КИНО ПОД СОЛНЦЕМ КРЫМА

С 27 июля по 1 августа в Ялте проходил уже второй фестиваль с большим, как море, названием — неделя украинского и российского кино «Кино-Ялта — 2002». Его организаторы — ООО «Арчи Продакшн» и ЗАО «Ялтинская киностудия», поддержку оказывали Министерство культуры и искусств Украины и Министерство культуры России. Идея проводить фестивали у самого синего моря не нова. Географических примеров хоть отбавляй — от французских Канн до российского Сочи. Праздные толпы отдыхающих, жаждущих зрелищ, и сладкая возможность сказать ненастной зимой где-то в Урюпинске: «Мы с Димой Харатьяном вместе на одном пляже загорали, а потом ходили в кино», — это ли не победа над буднями!

Ялтинский фестиваль особый. Не только само кино стало тихо хиреть в постсоветские времена, сначала задыхаясь от безденежья, а чуть оправившись в творческом порыве созидания — от невозможности встречи со своим зрителем — исчез прокат. Но и знаменитая киностудия на Поликуровском холме, основанная еще первопроходцем российского кино Ханжонковым во времена киномладенчества, нежно любимая всеми режиссерами бывшего СССР, была на грани полного уничтожения, процесс ее распада приближался к финальной стадии. Приход на киностудию в качестве ее генерального директора режиссера Валерия Пендраковского не только приостановил этот жуткий процесс, но вдохнул в киностудию и великолепных специалистов, работающих там, стойкие надежды на новый жизненный виток. Будучи одним из идеологов этого зрительского фестиваля (здесь нет традиционного жюри, за все голосует зритель), Пендраковский уже держал в руках «готового ребенка», идейно зачатого на прошлом форуме. Это фильм «Первокурсница» режиссера Юрия Рогозина, копродукция Украины и России, снятая на Ялтинской студии. Генеральный директор студии успешно дебютировал в картине в роли продюсера. А в режиссерском его портфеле проект десятисерийного фильма «Бегущая по волнам» по одноименной повести А.Грина. Да и по части будущих фестивалей у устроителей большие планы.

В этом же году в конкурсе было десять фильмов, по пять от каждой страны-участницы, сопровождаемые творческим десантом от каждого из них. Картины разные как по тематике, так и по творческому уровню: от идеологически заказной «Войны» А.Балабанова (Россия) до авторски чувственного «Шума ветра» С.Маслобойщикова (Украина). В конкурс они попали, по словам устроителей, благодаря своей новизне (имеется в виду время их создания) и жанровому разнообразию, от исторических полотен «Тайна Чингисхана» В.Савельева и «Черная Рада» Н.Засеева-Руденко, до экшн и бытовой комедии — «Я — кукла» Ю.Карры или «Атлантиды» А. Павловского. Не стану разбирать программу подробно — о каждой из этих работ читатели «ЗН» знают из контекста других фестивальных публикаций. Выскажу лишь собственное мнение, что украшением всей программы стали два анимационных фильма, показанные вне конкурса, — «Светлая личность» О.Педана и «Шел трамвай №9», который на выделенный грант Президента создал молодой аниматор С.Коваль. Глубокую грусть вызывает лишь то, что замечательно талантливые профессионалы, работающие в Украине в анимации, практически не имеют возможности творить, радуя зрителя и прославляя страну.

Фильмы демонстрировались в кинотеатре «Сатурн» и кинозале гостиницы «Ялта», несмотря на яркое солнце и теплое море, собирая, как ни странно, зрителей, хоть и в меньшем количестве, чем хотелось. Конечно, логичней было бы «крутить кино» на юге вечером, на летних площадках, но их в Ялте не осталось ни одной. Печально. Публики, желающей посмотреть кино, могло быть во много раз больше — не все отдыхающие проводят время на дискотеках, в кафе или бесцельно фланируя по набережной. Большой киноконцертный зал «Юбилейный», где проходили открытие и финал фестиваля, публика заполнила до отказа. Может, стоит властям подумать о строительстве современно оборудованных киноплощадок?

