ЗДЕСЬ БЫЛ СССР

Поделиться
В октябре в Харьков прибыл «Восточный экспресс» - фестиваль искусств под таким названием прошел по инициативе областного общества «Украина-Россия» и Центра современного искусства «Новая сцена»...

В октябре в Харьков прибыл «Восточный экспресс» - фестиваль искусств под таким названием прошел по инициативе областного общества «Украина-Россия» и Центра современного искусства «Новая сцена». Горожане могли увидеть ретроспективу лучших художественных и документальных фильмов кинофестиваля «Золотой витязь», услышать выступления разнообразных музыкальных коллективов, оценить последнюю коллекцию фестиваля мод «Зеркальная струя». Но, пожалуй, лишь театральная программа форума в полной мере отвечала его названию.

Благодаря таланту Агаты Кристи маршрут следования «Восточного экспресса» обрел мировую известность. Миллионы читателей пережили незабываемые часы, сопровождая пассажиров спального вагона «Стамбул-Кале» в полном таинственности трехдневном туре по Европе. Но то, что для англичанки Кристи - возвращение с Востока, для харьковчан - путешествие по Западу. Поэтому организаторы фестиваля, сделав естественную поправку на географию, избрали в качестве отправной точки театрального круиза не турецкую столицу, а узбекский город Карши.

Именно в этом городе работает театр-студия «Эски мачит» («Старая мечеть»), с которой охотно сотрудничают лучшие постановщики Средней Азии. И среди них знаменитый таджикский режиссер Фаррух Касымов. На фестиваль он привез спектакль «Шейх Саньон», в основу которого положена одна из сюжетных линий «Беседы птиц» - крупнейшего памятника суфистской литературы, созданного в XII веке классиком персо-таджикской поэзии Фарид-аддином Аттаром. Драматическая поэма-притча, куда по воле режиссера вошли также лирические стихи Алишера Навои, повествует об известном в мусульманском мире шейхе, который, влюбившись в христианскую монахиню, отрекается от ислама, принимает веру возлюбленной, но под влиянием многочисленных учеников все же возвращается со временем из Византии в Мекку, в лоно своей религии. А покинутая красавица-монахиня, осознав всю силу внушенного ей шейхом чувства, устремляется за ним и умирает в его объятиях.

Созданное Касымовым зрелище, вероятно, абсолютно адекватно может быть оценено лишь его соотечественниками и востоковедами - драматургический материал, режиссерское мышление, законы поведения актеров на сцене слишком сильно связаны с традициями исламской культуры. И все-таки в спектакле причудливо сочетаются характерный для восточного театра синтетизм, проявляющийся в мастерском использовании на равных слова, музыки, танца, пения (вокальные способности узбекских актеров поразительны), с приемами «активной режиссуры», характерными для советской сцены 70-х годов. Очевидное же стремление постановщика утвердить приоритет исламских ценностей приводит к в высшей степени неоднозначному восприятию отдельных сцен спектакля. В частности, сцена крещения шейха наводит скорее на мысль о шабаше ведьм, нежели о христианском таинстве. Даже если согласиться с версией, что многие события происходят лишь в воображении героя, нельзя отделаться от ощущения конъюнктурности, отпечаток которой несет на себе весь спектакль.

Второй работой, показанной в рамках фестиваля узбекскими артистами, стала «Женщина-дьявол» по П. Мериме. Объединил две пьесы «Театра Клары Гасуль» - «Африканскую любовь» и «Женщину-дьявол» - в одно целое и поставил их в «Эски мачит» Овлягули Ходжагули. Пару лет назад харьковские зрители уже познакомились с его спектаклем «Женщина в песках» по Кобо Абэ. На этот же раз им представилась уникальная возможность отсмотреть мини-ретроспективу работ талантливого туркменского режиссера - кроме упомянутой постановки по Мериме, на фестивале были показаны еще два его спектакля: «Медея» и «Король Лир». Образовав как бы отдельный сюжет внутри театральной программы, эта мини-ретроспектива позволила проследить за захватывающе интересным процессом «обживания» классической европейской драматургии режиссером Востока.

Если «Женщина в песках» продемонстрировала в свое время прекрасное владение Ходжагули навыками психологического театра, то «Женщина-дьявол» показала, что ему небезразлична и стихия открытого игрового зрелища. Используя прием «театра в театре» - весьма банальный, совершенно оправданный в случае с пьесами Мериме, - режиссер выкатывает на подмостки кокандскую арбу с колоритнейшей «бродячей» труппой, которая разыгрывает две фарсовые истории о «дьявольской» способности женщины в одночасье превратить благонравного мужчину в клятвопреступника и убийцу. Богатое воображение среднеазиатских актеров, их удивительная музыкальность, замечательное владение искусством импровизации, поразительная искренность - все это стало основой шумного, очень веселого, многоголосого спектакля, доказавшего абсолютную правомерность сценического прочтения пьес Мериме в эстетике площадного театра.

