НЕВОСТРЕБОВАННЫЕ ПРОФЕССИОНАЛЫ ФИЛЬМ О ГОЛОДНОЙ ДЕМОНСТРАЦИИ КИНЕМАТОГРАФИСТОВ

Удивительная метаморфоза произошла с союзами творческих работников. В период сталинской диктатуры и позже они были средством давления на писателей, музыкантов, художников и централизованного подкармливания интеллигенции в зависимости от их преданности «вождям и делу партии». В первые годы провозглашения Независимости именно так и расценивали роль творческих союзов, многие, поддавшись порыву, клеймили их позором и требовали роспуска, как бы утверждая этим свободу художника, свободу творчества.

С тех пор минуло несколько тяжелых кризисных лет, жизнь людей, в том числе и художественной интеллигенции, постоянно ухудшается. Дело даже не в личном обнищании, а отчуждении их от средств производства в результате, употреблю такое бытовое выражение, нехватки денег. У художников отключали тепло и пробовали забирать мастерские, у писателей недостает средств на бумагу и типографии, у кинематографистов — на пленку, кинотехнику, содержание павильонов.

И вот теперь художественная интеллигенция снова потянулась в союзы, потому что в условиях провозглашенных гласности и демократии они превратились в профсоюзные объединения, которые единственные могут и должны защищать интересы творческой интеллигенции — больше некому. Конечно, они не приспособлены к борьбе, это не те профсоюзы с их миллионными армиями. И вообще терпеливее художников трудно найти, они могут вынести все. Кроме уничтожения национальной культуры, духовности.

О подобном всплеске возмущения и повествует хроникальный фильм заслуженного деятеля искусств Украины Израэля Гольдштейна и лауреата Госпремии Юрия Аликова «Прощай, кино!» Перед просмотром, устроенном для журналистов, я, что называется, приклеился к Израэлю Исаковичу, симпатичнейшему деду (надеюсь, он на меня не обидится), бывшему фронтовому кинооператору, приглашая его сказать нечто эксклюзивное, только для нашей газеты.

— Вы посмотрите фильм и вам будет все ясно, — сказал он. — Но вопрос стоит глубже. Дело в том, что никаких особенных причин для гибели украинского кино нет. Они созданы специально — может, выражусь несколько несовременно — чтобы утвердить другое идеологическое направление. Сейчас в нашем прокате 97 процентов составляют американские фильмы и это не просто так, это не может быть случайностью. Все цивилизованные страны ввели квоту на зарубежные фильмы, в Германии, например, она составляет чуть больше восьми процентов. Таким образом там защищают свое кино, думают о своей культуре, ведь кино — это часть культуры народа... Самое страшное сейчас, как говорит один из героев моего фильма, то, что наши руководители ставят вопрос так: сначала накормим людей, а потом будем заниматься культурой. Такая позиция означает духовную гибель нации, потому что не может бескультурный человек, как бы хорошо он ни работал, сколько бы много он не выращивал свиней и коров, определить развитие общества...

Фильм композиционно прост: улицами Киева шествует демонстрация кинематографистов — изголодавшихся по работе людей. Они несут транспаранты, взывающие к руководителям страны обратить внимание на их положение. На каждом шагу встречаются афиши американских боевиков. На этом движущемся фоне украинские режиссеры, операторы и сценаристы рассказывают о своей трудной судьбе. А еще — дикторский текст, с болью сердца, вдумчивый, иногда возмущенный. Под похоронный марш звучат слова: «Весь мир радуется, готовится отметить столетний юбилей кино, а мы наше кино хороним. Нет, оно не умерло своей смертью, его убили, растерзали безумными реорганизациями и задушили экономической петлей»...

Мы привыкли к словам «безработица», «бедность», «выживание», к кадрам в кино и на телеэкране нищих и пенсионеров, роющихся в мусорных ящиках. Это как бы общая картина, символы парламентских словопрений. Но когда видишь по сути безработными персонально лауреатов государственных премий, народных и заслуженных артистов, когда видишь, как кинорежиссеры и кинооператоры, чтобы выжить — один разводит и продает декоративных рыбок, другой работает в кузнице, делая ограды для могил, третий зарабатывает на хлеб сторожем на строительном объекте и т.д., — становится очень не по себе. Те же, кто считается еще в штате киностудий, уже по несколько лет не снимают картин и получают зарплату ниже прожиточного минимума. Как говорится в дикторском тексте, даже кинодеятелю наивысшей квалификации сегодня платят меньше, нежели государство тратит на содержание в тюрьме преступника...

Постановщики фильма хотели обратить внимание власть имущих на то, что главной целью развития человека, нации, народа, государства является культура, которую Вернадский определял как производство человека. Если мы действительно строим независимую Украину, то как можно обойтись без самого массового искусства — кино?

Когда Верховный Совет утвердил положение о том, что 8 процентов бюджетных средств выделяется на культуру, интеллигенция, без преувеличения, была в восторге — очень солидная цифра даже для Европы. Но вскоре правительство, по существу, почти полностью прекратило финансирование кинопроизводства, тем самым нарушив закон. Деятели культуры с горечью приметили, что в последнее время ни в Верховном Совете, ни в Кабинете министров, ни со стороны администрации Президента не было ни одного выступления, даже ни одного абзаца о положении творческих союзов, о трагическом состоянии в сравнении с другими киноискусства. Они испытывают белую зависть к Пьеру Ришару, который удостоился личной встречи с нашим Президентом и, наверное, рассказал ему о состоянии французского кинематографа, в то время, когда наши деятели искусств никак не могут пробиться, образно говоря, даже в его приемную.