Quo Vadis?

У наших чиновников, как и у высшей власти, заметно провинциальное понимание культуры. «Поднять песню!» — говорит президент. У большинства граждан (даже элиты) культура — это та же песня, писанка, портрет Шевченко в очень упрощенном виде, бандура, рушник. То есть сельская культура. Она прекрасна. Она есть и будет, и никто ее не забирает, но мы давно не живем в селе. Каково место украинской культуры в мире сейчас?
Отечественная культура как таковая в мире почти не представлена (разве что немного благодаря гастролям хора Веревки или ансамбля Вирского. Но следует знать, что иностранцы не воспринимают эти ансамбли как культуру — скорее как развлечение-экзотик, и это снова же, сельская экзотика.) Скажете, что иногда некоторые наши певцы, художники и даже оркестры выступают в других странах? Но выступать успешно — отнюдь не признание. Таких выступлений так мало, что для нашего государства вообще ничего. А высокой культурой, которой гордятся в мире, считаются симфонические оркестры, гастролирующие с известными солистами, оперные театры, грандиозные выставки в музеях, в галереях, театральные постановки (между тем наши самые именитые режиссеры не работают в Украине — они «слишком скандальны»), кино и признанная литература — и это все движется по всей Европе и Америке, если не по миру. А где мы? Хлопочем в саду под черешней о «возрождении». Например, предыдущий министр культуры в своем отчете за 100 дней предъявляет единственную и главную программу в сфере музыки — «Культура великого народа начинается с души маленького ребенка», направленную на развитие детского художественного воспитания. В то же время украинская симфоническая музыка (а она высокопрофессиональная) вообще не звучит в мире. Что ж тут можно сказать...
Впервые в нашей истории вообще есть возможность вывести украинскую культуру в свет. А говорим только о песне и детском воспитании... Это тоже, без сомнения, необходимо. Но каковы наши приоритеты? И на каком уровне?
Министерство культуры Украины в течение многих лет находилось далеко от советской столицы в некоем статусе провинциалки. После обретения независимости, к сожалению, так ничего и не изменилось. Предыдущим министерствам культуры было удобно оставаться традиционно провинциальными. И пребывали они в состоянии глубокого летаргического сна (хоть иногда нужно было проснуться, чтобы сняться в кино). Кажется, что это традиционное непонимание и трактование культуры обществом и его чиновниками как нечто неуважительное, но над которым обязательно надо поплакать, осталось, особенно, когда к культуре еще прицепили туризм. (Как можно эти две отрасли ставить наравне?)
Следовательно, приоритетом должен быть выход украинской культуры в свет. Но, упаси Господи, не в стиле «День Украины в...». Это сугубо советское изобретение, нигде, кроме постсоветских стран, не практикуемое.
Вхождение отечественной культуры в Европу может состояться исключительно профессионально в определенных отраслях — в некоторых музеях, галереях, на театральных или концертных сценах, в кино... Это продолжительный проект, в котором все отрасли украинской культуры могли бы достойно показать себя в европейских (и не только) государствах, в печатном (книги, альбомы) и в живом (выставки, концерты) виде. Чтобы проект был успешным, им должны заниматься профессионалы высшего уровня со знанием иностранных языков, которые смогут наладить личные связи и контакты.
Главное: нам нужно перейти к глобальному осмыслению нашей культуры, не ограничивая ее только внутренним потреблением.
Очевидно, что жгучей проблемой культуры является ее недостаточное финансирование. Эту универсальную проблему можно уже сегодня начинать решать американским или европейским способом (которые, кстати, одинаковы). Надо попробовать учить людей, как можно заработать деньги на свои заведения или коллективы посредством создания товариществ волонтеров, а потом наблюдательных советов. Это, кстати, обычная мировая практика. 30 лет работы в американской музыкальной сфере в Нью-Йорке показали мне, как может развиваться культура в стране, где нет Минкульта. Знаю, что читатель мгновенно возразит: там законодательство содействует вкладыванию денег в культуру. Но дело не только в этом. Там есть то, что у нас, к сожалению, отсутствует — стремление развивать культуру, быть причастным к этому процессу в значительной степени благодаря труду огромного количества волонтеров (по-видимому, бесплатно). Это модно: от самых низких до высших ступеней общества — отдавать свое время именно культуре, чтобы не читать «Посетителей — очереди, а денег нет… Чего недостает киевским музеям». Желая все контролировать, советская власть внедрила парализующую систему абсолютной зависимости от государства, отбирая малейшее проявление инициативы. Захожу в Музей народного и прикладного искусства в Лавре показать гостям украинскую народную одежду, которая, по моему мнению, является шедевром искусства. Едва мигают две лампочки высоко под потолком — а все остальные не горят! Спрашиваю, в чем дело. «Нет денег на лампочки!» Зачем тогда открывать музей — если не увидеть роскошные цвета народной одежды без света? Это сама безысходность и пример пассивности, неслыханной в рыночных условиях...
