до сотрудничества с ООН заведующим кафедрой генетики Киевского университета, я разработал свою комплексную систему «SOS-медицины», то есть методику выживания в особо неблагоприятной, в том числе радиационной среде. Эту, как оказалось, своевременную научную «заначку» я и решил проверить в таких жестких условиях. В том числе и на себе, конечно. Но это, как известно, удел многих ученых.

- Раз уж вы решили быть самому себе министром здравоохранения, то по какой программе действовало «министерство»?

- Довольно широкой. И вот почему. Когда изучаешь возрастное влияние внутренних факторов повреждения генома, невольно становишься геронтологом. Когда исследуешь внешние факторы (радиация, химические и биологические мутагены), неизбежно превращаешься в радиобиолога. А поиск наиболее эффективных методов охраны генов и генофонда человека, стимуляция их активности вынуждают привлекать всю сумму известных тебе лечебно-оздоровительных систем.

- В том числе и тех, которые вы изучали по линии ООН в Индии, Китае, Японии, КНДР?

- Да, именно там я нашел много полезных элементов для своей будущей системы.

- Выводов, наверное, немало. А есть среди них главный?

- Рискну высказаться даже без надежды убедить большинство. Острая и во многом справедливая критика нашей медицины каким-то непостижимым образом ассоциируется в моем сознании с таким недавним явлением нашей жизни, как... политзанятия. Вспомните: на них все говорили как бы правильные вещи, но никто даже не пытался задумываться над ними всерьез. Звучали этакие вялотекущие мысли и общие стереотипы. Вот и теперь, не особенно задумываясь, мы упрекаем медицину во всех грехах, в том числе совершенно от нее не зависящих. Разве может она, скажем, изменить наш генетический код, улучшить окружающую физическую и психологическую среду или повлиять на испорченные отношения человека с природой и Космосом? В этих вопросах медицина оказывается в положении банального стрелочника.

В то же время мы не требуем от нее того, что она как раз обязана сделать перед труднейшим марафоном в третье тысячелетие. Ей давно пора осваивать все пути взаимодействия различных ветвей медицины. Острейшая жизненная необходимость возникает в целостном, системном видении человека. Нет, пожалуй, более очевидного: мы настолько далеко отошли от изначального мудро-гармоничного отношения к человеку древних врачевателей и превратили его в такой набор отдельных частей тела и органов, что порой удивляешься, как нас еще не расчленили окончательно.

И это в условиях, когда жизнь изменилась самым коренным и принципиальным образом. Исчезли те жизненные угрозы, к которым человек приспосабливался тысячелетиями. Возникли новые, по отношению к которым он просто не успел наработать генетическую программу защиты. К тому же вопреки природе оказались переадресованными биоэнергетические ресурсы организма. Если раньше их основными потребителями были мышцы, то теперь это в основном мозг. Ведь он вынужден действовать в условиях, когда стресс накладывается на стресс, не давая времени на восстановление.

Вот почему нельзя не считаться, по выражению Владимира Вернадского, с реальным «давлением жизни». Время мономедицинской ориентации проходит. Назрела острая необходимость в системном подходе к исцелению человека, в переходе к интегральной медицине, которая синтезировала бы весь опыт человечества, накопленный им в борьбе за свое здоровье. Это понимают уже многие. Именно поэтому предлагаются разные варианты названий такой объединенной медицины - холистическая (от греческого holis - «общий»), системная, комплементарная...

- Давайте попробуем перевести все эти названия на язык массового читателя.

- Хотелось бы опустить подробности, но здесь важно отношение к этой проблеме самих ученых. Одни упрямо повторяют, набивая оскомину, что медицина едина и другой быть не может. Она, мол, или помогает человеку, или это просто не медицина. Ну вот - видите: всё настолько верно, что неловко даже возражать. Но куда, скажите на милость, деться от той суровой реальности, в которой такому единству фактически места пока нет. Не знаю, кому как, а мне лично современная медицина напоминает множество рек разной полноводности, которые текут... неизвестно куда. А ведь все наиболее крупные реки нашей планеты непременно ищут себе свое море или океан, чтобы в них слиться, объединиться.

