Взъерошенное поколение: Шесть драматургов в поисках...

Сразу несколько международных институций (почти одновременно) обратили внимание на новые украинские пьесы - в Австрии, в Англии, в некоторых других странах. Активизировалась "новодрамная" жизнь и внутри наших местных разнообразных фестивалей, форумов, молодежных собраний - читки, обсуждения, брожения умов. Естественно, массовому театральном кругу (и даже отдельным завлитам) эти имена ни о чем не говорят… Павел Арье, Артур Млоян, Вера Маковий, Оксана Савченко, Дмитрий Терновой, Татьяна Киценко (другие активисты этого движения). Но вот все же пытаются эти молодые люди заявить и утвердить статус "новой драмы" в Украине. И только будущее докажет насколько этот статус окажется ценным и прочным…

Разные их тексты (возможно, не всегда совершенные в художественном плане) говорят о нашей нынешней жизни откровенно, надрывно, отчаянно, сбивчиво, высокомерно, иногда наивно. Поколение этих драматургов (средний возраст около 30 лет) мне видится "взъерошенным". Они многим недовольны, они многим раздражены, им есть что сказать, но не все хотят их слышать и услышать. Разные пьесы разных наших новых авторов объяснимо пугают репертуарные театры (мат и пр.). Впрочем, эти же наши театры совершенно не пугает засилье часто сомнительной современной европейской драмы. И только лишь потому, что постановки импортных пьес здесь щедро финансируют европейские институции. Хотя, на мой вкус, "новая украинская драма" ничуть не уступает в отражении "тьмы" и стремлении к свету - скажем, той-таки немецкой новой драме.

Тексты наших украинских авторов можно сквозь лупу изучить на специализированных сайтах (задайте в поиске, найдете). Намерение же данной публикации - не текстологический анализ новых драм, а, скорее, "шапочное" знакомство с их авторами. Кто они? Чем дышат? Что их волнует? Вот и предложил отдельным драматургам ответить на несколько вопросов. Какой монолог "от себя" вы написали бы для собственной же пьесы? Легко ли быть молодым драматургом и удается ли прокормиться литературным трудом? Какой жанр предполагают нынешние общественно-политические реалии в Украине? Герой вашей новой драмы - кто он (как собирательный образ)? Кому из режиссеров вы хотели бы доверить свои тексты? Самое большое Зло нашего театра (образная версия)?

Так что знакомьтесь, ищите, читайте.
И ставьте.

Оксана Савченко: "Если в лагере насилуют детей, то и об этом должна выходить пьеса"

"Я знаю, что скажу дочке, когда ей исполнится шестнадцать. Я скажу: "Милая, если ты чувствуешь отличие от одноклассников, соседей по этажу, а прочих сограждан считаешь дегенератами, это означает, что у тебя есть призвание. Какое - ты еще не поняла, но чтобы это понять и не тратить время попусту, вали в большие города из нашего грязного болота и никогда больше сюда не возвращайся. В Москву не надо - там тоже можно только подыхать. Вали в Нью-Йорк, Токио, Берлин или Париж. Живи, делай ошибки, и, может, когда-нибудь при оптимальном стечении обстоятельств что-нибудь получится - например, ты снимешь кино или изобретешь какой-нибудь запупенный вид связи с инопланетными существами. Но не здесь - потому что здесь ничто и никогда, - а ТАМ." (Из поста О.Савченко в Facebook 16.02.2013).

***

На этой неделе Оксана Савченко вместе с группой поддержки уехала в Лондон. В Royal Court будут читать ее пьесу "І мені байдуже, як ти там". Этот же текст недавно читали-слушали и в Украине в рамках "Недели актуальной пьесы", которую поддержал даже Ахметов. Пьеса Оксаны - о людях в нелюдских обстоятельствах. Есть пара - Лора и Андрей. У них дочь. И у них же серьезные финансовые проблемы. Как их решить - неизвестно: кредит страшнее петли на шее. В то же время между самими героями бродят тени отрешенного равнодушия и эгоцентризма. Муженек отдает 6000 долларов бездомным, потому что в нем проснулся альтруист. Жена в полном отчаянии пытается выбраться из капкана…