Советская система работы в культуре, которая осталась, состоит в том, что государство дает деньги на какое-то мероприятие — оно выполняется — деньги используются, но никто не думает о целесообразности. Какова польза от этого мероприятия? Стоит ли оно этих затрат? И никого не беспокоит, если зал заполнен лишь наполовину. Недавно была на одном из концертов МьюзикФеста. Вместе с симфоническим оркестром выступал хор «Думка». На сцене было больше людей, чем в зале... Был четвертый концерт этого дня. Какого результата следовало ждать? Разве это рациональное распределение фондов? Сколько мы видели случаев, когда раздаются люксовские пригласительные билеты на мероприятие уже после его окончания. Это означает, что были деньги — и их обязательно надо было хоть как-то использовать. Или финансируется ряд фестивалей, у которых нет никакой цели, — просто для того, чтоб было приятно… Зато нет денег поддержать наших уже признанных работников искусств за границей, которые стараются выжить в жестких условиях конкуренции и которым очень нужны плечи государства. Нужно переосмыслить приоритеты финансирования, потому что эта система приводит к большим растратам и поощряет безрезультатность.
Все выглядит по-другому, когда начинается труд по рыночной системе. Нужно людей приучить к тому, что государство не может все оплачивать и что мероприятия нужно рекламировать (возможно, как можно дешевле) и, благодаря активной продаже билетов, оплачивать эти мероприятия. А не как сейчас, когда количество проданных билетов никого не волнует — ведь мероприятие финансируется государством.
Даже Китай, известный государственной поддержкой искусств, где до недавних пор отношение к оперным театрам и оркестрам было таким же, как и к своим сталеплавильным цехам, где продажа билетов и поддержка меценатов не имела никакого значения, так же, как у нас, — начал масштабно децентрализовать свои художественные организации и постепенно уменьшать им денежную поддержку. Чтобы научить китайский персонал работать в этой совершенно новой сфере, в знаменитом Кеннеди Центр в Вашингтоне состоялся двухнедельный семинар, где новые менеджеры культуры рассматривали существование трех стратегических компонентов: художественный, маркетинг и фанд-рейзинг (сбор средств). Председатель Кеннеди Центр Майкл Кайзер нарисовал треугольник, совмещая эти три компонента в форме стула на трех ножках, и сказал: «В рыночной экономике стул не удержится на одной ножке».
Мы отстали на 40—50 лет от всего мира в вопросах менеджмента культуры. И понятно, что процесс перехода на рыночную систему будет продолжительным, поэтому начинать его нужно уже сейчас.
В политике и в экономике Украина стремится завоевать свое место в Европе и в мире. На это тратятся большие усилия и крупные средства. Это же должно происходить и в культуре. Каждый культурный человек, живший за границей, подтвердит, как высоко уважают там культуру. Украина не получит признания страны, достойной вступления в ЕС или вообще в Европу, без признания ее культуры.

P. S. Кстати, музей Ивана Марчука — прекрасная идея, но из этого явствует, что у нас есть только один художник... А если уж речь идет о строительстве, то можно вспомнить, что в Киеве нет концертного зала на 2000 мест. Мы ведь не можем пригласить симфонический оркестр из Европы. Потому что некуда. Филармония маленькая, а больше залов нет (Украинский дом и Дворец «Украина» — это что-то совсем другое — другая акустика, это не для классики.) Во всех тех конструкциях с большим размахом, может, когда-то нашлось бы и место для концертного зала?