12-летка: «Какая замечательная могла бы быть опера...»

Украинский школьный корабль, воспетый в песнях и мифах о самом лучшем в мире образовании, сегодня напоминает не мощный флагман, а перегруженную баржу. В своих потугах выдержать конкуренцию с другими странами Европы мы напоминаем известного мультипликационного героя капитана Врунгеля во время парусной регаты. Помня о том, что «как вы лодку назовете — так она и поплывет», бравый моряк назвал его «Победа». Но, спешно готовясь к соревнованиям, плохо прикрепил буквы, и «Победа» превратилась в «Беду». Вследствие чего, несмотря на рвение команды, корабль преследовали неудачи. Наверное, нашу образовательную баржу тоже уместно было бы назвать «Беда», поскольку именно таким словом можно обозначить процесс ее модернизации и реформирования. Яркий пример — переход школы на 12-летнюю систему обучения.

Путь, который проходит сегодня Украина, модернизируя свою систему образования соответственно современному уровню науки и мировым стандартам, европейские страны прошли несколько десятилетий назад. Но наша ситуация сложнее, поскольку, кроме характерных для переходного периода трудностей, мы сталкиваемся с целым коктейлем «эксклюзивных» проблем. Эффективные европейские реформы, лоббируемые сторонниками евроинтеграции Украины, часто пробуксовывают не по причине своего содержания или неактуальности, а потому, что становятся своеобразными заложниками в политических «междусобойчиках». И если раньше мишенью для политических оппонентов служили преимущественно независимое внешнее оценивание и Болонский процесс, то незадолго до президентских выборов, чувствуя нехватку патронов, политические противники вспомнили о 12-летней системе образования.

«Это было рабское политическое решение, обусловленное желанием понравиться Западу, когда Украина стучалась, как сейчас выяснилось, в глухо закрытую для нас дверь Европейского Союза, — подчеркивает народный депутат Екатерина Лукьянова. — Это была попытка сказать миру: «Смотрите, мы такие же, как вы. У нас тоже 12-летняя система образования, нет институтов — только колледжи, вместо магазинов — одни супермаркеты!». Эта попытка шла от эйфорически настроенного президента, идеалиста, оторванного от жизни».

Отметим, колледж и институт — это разные вещи, а 12-летняя система образования была введена еще в 2001 году, во времена президентства Л.Кучмы. Следовательно, г-жа Лукьянова, не разобравшись, потратила весь заряд не по адресу. Выстрел получился холостым: и сути не коснулся, и в цель не попал. Но неприятный осадок оставил. Как говорится, «то ли он украл, то ли у него украли, не помню, но нехорошая история была».

Недостатки, увиденные в реформе вице-спикером ВР Николаем Томенко (снова незадолго до выборов, хотя реформе уже девять лет), более конкретные и связаны с проблемами вступительной кампании 2012 года, когда 11-классники не будут выпускаться из школы. В то же время Александр Гребельник, первый заместитель министра образования и науки, не считает эту проблему катастрофичной и видит в ней положительный момент, ведь в тот год все вузы, и частные высшие учебные заведения в частности, смогут показать, насколько они конкурентоспособны.

А вот родителей школьников беспокоят вовсе другие проблемы. Среди опрошенных автором никто не поддержал реформу. Аргумент один — чрезмерная нагрузка на учеников. «И это будет продолжаться 12 лет? Так никакого здоровья не хватит», — негодует измученная домашними заданиями мама первоклассника.

Неужели увеличение нагрузки и срока обучения и является сутью реформирования школы? Чего на самом деле добивались авторы «Концепции общего среднего образования», принятой постановлением коллегии МОН Украины, президиума АПН Украины (№12/5-2 от 22.11.01 г.), которая, собственно, и дала старт 12-летней системе обучения? Как следует из документа, планировалось спроектировать систему непрерывного обучения, избежав разрыва между всеми ее звеньями от детсада до вуза, уменьшить учебную нагрузку учеников, ввести личностно-ориентированные педагогические технологии, организовать учебный процесс на принципах единства и вариативности (правомерности разных путей реализации единой образовательной цели), обучение в 11—12 классах сделать профильным, учитывая способности каждого и перспективу получения дальнейшего образования. Такая реформа должна была вывести нашу школу на качественно новый уровень. Взамен нововведение свели до механического увеличения срока обучения — дистанции, которую школьники по привычке проходят галопом. При этом сами ученики напоминают скорее загнанных лошадей, чем «гармонично развитых личностей». Почему? Этот вопрос является ключевым, от него зависит результат реформы.

Говорят, любые реформаторские веяния сверху обречены, если они не опираются на поддержку снизу. Хотя нас называют страной клерков, в данной ситуации упомянутый принцип срабатывает наоборот. Нет, конечно, наверх регулярно передаются отчеты, но насколько они реальны? Возьмем очевидные вещи. Перегруженность учеников начинается еще в детском саду, а потом нарастает, словно снежный ком. Поскольку некоторые школы зачисляют в первый класс по результатам запрещенного МОН вступительного тестирования, скромно называемого собеседованием, детсады вынуждены, вопреки учебной программе, превращаться в мини-школы и дублировать программу первого класса. Согласно инструкциям, для обучения шестилетних детей школы должны создать специальные условия: уроки по 35 минут, дневной сон (в школе полного дня), игровая зона для отдыха. Много ли учреждений могут похвастаться этим? Не лучше ситуация и в старших классах. Чрезмерное количество уроков и домашних заданий, умноженное на занятия с репетиторами, не способствует укреплению здоровья.