…Прекрасно помню, как лет десять назад Оксана Савченко пришла работать в отдел культуры одной из крупнейших на то время всеукраинских газет. И сразу же выделилась в трудовом коллективе. Она уже тогда была человеком думающим, углубленным в себя, непохожим на других. Талантливо писала и оригинально раскрывала те или иные темы, которые я предлагал ей как редактор. И вот - выросла! И уже сам Лондон, вотчина великого Оливье, оценил драматургические опыты Оксаны. В силу корпоративного и творческого сродства, конечно же, хочется пожелать, чтобы ее тексты оставались не только текстами, но превращались еще и в интересные сценические композиции. До сих пор меня поражает в ней некая самоотверженная "подключенность" к трудному диагнозу дней нашей жизни. Ну, вот едет она в метро, смотрит на пассажиров, а потом пишет в своем Facebook: "Не очень приятная тема, но все же расскажу. Только что ехала в метро. Зашла в вагон и села. Осматриваюсь - и вижу, что напротив бомжи. Я подальше отсела. А сама глаз от них оторвать не могу и прислушиваюсь к каждому слову - так трепетно и нежно они разговаривают друг с другом. Каждое слово произносят так, будто последний раз друг друга видят. Ведь есть же любовь на свете! При любых обстоятельствах, но есть! И сидит она, улыбается, и блеск в глазах... Пока я опомнилась и решила заснять, они уже уснули. Впечатлило". Такая вот "новая драма"...

***

- Пишу свои пьесы около двух лет. И пока что мой заработок как драматурга ограничивается гонораром в размере 400 грн, полученным в редакции журнала "Дніпро" за публикацию одной из моих пьес.

Думаю, Украине сегодня необходим социальный, политический и документальный театр. При этом заказ на такие пьесы должен исходить от самого театра. Если в пионерлагере насилуют детей, то об этом должна выходить честная пьеса. Причем не через полгода или год, когда все об этом забыли, а через месяц! И опасаться, что она будет лишена художественной ценности, не надо, потому что в таких текстах важен посыл и обратная реакция зрителей. Только так театр сможет что-то менять в обществе.

Для меня герой новой драмы - это неудачник с очень нестабильным финансовым положением, болтающийся, как г… в проруби, между советским прошлым и светлым будущим. Он всегда и всем недоволен. Он мало приспособлен к действительности, но отчаянно пытается найти ответы на вопросы и изменить свою жизнь.

Из режиссеров мне нравится Андрей Май, потому что не боится экспериментировать, и Дмитрий Богомазов, поскольку почти все его постановки интересны и современны.

А самое большое Зло современного украинского театра - это сам украинский театр. Он ханжески, с презрением, недоверием и ненавистью относится к новой украинской драме. Его раздражает в этой драме все, начиная от героев - обычных граждан, живущих в соседнем подъезде, - и заканчивая их лексикой, которая оскорбляет утонченный слух украинского театра. Это отношение рикошетом бьет по авторам новой волны, лишенным возможности получить бесценный для драматурга опыт, ведь только тогда, когда твою пьесу ставят на сцене, ты можешь увидеть все свои промахи и ошибки и в итоге совершенствоваться как автор.

Артур Млоян: "Герой нашей новой драмы - подонок"

"Понятия не имею, какой монолог выдал бы, будь я сам героем собственной пьесы… Но уж закрутил бы как-нибудь интересно".

Артур Млоян в узких кругах знаменит пьесой "Семейные люди". Это довольно забавная треш-шарада о мусоре нашего бытия, о людях-"насекомых", эту же свалку и населяющих. Действие разворачивается то в тамбуре вагона пригородной электрички, то в салоне красоты, то в доме замечательных героев. Эдакий сквозной персонаж текста - веселая бабка с тележкой, которая вольно или невольно норовит задеть красавиц и чудовищ из пьесы Млояна. Вот небольшой фрагмент его текста.

"Микола. Жіночка, вам шо, повилазило?! Не бачите, куди прете?

Баба з візком. Меньше пити треба.

Ірина. Це не ваше діло, кому і скільки пити треба!

Баба з візком. Чого це не моє? Людям заходити, а вони тут встроїли бенкет і ще шось варнякають, шось їм не подобається, (з сарказмом) от же ж царська родина, не уважили, вибачте.

Ірина (кривляючи Бабу). Ні, це ви нас вибачте. Ми більше не будемо.