Вернемся, однако, к реальной медицине. У нее три главных ветви: западная, восточная и так называемая этническая, то есть народная. Каждая в отдельности хорошо служит здоровью людей. Но плохо, что взятые вместе, они единого живого организма не образуют. Потому что существуют, как говорится, на параллельных курсах, делают свое дело, не заботясь фактически об общих конечных результатах.

Между тем не трудно заметить, что возможности одной ветви медицины часто предпочтительнее возможностям другой. И при разумном их сопряжении система здравоохранения получила бы огромное преимущество. Скажем, если западная медицина может по праву гордиться инструментальными методами диагностики и лечения, мощной технологией реанимации, эффективными при серьезных заболеваниях синтезированными препаратами, изощренной хирургией, то она откровенно проигрывает восточной медицине в профилактике болезней, лечении хронических, а теперь и «экологических» заболеваний. Не потому ли мы так оскандалились с черновицкой алопецией (облысением) детей?

Несмотря на многочисленные призывы к пересмотру методологических основ, и сегодня у нас преобладающим остается лечение отдельных конкретных болезней, а не больного в целом. Кроме отличной профилактики, восточная медицина успешно укрепляет иммунитет своего населения путем искусного использования лечебных свойств пищи и воды. Я уже не говорю о том, что именно с восточной медицины к нам пришли рефлексотерапия и многие другие методы лечения. Тем не менее мудрые знания Востока порой воспринимаются нами слишком примитивно и упрощенно. И неудивительно: вся западная медицина до сих пор рассматривает восточные методы лишь как увлечение любителей и вынуждена рекомендовать их только тогда, когда сама заходит в тупик, то есть, когда ее классический арсенал уже не помогает.

Не поднятой целиной остается этномедицина разных народов. Впрочем, справедливости ради, отметим, что за последние годы многие университеты развитых стран пытаются уже исправить эту многовековую ошибку. Ежегодно они направляют экспедиции ученых и врачей для изучения этномедицины в странах Африки, Южной Америки, Юго-Восточной Азии. В результате открываются десятки новых эффективных, а главное, безопасных для нашего организма лекарств, сотни новых методов лечения. Мы же из-за своей бедности, а иногда и безынициативности не можем как следует разобраться даже с тем, что растет или лежит у нас под ногами.

- Об этом, кажется, уже устали говорить такие известные энтузиасты фармакологии, фитотерапии, медицинской ботаники, как член-корреспондент НАН и АМН Украины, доктор медицинский наук профессор Иван Чекман, доктор медицинских наук профессор Игорь Щулипенко, заведующий отделом медицинской ботаники Центрального ботанического сада НАН Украины, кандидат сельскохозяйственных наук Андрей Лебеда, большой знаток восточной медицины, бывший военврач пограничной с Китаем воинской части, а ныне опытный фитотерапевт и гомеопат Владимир Константинов и другие.

Дамоклов вопрос

- Иногда возникает чувство, сходное с тем, которое согласно древней легенде испытал сиракузский царедворец Дамокл, неожиданно обнаруживший у себя над головой висящий на одной конской волосинке тяжелый меч. Только на этот раз над головой навис не менее тяжелый вопрос: сможет ли нынешняя медицина справиться с тем камнепадом проблем нашего здоровья, который, судя по всему, обрушит на нас XXI век?

- Вопрос хотя и закономерный, но не совсем корректный. Ведь при всех сомнениях, ответ не может быть отрицательным. Должна справиться! Для этого есть главное: воистину могучий теоретический и практический интеллектуальный потенциал нашей науки и медицины. И тут у нас действительно есть все основания для оптимизма.

Этот потенциал уже дает мощные импульсы для новых поисков, решений и действий. А, собственно, никакого чуда нам искать или ждать и не надо. Оно уже есть! Это то, что наработано человечеством в области медицины с древности до наших дней. Мы должны только рационально и разумно объединить все лучшее из него. Это по сути и будет интегральной медициной.

- Но как правило, вы объединяете ее с понятием «системная». Любая же система требует какой-то концептуальной опоры. В чем она?