Влияет на перегруженность учеников и консерватизм педагогов. Как показывает практика, большинству учителей не присуща профессиональная мобильность, знание современных образовательных технологий, новейших научных направлений быстроизменяющегося мира. Именно поэтому педагоги часто достигают результата не за счет эффективности преподавания (повышения «урожайности» каждого урока), а за счет увеличения объема домашних заданий и количества занятий. Кстати, согласно с Типичным учебным планом, составленным Минобразования, задавать домашние задания ученикам первого класса запрещено. Все педагоги это знают, но все равно нарушают инструкцию: «Если я не буду задавать домой, ваши дети ничего не будут знать», — объясняет родителям учительница одной столичной гимназии. У родителей иное видение ситуации: «Фактически обучение ребенка перекладывают на наши плечи. Мы не против, но не в таких объемах».

Наверное, курсы повышения квалификации учителей и педагогические вузы должны заниматься проблемой повышения профессионального уровня педагогов. Есть смысл привлекать к подготовке педагогических кадров не только ученых (некоторые из них вообще никогда не работали в школе), но и прогрессивных учителей-практиков. Уместно было бы разрешить педагогу выбирать, где именно он желает проходить переподготовку, какие семинары и тренинги посещать. Это создает конкуренцию в сфере последипломного образования и заставляет тех, кто годами преподает по пожелтевшим конспектам, соответствовать современным требованиям.

Но курсы переподготовки учителей бывают раз в пять лет, а в «промежутках» стимулировать профессиональный рост педагога должны администрация школы, органы управления образованием. К сожалению, часто они относятся к этому формально, предпочитая бумажный круговорот. «Реформа, конечно, новая, но начальство у нас старое. Поэтому на изменения надеяться не стоит», — печально шутит знакомая учительница.

Не следует забывать и о финансовой причине перегруженности школьников. Низкая оплата работы педагогов заставляет их брать побольше часов. А откуда брать? За счет факультативных занятий или кружков, на самом деле являющихся замаскированными дополнительными уроками. Например: согласно с Типичным учебным планом, предельно допустимая недельная нагрузка шестилетнего ученика должна составлять 23 урока в неделю, из которых три урока физкультуры и два — курсы на выбор: или индивидуальные, или групповые занятия и консультации. Разделив эти часы на количество рабочих дней, можно выяснить, сколько уроков в день должно быть у первоклассника и в котором часу он должен освобождаться. И такая ситуация характерна не только для первого класса. Не спрашивая желания родителей и детей (что является обязательным требованием), администрация школы вводит дополнительные уроки по отдельным предметам, маскируя их в официальном расписании как факультатив или кружок. Но фактически подобный урок не является факультативным, поскольку на нем не углубляются знания по предмету, а «дозубривается» школьная программа. Следовательно, ни о какой профилизации и дифференциации обучения в данном случае речь не идет. Знакомая рассказала о своей дочке-старшекласснице, ученице школы с углубленным изучением иностранных языков. Круглый год девочка вместе с одноклассниками посещала факультатив по химии, считая его обычным уроком по расписанию. И это при том, что ни один ученик не выбирал этот предмет как профильный. Другие же предметы изучали с репетиторами.

К сожалению, советские стереотипы иногда мешают работникам сферы просвещения адекватно оценивать новую образовательную реальность. Наверное, потому, что, несмотря на широкую популяризацию, принцип ориентации на личность, задекларированный в «Концепции общего среднего образования», часто понимается педагогами как обязанность «вдолбить» каждому отдельному ученику на уроках или, при необходимости, индивидуально, спущенную сверху программу. Но такой взгляд не имеет ничего общего с европейским подходом, предусматривающим сотрудничество и сотворчество ученика и учителя, когда школьник является не объектом, а субъектом обучения. Задача педагога — проследить динамику его развития и определить личные вкусы в работе с учебным материалом. Однако, так бывает нечасто. А потому и слышат растерянные родители: «Все овладели материалом в классе, а ваш ребенок — такой невнимательный, несобранный, что я дала ему домой дополнительное задание. Посидите, поработайте...»

Сложность воплощения концепции перехода на 12-летнюю систему обучения, как и других европейских реформ, заключается не в нежелании воспринимать новое, а в том, что нам сложно отказаться от старого. И пока это не осознаем — не приживется у нас ни одна реформа: ни европейская, ни азиатская, ни африканская. Размышляя над перспективами 12-летней украинской школы, вспомнила слова композитора Россини: «Какая замечательная могла бы быть опера, если бы не певцы!» Не хочу оскорбить работников сферы образования, понимаю — нельзя стричь всех под одну гребенку, но наметившиеся в нашей школе тенденции приобретают угрожающие масштабы. Лично я — за реформу в «чистом» виде, с ее ребенкоцентризмом, современными здоровьесберегающими образовательными технологиями, профильным 12 классом с углубленным изучением необходимых для будущей профессии предметов. То, что видим в учебных заведениях сегодня, пока можно назвать безобразной пародией на этот идеал. Следовательно, срочно должны что-то делать. Или же ничего не менять и закрыть школы, всех учеников перевести на экстернатное обучение. А родителям — платить деньги за их педагогическую деятельность. Так, по крайней мере, сохраним здоровое поколение.