Баба з візком.Нє ну ви чули, люди, яка молодьож зара?

Микола. М-м-м?

Баба з візком. Нализалися і як ті бички…

Ірина. Рота закрий.

Баба з візком. П'янь.

Ірина робить рух в напрямку Баби, але Микола її зупиняє і коказує що сам розбереться.

Микола. Ну шо ти причепилась, стара? Вона ж навіть зі мною у сарай не ходила…

Баба з візком. Конєшно, не ходила! Вона ж розумна - хлів з сараєм не плутає. (проходить далі у салон)

Микола. Та сарай то був, Богом клянусь!

Баба з візком. Протрєзвій спочатку! Клянеться він…

Ірина (до Миколи). Чого ти з нею панькаєшься?

Микола (тихо). А шо мені? Вона ж стара…

Ірина (до Миколи). "Шо", "шо". Мужик ти, чи хто?

Микола. Ой пагано, шось…

Ірина. Пусти, я з нею розберусь… може полегшає.

Баба з візком. Ти лучше росольчику…

Поривається до Баби, але Микола її стримує."

Персонажи Артура Млояна обитают где-то в пригороде Киева, а на самом деле - в "пригороде" нашей жизни. Сам г-н Млоян все-таки родился в столице (1981). В 2009-м получил диплом драматурга-сценариста на факультете искусств ДАКККІМ. Помимо этого, как сообщают справочники, хотел получить образование менеджера и художника. В разное время успел поработать помощником пекаря, курьером, альфрейщиком. И даже художником-монументалистом! Был участником театрального фестиваля "Любимовка" (но пишут, что отказался от читки). Принимал участие и в нашумевшем проекте "Украино, goodbye!": как сценарист и режиссер представил свой 18-минутный фильм "Ключ" - историю "про Василя", отправившегося подзаработать за границу, а потом вернувшегося домой с кучей денег и осознавшего -тратить их уже вроде бы и не на кого… Особенность текстов Артура в том, что в них он умеет слышать и слушать повседневность. Со всеми ее гнусностями, завываниями и иногда (редко-редко) - с чистыми пронзительными голосами.

* * *

- Быть драматургом легко: написал пару-тройку листов в диалогической форме, послал на фест, тебя отобрали, прочитали. И вот ты уже "какбэ" драматург. Ну а дальше - туже. Потому что постановочному театру твоя драматургия не совсем нужна. За весь период его существования классики наплодили огромное количество произведений, причем достаточно высокого уровня, до которого молодым драматургам едва ли когда-нибудь дотянуться. Кроме того, есть современные писатели с иностранными фамилиями, к которым относятся с традиционным пиететом, как к богатым господам. Так что у руководителей подавляющего большинства театров нет никакого стимула напрягаться, вчитываясь в новые украинские тексты. Я уже не говорю о принципиальном инициировании постановок спектаклей по произведениям молодых драматургов.

Вопрос тематики и жанра современных украинских пьес - это вопрос интересов и мировоззрений авторов. Плюс задача, которую автор перед собой ставит. Нужно просто стараться делать обстоятельства своим материалом, а не наоборот - становиться материалом в неких обстоятельствах. Можно написать одинаково сильную драму, комедию или трагедию на тему, например, недейственности украинской Конституции в современных реалиях, с сюжетом, где негодующего толстяка уносит в небо крохотный воздушный шарик, и, если имеется вкус, хорошее владение драматургической техникой и что сказать, увлечь ею.

Герой новой украинской драмы - это подонок, наверное? По-крайней мере, это наиболее часто встречающийся вид в "новой драме". Есть еще другое течение, которое я называю "фиолетовые шляпки". Там героями выступают всякого рода снобы. Лучшие пьесы, как правило, не завязаны ни на первом, ни на втором герое.

О режиссерах… Хм… Есть, конечно, хорошие режиссеры. Но так, чтобы мечтать о них, - нет таких.

О зле… Самое большое зло украинского театра - это дельцы на театральных должностях, которых больше интересует пошлое заигрывание с публикой, нежели уникальное духовное переживание, которое можно подарить зрителю и самому себе хорошо сыгранным спектаклем.

Дмитрий Терновой: "Ваш дух тоскует?
Его ублажит только живой театр!"