- Ответ, как мне видится, лежит в трех плоскостях. Общегосударственный уровень должен включать все усилия, чтобы здоровье нации стало на деле основной, не просто декларируемой, а активно реализуемой целью развития общества. На отраслевом уровне необходима опять же реальная, а не бумажная приоритетность профилактики. Ведь она более гуманна, да и намного дешевле, чем лечение. Еще великий Павлов называл профилактику медициной будущего. Но она требует постепенного перехода от «медицины болезней» к «медицине здоровья». Пока же мы не знаем как следует законов здоровья, у нас нет даже теории нормы.

Человеческий организм - настоящая фабрика собственных лекарств, а современная медицина не только не использует должным образом ее возможностей, но иногда даже разрушает тонкие механизмы саморегуляции самообеспечения, дарованные нам природой.

Есть еще третий - бытовой уровень, который условно можно назвать социокультурным. Имею в виду заинтересованное, грамотное отношение к своему здоровью всего населения, когда основной упор делается не на лечение, а на здоровый образ жизни. Но, боюсь, что это возможно только на фоне повышения того же жизненного уровня и общей культуры.

Абсолютно убежден: мы можем уже сейчас сделать очень многое. Вряд ли сильно обременило бы нашу бедность, скажем, то, чему мне пришлось быть свидетелем в странах Востока. В Индии, Китае, Японии, Корее, по крайней мере в столичных медицинских вузах, уже идет комплексное обучение студентов всем ветвям мировой медицины. В последние годы этот интеграционный процесс начался и в медицинских учебных заведениях США и некоторых европейских стран. Таким образом в третьем тысячелетии появятся новые медицинские кадры, которые не будут воспринимать представителей нетрадиционных лечебных направлений как «неформалов от медицины»...

- Вы сказали, что многое можно сделать уже сейчас. А если конкретнее...

- Отвечу в рамках информации, которую имею. То есть назову не только свои, но и некоторые другие известные мне предложения. Прежде всего, надо значительно активнее и заинтересованнее проводить комплексную терапию с использованием разных методов лечения. Это тем более логично, что называются такие методы «альтернативными». Пусть за те или иные лечебные направления «голосуют» объективные клинические результаты. При этом очень важно приводить их к некоему общему знаменателю. Он, естественно, должен быть выражен в терминах официальной медицины. Так постепенно и альтернативная медицина вырвется из плена «эмпирики».

Потребуется, очевидно, и разработка нового поколения медицинских приборов диагностического и лечебного назначения, позволяющих выявлять и корректировать не болезни, а множество более ранних и тонких нарушений в организме. Понадобятся и новые лечебные средства, способные влиять на системные нарушения.

Но самое главное - надо развернуть в этом направлении побольше небезразличных творческих умов.

Альтернативная или комплементарная?

В конце прошлого года состоялась организованная ассоциацией и ее медицинским институтом III украинская научно-практическая конференция по народной и нетрадиционной медицине. Как участнику этой конференции, автору было легче беседовать с генеральным директором УАНМ, президентом медицинского института УАНМ, кандидатом медицинских наук Валерием ПОКАНЕВИЧЕМ.

- Валерий Владимирович, показалось не случайным, что одним из первых на конференции был заслушан обстоятельный доклад о социально-философских аспектах народной медицины. Неужто, как в лучшие времена древности, опять настал час врачей-философов и философов, высокосведущих в медицине?

- Скажем точнее: пришло время глубже задуматься об основах современной медицины, в частности народной. Иногда необходимо перейти от практики к теории, чтобы затем вернуться к той же практике, но уже на новом, обогащенном знаниями уровне. А раз уж мы вспомнили древнюю медицину, то как тут не процитировать великого Гиппократа: «Из всех наук самыми великими и почитаемыми мыслю философию и медицину. Они целебно возделывают душу и тело человека». Стоит подчеркнуть, кстати, что старинные лечебные методики были доведены до совершенства именно благодаря единой философской базе. Она позволяла создавать четкую и ясную теорию здоровья. А теперь иной раз приходится наблюдать, как отдельные лечебные центры действуют на основе всего лишь одной-двух частных методик.

