НАЖМИ НА КНОПКУ!

В конце прошлого года под эгидой Верховной Рады Украины состоялись слушания по вопросам защиты общественной морали. На этих слушаниях были оглашены данные мониторинга, который проводился в мае—июне 2002 года рабочей группой, созданной Государственным комитетом информационной политики.

Прошло уже несколько месяцев, но каких-то ощутимых результатов этого мониторинга и «моральных» слушаний пока не заметно. Сомневаетесь? Включите телевизор в рейтинговое время — с 17 до 24. Какой фильм вы там увидели? Не то что детям показать, самому смотреть страшно. Растерзанные жертвы режиссеров-садистов скоро начнут вываливаться прямо с экрана на ковры наших квартир. Так много их накопилось в телевизоре. Да и малышня на детских площадках играет уже не в квача и не в прятки, а в самых что ни на есть натуральных вампиров.

А ведь связь агрессивного поведения в жизни с насилием и непристойностью на экране доказана уже давно. Впервые вопрос о негативном воздействии кино на детскую психику был поднят в США в 1920 годах. Выяснили, что кино является для ребенка важным источником информации о жизни и поведении среди людей. В 1950—1960 гг. эксперименты Верковица и Бандура показали, что антисоциальному поведению зачастую учатся у экранных героев. Это подтвердили и опросы заключенных в американских тюрьмах. 63% осужденных заявили, что нарушили закон, подражая телевизионным персонажам, 22% научились технике преступления благодаря ТВ. Пришлось полностью отказаться от бытующего мнения, что просмотр подобных сцен по телевизору помогает снять напряжение и избавиться от накопившейся агрессии. Массовые беспорядки 1960-х привели к тому, что в Америке была сформирована Национальная комиссия по исследованию причин возникновения и предотвращения насилия. Возглавил эту комиссию Милтон Эйзенхауэр.

В 1970—1980 гг. изучение данного вопроса достигло апогея. Четыре крупнейшие американские телекомпании стали спонсорами масштабных исследований. В одном из экспериментов двум группам детей предлагали посмотреть два разных фильма: один со сценами драки, выстрелами и ножевыми потасовками. Другой — тихий и мирный. После фильмов им показали комнату, в которой играли другие дети. Нажатием кнопки на специальном пульте ребята могли помочь или помешать игрокам. Кнопку «помешать» гораздо чаще нажимали те, кто посмотрел «злой» фильм. В конце концов подавляющее большинство экспериментов, опросов и других видов исследований подтвердили, что насилие в СМИ стимулирует агрессивное поведение в жизни. Так утвердилась теория «стимуляции».

Дело в том, что люди, которые часто наблюдают сцены насилия на экране, меньше переживают за последствия подобного поведения в жизни. Они привыкают к нему. Происходит то, что ученые назвали десенситизацией, а если говорить нормальным языком — бесчувственностью. Вероятность стимулирующего эффекта возрастает, если человек увидел сцену насилия впервые или столкнулся с реальными обстоятельствами, напоминающими в этом отношении только что увиденное.

Санкции против эротики и порнографии, как оказалось, тоже нельзя считать ханжеским пережитком. Во-первых, никуда не деться от простого житейского аргумента: уважающие друг друга мужчина и женщина, не связанные интимными отношениями, не могут вместе смотреть подобные вещи. Им дискомфортно и нехорошо. Во-вторых, и это гораздо важнее, мужчины, которые часто смотрят подобные фильмы и картинки, больше других склонны воспринимать женщину как объект. Они меньше сочувствуют ей, когда она становится жертвой насилия и изнасилования. Как будут вести себя эти мужчины с реальными женщинами в реальной жизни, нам остается только догадываться.

К чему привели результаты исследовательских трудов? В 1980 годах две трети американцев выступали против телевизионного насилия. Тем не менее, через десять лет после этого подобные сцены на американском ТВ составляли 8 эпизодов в час. Самый высокий процент показа подобных сцен был в детских мультфильмах. Требования граждан, судя по всему, были проигнорированы. Интересы потребителя столкнулись с денежными интересами рекламодателей. По их мнению, насилие и непристойности лучше всего возбуждают внимание зрителей. Как не процитировать слова Н. Кэрролла: «Ужас расцвел в качестве основного источника массового эстетического возбуждения».

Но все же кое-какой эффект общественное мнение, подкрепленное научными выводами, имело. Например, во Франции и ряде других стран Высший совет по радиовизуальным СМИ обязал телекомпании давать специальный визуальный сигнал, который сообщает зрителям об опасном характере начинающейся программы. Зеленый круг обозначает, что несовершеннолетние должны попросить у родителей разрешения, чтобы смотреть этот фильм. Желтый треугольник — запрет для детей до 12 лет. Красный квадрат — до 16. Кроме этих ограничений существуют и ограничения на время трансляции: не ранее 22 или 22.30 (нужно учитывать, что на Западе рабочий день начинается на час раньше нашего, т. е. в 8.00, и заканчивается, следовательно, тоже раньше). В ряде случаев для показа фильмов и программ выделяется специальный кодированный канал.