"Что именно кажется вам невозможным"? Радикально изменить свою жизнь в 37 лет? Открыть театр на краю леса, и чтобы в нем яблоку негде было упасть? И чтобы зрители приезжали из других городов? Или, чтобы сидя в "каком-нибудь" Харькове, организовать фестиваль "где-нибудь в Чехии", на камнях старинного замка - и ставить спектакли на французском и английском? Ставить с непрофессионалами, чтобы об этом рассуждали профессионалы? Собрать вокруг себя поэтический цвет? Затеять новый альманах? Или открывать жаждущим окно в театральную Европу?

Если вам кажется это невозможным, вычеркните из памяти главный революционный лозунг французских студентов "Soyez rОalistes, demandez l'impossible", начертанный ими на своих знаменах за год до моего рождения, - и просто включите телевизор…"

***

О Дмитрии Терновом активно заговорили в медиа в феврале этого года, когда его пьеса "Детализация" была признана лучшей в рамках Международного конкурса драматургов "Говорить о границах" (Австрия). Вскоре эта же пьеса будет поставлена на сцене государственного театра в Карлсруэ (Германия). Ее также напечатают тиражом 11 тыс. экземпляров, часть которого разлетится по театральным и литературным учреждениям стран Европы.

Дмитрий Терновой - в одном лице и актер, и продюсер, и основатель харьковского Театра на Жуках. К этому коллективу уже лет пять приковано внимание харьковских театралов и иногородних ценителей сценического искусства. За быстропролетевшую пятилетку Жуки стали эмблемой театрального Харькова, включили в свой репертуар семь постановок в разных жанрах. Афиша театра - это драматургия Уильяма Шекспира, Григория Горина, Нины Садур. Театр интегрирован в отечественные и международные театральные фестивали. С 2012-го Жуки начали проект "Театральное окно в Европу", приглашая в Украину знаковые театральные коллективы из разных стран с постановками и мастер-классами. В рамках этого же театра выходит интересный альманах "ЖУК". И знаете, как расшифровывается? "Жива українська культура"! Собственно, именно за живой театр и ратует г-н Терновой. А по поводу своей пьесы "Детализация" говорит: "Мой текст отражает мои же личные ощущения времени, в котором живем. События проживаются героями в атмосфере, охваченной протестными акциями города, что обостряет конфликт. А жанровый микст дает простор для актерской игры".

В свою очередь почтенные члены жюри австрийского конкурса отметили креативность материала, его необычную форму, структуру.

***

- В драматургии я пока скорее небезразличный наблюдатель. Поскольку существую как бы "вне" общего контекста. Тем не менее, с уверенностью скажу: "кормиться" своим литтрудом драматургу в Украине практически невозможно! Из правила, вероятно, есть какое-нибудь исключение. Но в целом это так. И дело не только в том, что наши театры предпочитают не связываться с современными драматургами, чтобы не морочить себе голову авторскими правами. И не только в том, что есть реальный дефицит качественной современной драматургии. Самое главное, как мне видится, театральная среда в Украине разобщена. Сейчас здесь разорваны все возможные связующие нити. Не только между драматургами и театрами, но и между критиками и зрителем. И даже между самими театрами.

Площадки, через которые можно предложить свою пьесу, находятся в зачаточном состоянии: нет интересной театральной периодики, драматургические читки при фестивалях хороши разве что для удовлетворения собственных амбиций, а конкурсы по качеству того, что на них предлагается, таковы, что не всякий решится смешаться с этой угрюмой массой.

Выход? Писать в стол. Публиковаться в Интернете (что сродни пусканию бутылки в море?). Или же ходить просителем по всем возможным театрам.

Другой вариант - перестать "париться" судьбой своих сочинений. Периодически участвовать в международных конкурсах. Выиграть что-нибудь значимое. У нас же, чтобы получить "домашнее" признание, лучше всего добиться успеха где-нибудь за рубежом (желательно сразу в Голливуде, тогда - гарантированно!).

Между прочим, воссоздать все эти разрушенные механизмы не так-то сложно. Нужны интегрирующие структуры вроде Союза театральных деятелей. Только с молодой, умной и креативной кровью, которые возьмутся за дело и последовательно все отстроят. Но, по-видимому, пока не созрел общий интерес?

