СВОЙ ПУТЬ УКРАИНСКОГО ДЖАЗА

За последние три года Киев стал свидетелем приезда в наш город мировых светил. Начнем со Стинга. Он, правда, не джазмен, но исполняет отнюдь не простенькую музыку, немало работает в импровизационной манере, часто смыкаясь с популярным сейчас стилем World Music. Менее на слуху, но от того не менее знамениты в «узком кругу ограниченных людей», как по-доброму самоиронизировал покойный В.Симоненко, Джо Завинул и его «Синдикат», Джон Маклафлин и «Шакти», Мейнард Фергюсон, Билли Кобем, Эрни Уоттс, Виктор Бейли, французские Национальный джазовый оркестр, квартет Сильвена Кассапа, Сильвен Бьоф и его «Октовойс», австрийские Vienna Art Orchestra и братья Мутшпиль, норвежское трио Urban Connection, финские дуэт вокалистки Санни Орасмяэ с пианистом Миккой Похйолой и трио Пеппы Пайвинена, британская Transglobal Andergraund. Согласитесь, что этот неполный перечень европейских и заокеанских светил выглядит весьма впечатляюще. Их выступления стали результатом растаявших недоверия и страха, невидимой ледяной стеной отделявших в совковое и постперестроечное время наш концертный музыкальный мир от западного. С приездом в Киев в конце нынешнего апреля Боннского Бетховенского симфонического оркестра и солистов оркестра Лондонской Королевской оперы «Ковент Гарден» прорыв на наш музыкальный рынок произошел даже в области наиболее консервативной и недоверчивой академической музыки (храбрые отдельные солисты-вокалисты вроде Хосе Каррераса и Монтсеррат Кабалье заезжали к нам и раньше). Старожилы вспоминают единственное посещение Киева оркестром Дюка Эллингтона в начале 70-х, которое оставило неизгладимое впечатление на целых 30 лет. Сейчас представления западных музыкантов и промоутеров о криминогенности и полной неплатежеспособности нашего общества минули. В своем прошлогоднем интервью бывший «везерипортовец» Джо Завинул и нынче Джордж Бенсон нашли нашу жизнь не более опасной в сравнении с чикагской. А финансовая оборотистость наших организаторов (билеты на Стинга и Бенсона достигали четырехзначных чисел) и спонсорство (поскольку «чистый», некоммерческий джаз, как известно, столь же неприбыльная сфера, как и филармоническая музыка) позволили решить финансовые вопросы и привлечь этих исполнителей мирового ранга. Частыми и желанными гостями киевских клубов и концертных залов давно являются наши ближайшие восточные и западные соседи — россияне и поляки. Мы еще при совке дружили со многими из них. Это крепкие профи, яркие представители своих национальных джазовых школ: Игорь Бриль с сыновьями, Алексей Козлов, Сергей Манукян, Анатолий Кролл, Игорь Бутман, Аркадий Шилклопер, Вячеслав Горский, Алексей Кузнецов, Даниил Крамер. И польские музыканты, всегда идущие в авангарде, тоже хорошо известны и желанны у нас: в Украине их выступления традиционно бесплатно организует Польский институт — всегда стопроцентная заполняемость залов подтверждает наличие у нас мыслящей слушательской аудитории.

Благодаря возможности живого восприятия весьма разностилевой джазовой музыки, в основном достаточно современных направлений, украинские профессионалы и широкая публика сегодня имеют ясное представление о тенденциях европейского и американского джазового процесса и рынка. Это особенно важно для нас, так как служит ориентирами, способствующими формированию нашей ищущей себя джазовой школы.