- Ожидает ли ассоциация более тесного сотрудничества между народной и классической медициной, то есть усиления интеграции народной медицины в практическое здравоохранение?

- Вы, очевидно, помните, что на нашей конференции присутствовали многие руководители Министерства здравоохранения Украины. Такого раньше не было, и это уже показательно. Так что вопрос лишь в темпах интеграции. И тут надо быть реалистами. Общая ситуация в стране, и в медицине в частности, просто не позволяет ставить вопрос о каком-то штурмовом решении. Но терпеливую «селекцию» всех ветвей медицины надо вести уже сейчас. По крайней мере многие страны осуществляют ее довольно активно.

- И как же?

- Например, так: под непосредственным наблюдением врачей отбирают несколько групп больных с аналогичными заболеваниями. Одну группу, как обычно, продолжают лечить медики. Вторую группу - не только врачи, но и народный целитель, перед которым специалисты ставят свои задачи. Часто создают и третью группу больных, от которых медики уже отказались. Вот к ним прикрепляют только целителя или целителей. В ходе таких экспериментов результаты отслеживаются самым тщательным образом, так как очень важно решить абсолютно объективно: что и на каком уровне можно требовать от народной медицины. То, что она необходима людям, уже настолько ясно, что на этом не стоит и останавливаться.

Но каково ее конкретное место в практическом здравоохранении - предстоит еще внимательно изучить. Хотя, на мой взгляд, уже сейчас наиболее эффективные народные методы лечения следует рассматривать не как «альтернативные», а как «комплементарные», то есть дополняющие приемы официальной медицины (от английского сomplementary - добавочный, дополняющий).

- Валерий Владимирович, говоря однажды о практике мировой системы охраны здоровья, вы сказали о том, что во многих странах 40 процентов больных обращаются теперь к врачам нетрадиционного направления. А если такая же нагрузка случится в Украине, готовы ли мы к этому? Есть ли у нас достаточное количество соответствующих специалистов?

- Излишне говорить, что по известным причинам мы опоздали с их подготовкой. Но с созданием ассоциации и нашего медицинского института эта работа идет довольно активно. В задачи института, скажем, входят лечебная работа, основанная на сочетании официальной и традиционной медицины, научная деятельность, то есть апробация и научное обоснование древних методов лечения и целительства. У нас есть крепкая «команда» преподавателей, обладающих опытом практической работы, ведущих лечебную и научную деятельность. Это ректор института - доктор медицинских наук, профессор Виктор Туманов, декан медицинского факультета, заведующая кафедрой фитотерапии с курсом фармакогнозии, кандидат медицинских наук Татьяна Гарник, заведующая кафедрой гомеопатии, доктор медицинских наук Наталия Костинская, заведующий кафедрой мануальной терапии, кандидат медицинских наук Дмитрий Кресный и другие. К тому же мы привлекаем к чтению лекций известных специалистов разных отраслей науки и медицины.

Совершенно очевидно: современное медицинское образование должно снимать явную «асимметричность» прежнего обучения врачей. Ведь оно было отчетливо смещено в сторону «медицины болезней». А чтобы реальной стала «медицина здоровья», без овладения секретами народной медицины нам никак не обойтись.

Лучше раньше

и навсегда!

Разговор об интегральной медицине далеко не исчерпан. Но хорошо, что он уже обозначен. Не только этими диалогами, но и высказываниями многих мыслящих людей - от народных целителей до ученых-аналитиков. Возможно, и не они откроют двери в будущую системную медицину. Но именно они стали теми, кто первыми постучал в них. Кто раньше других рассмотрел смутные очертания желанного берега, на который мы рано или поздно все же выберемся после мучительного барахтанья в кризисных потоках. Этих людей объединяет принцип - «лучше раньше, чем никогда». Ибо они понимают: если слишком поздно, то не исключено, что этими проблемами займется уже какая-то иная цивилизация. Вот такой категорический императив нашего крутого времени.

Так что - лучше раньше и навсегда!