А сегодня "живому зрителю" и нужен настоящий живой театр. Не коммерческий театр развлечения, а возвышающий дух театр катарсиса. Возможно, звучит странно и чересчур оптимистично? Но я убежден, что люди, накушавшись вдоволь телевизионного мыла, изголодались по серьезному разговору. Их дух тоскует? Что может ублажить и насытить его лучше, нежели театр? Живой
театр! Все, кто сегодня готов предложить людям такой разговор и такое зрелище, завтра, я уверен, будут в авангарде театрального процесса.

Герой новой украинской драмы… Это что-то (или кто-то) дурно пахнущее. Обязательно с физическим изъяном и отвратительной речью, прячущее свои комплексы за хулиганскими манерами. Я очень толерантно отношусь к идее "новой драмы", имея в виду сближение драматургии с современностью, появление у героев подспудных мотивов действия… Только не надо бы доводить все до чрезмерных крайностей. Как часто случается с великими идеями, вокруг которых с годами наслаивается огромное количество мусора.

Этот мусор в обновленной и "заточенной" под сегодняшний день "новой драме", по-моему, и преобладает. Причем, уже нередко занимает командные высоты и задает сценическому процессу некие собственные критерии вкуса и оценки. Совсем недавно пересматривал пьесы современных авторов, отобранные для читок на одном из украинских драматургических конкурсов. Честно признаться? Это ужасно. И оскорбительно. Грязь и гной. А судьи кто?

Мне лично - повезло. Некоторые мои пьесы уже ставит замечательный режиссер и близкий мне человек - Ольга Терновая. Все мы, кто работает под ее началом, ощущаем, что делаем что-то очень настоящее, и понимаем: широкое признание этого - только вопрос времени. С радостью отдал бы свои тексты главному режиссеру Харьковского театра кукол Оксане Дмитриевой и руководителю львовского театра Леся Курбаса Владимиру Кучинскому. Из россиян - Константину Райкину, Олегу Меньшикову.

Для меня режиссеры по их отношению к материалу делятся на несколько групп. Одни стремятся к глубокому прочтению текста, докапываются до самых глубинных смыслов, предельно осознанны в работе и, отчетливо понимая, как хотят воздействовать на зрителя, отыскивают самые точные и интересные режиссерские ходы. Для других текст - лишь отправная точка к собственному самовыражению: хорошо, когда таким художникам действительно есть что сказать, тогда это может быть невероятно интересно. Третьи - это те, кто, взявшись за работу, не знают точно, чего хотят, поэтому и разминают драматургический и актерский материал то так, то этак. Обычно их называют экспериментаторами: они могут "выстрелить" одной-двумя постановками, а потом надолго исчезнуть из поля зрения. Есть, конечно, и ремесленники, которые профессионально управляются с материалом, регулярно выдавая ладно скроенные "крепкие спектакли", не блещущие оригинальными идеями.

Но самое большое зло украинского театра, на мой взгляд, лежит именно за пределами театра - в плоскости социальной и медийной, откуда на сцену и в зрительный зал проникают пошлость, бездарность, дурновкусие.

Павел Арье: "Мы дети "индиго" -
дети без будущего"

"Наверное, я и являюсь каким-то образом героем своих пьес? Не потому, что они, эти пьесы, конкретно обо мне, а потому, что, выбирая тему и разворачивая сюжет, я отталкиваюсь от своего собственного ощущения беспокойства, т.е. в этих вопросах мной никогда не руководят какие-то эстетические или трендовые соображения, для меня это ошибочный путь, ведущий в пустую комнату. Тема должна волновать меня - сердить, пугать, влюблять до смерти, вызывать отвращение, бить в зубы, по глазам, в живот, лечить, давать последний шанс... короче - все что угодно, НО ВОЛНОВАТЬ. Таким образом, о чем и о ком бы я не писал - это обо мне, о ВАС, о нас. Кто мы? Где мы сейчас? Куда идем? Почему мы? В последнее время я размышляю над местом моего поколения в реалиях современных социокультурных процессов. Вот, пожалуйста, моя личная, возможно немного грубая, но откровенная рефлексия в виде монолога.