Американская джазовая музыка сохраняет традиции мейнстрима (Фергюсон, частично Эрни Уоттс), либо микширует успехи фьюжна, джазрока, World Music и фанка (Кобем, Бейли, отчасти Завинул). Хотя у последнего музыка сложнее, имеет большее интеллектуально-информационное наполнение, и «Синдикат» соединяет в своей музыке все лучшее, накопленное его лидером на протяжении продолжительной творческой жизни: европейскую академическую музыкальную образованность (Завинул австриец и учился в Венской консерватории) с последними американскими джазовыми тенденциями «новейшей» волны. Он близок европейским джазовым направлениям, лишь опирающимся на джазовый ритмический «каркас». Впрочем, сегодня у всех больше в ходу сложные, переменные размеры, полиритмия и полиметрия. Как правило, европейцы играют авторские композиции, тщательно продуманные, спланированные и записанные, в которых от старого доброго классического джаза остались лишь некоторые ритмические «первичные половые признаки» да импровизационные выходы солистов, играющих в совершенно новаторской манере. В остальном — это модерн, иногда близкий филармоническому камерному авангарду с его концептуальным конструктивизмом, активным симфонизмом (в значении музыкального развития), тенденцией к укрупнению формы, полифоническим приемам развития, полиладовостью, элементами пуантилизма и кластерной гармонии, политембральностью и полиритмикой. Это отнюдь не та, играная «слухачами» музыка, представление о которой хранится разве что в ресторанной глубинке. Создание и исполнение такой сложной, требующей значительных усилий и от ее создателей, и от потребителей музыки все более смыкает ее с филармоническим искусством. Уже более 20 лет джазу серьезно учатся на соответствующих факультетах большинства американских, европейских и части российских консерваторий (в Гнесинке и Ростове). У нас тоже имеются эстрадно-джазовые отделения в нескольких музучилищах и в Донецкой академии (назвать их просто джазовыми мешает чиновничья консервативная стыдливость, а может, не хватает методического и кадрового потенциала самих учебных заведений?). В Киеве открыт высший факультет джаза 3-го уровня аккредитации в училище Глиэра. О подготовке нашей джазовой молодежи можно судить по качеству игры наставников. Выступление наших после австрийцев и французов на фестивале «Дніпрогастроль» в 2002-м было, мягко говоря, скромным. Позже свинга и кое-где мейнстрима мы пока почти ничего играть не умеем. Тогда на сцену вышли из числа тех, «кто смел, тот и двух съел». С тех пор прошло два года... И что же? Лед тронулся, господа присяжные заседатели. Свидетельство тому — наши маленькие фестивальные радости киевской «Єдності», донецкого «ДоДжа», одесского «Джаз-карнавала», детских памяти Леонида Утесова в Южном и киевского «Атлант-М». У нас есть отличные музыканты: мирового уровня мужской вокальный секстет ManSound и играющий этноджаз блестящий гитарист Энвер Измайлов, прекрасные представители World Music баянист Константин Стрельченко и инструментальный Er. J. Orchestra, великолепна, надеюсь, временно отошедшая от дел свинговая вокалистка Наталья Гура. Хорошо работают девичий вокальный квинтет Beauty Band, инструментальные Схід-Side и Night Groove. Появилась яркая молодежь: киевляне Frenation Al Band, дончане Unlimited и БиСи. Больше удается исполнение tunes — популярных опробованных стандартов, привычно открывающих путь к сердцам слушателей. Гораздо сложнее дело с авторской музыкой. Даже там, где она исполняется, удач немного. Украинский джаз ищет свой путь, и это непростой и небыстрый процесс, развитие которого видится лишь в создании собственного образно-интонационного пространства. Такой удачей восприняли слушатели последней «Єдності» все выступление ManSound и особенно песню
Т. Толмачева «Не метелиця лугом стелиться». Уровень зашкаливает, особенно в украинском материале. А эта песня прозвучала шестиголосной вокальной симфонией в лучших традициях Миколы Леонтовича.

И хотя всем очевидно, что качественно выглядят, как правило, музыканты с академической подготовкой, по большому счету, до джаза, как и до культуры вообще, нет дела никому: джазовое образование просто ветшает, в училище Глиэра материальная база джазового факультета менее чем скромна, оклады преподавателей смехотворны. Посему они непрестанно мотаются по халтурам, ресторан — их дом родной, а студенты только под ногами путаются. В консерваториях (кроме Донецка) джазу, как и при совке, целомудренно не учат, очевидно, не подозревая, что нынче в мире это давно выросший из ресторанных штанишек здоровенный филармонический детина. Да и замкнутый круг получается: как учить, если сами пока не умеем толком его, этот современный джаз, играть. Но заграница нам поможет, как говорится. Недаром ведь летали в Штаты за счет Госдепартамента осенью 2002-го «на повышение своей джазовой квалификации» шестеро киевских организаторов джазового дела. Но мечты о том, что хорошо бы и нашим джазовым «играющим тренерам», то бишь педагогам-джазменам в Москве, Европе или Америке подучиться, ближе к жанру фэнтези или к гоголевским маниловским прожектам, чем к жизни, поскольку самим им это недоступно-дорого, а нашему государству до джаза дела никакого. На ТЕТе закрыли программу «35 минут джаза» Леонида Гольдштейна, более 10 лет просвещавшую нас в этой сфере, «Импрезу» Оксаны Новосад, освещавшую новости концертной, в частности, джазовой жизни. На радио скончался джазовый «Континент». Правда, дважды в неделю народ радуется радиопрограммам Алексея Когана, да, слава богу, тихо крутит свой smooth «Ренессанс». Шесть раз в году выходит периодически содрогаемый финансовыми проблемами журнал
В. Криштофовича-младшего «Нота». Возникает мысль, что явное сокращение интеллектуального пространства нашей жизни — сознательная продуманная политика, позволяющая усилить стадность и упростить управляемость населением. Спасение утопающих, как известно, дело рук самих утопающих. Будем же потихоньку спасаться, как можем, благо пиратские и полупиратские диски дешевы. А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо...