АСКАНИЯ-НОВА - БИОСФЕРНЫЙ ЗАПОВЕДНИК ИЛИ ПРИЛОЖЕНИЕ К ИНСТИТУТУ ЖИВОТНОВОДСТВА?

Коллектив биосферного заповедника Аскания-Нова имени Ф.Фальц-Фейна обратился к Президенту, Верховному Совету, Министерству охраны окружающей природной среды Украины и Украинской академии аграрных наук с просьбой избавить его, да и само это природоохранное учреждение, от гнетущей опеки со стороны института животноводства степных районов им.Иванова. В противном случае от всемирно известного заповедника и его жемчужины - единственного в Европе клочка уникальной целинной степи останутся лишь ностальгические воспоминания.

...Многим знакома идиллическая фотокомпозиция: экзотические зебры, антилопы в обществе каменной сарматской «бабы» на фоне разложистой таврической степи. Это «визитная карточка» всемирно известного заповедника Аскания-Нова, основанного в конце XIX века бывшим хозяином имения под тем же названием Фридрихом Фальц-Фейном. Из любительского дендропарка и зоопарка, прошедшего «этапы большого пути» народного заповедного парка (1919 г.), первого в Украине государственного заповедника (1921 г.), в 1984 году по решению Координационного Совета ЮНЕСКО Аскания-Нова стала биосферным заповедником, то есть получила международное признание.

Но не в экзотике главная ценность заповедника, а в более чем одиннадцати тысячах гектаров единственной в Европе целинной типчаково-ковыльной степи, сбереженной дальновидным ценителем природы Ф.Фальц-Фейном от сплошного вспахивания. Официальные справочники утверждают, что более полутора тысяч из них никогда не косилось. Поэтому для науки представляет чрезвычайный интерес и сама целинная почва, и все, что на ней растет и живет, ибо это - эталоны природы засушливой степи. Эта уникальная территория нуждается в суровом охранном режиме и постоянных исследованиях. Для этого, собственно, и создан заповедник.

Однако при всей популярности Аскании-Нова ее судьбу нельзя назвать безоблачно счастливой. «Целинность» заповедного участка давно стала условной, ибо хозяйственная, а скорее - бесхозяйственная деятельность прошлась по ней выпасами домашнего скота, колесами автомобилей с близлежащих хозяйств, пожарами и - в итоге - существенными изменениями в природном биоценозе: структуре почвы, микроорганизмов, видовом составе флоры и фауны.

Проблемы заповедника периодически освещались в прессе, и всегда рефреном этих публикаций было требование вывести его из-под административной опеки института животноводства степных районов имени М.Иванова Украинской академии аграрных наук.

Вытеснение заповедника и его штатной команды администрацией института ведется методически и целенаправлено. Под директорским лозунгом «мониторинг - это не наука» расформирована лаборатория мониторинга загрязнения окружающей среды. Сворачиваются программы научных исследований заповедника. Из совместного научного совета почти вытеснены научные работники, которые представляли интересы заповедника.

Дирекция заповедника лишена возможности самостоятельно решать какие-либо вопросы. Усилия директора института Ю.Мусиенко и руководимого им научного совета направлены на окончательное лишение заповедника остатков автономии путем подмены Положения о биосферном заповеднике. Позиция руководства института животноводства противоречит также «Программе перспективного развития заповедного дела в Украине», принятой недавно Верховным Советом Украины.

Вот поэтому и сейчас донесся глас вопиющего в южной степи: спасите, иначе от заповедника останется лишь название и экзотические фотоснимки. А на бывших заповедных участках свободно будут себя чувствовать только руководители института животноводства со своими овцами и свиньями.

Проверить факты, приведенные в письме работников заповедника, было поручено авторитетной комиссии, в состав которой вошли представители Верховного Совета, Минприроды Украины, Украинской академии аграрных наук. Авторитетная комиссия убедилась в справедливости аргументов авторов письма.

Из итогового документа комиссии становится понятным, почему институт десятки лет мертвой хваткой держался за заповедник. Прежде всего - не для развития научных исследований в сфере экологии или животноводства, поскольку цели таких исследований трудно совместимы. Другое дело - использовать с немалой для администрации института пользой бюджет и другие материальные ресурсы заповедника. К примеру, за два года институтом было продано за рубеж 13 особей экзотических коней Пржевальского, но валютная выручка до заповедника не дошла. Можно, к тому же, экономить общие бюджетные расходы за счет отставания уровня заработной платы сотрудников заповедника, недостаточного финансирования текущих ремонтных работ техники, хозяйственных помещений, расходов на горюче-смазочные материалы. Можно монополизировать право на распределение жилья и других социальных благ: в возведенном 90-квартирном жилом доме не нашлось места для работников заповедника. Можно, в конце концов, использовать заповедную степь и ее буферную зону под складирование грубых кормов для домашних животных, содержащихся в подсобных хозяйствах института.

Вывод проверяющей комиссии сформулирован достаточно дипломатично, но недвусмысленно: «Необходимо... на высшем государственном уровне принять кардинальное решение, обеспечивающее нормальную деятельность как института, так и заповедника». Позволю себе расшифровать эту формулировку в духе последних государственных решений в природоохранной сфере - переподчинить биосферный заповедник Министерству охраны окружающей природной среды Украины.

Это предложение. Решение - за правительством.