Мы дети "индиго" - дети без будущего. Поскольку перед нами трупом лежит добросовестно выстроенная нашими предками, праотцами с праматерями, всеми ПРА и ПРО, всеми теми, кто был "ДО", СИСТЕМА. Система - стена, заплывшая жиром. Стучи в нее хоть кулаками, хоть ногами, бейся главой, налегай всем телом, - никто тебя не услышит и не почувствует, жир равномерно поглощает силу твоих усилий, коэффициент эластичности стены сводит коэффициент эффективности индивидуума к пометке "нуль". Интересно, что будет, если попробовать постучать ножом или пулями из пистолета? ... Лично я не знаю, что будет. Нет, клевого точно ничего не будет, но что-то все же будет, и я ни фига не знаю, что именно. Разве это НЕЗНАНИЕ не является тем самым весомым поводом, чтобы попробовать?

И не дай вам Бог воспринять этот монолог как некий призыв к революции или акт поддержки какой-то там оппозиции: мы все знаем, что революции, оппозиции и тому подобное другое безобразие - это влечение "недопущенных" к тому же жиру в стене. Я за то, чтобы не было стен...".

***

Драматург Павел Арье родился во Львове. Сегодня живет на две страны: Германию (Кельн) и Украину. Лет девять назад он решил "эмигрировать". Хотя эмигрантом себя не считает. А в одном из интервью рассказал, что, собственно, жизнь за рубежом и дала ему импульс к творчеству. Впрочем, за пределами Украины пришлось начинать с нуля: "Такой грязной и унизительной работы, как в Германии, я нигде не делал. Хотя я человек с высшим образованием. Первая моя работа была в ресторане, помогал на кухне. Приходил домой - и такое отчаяние охватывало... А еще нужно было учиться, времени не хватало...".

В "эмиграции" Павел увлекается немецким театром, считая его более открытым к экспериментам и новациям, чем большинство театров в Украине. Тем временем и в Украине не прошли незамеченными его пьесы: "Десять способов самоубийства" (2004), "Революция, любовь, смерть и сновидения" (2005), "Икона" (2006), "Эксперимент" (2007), "Цвета" (2008). Последнюю пьесу поставили во Львовском муниципальном театре (бывшем ПРИКВО) в январе 2009-го (режиссер Алексей Кравчук). Эта история о пяти женщинах (и каждая из них имеет свой цвет в тексте). Режиссер Алексей Кравчук рассказал ZN.UA, что именно эта пьеса Павла его искренне увлекла, ведь "драматург нашел болевые точки в диалогах, монологах героев: это, без сомнения, сценическая пьеса, и вместе с тем в ней есть важный элемент художественной провокативности". Кравчук говорит, что замысел этой пьесы Павлу навеяла случайная встреча во Франции, а именно - в транспорте. Когда он услыхал рассказ одной женщины - о ее сложном прошлом, о ее противоречивом ощущении современности. И со временем родились именно эти "Цвета", в которых за каждым из пяти разных женских силуэтов прочитывается одна женская судьба. Во львовском спектакле одну из главных ролей сыграла народная артистка Украины Жанна Тугай.

Тем временем Арье - активный участник драматургических фестивалей-конкурсов в Украине, Европе. Он победитель конкурса "Коронация слова-2011" (драматургия), также победитель конкурса на участие в международной программе сотрудничества British Counсil Ukraine и театра Royal Court (Лондон). В 2010 г. в издательстве "Факт" вышел сборник пьес Павла Арье под названием "Формы". (Так вот, завлиты театров, спешите найти этот сборник, ведь только в одной его пьесе - пять больших ролей для актрис разного возраста! А еще если два актерских состава...).

***

- Легко ли быть драматургом в Украине? Вы смеетесь?! В Украине нет ни одного человека, который бы честно зарабатывал драматургией хотя бы на запах хлеба. Литературой в целом, наверное, кто-то и зарабатывает, их имена мы все знаем, их с десяток. О нормальном взаимодействии с театрами речь пока даже не идет. Театры живут своей жизнью, в которой место современного драматурга просто не определено, и в этом не совсем виноваты театры, театры такие, какие они есть, такие, какими им дают быть.

На мой взгляд, адекватно было бы сегодня в контексте современного украинского театра поговорить именно о социальной критике. Если можно это назвать жанром. Можно говорить о документальном театре, получившем во многих странах Европы определенное признание, а в Украине такого театра нет. Как по мне, документальный театр быстро себя исчерпывает и не является чем-то совершенным. Но его методы и средства могли бы помочь переосмыслить роль театра в обществе, положительно повлиять на качество текстов, впустить в сценические тексты живой язык, заставить драматургов и режиссеров быть внимательными и точными в лепке образов и ситуаций, всего этого нам пока не хватает.

