ВАГНЕРОВСКОЕ ЛЕТО В БАЙРОЙТЕ

Баварский город Байройт невдалеке от старинного Нюрнберга некогда связывали с именем немецкого писателя романтической эпохи Жан Поля. В 70-е годы прошлого века Байройт избрал для постройки особого театра Фестшпильхауза и для постановки своих необычных музыкально-сценических произведений Рихард Вагнер. 125 лет назад его дерзкая затея осуществилась и под его руководством в Фестшпильхаузе прошел первый вагнеровский фестиваль, собравший интеллектуальную элиту всей Европы. Особый интерес был прикован к грандиозной тетралогии Вагнера «Кольцо нибелунга» - населенному персонажами скандинавских мифов повествованию о грехопадении и гибели мира. С той поры байройтский вагнеровский фестиваль начал отсчет своей истории. После смерти композитора дело его продолжила верная соратница и супруга Козима - дочь другого великого музыканта Франца Листа. После второй мировой войны и вызванного ее последствиями перерыва в несколько лет фестиваль возглавили внуки Вагнера Вилланд и Вольфганг. Первого уже нет в живых. Вольфганг остается директором и душой всего сложнейшего художественного организма, проявляя чудеса энергии, творческого горения, твердость воли многоопытного руководителя, несмотря на свои 78 лет!

Сам Байройт превратился поистине в город Вагнера. По названию улиц можно изучать биографию композитора и знакомиться с героями его произведений. Козима-Вагнер-штрассе, Тристаненштрассе, Валькириен-штрассе, Вотанштрассе, Ванфридштрассе... Вилла Ванфрид на Рихард-Вагнер-штрассе, первый собственный дом и семейный очаг долго шедшего к признанию музыканта, ныне стала музеем.

Фестшпильхауз нельзя назвать особенно красивым ни внешне, ни внутри. Зато в нем были реализованы новые идеи, повлиявшие на развитие мировой театральной архитектуры. Окончательно утвердилась как непременный атрибут оркестровая яма. В Фестшпильхаузе она к тому же необычно глубокая и вместительная, построенная так, чтобы дирижер и оркестр не были видны зрителям. Зрительный зал подымается амфитеатром к двум галереям. Он не имеет ярусов и боковых лож, отсутствует и серединный проход. Длинные сплошные ряды через весь зал состоят из простых жестких сидений без подлокотников, не очень удобных, особенно если иметь в виду длину вагнеровских спектаклей. («Золото Рейна» идет без перерыва 2 часа 35 минут, больше двух часов продолжаются первый акт «Парсифаля» и финальный «Нюрнбергских майстерзингеров».) Но зато какой выигрыш для акустики! Ведь традиционные бархат и драпировки гасят и поглощают звук. В вагнеровском театре, напротив, самая тихая звучность слышна в каждом уголке, голоса солистов кажутся необычно звонкими, огромный оркестр поражает тонкостью нюансировки, мягкостью и насыщенной полнотой звучания не только струнных инструментов, но и усиленной в партитурах Вагнера медной группы.

Вагнер совершил чудо, изменив оперную публику. До него она была своенравной госпожой, подчинявшей себе артистов, авторов, импресарио. Она наслаждалась, развлекалась, шумно переговаривалась во время представления, выходила и входила, когда вздумается, устраивала скандальные провалы самым знаменитым из знаменитостей. Вагнер заставил ее поверить, что театр - это храм, возвышенный ритуал. На байройтских спектаклях никому не придет в голову хлопать во время действия, только в конце, когда отзвучит последний аккорд. А после первого акта «Парсифаля» не принято и это, из уважения к религиозно-мистическому содержанию: таинству причащения божественной энергии святого Грааля.

Перед началом спектакля и в антрактах, когда время отдыха истекает, на балкончике над фасадом появляется ансамбль музыкантов, четыре трубача и четыре тромбониста. Они играют одну из мелодий, которая прозвучит в наступающем действии, - сначала один раз (первый звонок), потом дважды. Байройтцы-старожилы рассказывают об обычае приходить к третьему акту «Гибели богов», чтоб услышать еще издали великолепное звучание величественной хоральной темы Валгаллы, которая оповещает о начинающемся финальном акте всей тетралогии. Как и другие ритуалы, эти маленькие концерты создают особую фестивальную ауру.

