КЛАУС НИКОЛАЕВИЧ МОРОЗ

Обезьянничать — слепо подражать кому-нибудь, перенимая манеру поведения.

Из словаря С.Ожегова

Как и у всех выдающихся изобретений человечества, у телевидения тысяча отцов. Не знаю, чьи патенты наиболее аутентичны, но толкование, придуманное американцами для объяснения современной сути мерцающего «окна» в мир, самое меткое — жевательная резинка для глаз. Позволю себе даже немного детализировать это определение — пережеванная резинка. Чем телевидение отличается от книги? Читая, мы вынуждены напрягать свой мозг, чтобы представить персонажей, интерьеры и экстерьеры, в которых развивается сюжет. Телекартинка зачастую не требует работы извилин — за нас уже поработали талантливые или бездарные производители эфирного «бабл гама».

Американский ученый и фантаст Карл Саган в своем романе «Контакт» описывает, как земляне получили сигнал из глубин Вселенной и, расшифровав его, ужаснулись — на экране появился Адольф Гитлер, приветствующий помпезное открытие Олимпийских игр 1936 года. Первая прямая телетрансляция состоялась именно в фашистской Германии. Волны эфира долетели до наших братьев по разуму, и они восприняли их как призыв к контакту. Сколько же миллионов часов жвачки мы уже вылили в безграничное пространство? Бедные зеленые человечки...

Каюсь перед соотечественниками, но, посмотрев на кислые лица лидеров государств (они почему-то были неновогодними не только в Украине, но и во внесоюзной России, в почти евросоюзной Польше и давно евросоюзной Германии), я переключил телеприемник на первый канал Италии. К счастью, Берлускони решил не портить соотечественникам новогоднее настроение, а президент Чампи, появившись после двенадцати в прямом эфире, ритуально пообщался с народом и ушел вместе с женой смотреть и слушать концерт. Хорошо все-таки, что большинство наших соотечественников до сих пор отрезаны от мирового телеэфира, ведь ужасно обидно видеть бессовестное обезьянничание (Год Обезьяны тут ни при чем, хотя и это — пример использования придуманных не нами) украинским (и российским, конечно) ТВ находок западных акул эфира. Нет на них Станиславского — он, глядя на экранную пестроту, словно рэпер, речитативил бы — «Не верю, не верю, не верю...».

Кстати, именно на первом итальянском я заметил оригинальность в новогоднем оформлении экранных заставок: в уголке рядом с RAI UNO появился тортик с четырьмя свечечками — вполне понятная символика: новому тысячелетию — четыре годика. Отечественные каналы не вышли за пределы найденных в компьютерных каталогах картинок — снежинки (господа дизайнеры, у снежинок всегда шестилучевая структура — это не масонский заговор, просто таковы законы физики), елочные украшения, красные шапочки с белой оторочкой, елочки (попадались белые, синие, красные лесные красавицы — и ни одной зеленой).

Кажется, чем нам мешал старый добрый Дед Мороз, хотя он тоже родом из западной цивилизации, но Лапландия — все-таки Европа. Нет, на экранах гарцуют американские Санта-Клаусы, появившиеся в недалеком ХІХ в. почти одновременно с индустрией колы. Я понимаю, в «форд» удобнее влезать в чем-то кургузом, а во Флориде длинные полы крокодилы обгрызут. Может, уже так нам пятки печет глобальное потепление? Ой, не нужно так легко шубу отдавать моли на праздничный стол. Пусть себе живут и конфессионный Святой Николай, и коммерческий Санта-Клаус, но сохраните внепартийного, внерелигиозного, внерыночного дедулю с красным носом, с полным мешком подарков, с очаровательной внучкой Снегурочкой. И пусть дети ищут желанное под елкой, а не в плетеных необъятных носках, и Новый год пусть заходит в дверь, а не через каминную дымовую трубу. Ну хотя бы до тех пор, когда у всех будут камины. И пусть за столом и щедруют, и колядуют, а за окном звенит jingle bells. Только не очень громко... Потому что я разобью у соседей телевизор. Свой я дома выключил.