ОГНЕСТРЕЛЬНАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ ГОВОРУХИНА

Мы все - постановщики собственной судьбы, причем у каждого - свой жанр. Говорухин явно тяготеет к авантюрному. Причем виражи как-то по-особому обманчивы: будто включается сигнал левого поворота, а руль крутят вправо. Скажем, был поначалу Станислав Говорухин геологом, а стал кинорежиссером, т.е. из бродяги-отшельника переквалифицировался в человека, ищущего публичного внимания к себе. Собственно, о том он совместно с Б.Дуровым и снял свой первый фильм «Вертикаль» (1966) - об антагонизме «верхнего мира» небожителей-альпинистов («Лучше гор могут быть только горы...») и суетного «нижнего мира», куда, увы, приходится возвращаться, растворяясь в городской толпе. Согласно авторам картины, жить следует в буквальном смысле возвышенной жизнью, которую своими песнями, обликом и, черт побери, фамилией олицетворял В.Высоцкий. Между тем, приходится жить этой, презренной, прагматичной, шкурной суетой. Кинохвалу возвышенному эскейпизму воспел тот, кто для себя только что сделал обратный выбор - романтик-расстрига, перебежчик сверху вниз по нравственной вертикали экс-геолог Станислав Говорухин.

Все последующие работы и, полагаю, социальные поступки С.Говорухина стали реализацией той этической вертикали в том же самом духе самопротиворечия. С одной стороны, режиссер доходчиво и увлекательно показывал, как жить нельзя, пускаясь для того в криминализированные придонные слои сознания и общества: «День ангела» (1968), «Контрабанда» (1975), «Десять негритят» (1987), «Брызги шампанского», (1989), «Так жить нельзя» (1990), «Криминальная революция» (1994). С другой стороны, он учительно повествовал, как надобно бы жить в одиночку - «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо» (1972), «Александр Солженицын» (1993) и в составе великой страны - «Россия, которую мы потеряли» (1992). «Как нельзя» получалось у Говорухина довольно убедительно, «как надо» обычно не клеилось, отдавало сусальностью. Пожалуй, лишь однажды противоположности составили гармоничную взаимодополняющую пару Жеглов-Шарапов в народном сериале «Место встречи изменить нельзя» (1979).

И вот на этой неделе: кинорежиссер, но и политик, член Союза кинематографистов Украины, но и депутат Государственной думы России, Станислав Говорухин привез в Киев свою самую новую работу - игровой фильм «Ворошиловский стрелок», но также свои нынешние взгляды на современный мир. Обе премьеры состоялись в Доме кино 11 мая с. г.

На небывало многолюдной пресс-конференции С.Говорухин предупредил, что собирался сделать «простой советский фильм», но он не возражает, когда сюжет трактуют более широко. А история вышла вот какая. Живет-поживает в заурядной многоэтажке с виду обычный старикан, пенсионер и ветеран, Иван Федорович Афония (Михаил Ульянов), а рядом - самое дорогое и близкое существо, внучка Катя (Анна Синякина). Однажды трое подонков, заманив к себе наивную Катю, изнасиловали ее. С этого и начинается говорухинский каталог сочных и узнаваемых примет той жизни, которой жить нельзя. Цинизм прокурорских чиновников, заминающих дело. Наглость безнаказанных преступников, галерея типов жирующих торгашей, грязных алкашей и неких молодцев в камуфляже с убийственным холодом в очах и оружием под рукой. Точно угадывая всеобщую ненависть к фактуре и злобе дня нынешнего, Говорухин формулирует свою антитезу всему этому. Беспределу подонков он противопоставляет… произвол порядочных людей. Поначалу мы видим как бы разминку этих сил добра с увесистыми кулаками. Хорошие парни, милиционеры, буквально выбивают из насильников «добровольные» признания в совершенном преступлении. Но авторы явно не предполагают в зрителе способность к догадке: а ведь свой навык силовой обработки подследственных правоохранители, небось, обретали вовсе не в таких самоочевидных ситуациях. Вообще, правопорядок ли за всем этим? Между тем, отчаявшись отстоять свою и внучкину честь законным путем, Федорыч приобретает винтовку с оптикой и глушителем. Методично продумывая алиби и ставя крестики в календаре, киллер ворошиловской школы начинает мстить обидчикам. Причем не просто так, а со смыслом - око за око, зуб за зуб, «это» за «это». Такой подход, действительно, можно назвать правовым, однако он касается первобытного права, которое специалисты называют «талионным». Как бы то ни было у правоведов, а Федорыч одному насильнику буквально отстреливает то самое орудие преступления. Другому, воспламенив его авто, те же эрогенные зоны дед прямо-таки испепеляет. Третьему, запуганному и загнанному, приходится хуже всех: по ошибке он стреляет в собственного отца, а потом сходит с ума. Огнестрельная справедливость торжествует. И вот что удивило более всего - под аплодисменты и всеобщий смех в публике. Похоже, психологически мы вполне готовы к самосуду, а «Ворошиловский стрелок» лишь расчетливо нажимает на спусковой крючок.

«Ворошиловский стрелок» - фильм о том, что если правый суд нереален, то справедливость достижима через самосуд. Прощай, вертикаль жизненных ценностей! Да здравствует победа хорошего, «нашего» насилия над плохим «ихним»! Не сомневаюсь, по такой логике строилась чеченская кампания, которую как политик в свое время поддержал Говорухин, по ней же проходит и нынешняя натовская кампания в Югославии, которую Говорухин на предфильмовой пресс-конференции словесно осудил. Но вот что любопытно, когда автор этих строк предложил тут же депутату Госдумы распространить в России письмо украинской интеллигенции против ведущихся бомбежек югославских городов, он с барственным безразличием отклонил такую миссию. Итак, склонность к самопротиворечиям по-прежнему хранит. С таким итогом и завершилась двойная, политико-кинематографическая, премьера двойного, российско-украинского, кинорежиссера, который вообще, видимо, предпочитает двойные стандарты.