ПЕРВИЧНАЯ, ДИФФЕРЕНЦИРОВАННАЯ. СРОК — 20 ЛЕТ

Какие системы образования мы выберем как образец? С какими странами желаем сотрудничать и интегрироваться в образовательно-культурной сфере? Даже бегло ознакомившись с официальными документами по этой тематике, убеждаемся, что в начале 1990-х речь шла о нашей интеграции «в мировое научное, образовательное и культурное пространства», а на рубеже веков произошли изменения и была запланирована «интеграция украинского образования в европейское и мировое образовательное пространство». Следовательно, ближайшая цель — достижение новых образовательных стандартов и присоединение к европейскому образовательному пространству.

Однако не пытайтесь отыскать в текстах законов, прочих документов или даже в трудах наших ученых-педагогов определение и детальное разъяснение этого нового для нас словосочетания. Похоже, во время его использования постулируется, что оно самоочевидно и означает совокупность образовательных систем стран—членов Европейского Союза. Но достаточно ли четко мы представляем себе особенности этой совокупности, соответствие характеристик нашей системы средним европейским показателям? Наконец — и это самое главное — знаем ли мы, какие процессы происходят в Европе и как именно изменяется ее образовательное пространство?

Сперва отметим, что у нас и сегодня слишком многие отождествляют понятие «образование» со словами «школа» или «среднее образование». В Европе это понятие значительно шире и включает три основные составляющие:

— сектор формального образования (Formal Education) — десятки тысяч детсадов, школ, высших учебных заведений, предоставляющих или присуждающих «признанные» справки, удостоверения, аттестаты, сертификаты, дипломы, титулы (их официальное международное название — «образовательные квалификации»);

— сектор неформального, или «дополнительного», образования (Non-formal Education), к которому относятся все внешкольные учреждения и институты для детей, молодежи и взрослых (они не присуждают «образовательных квалификаций»);

— сектор информального образования (In-formal Education), или пропаганды, включающий все иные средства влияния на личность (окружение и неформальные группы, комплекс средств массовой информации, библиотеки, музеи, сеть заведений, объединяющих развлечения и получение информации, Интернет и т.д.).

За годы независимости мы в десятки (по некоторым показателям — в тысячи) раз уменьшили образовательное значение информального сектора: почти прекратили печатать научно-популярные журналы, книги, брошюры, к минимуму свели учебное телевидение, полностью отделили от новейшей профессиональной информации почти всех преподавателей точных наук, лишь собираемся сделать дешевым и доступным Интернет. В информальном образовании нам до Европы — как до неба. Они здесь имеют «пространство», а мы — нечто приближенное к математической точке.

Чуть меньше потерь в секторе неформального образования. Хотя и исчезло большинство дворцов, центров, клубов и кружков, но все же сохранились олимпиады, Малая академия наук и пр. Так что наше отставание от Европы в этой части образовательного пространства не столь грандиозно, как в информальном образовании.

На первый взгляд, мы шагаем в ногу со Старым Cветом в главной части современного образовательного пространства — секторе формального образования: все дети, подавляющее большинство подростков и значительная часть молодежи учатся. Как в Европе... Но этот оптимистический вывод является преждевременным и опирается на сугубо количественные показатели. А кроме них есть еще история формирования образовательной системы, культура организации учебного процесса, средства измерения и гарантирования его качества, объем материального и кадрового обеспечения заведений всех уровней, наконец, стратегические цели работы образовательной системы и уровень объединения всего социума вокруг проблемы «образование».

Что касается продолжительности накопления опыта образовательной деятельности, то Европа опережает нас на столетие. Первую большую государственную (церковную) школу для детей из бедных слоев населения открыл в Риме в 1597 г. испанец Жозе Каласанз. Благодаря ему появились десятки подобных школ в католических странах. В частности, и в Моравии, на родине Яна Коменского, который, в отличие от Каласанза, оставил очень большое эпистолярное педагогическое наследие.

Начало индустриализации в Европе характеризуется появлением государственных систем обязательного обучения всех детей и части подростков. Одна за другой появились первые образцы моделей образования и воспитания: прусская система (1742—1820), французская (1791—1870) и «частично государственная» английская (1820—1904). Эти системы образования не только распространились на другие континенты, но и стали основанием для появления еще трех — американской (1840—1910), японской (1868—1890) и советской (1917—1935).

Главное отличие между ними — в идеале выпускника системы образования, в требованиях к деятельности учебно-воспитательных заведений. Например, если немецкие школы всегда превыше всего ценили дисциплину и послушание, то система образования Франции с момента Великой революции базировалась на принципе меритократизма — каждый должен получать лишь то, чего он заслуживает за личные способности и достижения. А вот в Великобритании и по сей день большую роль играют наследственность и принадлежность ребенка к определенному общественному слою. Наиболее успешными в подготовке ученых-исследователей оказались прусская, французская и советская модели, неплохие результаты имела и английская, в последние десятилетия — японская. Американская система четко ориентирована на подготовку менеджеров, поэтому США большей частью своих научных успехов обязаны гибкой политике привлечения сложившихся ученых или перспективной молодежи из других стран (в первую очередь из Европы).

