ПОЛУСЛЕЙД И СУПЕРМАКС

Когда английский писатель Чарлз Диккенс через четверть века разлуки решил встретиться со своей первой любовью — Марией Биднелл, разочарованию его не было границ. Вместо веселой, талантливой и красивой девушки перед ним предстала располневшая, манерная, болтливая жена коммивояжера, с явными признаками склонности к злоупотреблению бренди...

Несколько схожие эмоции терзали сердца ценителей рок-классики после концерта группы Slade. Этот коллектив вполне заслуженно фигурирует во всех музыкальных энциклопедиях. Начав свою карьеру едва ли не синхронно с Rolling stones, они в начале 70-х прочно заняли нишу в глем-роке — эксцентричном, мелодичном и энергичном направлении новейшей музыки. Выступления Slade всегда были наполнены непринужденным шутовством, их несложные, но талантливые мелодии могли напевать даже простые смертные — явление не такое уж и частое в рок-культуре. Slade всегда были желанными гостями на предрождественских телевизионных вечерах (не советских, естественно). Наши СМИ тех времен, если и вспоминали этих музыкантов, то исключительно в страшных таблицах типа «Концерт рок-группы «Слейд» — 127 дб; артиллерийский обстрел — 130 дб; смертельный для человека уровень звука — 180 дб».

Через тридцать лет со времени расцвета талантов группы украинские ностальгирующие меломаны с надеждой ждали встречи со Slade, а встретили... группу, исполняющую хиты Slade. Горько, но энергичная беготня по сцене уже погрузневшего гитариста Дейва Хилла и честное стучание палочками ударника Дональда Пауэла не смогли восполнить потерю 50 процентов группы. Уже после первой песни стало ясно: без хриплого фальцета Нодди Холдера и гитары (скрипки, фортепиано) Джима Ли Slade потеряли 99 процентов своего шарма. И свист разочарованных зрителей по окончании выступления дал понять, что ореол любви и беззаботной свободы, которые были символом Slade, отошли в небытие.

С творчеством Supermax я познакомился приблизительно в 1979 году. Мой сосед по комнате институтского общежития угандиец Кинту Семвардже Хамед, как и большинство студентов из слаборазвитых стран, на каникулы махнул то ли в Париж, то ли в Западный Берлин и привез из «загнивающего капитализма» в цитадель развитого социализма джинсы на продажу и охапку пластинок. Разумеется, основой музыкальных предпочтений моего африканского товарища была музыка чернокожих исполнителей Eruption, Tempteiton, Barry White, Boney-M. Вдруг я обратил внимание на конверт пластинки, на которой центральной фигурой был мужчина вполне нордического типа, правда, в окружении негритянок. Группа называлась Supermax. А белого человека звали Курт Хауэнштайн. Австрийское происхождение группы несколько удивило, ведь и в те времена, как и теперь, англо-американская музиндустрия доминировала на рынке. Но, вспомнив, что небесталанный композитор Моцарт тоже был австрийцем, я решил послушать Supermax. Музыка поразила мгновенно. Загнать ее в рамки какого-либо течения чрезвычайно трудно. Даже толстые рок-энциклопедии характеризуют стиль Хауэнштайна как: disco-pop-rock-reggae-african’s music.

После неудачи со Slade встречи с Supermax мы ждали с некоторой опаской. Но она оказалась абсолютно безосновательной. Энергия, излучаемая Куртом и его коллегами, проникала словно радиация в каждую клеточку тела. Колдовская, эротическая, мистическая, ритмическая... Чтобы охарактеризовать эту музыку, нужен долгий словарный ряд эпитетов. Ни малейшего чувства фальши, заигрывания с публикой. Сложно поверить, но через группу Хауэнштайна прошло более 50 музыкантов. Тоже признак таланта — оставаясь несомненным лидером, привлекать к себе талантливых музыкантов и не подавлять их. Еще один из признаков самоотверженного профессионализма Supermax — бэк-вокалистка группы перед началом концерта вышла на сцену проверить микрофон... на костылях. Если бы не этот эпизод, никто и не заподозрил бы во время выступления, что у этой пластичной, словно гуттаперчевой артистки, серьезная травма. В одном из интервью Курт Хауэнштайн сказал: «Я считаю, что настоящий музыкант творит для других, а не для себя». Думаю, что все, кто пообщался с творчеством Supermax, согласятся с музыкантом, ведь он подарил замечательные часы общения с настоящим искусством...

Поделюсь семейной тайной. Когда я встречался со своей будущей женой, чтобы проложить мостик к ее сердцу, я, кроме красных роз и собственного красноречия, использовал и музыку Supermax... На концерте мы были втроем. Сыну уже 13 лет. Supermax ему понравился.