Я — ЧАЙНИК, ИЛИ ДЕГАМЛЕТИЗАЦИЯ ШЕКСПИРА

Театральный фестиваль-лаборатория «Березiлля-95» продолжается.

После лихого старта в виде выступлений театра-студии «Будьмо!» и театра Del Solo из Милана, после первой взятой серьезной вершины — аншлаговых гастролей театра Някрошюса — фестиваль несколько притормозил, давая возможность заявить о себе небольшим театрам и труппам. Их столько, что поклонники Мельпомены каждый день играют роль Буриданова осла: куда пойти? На спектакль Yara Arts Group из Нью-Йорка с участием блистательной Нины Матвиенко или, оставив бомонду бомондово, пойти взглянуть на юную поросль — на «Гамлета» в постановке 12—13-летних студийцев школы №136, обещавшего стать сенсацией? Развеяться на «Арт-обстреле в кабаре» или клюнуть на суровый смур по Шекспиру итальянского театра из Чезены? (предупреждали ведь умные люди: берите бронежилеты, противогазы, ушные затычки...) А может, вы хотите окунуться в атмосферу классической трагедии Древней Греции? Извольте, в нашем меню: «Даная», «Медея», «Персефона», «Агамемнон»... Нет уж, нам чего-нибудь по-современней! Тогда спешите увидеть: «Гамлет-машина»! Балет...

Жаль только, что все это богатство театральных школ, направлений, течений и стилей оказалось доступно немногим: «своим», вездесущим театралам да еще журналистам, призванным освещать. Крохотные зальчики, где страдали и священнодействовали фестивальные звезды, были забиты до отказа — «посвященными».

О некоторых спектаклях, заслуживающих отдельных публикаций, мы расскажем в дальнейшем, а сегодня наш обзор коснется только необыкновенной дуэли, происшедшей на театральных подмостках.

Какой режиссер не хочет поставить «Гамлета» и какой актер не примеряет на себя монолог «Быть или не быть?»

Неудивительно, что в рамках театрального фестиваля «Березiлля-95», посвященного драматургии, оказалась целая Гамлетиана. Организатор и главный провокатор фестиваля Сергей Проскурня сумел натравить друг на друга сразу четырех Принцев датских, четыре концепции, предельно далекие и несопоставимые.

Первым бросил перчатку Андрюша Федирко, поставивший «Гамлета» в драмтеатре школы-гимназии №136 и взявший себе, естественно, главную роль. О, с какой театральной важностью трагедийствовали Ростик Панченко и Саша Москаленко, Лена Горбенко и Таня Гниденко! (Был интересный нюанс, настоящая режиссерская находка: актерский коллектив испытывал дефицит в кадрах, и Лаэрта с Полонием играл один актер. Так вот, в момент смены маски он проносил по сцене плакат «В эту минуту перед вами — Полоний» (или Лаэрт, соответственно). В этой постановке важен скорее не художественный результат, а само намерение. Зрители по достоинству оценили непосредственность и старательность юных актеров, упоенно сражавшихся деревянными прутиками.

Сложней и непривычней были спектакли взрослых, притворяющихся детьми.

Тут я должен заметить, что писать рецензии на постановки или фильмы, которых почти никто не видел, — это, по правде, глумление над читателями. Все равно что рассказывать об аромате французских духов или о вкусе устриц по-японски. Не попробуешь — не поймешь. Но иногда само описание дождевых червей, запеченных с лягушачьими лапками, способно вызвать аппетит у гурмана и рвотный рефлекс у не столь искушенного потребителя пищи.

Попробую быть беспристрастным.

Театр Societas Raffaello Sanzio из итальянского города Чезена привез «Гамлета» с подзаголовком: «Неистовая поверхностность смерти одного моллюска». На сцене, уставленной светильниками в форме крестов и опутанных проводами, голая сетка от кровати. Обстановка суровой медицинской лаборатории. Существо в черном, в ортопедических ботинках, неуверенно передвигается от предмета к предмету, почти не замечая их. Оно то валится на пол, то пускает слюни и пузыри, то бьется в эпилептическом припадке. Время от времени оно шепчет или выкрикивает: «Я есть Гамлет! Я Гамлет!». Оглушительно звучат спонтанные выстрелы из пистолета, на которые, как и на звуки дрели, пылесоса, другие техногенные шумы, на какие-то крики Гамлет не обращает никакого внимания.

Перед нами дотошное развитие темы сумасшествия Гамлета. Он находится на той ступени инволюции разума, которая характерна уже полным отсутствием контактов с внешним миром. Это — Гамлет-улитка, закрывшаяся в своей раковине, Гамлет в крайней стадии аутизма. Актер подробно отрабатывает клинические признаки пациента самого безнадежного отделения психбольницы. На протяжении полутора часов зрители созерцают процесс деградации, обратного развития полуразумного существа до неразумного полностью, до его обращения в растительное состояние.

Спектакль насыщен символикой, приоткрывающейся только тем, кто успел прочитать и вникнуть в философско-медицинский трактат, раздаваемый перед началом действа. Основная смысловая игра идет вокруг вопроса: «Быть или не быть», по воле режиссера переходящего в «Быть — и не быть», то есть в одновременное существование и не-существование. Это Гамлет, отвергающий «быть», но не переходящий в «небытие».

С некоторыми опасениями позволю себе процитировать избранные места из этого трактата, наиболее внятные:

«Гамлет выходит из детства с ощущением триумфа. Найдена материя для рисования: это материя адских глубин, предназначенная для исчезновения, для вечного вертикального падения, качества, над которым следует задуматься в писаниях актера...»

Эпатаж сытой буржуазной публики? Протест против засилья масскультуры? Рассчитанная провокация? Не все так просто. Уж больно всерьез, без тени юмора, без малейшей отстраненности от своего персонажа играет этот моноспектакль Паоло Тонти. (Я представляю, как бы «оттянулись», какой бы стеб устроили на этом драматургическом материале наши домашние поклонники театра абсурда...) Нет, тут скорее попытка «сделать из театра анархическую силу, дезинтегрирующую тенденцию, способную разодрать эпохальную утвердительную силу» (тоже из трактата). Что ж, стоит знать и о таких поисках.

Впрочем... Шок не может длиться долго. Он сам себя убивает. Основные концепции явлены, символы разыграны, дальше смотреть нечего, а действие со стрельбой и эпилепсией длится, длится, длится, и ничего не происходит. Остается гадливое ощущение подглядывания за чужой болью и слабостью, и вспоминается, к примеру, фильм «Полет над гнездом кукушки», тоже насыщенный образами «гамлетов из психушки», но образами не самодовлеющими, а вплетенными в живую ткань полного смысла гениального фильма.

Кстати, третий Гамлет из заявленных в программе эту брошенную перчатку не поднял. Лесь Подеревьянский, художник и драматург, скандально знаменитый в узких кругах, на авторскую читку своей нетабуизированной вариации «Гамлет, или Феномен датского кацапизма» просто не явился. «Ну это же Лесь!» — обреченно разводили руками организаторы в ответ на митинг обманутой публики, состоявшийся почти у памятника Ленину. А я думал о том, как такой неформальный ход великолепно вплетается в театральный детектив под названием «Фестиваль-лаборатория «Березiлля-95».