Живые и мертвые ("Сталинград")

Режиссер Федор Бондарчук и продюсер Александр Роднянский презентовали в Киеве свой "Сталинград".

Сам блокбастер, как повод для субъективного оперативного отклика, в веренице громких осенних премьер смотрится несколько экзотично. Самое место ему в прокате -- в начале мая. Любого года. Но обязательно в аккурат ко Дню Победы. Праздника ради этот дорогущий проект предполагает а) умеренный пафос, б) "былинно"-компьютерную героизацию подвига русского человека; в) а также перекличку с некоторыми катаклизмами современности.

Данный "Сталинград", возможно, будут путать в кинопоисковиках разные пользователи. На рубеже веков это третий одноименный фильм с названием кровавого города-призрака. В 90-м знаменитый баталист Юрий Озеров снял свой "Сталинград", как продолжение эпопеи "Освобождение". И юный Федя Бондарчук там даже что-то играл. В 1992-м появился "Сталинград" немецкий, от режиссера Йозефа Вильсмайера. И одно из выразительных лиц картины - Томас Кречманн - стало единственным актерским украшением и премьерного "кибер-нуара" от Федора Сергеевича.

Очевидно, тот немецкий фильм 20-летней давности (при разном отношении к его художественным достоинствам) менее известен поклонникам военного кино? Притом что тему Сталинграда та картина развернула остро и безжалостно. То был Сталинград глазами погибающего элитного немецкого взвода. Холеные, красивенькие "фрицы" направлялись в Сталинград как на парад. А попали в ад! Немецкий постановщик беспощадно показал фактическое безумие и разложение человека в чуждой ему среде. Повторюсь, не на параде, когда они дружно маршировали по всей Европе "без единого выстрела", а в самом пекле.

В это же время основа фабулы премьерного кинопроизведения Ф.Бондарчука отсылает к параграфам советских школьных учебников. Когда, помню, даже мне вбивали в голову трагический сюжет о знаменитом доме Павлова. Ставшего символом непобедимости защитников города и защитников Родины.

События разворачиваются в 1942-м. Переплыть на Левый берег Волги удается разведчикам под командованием капитана Громова. Бойцы закрепились в полуразрушенном доме. И кроме самих себя обнаружили там 19-летнюю Катю, ради которой – со временем – под риском фашистского расстрела будут таскать среди руин чугунную ванную, чтобы девушка, наконец, помылась в антураже эстетских свечей. Позиций этот отряд не сдает. А в это время немецкий офицер Канн должен взять дом любой ценной. В огне, где, как известно, брода нет, есть место большим чувствам. И это чувство выжившая героиня пронесет сквозь года.

Сценаристы Илья Тилькин и Сергей Снежкин, как утверждают релизы, использовали в разработке этой сценарной схемы мотивы-линии "Жизни и судьбы", выдающегося романа Василия Гроссмана. И, возможно, эти "мотивы" даже кому-то удастся нащупать за два с лишним часа? Но тут-таки они и "расплавятся" под мощным напором кибер-технологий новейшего "Сталинграда". Поскольку… Жизнь и судьба (можно даже без скобок) - все-таки рассказ о трагедии человека средствами художественной и человеческой выразительности. А премьерный "Сталинград" - это использование военной темы исключительно сквозь призму новейших и качественных технологий. На которые не поскупились продюсеры.

И в этом плане третий "Сталинград" - абсолютный продюсерский успех. Освоенные 30 млн долл., 10 из которых дал российский Фонд кино (надо полагать, не за красивые глаза, а за определенные идеологические сигналы) - представлены на экране объемно, подробно, показательно, масштабно. Компьютерная "визуализация" зверств фашизма и подвига русских выполнена до такой степени "красиво" и технично, что, кажется, каждый кадр вылизан до дыр.

И, бесспорно, правы зрители, воспринявшие "Сталинград" как новую невероятную компьютерную игру. А еще с учетом формата IMAX3D это выглядит особенно впечатляюще. До тех пор, пока не устают глаза от "нуара" и экранного "медляка".

