ДОНБАСС НЕ ХОЧЕТ ЗАБЫВАТЬ РУССКИЙ ЯЗЫК

События, которые произошли на западе Украины, во Львове, не могли остаться незамеченными на востоке, в Донбассе. Пяти голосов не хватило депутатам Донецкого областного совета, чтобы официально включить в повестку дня сессии два вопроса: «О предоставлении русскому языку на территории Донецкой области статуса официального» и «Об исполнении статьи 53 Конституции Украины и Европейской Хартии о региональных языках в части реализации права граждан выбирать язык обучения для своих детей, а студентам самим выбирать языковую форму обучения во всех без исключения вузах». Но не стоит думать, что на этом и закончилось. Чем больше непродуманных решений, касающихся русского языка, будет приниматься в Киеве, тем больше в областях, где проживает русскоязычное население, будут преобладать настроения, отторгающие любую попытку украинизации. Недавно на страницах «ЗН» свое видение «языкового вопроса» представил председатель Львовской облгосадминистрации Степан Сенчук. Это был взгляд Западной Украины. В ответ восточная Украина готова представить мнение Луганского губернатора Александра Ефремова, который на протяжении последнего месяца со страниц местных газет объясняет ура- патриотам очевидные, на его взгляд, вещи:

— Хочешь быть боксером — умей сносить удары! Сидишь в «руководящем кресле»— привыкай быть в ответе за все, рискуя головой за любую мелочь, снося наветы и поношения. Такой вопрос возник после того, как ознакомился с открытым письмом к соотечественникам председателя комитета по вопросам культуры и духовности ВР Украины Леся Танюка. Там руководство области и, надо полагать, я в том числе получили звонкую оплеуху за «камуфлирование» своей деятельности по «внедрению и пропаганде украинского языка». В Красном Луче, мол, нет ни одной украинской школы! А в других местах таковыми объявляются те, где «профильным» является только один класс. Для отчета, дескать, годится, а в действительности…

Наверное, чувство мелкой обиды так и осталось бы, если бы не длительные раздумья, которые вызывает «языковой вопрос», решать который стране в целом и Донбассу в частности все равно придется. Только вот каким путем?

Действующее законодательство предписывает: целые пласты общественных отношений должны быть «переведены на украинский» в прямом и переносном смысле. И ответственность за соблюдение этого — до уголовной включительно!

Проще простого пойти старым испытанным путем: приставить комиссара с наганом, заменив его кожаную тужурку национальными шароварами, и продекламировать: «Будет так!» Опыта подобных действий у нас достаточно, а в желающих «порадеть за народное благо» недостатка не будет.

Что получим в ответ? Глухое неприятие навязываемой из центра «воли» в этом вопросе мы на местах ощущаем и сейчас. Был Донбасс русскоязычным — таким и останется, если не удастся найти решение, устраивающее большинство. Да, бумаги в органах власти оформляются на государственном языке. Но говорить и думать служащие продолжают так, как привыкли с детства. Неужели не понять: человек думает на родном ему языке. И если сегодня ему сказать: должен (а еще хуже — обязан!) думать по-другому, то в результате появится как минимум внутреннее противостояние. А это опасно…

Сужу по себе: и по паспорту, и по окружающей с младенчества культуре — русский. А мама родилась и выросла в воронежской деревне, которая и по сей день говорит только по-украински. И с детства не было в семье большего удовольствия, чем попеть всем вместе украинские песни. Учился в украинской школе, что позволило прекрасно выучить язык на уровне «читаю-понимаю». А вот говорить… Не стесняюсь того: нет у меня языковой практики, позволявшей бы не коверкать язык и не обеднять выражаемую на нем мысль! По-русски говорила улица, на которой вырос, город, край. И сейчас так говорят — это не демонстративно, а потому что по-иному не умеют!

Мы делим один народ на тех, кому «повезло» овладеть украинским по факту рождения и получения образования, и тех, кто этого счастья лишен. Прибыли они к нам по институтскому распределению или своему желанию, честно трудятся на благо принявшей их земли. И… страдают. Потому что «умного чего» не для них. В том числе и государственная служба.