Согласно подсчету зрительских голосов, вполне предсказуемые и объяснимые призы получили: «Война», «Черная Рада» и новая картина Дениса Евстигнеева «Займемся любовью». Фестиваль еще раз доказал плодотворность взаимодействия двух стран на ниве кино (мир-то уже давно привык к копродукции); стремление двух ее министров разрушить границы, хотя бы в культуре, и желание делать и смотреть кино. Особая благодарность Анне Павловне Чмиль, которая предоставила «ЗН» возможность эксклюзивно пообщаться с министром культуры России Михаилом Швыдким не только на темы кино.

— Михаил Ефимович, вы всю жизнь занимались творчеством, а творческая жизнь — жизнь одиночки, и вдруг — стали чиновником. Это «две большие разницы», как говорят в Одессе. Как же вы решились на подобную перемену ролевых игр?

— В 1993 году министром культуры был Евгений Сидоров, который и позвал меня на работу. Я очень долго думал и сомневался — это была в некотором смысле авантюра — никогда в жизни еще не был замминистра культуры. Интересная ведь ролевая игра! Бюрократия — тоже своего рода творчество. Бюрократическое, разумеется. Она состояла в том, чтобы помочь русской культуре тогда сохраниться, потому что в 1993-м мы говорили только о том, чтобы все сохранить при тех сложных экономических обстоятельствах. Сегодня уже можно говорить о некотором развитии. Это определенная миссия. Если, принимая в этом участие, можешь принести пользу, становишься скромнее и понимаешь, что писать, как Толстой, не будешь, снимать, как Довженко, тоже вряд ли получится. А вот быть честным министром, честно делающим свою работу, может получиться. Вот, пожалуй, и все. Ущемлений внутренних много, потому как известно, что искусство стремится к невозможному, а политика — к возможному. И тем не менее нужно постараться в пределах возможного достичь границы невозможного. Для меня это некая миссия, хотя тот факт, что изменяю чиновничеству с телевидением, свидетельствует: чего-то мне не хватает, какого-то витамина в этой чиновничьей каше нет.

— Кроме телевидения, в невозможной чиновничьей круговерти оставляете для себя какой-то люфт? Будь у вас возможность и время, что хотели бы сделать?

— Честно говоря, преподаю довольно много, как ни странно: я профессор Театральной академии, кафедры истории зарубежного театра и заведую в МГУ кафедрой культуры на факультете управления. Общение со студентами дает очень много. Преподаю раз в неделю по субботам, не ущемляя тем самым государственную службу. Меня просят сделать новую редакцию моей старой книги о мировом театре ХХ века. Думаю, из лекций может книга новая и сложиться. ХХ век закончился, пора понять, чем он был для истории культуры. Еще хотелось бы написать книгу, но боюсь, мне не хватит интеллектуальной «оснащенности», — о проблемах подсознательного и сознательного в искусстве ХХ века. К ней нужно очень серьезно подготовиться, а для этого просто нет времени. Какие-то наброски делаю, но не думаю, что это получится в ближайшее время. Я же не всегда буду министром, надеюсь.

— Раньше не было такой практики, чтобы министр культуры решал какие-то проблемы культуры непосредственно с первым лицом в государстве. Как началось такое тесное сотрудничество с Президентом? И как вы считаете, что это дает российской культуре?

— Я скромный чиновник в команде Президента, не более того — не надо преувеличивать значения моей персоны. Все зависит от Президента. Я очень ценю Владимира Путина, ценю его человеческие качества. За многие годы, которые работаю вместе с ним, и за время его президентства. Я понял, он человек с огромным потенциалом. И, естественно, как человек, который интересуется многим, он не равнодушен к искусству и прекрасно знает, что культура — это некий феномен, связанный с запасом прочности нации. У него много друзей среди деятелей культуры — Валерий Гергиев и Никита Михалков, Даниил Гранин и много других славных имен. Это связи, которые складывались годами, а не общение президента и деятелей культуры. Поэтому он относится к культуре как взыскательный зритель, потребитель культуры. Еще раз повторю: я не хотел уходить с телевидения, хотя считал, что Олег Добродеев должен занять место председателя Всероссийской телерадиовещательной компании. Я так считал и рад, что не ошибся в нем. Мне хотелось заняться своими личными планами. Хоть и было лестно получить такое предложение, но, думалось, министром культуры мог бы быть кто угодно, только не я. Но, коль скоро было принято такое решение, то, посомневавшись, дал свое согласие. Ведь я человек, работающий в команде

— Кино и театральный процесс в России сдвинулись с мертвой точки, но это вершина айсберга. Работа министра культуры — это и музеи, и памятники истории, и библиотеки, и клубы. Как вы оцениваете общее состояние культуры, что делается в этом направлении?