Для меня существует безусловный критерий для современной пьесы - это ее актуальность, способность рефлексировать на наше настоящее, как я уже говорил выше: "Кто мы? Где мы?" Без этого современная пьеса, наверное, ничего не стоит. Самоузнаваемость зрителя на сцене - залог здорового, важного для общества театра, места трансформации и очищения, катализатора настоящего.

Герой новой украинской драмы? Это живой человек, которого мы можем встретить в переполненном троллейбусе, в поле, на заработках на юге Италии, в отражении в зеркале. Этот человек дышит, ему больно, он стремится, любит, ненавидит, от него пахнет луком, ему надоело ходить на работу и т.д. и т.п. Короче, нормальный такой себе человек, не важно, президент или баба Галя из соседнего подъезда.

Вопрос о современных режиссерах - хороший, но я бы его переформулировал на "с кем бы ты хотел поработать?". Доверил бы я всем, особенно хотел бы, чтобы молодые, нахальные и смелые режиссеры работали с моими текстами, - это было бы прекрасно. Что касается тех режиссеров, которые уже сделали себе имя, я бы сказал, что рыдал бы от счастья, работая с Троицким, Жолдаком, Кучинским, Богомазовым, Юровым, Приходько. Есть, наверное, еще кто-то, кого я не успел вспомнить. Думаю, нет надобности говорить почему.

И, наконец, о наибольшем "зле" современного украинского театра. Оно, на мой взгляд, в том, что этот театр умирает-умирает и никак не может умереть, а так хоть после его смерти, вероятно, мог бы родиться новый, клевый и прекрасный украинский театр.

Вера Маковий: "Я не смотрю телевизор уже семь лет"

"Я всегда являюсь героем своих пьес. Все, что пишу, - это обо мне. Почитайте, например, монолог Арины в пьесе "Буна". Или другие мои тексты. А вообще... постоянно в поисках нового, обращаясь к старому. Этническая. Люблю свободу. У меня жажда к творчеству. Всегда думаю: быть или не быть?".

Вера Маковий - интересная девушка и талантливый автор с Буковины. Родилась в селе Драчинцы Кицманского района. Впрочем, сегодня ее "география" - это также театральные путешествия в Боснию и Герцеговину, Киев, Львов, во многие другие географические точки. Еще в Киеве, учась в институте журналистики, Вера увлеклась репертуаром театра "Дах" под руководством Влада Троицкого. В одном из спектаклей принимала участие как актриса. Впрочем, не актерство привязало ее к театру, а именно драматургия. Ее первая пьеса - "Разорванный круг". Со временем появились "Буна", "Девка на выданье", "Состояние земли".

"Буну" - историю о столетней буковинской бабке (а также о корнях, которые мы теряем или же силой вырываем из родной земли) - даже перевели на английский язык. Хотя это довольно сложно, ведь в тексте Веры Маковий много диалектизмов.

"Буна. Уріж мені мамалиги, поклади грибів (бере з тарілки руками бринзу, нюхає її, кикає на земою) і йди достань зі слойка у хачині бринзу, та май добра, шо ти цу стару тут влупила, а масло чо не на столі? І йди там дай мій халат, щоб я не вмастилася, а по дорозі принеси рушник біля мого лужка (Орися приносить бринзу, масло, халат, рушник.) Тут у пічірицях замало запражки, треба було більше цибулі. Чого ти не сідаєш та й не їш? Вже треба йти до роботи.

Орися. Сьогодні свято! (Стоячи бере ложку і хоче щось з'їсти)

Буна. До полудня було свєто. Ти чого с ми у церкві не була? Так і не знатиме твоя дурна голова, шо там у Євангелії написано, але куди тобі до того. (Махає рукою.)

Орися. Я не могла піти до церкви - Ви дали мені купу роботи!

Буна. Могла все зробити і прийти.

Орися. Та я…

Буна. Заткниси і не огризайся! Кидай ложку з рук – потім будеш їсти, йди підміти ограду. У ганчику поприбирай, ти чого вчора до свєта цего не зробила? І дай мені там під лужком мій коньяк. І нє той, шо у довгій пляшці, а у тій круглій. (Співає "Господи помилуй".)".