Что, выгнать всех за кордон? И кому от этого легче станет — страна потеряет мощнейший отряд прекрасных высококвалифицированных специалистов, вся вина которых — разговаривают не так. Или… пусть остаются «второсортными»?

Прав Лесь Танюк: языковая политика государства формируется и направляется интеллектуальной элитой. Он еще утверждает, что «именно на представителях интеллигенции лежит ответственность за отход от той языковой стратегии, которой были отмечены первые шаги нашего постколониального бытия». Осмелюсь утверждать: интеллигенция не могла «отойти». Потому как еще и не «подходила» к этой самой стратегии. Если, конечно, не брать в расчет митинговую истерию, на которой многие сотворили себе политическую карьеру.

Она и сейчас имеет особый смысл для тех, кому выгодно расслоение общества, превращение его из единого народа, объединенного общей целью и реальным смыслом, в противостоящие толпы, занятые лишь поиском врага. И с великим уважением относясь к украинскому языку, не могу не отметить: сохранить свое величие и гуманистическую ценность он может, только мирно соседствуя с русским, польским, венгерским… Всеми теми, что присутствуют на территории нашей общей матери — Украины.

Недавно, кстати, видел по телевидению прекрасный сюжет: большой праздник в селе, где открыли венгерскую школу. Правильно, люди радовались! Но кому нужна истерия вокруг русских школ? Почему в годы явно «переходного периода» не только в экономике, но и в языковой культуре, требующей, как никакая другая, эволюционности, а не революционности подходов, русскоязычным детям—гражданам Украины заказано поступление во многие высшие учебные заведения? Представителей Африки и Азии мы на специальных курсах учим… Свои не нужны?

Вот и уезжают парни и девушки Восточной Украины в институты Воронежа, Ростова, Москвы… Сколько шансов на то, что они вернутся к нам? Или все-таки обойдемся?!

В одном я бесспорно согласен с автором открытого письма Лесем Танюком: языковой вопрос в Украине сегодня настолько приоритетен, что не грех его как составную часть всей нашей гуманитарной политики обсудить на Совете безопасности. Чтобы выработать, наконец, и утвердить государственную программу, которая позволила бы, не командуя, а направляя и рекомендуя, помочь всем желающим гражданам освоить, понять, полюбить украинский язык. Если не выработаем новую неординарную концепцию, то и на этот раз превратим великое дело в политическую свару, которой не будет конца. Она только разделит противостоящие стороны, не породив ничего, кроме непонимания и презрения, круто замешанного на вражде.

Нам нужна пропаганда украинского языка, действующая на людей с помощью книг, стихов, фильмов, спектаклей, отлично сделанных телевизионных передач — той атмосферой культуры, которой чужды заидеологизированность и национальное чванство. До чего ж дело доходит: на фестивале «Театральный Донбасс», закончившемся недавно, режиссер Луганского областного украинского музыкально-драматического театра, заслуженный деятель искусств Украины Владимир Московченко получил «внушение» от столичных «культурно-национальных деятелей» за постановку спектакля «Кин» по пьесе Сартра:

— Нечего на украинскую сцену тянуть всякое… не по-украински же было написано… Переводить «не трэба»!

Если так, может, и от Гоголя откажемся, как от чуждого по духу? Мало, что был он с Полтавщины, жительствовал-то в Петербурге и Италии! Вот пусть они им и гордятся!

Естественно, что те, кто в упор не хочет замечать реального положения дел с русским языком в Донбассе, могут отмахнуться от тех доводов, что были приведены выше. Мол, мнение одного человека, даже если он занимает не самый последний в области пост, все равно остается мнением одиночки. Но в том-то и дело, что так думают очень многие люди. Доказательством этому служат данные, полученные сотрудниками Донецкого информационно-аналитического центра при опросе в конце июня 600 респондентов, 89 % которых на вопрос: «Как они относятся к тому, чтобы русский язык стал вторым государственным языком в Украине?» — ответили положительно. Как быть с этим мнением граждан Украины?