МИЛОСТЫНЯ ДЛЯ «КАШТАНА»

В 1995 году начал и закончил свое существование литературно-художественный иллюстрированный журнал для детей и юношества «Каштан». Начал, как и обычно, - первым «выпуском», а вот закончил несколько неожиданно - тем же самым «выпуском» первым. Какое короткое существование! Видимо, неподходящее время для издания первого номера журнала выбрали его издатели - август. Август - месяц падающих звезд… в том-то, видимо, и заключается причина его недолговечности.

А если без горькой иронии, если всерьез, если вдуматься, то - почему? Неужели он был так безнадежно плох, так нестерпимо скучен, что оказался обреченным с самого начала?

Нет, совсем нет. Я бы даже предложила устроить такой социальный опрос: кто из читавших тот, первый и последний, номер «Каштана», не был тронут до глубины души, у кого бы слезы - не сентиментальные слезы, а слезы истинного сострадания - не выступили на глазах? Трудно себе представить хотя бы одного такого черствого человека. Представить-то, вообразить - действительно трудно. А в реальности, в настоящей жизни, оказывается, все мы такие. Потому что никто из нас, ни один человек - хотя могли бы многие - не сделал ничего для того, чтобы журнал этот - был, чтобы он - выжил и продолжал касаться двух самых тонких струн души человеческой - чувства красоты и чувства сострадания. Кажется, эти струны наших душ - давно уже сорваны…

Но в человеческих джунглях, где вдруг начинает рычать даже добрейший, - такому журналу и в самом деле ни за что не выжить. Потому что сила его - в слабости.

И слабости отнюдь не литературной. Конечно, с точки зрения строгого критика, не все в первом номере «Каштана» равноценно. Но это и понятно, и простительно. Ведь он - весь этот выпуск - посвящен творчеству и памяти Светланы Нестеркиной, в шестнадцать лет умершей от неизлечимой болезни. Начинается он наивными, немудреными стихами маленькой Светы (раздел «Перші кроки») и кончается «Летними зарисовками», записанными по памяти со слов Светланы ее мамой, Надеждой Андреевной Нестеркиной, уже после ее смерти. (Светлана Нестеркина писала на русском и украинском языках.) Но есть там и маленькие шедевры… «О чем могли бы рассказать глаза? Они могли бы рассказать о многом: В них жизни бесконечная дорога. О жизни могут рассказать глаза»…

«Каштан» - необычный журнал. Как он вообще мог возникнуть среди буйства «желтой» прессы (которая просто на удивление живуча!), мрачного «чернокнижия», политических «красно-белых», «желто-синих» и других разноцветных прений - уму непостижимо.

А если уж говорить о его цветах… «Уявляєте собі цю зелену в колючках кульку? А відкрийте її, і знайдете іншу - гладеньку, блискучу, як карі очі наших киянок, прекрасну. Так і наші душі: ховаються за парканом мовчання і недовіри, а самі тільки й прагнуть відвертості і розуміння»…

Это - первый в Украине журнал, где представлено молодежное творчество инвалидов. То есть творчество тех одаренных детей-инвалидов, которые имеют в себе достоинство не просиживать целыми днями в переходах с трогательно-безграмотными табличками на груди (для этих-то трогательно-безграмотных и подчеркнуто жалких детей-инвалидов если не капля жалости, то какая-то копейка, мимоходом брошенная в грязную подставленную ладошку, у нас да найдется).

Дети эти, подростки, молодые люди - целыми днями, скрючившись и сжимая в непослушных руках перо или кисть (а проще говоря - ручку или кисточку) просиживают за письменным столом, перед мольбертом или просто в инвалидной коляске. Они не хотят протягивать руку за милостыней - они хотят творить красоту. Этой красотой они наивно хотят спасти мир и в этом мире - себя. Да, спасти свое человеческое достоинство и свои - не побоюсь этого сказать - «души прекрасные порывы».

Для таких детей-инвалидов у нас если и находится какая-то капля сострадания (та самая слезинка, что упала на стихи шестнадцатилетней девочки, которой больше нет), то почему-то не находится ни одной копейки. Как же, они же талантливые, они же не протягивают руку - так зачем им эта копейка?

Нет, копейка им и в самом деле не нужна. Им нужна огромная сумма - целая 1000 долларов! Потому что именно столько требуют с этих детей-инвалидов за издание каждого номера журнала.

Таня Олейник, заведующая литературной частью «Каштана», двадцатитрехлетняя девушка с милым, умным лицом, как будто спокойно говорит:

- Нет денег даже на конверты, чтобы ответить людям. А пишут нам много. Журнал не выходит второй год, а нам все пишут. Материала набралось уже больше, чем на три номера. А как их издать? Не можем найти спонсоров, да и некому этим заниматься: почти все члены редколлегии - на колясках.

То, что она говорит мне спокойным голосом, причиняет ей, кажется, страдание не меньшее, чем никогда не утихающая боль в напряженном позвоночнике. Ей и не может не быть больно: легко касаясь пальцами глянцевитой обложки первого номера «Каштана», она произносит как бы про себя, мимоходом:

- Это - мое дитя…

Во всех цивилизованных странах, даже и не очень богатых, дети-инвалиды, их обеспечение, их обучение, их творчество находятся на попечении государства. А здесь, у нас, в «самостійній» Украине, горстка юных людей, прикованных к инвалидным коляскам, своими собственными силами собирает по 1000 долларов (баснословная для них сумма!) на издание каждого номера журнала. На самый первый - каким-то чудом, с Божьей помощью - они эту баснословную сумму наскребли. Издали. Какая это была для них радость! Но даже продать его не смогли - раздарили. А уж собрать еще одну 1000 долларов - на второй и еще одну - на третий…

- Я не могу этим заниматься, - беспомощно говорит Таня. - Это же столько надо бегать, искать, просить. А я могу - только писать.

Я тоже могу только писать. Но чтобы помочь журналу возродиться, может быть, и сесть где-нибудь в переходе с протянутой рукой: подайте, Христа ради, милостыню для «Каштана»…

Не на хлеб насущный - на слово.