В этом году чести посещения вагнеровской Мекки удостоились инициаторы недавно развернувшегося украинского вагнеровского движения. Гостями фестиваля стали председатели вагнеровских обществ Харькова, Львова и Киева. Галина Веркина, Леся Котюк и автор этих строк были представлены прессе, членам местного общества, собранию вагнеровских стипендиатов 1997 года. Стипендиальный фонд - неотъемлемая часть деятельности вагнеровских обществ за рубежом. Стипендия дается молодым музыкантам и театральным работникам из разных стран для посещения Байройта и ознакомления с традицией исполнения произведений Вагнера. Приятно было узнать о плодах энергичной деятельности вагнеровского общества во Львове, благодаря чему пять из двухсотпятидесяти нынешних стипендиатов представляли Украину, среди них хорошо нам известная молодая львовская пианистка Э.Чуприк. Как нам обещал обаятельный и энергичный, открытый в общении глава Интернациональной ассоциации вагнеровских обществ Йозеф Ленхарт, в ближайшие годы можно будет ожидать появления вагнеровских стипендиатов из Харькова и Киева.

А что же фестивальные спектакли? Их было семь: занявший четыре вечера цикл «Кольца нибелунга», «Тристан и Изольда», «Нюрнбергские майстерзингеры», «Парсифаль». Режиссером и сценографом двух последних был Вольфганг Вагнер. В них чувствовался добротный профессионализм и та выдержанность стиля, которые свидетельствуют о школе и прочности традиций. Традиции в Байройте действительно чтут. Прежде всего соблюдается основной завет самого Вагнера, запретившего исполнять что-либо, кроме десяти его собственных опер (ранние его опусы здесь не ставятся) и Девятой симфонии Бетховена.

Фестиваль не имеет своей постоянной труппы, ибо проводится всего лишь в течение пяти недель конца лета. Музыканты оркестра и хора приглашаются из самых разных коллективов Германии, а состав солистов формируется из лучших мировых оперных сил. Приглашаются для постановок и лучшие, самые знаменитые дирижеры. Здесь выступали В. Фуртвенглер, Р.Штраус, А.Тосканини. В последнее время прочно утвердились Даниэль Баренбойм и Джеймс Левайн, оба лидировали и в этом году. Большинство нынешних солистов, особенно исполнителей ведущих партий, прошли школу Байройта на протяжении десяти, пятнадцати и более лет, перепев, что называется, все. Не приходится говорить, что все певцы соответствуют исполняемым образам и внешне, что они не только легко двигаются, поют сидя, лежа, спиной к залу, но даже проделывают акробатические трюки (русалки в черных трико и с балетными фигурами, которые крутятся на лопастях карусели), кувыркаются через голову и висят на одной ноге на высоких лестницах (Зигфрид), летают по воздуху в светящихся трубках-полусферах (знаменитый эпизод «Полет валькирий»).

Техническое оснащение театра находится на высочайшем уровне новейших достижений театральной техники. Это превращает спектакли фестиваля в поле эксперимента и демонстрацию возможностей современной сцены, а не просто в некие эталонные образцы звучания вагнеровской музыки. Наиболее яркое впечатление оставил в этом смысле «Тристан» с Д.Баренбоймом, ведущими вагнеровскими певцами мирового класса З.Ерузалемом и В.Майер, со смелой современной режиссурой и сценографией Г.Мюллера, Э.Вандера, Й.Ямамото (художник по костюмам).

Споры вокруг сценического решения «Кольца нибелунга» возникли еще в год премьеры тетралогии в нынешней ее версии (дирижер Д.Левайн, режиссер А.Кирхнер, сценограф и художник по костюмам мадам Розали). В интерпретации постановщиков вагнеровский накаленный эпос предстал динамичным, увлекательным зрелищем, изобилующим чисто театральными образными находками. Мы сами едва ли осознаем, как на наше восприятие влияют современный дизайн и высокая мода, мультипликат и космические кинофантазии. Все это получает свой отзвук и включается в образный план нового байройтского «Кольца».

Завершилось лето. Прощаясь с ним, Байройт расстался со своим главным праздником - до следующего июля. А нам, киевлянам, захотелось помечтать о своем. Нет, не об украинском Байройте, упаси Бог. А хотя бы о том, чтобы Вольфганг Вагнер, с интересом воспринявший рассказ о киевском «Лоэнгрине», получил приглашение в столицу Украины. Да и почему бы столь уважаемому и авторитетному человеку не приехать к нам вместе с супругой? Ведь собирается же он весной будущего года в Санкт-Петербург на «Парсифаля». А «Парсифаль» в Мариинке был поставлен много позднее нашего «Лоэнгрина» в Национальной опере. Интересно, что думают по этому поводу в Министерстве культуры и искусств Украины и в самом театре? Взяли бы и пригласили. А вдруг бы получилось...