…В определенной степени Вера Маковий презентует в современной украинской литературе (драматургии в частности) этнографическо-философскую линию Марии Матиос. И сегодня это очень важная линия.

* * *

- Драматургия - это работа, "оплачиваемая" иначе. Мы создали лабораторию при театре им. Леся Курбаса (Львов), которую ведет Владимир Кучинский. Сейчас я провожу здесь читку своей новой пьесы "Состояние земли". В Киеве также планируют поставить спектакль "Буна". Так что собираемся сотрудничать. Да и черновицкий театр сообщил, что будет ставить "Буну". А относительно пьесы "Девка на выданье"...

Вы спрашиваете меня о современных реалиях, которые могли бы стать материалом для пьесы... Но я не смотрю телевизор уже семь лет. Современные реалии - это театр абсурда! Меня интересует театр-ритуал и театр концепций.

Доверяю молодому режиссеру Елене Роман. Она проводит читку пьесы "Буна", чувствует тот мир, о котором я пишу, и удачно его показывает. Она же проводила читку "Девки на выданье" во время Недели актуальной пьесы.

У каждого из нас "свой театр". И именно сегодня важно создавать новые театры.

Татьяна Киценко: "Театрам выгоднее ставить немецкие пьесы, нежели украинские"

"Честная драматургия хлещет по глазам, будоражит и порождает реакцию. Кто-то хвалит, кто-то плюется и возмущается - это как раз нормально и то, что нужно. Мы должны будить людей от их сна наяву - в этом и заключается единственная польза драматургов, режиссеров, актеров и других участников театрального процесса. Цель у нас одна, так что нужно научиться работать сообща: поодиночке мы можем только нервно курить в коридоре".

***

Татьяна Киценко почти десять лет проработала актрисой Харьковского театра "Публицист". Но драматург в ней победил. И сегодня Таня пишет о том, что волнует не только ее, но и многих из нас. За пьесу "Три Ницше" она получила премию "Недели актуальной украинской пьесы". Большой интерес вызывает ее пьеса "Балл бетменов". Ее тексты коллеги и журналисты характеризуют как актуальные, умные, ироничные, даже автобиографичные. Татьяна Киценко делит себя между журналистикой и драматургией. Признается, что стихи пишет с шести лет. Не скрывает перед СМИ, что ее "Балл бетменов" - это мифологизация автобиографии. Признается также, что у некоторых ее персонажей есть прототипы. В одном из интервью Таня говорит: "После читки моей пьесы "Три Ницше" один такой человек-прототип подошел и сказал: "Спасибо, что увековечила!" Хотя, честно говоря, я была готова к любой реакции".

***

- Насколько мне известно, среди моих молодых коллег написанием пьес не кормится никто: это или хобби, или смешная подработка. И главная причина этого, на мой взгляд, - отсутствие рынка. Нет денежных вливаний, нет механизмов взаимодействия между всеми участниками процесса - нет и постановок современной украинской драматургии. Как следствие, практически все драматурги у нас - любители: все-таки "профессионализм" происходит от слова "профессия". Режиссеры ставят немецкую драму, потому что понятно, где взять денег на ее постановку, и российскую - в России есть театральный рынок, поэтому тамошние драматурги пораскрученнее будут. Можно долго говорить о том, надо ли использовать мат в пьесах, и спорить, куда идет отечественная драма. Пока у нас не сформируется театральный рынок, все это будет пустым сотрясанием воздуха.

В моих пьесах телевизор и радио используются как действующие персонажи, потому что еще непонятно, человек управляет телевизором или наоборот. Жанр (драма, трагикомедия, трагифарс) не имеет значения, важно показать человека сегодня - чтобы зритель посмотрел на себя со стороны, осознал, как он живет, и, возможно, что-то в себе изменил.

Соответственно, герой "укрсучдрамы" - это пересічний громадянин, дядя Вася из соседнего подъезда или тетя Оля из ближайшей парикмахерской. И важно не их социальное происхождение, а "настоящесть", собирательность и честность образа.

Инертность и страх - основное зло украинского театра. "Как бы чего не вышло" и "Лучше без экспериментов" - это слоганы большинства украинских худруков и режиссеров.