Как правило, человеческие истории внутри таких вот "кибер-атак" часто-густо тускнеют. И выполняют лишь дополнительную функцию по отношению к магистральной задаче постановщиков.

А задача эта - в освоении новых прокатных территорий (даже Китай купил эту картину для демонстрации). В вовлечении подростков с попкорном в зубах в новую для них виртуальную "киноигру". Чем здесь и является тема ВОВ. Правда, для подросткового кино тут нет "экшна" и яркого сквозного героя, о чем Снежкин и Тилькин были обязаны знать.

Сам рассказ о солдатах, защищающих дом и девушку, - не такая уж "обязательность" даже для режиссера. Этих солдат могло быть сто, а девушек - двадцать. И сюжетная линия могла увести куда угодно. Благо, военная тема кормит легионы теперешних бездарных сценаристов, обрекающих саму эту трагическую важную тему -- на "инфляцию", на усталость зрителя от ее коммерческой амортизации. Вот и миссия данной картины - в том, чтобы преподать "урок истории", но через аттракцион. Достучаться до сердец американских (!) киноакадемиков - посредством им знакомой "азбуки Морзе". То есть военного гламура в клюквенном соусе. Как известно, "Сталинград" выдвинут на "Оскар" от России.

…Еще когда выдвигали, многоопытный Никита Сергеевич Михалков задал в СМИ риторический вопрос: "А в этом "Сталинграде" душа-то есть?".

Одна из версий ответа… "Душа" все-таки полагается (и предполагается) в тех произведениях, где Автор ведет рассказ о живых людях и их же драмах. А коль вольная киноинтерпретация мифа априорно апеллирует к технологическому наполнению проекта, то и герой здесь - не человек, а чаще - робот. Кибер-призрак в кибер-нуаре.

Почти все герои в этом "Сталинграде" - "мертвецы". Это, конечно, не зомби из треш-репертуара, но механические агрегаты, лишенные каких-либо проявлений непредсказуемости человеческих импульсов, глубины и парадоксальности характеров. Собственно говоря, жизни и судьбы.

В 3D все они маячат у зрителя перед носом, а в то же время страшно далеки они от народа. Потому что между "живыми", о которых рассказывал нам подлинный военный кинематограф, и "мертвыми", которых пытается взращивать 3D-аттракцион (с создателями-амебами и блондинками-моделями в главных ролях), - трагическая пропасть.

"Живые" (как, например, в "Судьбе человека" С.Бондарчука) приоткрывают бездны небутафорских трагедий Второй мировой. А эти "мертвые" используются в "Сталинграде" режиссером Ф.Бондарчуком в виде персонального амбициозного плана - "умыть Голливуд!". Или же выстроить на руинах Сталинграда "новый русский Вифлеем".

То есть… Цели у них разные. У "живых". И у "мертвых".

Вышесказанное не означает, что просмотр "Сталинграда" - напрасно потраченное время. Фильм щедро наполнен искусственными образами и яркими деталями. И даже азиатскими кинозаимствованиями (интересно смотреть, как дерутся, летают и стреляют бойцы). Люди горят, как факелы, солдаты скользят по воде, как пророки. Пули свистят у виска. Руины Сталинграда, воссозданные под Санкт-Петербургом, разрушены до основания. Все это развернуто подробно, объемно – красиво, как в спецвыпуске пошлого глянца. В картине есть даже притянутая за уши параллель с Фукусимой. Якобы потомок уцелевшей в Сталинградском доме героини спасает под завалами бедных японцев. И этим как бы продолжает благородное дело отцов. Притом что "Фукусима" и "Сталинград" - катастрофы разного ряда и уровня осмысления.

Вот поэтому, мудрствуя над вопросом Никиты Сергеевича "есть ли душа?", -- отвечу так: "Когда аттракциона ради энергично осваивают 30 млн у.е., то, естественно, любая живая душа превратится в потемки. В нуар".