А теперь вернемся к ситуации в Украине. Принятый в 1993 году «Закон України про телебачення і радіомовлення» содержал статью 41 «Захист прав неповнолітніх телеглядачів і радіослухачів». Она гласила: «Передачи и фильмы, которые могут повредить физическому, моральному развитию несовершеннолетних, запрещаются». Это очень жесткий вариант. Первоначально статья формулировалась с уточнением: «запрещается раньше 24.00». Но на обсуждении закона в далеком 1993 году депутаты выступили с предложением тотального запрета. В.Черненко, например, заявил: «Мы знаем, что могут показывать и кто будет смотреть. Папа с мамой на работе или спят, а детки будут глазеть. Мы и так уже наше общество подготовили неизвестно к чему, а может, и известно к чему». Однако уже в 2001 году в этом же законе было выписано: «Эфирное время демонстрации фильмов с ограниченной зрительской аудиторией и условия их демонстрации определяются в соответствии с государственным свидетельством на право распространения и демонстрации фильмов». Дмитрий Назаренко из юридического отдела Национального совета по делам телевидения и радиовещания сказал, что рубежной чертой, после которой позволена демонстрация фильмов для «ограниченной» аудитории, является время 22.00.

Закон, значит, у нас есть. А теперь пройдемся по программе телевидения на воскресенье, 9 февраля сего года, с 19.00 до 22.00. Большинство семей всем составом собрались перед экраном. Вот что они смогли посмотреть: «Охотники за привидениями» и «Полтергейст» (о самовозгорании людей) по НК, «Война Логаина» по «1+1», «Око за око» по «Тонису», «Похищенный в Рио» (из анонса: «…смерть и жестокость здесь тоже празднуют свою победу…») по IVK, «Питон» (из анонса: «кровавый след серийного убийцы…») по ICTV. Здесь явно что-то не так: либо с государственными свидетельствами, либо со временем демонстрации. Зато теперь вполне понятно, почему режиссеров-классиков, как правило, можно увидеть только после 11 вечера. Никто не поспорит с тем, что их фильмы имеют количественно «ограниченную» аудиторию.

Обеспокоенные вопросами «Как же так и почему?», мы послали запрос председателю Государственного комитета по телевидению и радиовещанию Ивану Сергеевичу Чижу и получили на него официальный ответ. Он перед вами. Его любезно прокомментировал и разъяснил в личной беседе заместитель И.Чижа, член Союза журналистов и академик Украинской экологической академии, в прошлом — председатель Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания Виктор Михайлович Петренко.

«Создание Национальной экспертной комиссии по вопросам защиты моральности и утверждения здорового образа жизни предполагается Указом Президента Украины от 15 марта 2002 года № 258 «О неотложных мероприятиях по укреплению моральности в обществе и утверждению здорового образа жизни». Комиссия до сих пор не начала свою работу из-за отсутствия механизмов ее создания.

К сожалению, разработка такого механизма не была закреплена за Кабинетом министров Украины. Одновременно Госкоминформом было предложено как временное средство создать рабочую группу, которая в течение мая—июня проводила мониторинг эфира <…> Мониторинги выявляют случаи показа сцен насилия, жестокости, откровенных эротических сцен, определяют лицензионность или нелицензионность телевизионного продукта, отслеживают время выхода фильмов в эфир.

Мониторинг фильмов осуществляет также экспертная комиссия при Министерстве культуры Украины, которая выдает прокатные свидетельства на фильмы. Объективные данные свидетельствуют, что не все фильмы, которые транслируются каналами телевидения, имеют такие свидетельства. Именно в этом и проблема.

Однако в соответствии с действующим законодательством ни Минкультуры, ни Национальный совет Украины по вопросам телевидения и радиовещания, ни Госкоминформ не имеют права решительно влиять на программную политику каналов, которые, транслируя фильмы не лучшего качества, руководствуются в первую очередь бизнес-интересами.

Действующее международное и отечественное законодательство признает постулат, что определенное ограничение свободы творчества на телевидении может быть в интересах защиты гражданских прав и общественной морали. Украинский телеэкран и так считается европейскими экспертами одним из самых «грязных» в Европе, так что в данном случае речь совсем не идет об ограничении свободы слова».