— Сегодня у нас была коллегия по внедрению высоких технологий в сферу культуры. Мы говорили не о том, сколько компьютеров должно быть в Ленинской библиотеке, а насколько Интернет доступен сельским библиотекам и школам. Сейчас будем делать большую программу по селу, хотя министерство может тратить на село очень маленькие деньги. Мы подтягиваем местные муниципалитеты. Считаю, что процесс идет. Недавно подписали соглашение с Михаилом Ходорковским, президентом компании «ЮКОС» о создании 20 модельных сельских библиотек, которые должны быть оснащены по последнему слову техники. Аналогичные соглашения у нас есть с фондом Сороса и рядом аналогичных организаций. Стараемся сделать так, чтобы Министерство культуры занималось проблемами не только «Садового кольца», но и всей России. Положение в стране очень непростое. Многое зависит от местных политиков, местных властей, их взгляды на культуру очень специфичны, часто невероятно субъективны. Но есть люди, работать с которыми очень важно — имею в виду российских губернаторов. Приезд министра культуры в регион автоматически вызывает интерес и внимание к культуре. С федеральными округами у нас очень хорошие отношения, регулярно встречаемся с руководителями, представителями президента в округах. Делается очень много, чтобы жизнь крутилась не только в Москве и Питере. Хотя, замечу, жизнь в таких городах, как Екатеринбург, Ростов-на-Дону и других, очень динамична.

— Завершается Год Украины в России, впереди — Год России в Украине. Как вы оцениваете программу уже почти прошедшего года?

— Год начался традиционным концертом в Кремлевском дворце. Были представлены фольклорные коллективы, классика украинская. Я вспомнил вашего режиссера Бориса Шарварко, мало кто умеет ставить такие специфически монументальные представления, а дальше…

— А такие представления нужны сегодня?

— Знаете, в каких-то случаях нужны. А дальше начались какие-то правительственные акты. Потом — гастроли, ездили по местам, где украинских артистов не было очень давно. Большая группа приехала с Леонидом Кучмой в Западную Сибирь, поездили по Ярославлю, Саратову. В Хабаровске, например, я недавно встретил украинскую капеллу. Началось личное общение. Проблема в чем состоит? Украинское искусство не очень хорошо знают в России. На недавно прошедшем рок-фестивале в Сочи, где были украинские рок-группы, проявилось даже некое неприятие критики по отношению друг к другу. И было интересно наблюдать, как это все преодолевалось. Сегодня есть понимание того, что речь идет не только о русском или украинском роке, а можно говорить о славянском роке в англоязычном мире. Появилось понимание общего движения. Начавшись с парадного мероприятия этот год прошел в очень человеческом русле. Я разговаривал с Иосифом Кобзоном: он записал с Таисией Повалий кассету, и сейчас они хотят сделать концерт — Кобзон и Повалий вместе поют украинские песни. Даже если только один такой результат за год получился — считаю, год удался. Таисия Повалий — замечательная певица. Должна была появиться такая атмосфера в стране, чтобы это стало интересно.

— Были ли какие-то успехи в программе года и были ли провалы? Как будет строиться культурная программа года России?

— Провалов не было. Украинцы, живущие в России, так истосковались по украинскому искусству, что принимали все с благодарностью. Есть такой ансамбль «Гетьман», они приезжали в Новосибирск. Их принимали просто с восторгом, потому что звучала украинская речь. Это тоже нужно понять. Надеюсь на успех гастролей театра им.Леси Украинки в Москве. И ансамбль Вирского мы ждем в ноябре. Что касается Дней России, считаю, что Украина не обделена российской культурой. А вот вопрос ее качества — забота министерства. Моя задача — привезти в Украину то, чего ни один коммерческий проект не может осилить. Вот это будет сверхзадача. Хотя это не означает, что мы не готовы обсуждать и в дальнейшем реализовывать совместные перспективные проекты.