Отличия между этими шестью вариантами на сегодняшний день остаются столь глубокими, что механическое перенесение удачной практики с одного варианта на другие практически невозможно. Вот и нам не следовало пытаться поскорее заимствовать все то лучшее, что веками формировалось в стране индивидуалов — США. Более вероятны успешные заимствования из Европы, поскольку нам и впрямь как-то ближе именно европейское образовательное пространство.

В этом пространстве в последние десятилетия процесс количественного увеличения продолжительности учебы и профессиональной подготовки молодежи с 8—12 до 18—20 лет логически трансформировался в глубокие качественные изменения всех определяющих целей деятельности образовательной сферы. Если еще в 1960-х годах система образования предусматривала преподавание лишь основ языка, точных и естественных наук, то в наше время она обязана обеспечить каждого представителя новых генераций еще и профессией.

Это грандиозное изменение — в европейском образовательном пространстве дают профессиональную компетентность, а не только умение читать и писать. Это стало возможным благодаря увеличению количества университетов, а главное — преобразованию базового профессионально-технического образования в высшее профессиональное. Как результат, в Европе меньшая часть (примерно треть) молодежи в системе среднего образования готовится к продолжению учебы в университетах и получению дипломов типа А (академических), большая же — к получению высшего образования в системе разнообразных высших профессиональных заведений, присуждающих дипломы типа В.

Учитывая вышесказанное, мы имеем все основания считать, что главной для современной Европы является тенденция преобразования кратковременного изучения детьми и подростками основ письма и математики в так называемое «первичное образование» (Initial Education). Определение этого сравнительно нового понятия следующее: «первичное образование» — совокупность всех форм учебы и подготовки с момента рождения определенной личности и до ее выхода на рынок труда (или начала выполнения обязанностей члена молодой семьи).

Первичное образование длительно. Подсчеты экспертов по 1999 г. дали такие результаты: Швеция — 20,3 года, Великобритания — 18,9; Бельгия — 18,5; Финляндия — 18,3; Норвегия и Дания — 17,8; показатель 17,1—17,3 имеют Испания, Нидерланды, Германия и США; Португалия — 16,8; Франция — 16,5. Аутсайдерами на этом фоне выглядят Австрия и Ирландия (16,0), а также Италия (15,8) и Греция (15,6).

Как долго в Украине длится первичное образование, автору этих строк неизвестно. Могу лишь привести показатель России — 13,8 года. Неужели и у нас так мало?..

Поэтому для приближения к стандартам европейского образовательного пространства мы обязаны:

1) сделать наше обязательное образование 19—20-летним первичным образованием;

2) провести глубокую профессионализацию содержания и средств обучения молодежи, уравновесить общественную ценность академических дипломов типа А и профессиональных типа В.

По силам ли нам это сделать? Будем надеяться, ведь в последние годы молодежь быстро и беспрерывно охватывается высшим образованием, а в сфере среднего — запланирован переход к 12-летней школе. Но для успешного завершения этого усовершенствования необходимо определенное изменение менталитета, осознание необходимости завершения построения «дерева» первичного образования.

Для полноценного вступления в европейское образовательное пространство нам необходимо одновременно развивать все уровни образования, акцентируя внимание прежде всего на проблеме формирования у представителей молодых генераций производственной компетентности — реализационных знаний, умений и навыков, необходимых для успешной жизнедеятельности в условиях глобализированного мира и появления общества знаний (или «информационного общества»).

Не все тенденции развития нашей образовательной сферы мы можем оценить положительно.

Абсолютный объем нашего среднего образования на тысячи (!) часов меньше средних показателей развитых стран Европы. Запланировано ли у нас увеличение продолжительности среднего образования до европейских норм? К сожалению, этого не произошло даже после появления закона Украины «Об общем среднем образовании» (13.05.1999 г.). Если на основе его статей 15 «Учебные планы и нагрузки учеников» и 16 «Учебный год и режим работы общеобразовательного учебного заведения» подсчитать эту продолжительность, то окажется, что она составляет 7650 астрономических часов. В 2010 году во всех европейских странах будет значительно более продолжительное образование, так что у нас не будет никаких шансов на международное признание украинских аттестатов как пропуска в европейские университеты.

Второй недостаток нашей школы — недостаточная дифференциация в выпускных классах. Европейский (и мировой) стандарт среднего образования предусматривает углубленное изучение учениками 10—12 классов небольшой группы предметов перед поступлением в высшие школы. Такое же среднее образование получают в европейских странах большинство учеников, у нас — лишь несколько процентов.

Так или иначе, но нам таки придется изменять подход к старшим школам ІІІ уровня и дифференцировать их программы, поскольку мир не изобрел иного средства обеспечения высокого качества среднего образования. Между тем появление проекта недифференцированных стандартов содержания обучения в старшей школе (см. «Освіта України», 14 января 2003 г.) отдаляет нас от европейского образовательного пространства и противоречит положениям закона Украины «Об общем среднем образовании», четко предусматривающего разделение учеников на потоки и углубленное усвоение ими тех предметов и специальностей, которые будут нужны им в дальнейшей учебе.