Итак, рычаги влияния на коммерческие телеканалы имеет Национальный совет — такой себе гибрид, придуманный еще первым нашим Президентом и состоящий из 8 человек: четверо от Верховной Рады, четверо — назначенных Президентом. Один из пунктов закона об этом Совете, кстати сказать, гласит, что его члены не имеют права брать какие-то деньги у телеканалов. Почему-то законотворцы опасались того, что в силу вступит принцип «что не запрещено, то разрешено». Эти 8 человек в случае каких-либо нарушений со стороны владельца лицензии путем голосования могут наложить на «проказника» определенные санкции: приостановить действие лицензии, взыскать штраф, в конце концов передать дело в суд. Постановка вопроса умиляет. Получается, что они могут и не проголосовать, даже если нарушение имеется. И ничего им за это не будет. Будет только в том случае, если они накажут, а наказанный потом через суд свою вину опровергнет. Как сообщил Д. Назаренко из юридического отдела, было уже два прецедента (в 2001 и 2002 гг.), когда Национальный совет наложил штрафные санкции на некоторые телеканалы, а они потом отстояли свою правоту в суде. Связано это с «отсутствием четко выписанной процедуры наложения санкций». Такая нечеткость и дает возможность «штрафникам» оспаривать решение Национального совета через суд. Вот эта ответственная восьмерка и не голосует. Так в контрольно-аналитическом отделе совета и сказали. Дескать, результаты мониторинга обрабатываются. Нарушений обнаружено много. Но много и неточностей в законе. Пока Национальный совет ограничился тем, что разослал телеканалам, уличенным в нарушениях, рекомендательные письма с просьбами «обратить внимание» и «принять к сведению». А проголосует ли он за принятие каких-то карательных мер — неизвестно.

Учитывая размытость понятий «моральность» и «насилие», а также подвижность границы между эпизодом любовным, эротическим и порнографическим, оно, конечно, голосовать рискованно. По большому счету, самый насыщенный сценами насилия фильм — это наш любимый «Ну, погоди!». Да и «Белое солнце пустыни» без убийств не обошлось. И кто докажет, что сцена смертной казни через повешение в фильме «Танцующая в темноте» может нанести травму не только детской психике. А ведь он признан чуть ли не классикой кинематографа.

А потому не следует ли господам чиновникам и депутатам привлечь к работе специалистов? Телеканалы бы знали, что их судьба в руках профессионалов, и не боялись бы преследований за «Ну, погоди!». Специалисты бы и разъяснили, что порнография — это чисто функциональный жанр, в котором секс полностью обособлен от чувства любви и репродуктивных задач. Что «Белое солнце пустыни» потому не имело разрушающего эффекта на наше сознание, что вся агрессия уверенной рукой советских «рулевых» направлялась в одно русло — против врагов социализма вообще и СССР в частности. Это четкое разделение сознания на «чужих» и «своих» давало возможность при виде чьих-то страданий сопереживать, а не пугаться. Как в жизни: если страдает родной человек — мы сочувствуем, а не боимся. Ну а если жертвой оказывался враг, то всем было очевидно, что «свой» герой-победитель делал все возможное, дабы избежать насилия. И если оно все же произошло, значит так нужно было для «победы». Сознание сегодняшнего украинского зрителя дезориентировано. Он уже не понимает, кто свой, а кто чужой. Особенно если смотрит фильм не с самого начала. Отличить положительного героя от отрицательного иногда практически невозможно. Даже некогда «фашистская» Германия для нашего человека теряет свой устрашающий образ. Они принимают эмигрантов-евреев, выплачивают деньги нашим старикам, выступают против войны в Ираке и делают фильм об инспекторе Деррике, для которого главное — не наказать убийцу, а заставить его раскаяться. Мы не знаем, кому сочувствовать, а для кого требовать наказания. Всякое насилие теперь выглядит бессмысленным. Это просто проявление животной агрессии, а не издержки борьбы за победу идеалов. Поэтому оно угнетает. Неслучайно телефанаты боятся реальной жизни. Они завышают вероятность опасности. Ведь если рассматривать пропорции, в телевизионной жизни насилия и преступников гораздо больше, чем в реальной. А это путь к формированию виктимной личности — потенциальной жертвы.

Западный вариант с возможностью выбора программы (по красным квадратикам и треугольникам), ограничениями во времени и кодированием каналов тоже не выход. От агрессии, вызванной теленасилием, больше страдает не сам агрессор, а его окружение, которое вообще, может быть, не включало телевизор.

Так что же делать, если Национальный совет по вопросам телевидения и радиовещания, существующий уже 10 лет, против всего этого не голосует или голосует редко?! Если наши законы всегда почему-то имеют какую-то прореху, через которую выскальзывают виноватые? Если телеканалы продолжают «это» показывать, потому что рекламодателю нужен фильм с высоким рейтингом просмотра и эмоционально взбудораженный потребитель? Не будет зрителя — не будет рейтинга. Не будет рейтинга — не будет рекламодателя, а вместе с ним и денег. А кому нужно показывать фильмы, если за них не платят? Нам остается проникнуться сознательностью и проголосовать самим. Кнопкой на пультах дистанционного управления.