Очень показательными оказались также опыты работы Ходжагули над «Медеей» и «Королем Лиром». Особенности этих постановок заключаются в том, что по мотивам еврипидовской и шекспировской пьес режиссер создал два моноспектакля. Первый - в Бишкеке - в содружестве с киргизской актрисой Гульсарой Аджибековой, второй - в Ашхабаде - с туркменским актером Анна Меле. При очевидной разнице драматургического материала, индивидуальностей исполнителей эти спектакли продемонстрировали куда больше общих черт, нежели различий. И, пожалуй, главное, что связывает эти работы, - отчетливое осознание режиссером и актерами того гигантского расстояния, которое разделяет их (конкретных людей) и те архетипы, мифы, к которым они прикасаются. Поэтому Аджибекова и Меле вовсе не стремятся создать образы внучки Солнца и утратившего государство короля, а разыгрывают трагедии, соразмерные человеку. Оба спектакля заставляют вспомнить о традиционных для восточных культур жанрах поэтической миниатюры: газели, бейте, хокке, танке. Умение сказать многое в немногих словах, будучи в одно и то же время полностью метафоричным и обескураживающе простодушным, - именно эти качества продемонстрировал Ходжагули в удивительно лаконичных, ясных, полных внутреннего достоинства моноспектаклях.

Что же касается европейской компоненты театральной программы фестиваля, то здесь, безусловно, особого упоминания заслуживают две работы - «Кровавая Мэри» минского театра им. Янки Купалы и «Здесь был СССР» московского театра «ЧерноеНЕБОбелое».

Пьеса белорусского автора Дмитрия Бойко, легшая в основу спектакля купаловцев, дает очередную абсурдистскую версию старой как мир истории взаимоотношений долго проживших вместе супругов. Следует отметить, что молодой драматург весьма свободно оперирует как содержательными (отчужденность, затерянность, агрессивность), так и формальными (замкнутое пространство, затрудненная речь персонажей, повторяющиеся реплики, каламбуры) приемами абсурдизма, попутно пародируя еще и клише поп-культуры - от вестерна до индийского кино. Занятые в спектакле актеры с очевидным удовольствием обыгрывают лишенные всякой достоверности сюжетные ходы, мастерски балансируя на грани между трагедией и фарсом. Окончательному родству постановки Александра Гарцуева с эстетикой абсурдизма мешает лишь неожиданно пафосный финал, в то время как классики театра парадокса никогда не оставляли ложных надежд своим зрителям, работа минчан завершается полной идиллией - освобождением героев от навязчивых воспоминаний и возвращением казалось бы навсегда утраченной любви.

Куда более жестким и трезвым по отношению к реалиям жизни оказался спектакль «Здесь был СССР». Постановка москвичей, получившая в этом году главный приз на престижном театральном фестивале «Контакт» в польском Торуне, вызвала у харьковских зрителей почти шоковую реакцию. Размышляя об этом зрелище, синтезировавшем в себе электронную музыку, причудливую, «рваную» хореографию, спецэффекты, не можешь отделаться от мысли, что на афишах и программках вполне уместно выглядела бы надпись «200-летию создания Гойей серии «Капричос» посвящается». Образ мира, который выстроил в спектакле постановщик Дмитрий Арютин, фрагментарен - в атмосфере густого мрака, в абсолютно чуждой всему живому среде появляются и исчезают человекоподобные страшилища, уроды, упыри, «носороги». Обрывочные эпизоды, автоматизм движений типажей-мутантов буквально вопиют об абсолютной недостижимости в этом пространстве какой-либо целостности, об автоматизме мышления, ставящем барьер между рассудком и реальностью, делающем невозможным не то чтобы истинные веру, дружбу или любовь, но элементарное сосуществование. Окунувшиеся на час в этот бурлескный кошмар харьковчане выходили из зрительного зала не на шутку обиженными: «Как же так? А где же луч надежды? Ведь все было совсем не так чернушно», даже не подозревая, что в их возмущенных вопросах и заключен ответ - все действительно было и есть чуть менее жутко, это и дает основание для надежды.

В целом, все вышеперечисленные спектакли - самые интересные в программе «Восточного экспресса» - приятно удивили своей формальной отточенностью, актерским профессионализмом. Единственное, что омрачило их восприятие, - подчас крайне неудачный выбор сценических площадок и бесцеремонное поведение харьковских телеоператоров. Поэтому, испытывая естественную благодарность к инициаторам проведения форума, хотелось бы все же заметить, что невероятные усилия по организации приезда высококлассных художественных коллективов могут оказаться потраченными впустую, если не создать условия для нормального прохождения их выступлений.

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме