Педагогическое свинство

Я люблю свиней. Собаки смотрят на нас снизу вверх. Коты смотрят на нас сверху вниз. И только свиньи смотрят на нас как на равных.

Уинстон Черчилль

Когда-то мой преподаватель педагогики профессор А.Розенберг говорил нам, студентам исторического факультета Кировоградского пединститута: «Заглядывать в конспект учителя — это свинство!».

К сожалению, в образовании до сих пор есть много вещей, которые можно квалифицировать как «педагогическое свинство». Впрочем, в большинстве случаев мы этого даже не осознаем... А так хочется, чтобы, распрощавшись с годом Свиньи, страна оставила в прошлом и всякое свинство на всех уровнях и во всех сферах жизни.

Проявления свинства — не редкость как в отношении учителей, так и других участников образовательного процесса. Свинством является убеждение власть имущих, что учительский труд не стоит достойной платы. Свинством является и расчет родителей, считающих, что все на свете продается и покупается (оценки, золотые медали, дипломы победителей предметных олимпиад и т.п.), на исключительное отношение в «обычной» школе именно к их детям. Не иначе как свинством можно назвать и активное использование учителей (и как членов избирательных комиссий, и как биомассы на митингах «протеста», и как бесплатной «подтанцовки» на предвыборных шоу «правильных» кандидатов) в роли послушных исполнителей капризов власти на выборах.

Свинством является необъективность оценки труда учителя в случае, если, например, экспертом выступает человек, который в преподавании определенного предмета разбирается как свинья в апельсинах.

Свинством является и стиль руководства директора школы, который сводится к примитивному «крышеванию» своих и откровенной травле чужих. В этом случае в сплошное свинство сразу превращается все происходящее в школе: распределение часов, аттестация учителей, составление расписания или графика отпусков, премирование, текущий внутришкольный контроль и тому подобное.

Свинство имеет свойство быстро распространяться, становясь нормой жизни в случае, если свинью посадили в директорское кресло. Тогда оруэлловский «скотный двор» школьного масштаба не оставляет «чистюлям» практически никаких шансов выжить. Новая, ну очень специфическая, «корпоративная этика» сейчас требует особого стиля мышления, манеры общаться и даже соответствующей одежды... В чавканьи вокруг не слишком сытного «школьного корыта» запачканными должны быть все.

Цепная реакция свинства, порожденного не перегруженным интеллигентностью руководителем школы, неминуемо распространяется на весь коллектив. Все происходит по принципу, описанному Тарасом Шевченко: «Облизався неборака та меншого в пузо…» И так может происходить бесконечно долго — вплоть до того, пока какой-то пришлый педагогический Геркулес не начнет вычищать авгиевы конюшни такой школы.

Тогда может появиться шанс для тех, кому надоело метать бисер перед свиньями, у кого душа, по примеру героя известного мультфильма, поет:

«Эх, жизнь моя жестянка,

Да ну ее в болото.

Живу я как поганка,

А мне летать,

А мне летать,

А мне летать охота!»

В новом детском журнале «Приключения Шрэка» есть рубрика со сказками на новый лад, которые «рассказывают на болоте». Так что наша малышня, точнее, ее часть, чьи родители имеют возможность покупать это недешевое издание, может впервые встретить понятие «болото» и сказочно «болотные истории» (это обезображенные до неузнаваемости известные всем сказки) на его страницах. Те же дети, которым не посчастливится с выбором школы, вынуждены будут на своей шкуре почувствовать действие другого «болота» — с вполне реальными «болотными историями».

Конечно, каждый кулик свое болото хвалит, однако «болотные школы» в особенности склонны к показухе. Это едва ли не единственный способ внешней маскировки непрезентабельных внутренних реалий.

Парадокс ситуации в том, что жизнь на болоте вполне устраивает абсолютное большинство его «аборигенов». Мало того, в их лагерь начинают активно прибывать те, кто склонен именно к такой жизни. Недаром же говорят: «Свинья всегда болото найдет».

Уровень свинства является едва ли не главным индикатором соответствия любой просвещенской управленческой структуры (или персоны при должности) величественной миссии образования — сеять разумное, доброе, вечное. Если же уровень свинства зашкаливает, отдельные просвещенцы-интеллектуалы вынуждены сами себя загонять в собственноручно созданные «педагогические резервации». Вы не задумывались над тем, почему и А.Макаренко, и В.Сухомлинский творили каждый свое педагогическое чудо подальше от массового свинства, в далекой, забытой Богом и людьми «педагогической провинции» (в с. Ковалевка Полтавской области и с. Павлыш Кировоградской области)?!

Преодоление свинства в образовании — проблема номер один, без решения которой невозможны никакие перемены к лучшему. В российском городе Ярославле даже возникло «антисвинское» движение студентов и молодых преподавателей. Недавно они провели громкий театрализованный митинг, лейтмотивом которого были слова: «Свиньи за платное образование». Организаторы этой акции подчеркивали, что по форме переход к платному высшему образованию в постсоветских странах, возможно, и правильный шаг, тем не менее по сути — настоящее свинство как в педагогическом, так и в сугубо человеческом измерении. Так что крайне актуален и для нас лозунг: «За реформы в образовании... но без свинства»!

Существует ли природный иммунитет против свинства? Да, существует! Это — врожденное самоуважение. Это — чувство собственного достоинства, присущее каждому нормальному человеку. Это — порядочность в отношении к другому как основной инстинкт настоящего педагога. Люди, которым все это присуще, составляют, к счастью, большинство просвещенцев. А между тем, как метко заметил Пьер Буаст: «Люди похожи на слова: если не поставить их на свое место, они утрачивают значение». Поэтому главное, что следует делать ради невозможности педагогического свинства, — должным образом оценивать людей, способных выполнять роль «ума, чести и совести» школьного коллектива.